Нужны люди, а их нет

Правительство России пересмотрело прогноз по демографической ситуации – к сожалению, в сторону ухудшения. В 2020 году мы потеряем 352,3 тыс. человек – население Читы или Владимира. Всего полтора месяца назад нам говорили, что вымрет "всего лишь" эквивалент Златоуста или Керчи – теперь всё стало на 200 тысяч человек хуже. Но ещё более существенным стало изменение прогноза на следующие годы: если ранее нам обещали рост уже в 2022 году, то теперь – в 2030-м. Существенная разница, не находите?

За 2020-2024 годы Россия потеряет 1,25 млн человек – население Казани или Нижнего Новгорода. Подробную арифметику этого процесса вы можете прочесть по ссылке выше, здесь же скажу, что реальные потери существенно больше, – просто отрицательную динамику в меру сил компенсируют мигранты из азиатских стран, и отнюдь не на бескорыстной основе.

Конечно, Россия не одинока в своём вымирании – "в минус", к примеру, живут все европейские страны бывшего СССР (Закавказзі це не Європа), и везде, кроме Молдавии, население сокращается быстрее, чем в России. Но любезное многим сердцам утешение в стиле "у соседа корова сдохла" здесь не работает, ссылки на современный мировой опыт вообще неприменимы к России.

Дело в том, что у нас – единственная значимая страна планеты, испытывающая реальный недостаток населения. Да, есть Канада, Австралия, Новая Зеландия с их программами иммиграции, но острая фаза дефицита рабочей силы у этих стран позади. Новозеландцы уже фактически захлопнули калитку перед иммигрантами, а канадцы скоро начнут пускать исключительно в Нунавут – исполинскую ледяную пустыню, рядом с которой Якутия – цветущий густонаселённый край.

 

России же люди нужны везде, кроме Москвы и Санкт-Петербурга с окрестностями. Работы по восстановлению страны – непочатый край, а делать её некому.

Деньги не помогают

Очевидно, что без повышения рождаемости не обойтись. Правительства России, надо отдать должное, сменяя друг друга, стараются как-то решить эту проблему. Почти полтора десятка лет существует – и постоянно растёт – материнский капитал, решена проблема карликовых детских пособий (теперь их хотя бы не стыдно оформлять), в неординарной ситуации пандемии основные усилия власти были направлены на защиту семей с детьми. Они честно стараются.

Почти полтора десятка лет существует – и постоянно растёт – материнский капитал. Фото: Андрей Никеричев/АГН "Москва" 

Деньги помогают. Накануне принятия закона о материнском капитале, в благополучнейшем 2006 году мы потеряли 720 тысяч человек. Но даже после начала материального стимулирования у нас насчиталось лишь четыре года с естественным приростом населения (2013-2016), и суммарно он составил, смешно сказать, 92 тысячи человек. В три с половиной раза меньше, чем убыль только в одном 2019 году. Неудивительно, что Алексей Кудрин, Герман Греф и им подобные экономисты-реалисты считают привлечение мигрантов буквально условием выживания России.

Бесспорно, если бы рабочая сила и будущие сограждане ехали к нам с Украины, из Болгарии, Греции, с временно контролируемых Турцией славянских территорий, это было бы только во благо для России. Увы, мы имеем приток людей совершенно иной культуры, иной религии, иного цивилизационного уровня, и они, обогащая бонз строительства и ЖКХ, одновременно тянут нашу страну назад, к привычному им уровню Узбекистана и Таджикистана.

Есть работа – нет детей

Есть ли другой путь? Почему у нас не работают ни экономический подъём (в середине 2000-х мы были одной из самых быстроразвивающихся экономик мира), ни прямое материальное стимулирование? И в то же время не испытывают никаких материальных проблем отсталые страны Азии? Более того, национальные регионы России, находящиеся вроде бы в тех же условиях, что Ивановская область с Курганской в придачу, как-то обошлись без демографической ямы.

