Тудап, Тудап, я Культяп. Прием.
Человек и машина обменялись свойствами, и сумели "преодолеть пространство". Там, где путь прежде растягивался на дни, он стал укладываться в часы. Новая скорость победила и время, и расстояния.
Но одолевать простор предстояло уже другим. Простор больше, безграничнее: он вбирает в себя пространство, вбирает и время. Одолевшие простор попирают смерть. Поколению, грядущему за авиаторами, предстояло сделанную из сказки быль превратить в былину, в сказание о Космосе. Они сменили куртки пилотов на скафандры и стали воспарять "всё выше, и выше, и выше", не нарушая вселенского порядка, а благоговейно свидетельствуя о нём, подобно послам князя Владимира, благовествовавшим о христианстве.
"Марш авиаторов" — это марш и космонавтов, первая ступень небесной лестницы, начало космического пути. Любимый марш Циолковского, под который он представлял себе небесные парады, прокладывал маршруты "Москва—Луна", "Калуга—Марс". Этот марш, ещё не захваченный в ноты и слова, расслышал Фёдоров и прозрел, как под него потомки расселяются по "саду ослепительных планет". Этот марш из ноосферы донёсся до Вернадского и возвестил, что человек трудом и мыслью рождает новую эру.
"Марш авиаторов" пропел про себя Гагарин перед тем, как сказать "Поехали!" И его жар-птица взметнулась ввысь, коснувшись земли огненным хвостом. Улыбка космонавта и слова марша на устах его были угодны звёздам. Взор его "пронзал каждый атом", каждый уголок мироздания. И советская цивилизация обрела иное измерение, иные границы. В каждом созвездии засияла красная звезда. Посланец этой звезды посмотрел в иллюминатор на Землю, протянул к ней руку, Земля уместилась в ладони. Последователь авиаторов стал Удерживающим.
ХХI век ловит волну космического зова: "Заря! Заря! Я — Кедр! Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…"