Возьмём упомянутую Среднюю Азию: мужчины массово, сотнями тысяч и миллионами, уезжают на работу в Россию (реже в Китай), а население всё равно растёт, даже в пассионарной Киргизии. Почему так происходит? Потому что одного отпуска в год работягам для зачатия вполне хватает, а благодаря заработанным мужем деньгам (и низким местным ценам, конечно) жена может посвятить себя воспитанию детей, а не работе на предпринимателя.

Вот, собственно, и ответ. Демографическая ситуация зависит не от экономики, её не могут спасти даже прямые взятки за деторождение. Там, где женщина обречена отдавать свои материнские силы работе, естественная убыль населения почти неизбежна. Единственное известное в истории исключение – Советский Союз с его не имевшей аналогов сетью яслей и детсадов. И то рост населения в стране обеспечивался в большей степени союзными и автономными республиками, нежели русской территорией РСФСР.

При этом отрицательные стороны столь мощной системы помощи матерям очевидны. По замыслу её организаторов, проводя по 10-11 часов в общественных учреждениях, ребёнок отрывался от семьи, впитывал навязанные идеологические ценности (в каждом детсадике висел портрет автора этой идеи, Ленина, безмерно радующего детишек картавой кровожадностью), становился продуктом системы, образцом лояльности. Как мы знаем по 1989-1991 годам, результат не оправдал ожиданий. 

 

Нет никакого иного рецепта воспроизводства и усиления нации, кроме знаменитого Kinder, Küche, Kirche – "ребёнок, кухня, церковь". Ибо, предоставив женщине право занимать любые посты, заниматься любой оплачиваемой работой, мужчины отняли у неё право быть счастливой матерью, не думающей о добыче очередного куска хлеба.

Трудно найти в светской истории человечества более благородную идею, чем мысль о равенстве рас, наций, полов и о вытекающем из них естественном равноправии. Я преклоняюсь перед авторами этой идеи – белыми мужчинами, критически отнёсшимися к собственным привилегиям, и – сначала в теории, а потом и на деле – оказавшимися способными от этих привилегий отказаться.

Но к реальности этот образец бескорыстия отношения не имеет. Сравните хотя бы нынешние протесты в США, Киргизии и Белоруссии – разница в культурах, в уровне развития налицо.

Скажу три страшные вещи.

• Первое. Расы не равны между собой – у них по-разному устроена физиология, включая работу мозга.

Почему-то не стыдно сказать, что у большинства негров мужской половой орган существенно больше, чем у монголоидов, но совершенно неприлично прилюдно предположить, что у большинства белых мозг работает эффективнее, чем у негров.

• Второе. Нации не равны между собой – они находятся на разных уровнях развития.

Дикари, стреляющие друг в друга за каждое обидное слово, не могут быть приравнены к социумам, способным решать проблемы с использованием исключительно мозга и речи.

• Третье. Полы (как сейчас говорят, "гендеры") не равны между собой – у них совершенно разные природные функции, поэтому по-разному устроен ум.

И если идеи равноправия рас и наций могут повлечь за собой некую ассимиляцию, в теории даже благотворную, то ассимиляция мужчин и женщин невозможна чисто биологически. А значит, реализация идей равноправия полов означает не что иное, как цивилизационное самоубийство.

Которое, собственно, и констатируют правительственные эксперты.

Понятно, что без экономики всё равно не обойтись – мы не хотим и не должны воспитывать многочисленных детей в холоде и грязи, поэтому в современных условиях женщины России просто не могут взять и уйти с работы. Но наряду с развитием производства, с повышением ВВП нам необходимо культивирование идеологии, согласно которой мужчина обязан обеспечивать всю семью, а женщина – создавать ему надёжный тыл. Пропаганда таких взглядов является прямой обязанностью правительства и подконтрольных ему СМИ. По крайней мере в том случае, если они заинтересованы в выживании и процветании русского народа. А если нет – пусть уходят.