ЧИК-ЧИРИК - МЫ В ДОМИКЕ.
Котел басовито кочегарил на всю катушку. На втором этаже вполне уже можно было сидеть в одном свитере. А ведь еще два часа назад мы безуспешно пытались добыть из железной кружки ледяную таблетку прошлогодней воды.
Но теперь у нас с Юрием Тарасовичем есть кипяток, трехлитровая банка малинового варенья и даже телевизор с несмешной юмористической передачей.
Сидим, громко прихлебываем чай, заедаем огромными порциями варенья и получаем удовольствие от того, что нам все-таки удалось отвоевать маленький кусочек тепла у ледяной вселенной, которая отчаянно пытается заморозить нас до состояния хрустального звона, а потом разбить на отдельные атомы (в принципе, рано или поздно, она все же осуществит свой коварный замысел, но приятно, что не сию секунду)
Хорошо зимой грустить на даче. Хотя на даче хорошо не только грустить и не только зимой, но и…
Однако я зашел слишком издалека и пока такими темпами подойду к сути своего повествования – мы все умрем…
Что ж, буду срочно ускоряться.
Начну сразу с действующих лиц, которых в рассказе набралась целая трамвайная остановка.
В главных ролях:
ЮРИЙ ТАРАСОВИЧ – бывший КГБэшник и мой старинный друг.
САША – ветеран войны и старый приятель Тарасыча.
БАБА АНЯ – участник войны и Сашина супруга.
НАТАША – пенсионерка и дочь фронтовой подруги бабы Ани. Когда Наташина мать умерла, баба Аня взяла девчонку к себе. У Наташи никогда не было ни своей семьи, ни детей. Не повезло.
КОСТЯ – шестидесятилетний алкоголик, наглый и беспринципный тип и, к сожалению, единственный сын Саши и бабы Ани. Он по пьяни частенько поколачивал родителей и вынудил их разменять квартиру. «Двушка» досталась Костику, а «однушка» родителям с Наташей. Костик очень быстро пропил свое наследство, теперь живет у жены в коммуналке и облизывается на родительскую «однушку», намекая – «А не слишком ли вы зажились, родные мои…?»
ЮЛИЯ – очень дорогой успешный адвокат и приятельница Юрия Тарасовича. Она благодарна Тарасычу по гроб жизни за четыре слова. Когда-то в 90-х на Юлю плотно насели бандиты и даже мужа ее похитили, и вот Тарасыч сходил на «стрелку» и сказал там четыре волшебных слова: «Чик-чирик - она в домике…» (Хотя слова может были и не эти, но чудо произошло, и проблемы с бандитами тут же рассосались)
БАНКА – трехлитровая, стеклянная, с вкуснейшим малиновым вареньем.
В эпизодических ролях:
ВАШ ПОКОРНЫЙ СЛУГА – я, кстати, лично открыл перекосившуюся от мороза дверь на даче, вскипятил чайник и был внимательным слушателем этой истории. (Разве мало…?)
Итак - все началось с Сашиных похорон.
После кладбища на поминках в узком кругу баба Аня отвела Тарасыча в свою маленькую кухоньку и говорит:
- Помоги, Юрочка, если не ты, то никто мне с Наташей уже не поможет. Когда я помру, моя бедная бесправная Наташа окажется на улице… Может поговоришь с Костиком, чтобы оставил нас в покое?
Тарасыч:
- Что за ерунда, почему на улице?
Баба Аня:
- Когда Саша помирал, то Костик чуть ли не колесом вокруг его постели бегал. И в ножки к отцу падал, прощения просил, все шептался с ним. Одним словом – Саша, царство ему небесное, старые обиды и побои ему простил и сказал мне при всех:
- Аня, я верю Косте, что он изменился, стал другим, и вот моя последняя воля: Не пиши никакого завещания на нашу квартиру. Ни завещания, ни дарственной. Пусть все идет, как идет. Я умру - Костя вас с Наташей не тронет, а когда ты тоже попадешь ко мне, то Косте наша квартира достанется по наследству. Но он не обидит Наташу и даст ей спокойно жить дальше в этой квартире. Ведь так, Костик, не обидишь старшую сестру?
Костя:
- Да, папа, то есть, нет, конечно не обижу…
Саша:
- Анюта, поклянись мне, что выполнишь последнюю просьбу. Ни завещаний, ни дарственных. Он же наш сын…
И баба Аня пообещала. Куда ей было деваться?
А теперь вот выла белугой, и не зря. Сынок еще до похорон привез в их квартиру огромные мешки с гипсом и завалил ими весь балкон:
- Мама, зачем тебе балкон? Че тебе там делать? А я хоть гараж малеха разгружу.
Костя прекрасно знал, что мать обещание выполнит и никаких завещаний и дарственных на Наташу писать не станет…
Тарасыч недолго думая выпалил:
- Что ж, Саша идиот совсем!? Царство ему небесное. Или он Вашего Костика плохо знал? Конечно же, Наташа без доли в наследстве как пробка окажется на вокзале. Боюсь, что и тебе он пожить не даст. Давай так – плюнь на все и быстренько пиши завещание на Наташу, а грех я возьму на себя. Все равно я безбожник…
Но Баба Аня безбожницей не была, так что о завещании можно было сразу забыть. Обещала - значит обещала.
Так баба Аня получила от своего сыночка Костика детский мат…
Но не таков Юрий Тарасович, чтобы покорно уронить короля, если ему поставили простенький мат…
И тут на сцене появилась Юлия. И появилась кстати очень вовремя, Костя уже начал предлагать:
- Мама, а не купить ли вам с Наташей домик в деревне? Воздух и все такое… А квартиру можно будет выгодно сдавать. Зачем вам Москва?
Юля быстро вникла в ситуацию и сразу в своей ухоженной голове выстроила выигрышную комбинацию, а уже через неделю встретилась с Костей для предметного юридического диалога с демонстрацией серьезных госзнаковских бумаг с гербовыми печатями.
Костя покраснел, почернел, даже всплакнул по стариковски и сказал: - «Так и знал, что этот недобитый ГБшник, всунет свой нос в чужие дела». Потом скис и навсегда потерял интерес к родительской квартире. Даже свой гипс с маминого балкона увез…
Самое приятное в этой истории, то, что баба Аня все же не нарушила данного мужу слова и не стала писать завещание в пользу Наташи. Дело все в том, что, как я и обещал, Юлия действительно оказалась хорошим адвокатом, который черное может превратить в белое в горошек.
Баба Аня подписала заверенную нотариусом бумаженцию о том, что при свидетелях взяла взаймы у своей приемной дочери Наташи, денежную сумму в размере чуть большем стоимости своей квартиры.
Теперь, когда старушка помрет (дай Бог ей долгих лет), сынок, если все-таки захочет вступить в законное наследство - автоматически вступит в долг перед Наташей, и при том долг несколько превышающий величину открывшегося наследства.
Костику мат…
Последней на сцену вышла Наташа. Она беззвучно порыдала на плече у своего спасителя, но потом срочно принялась утешать его самого, когда увидела, что и железный Тарасыч прослезился:
- Не надо, Юрий Тарасович, не переживайте, Ваша Оксана никогда не станет такой, как наш Костик…
Уходя, Наташа оставила нам трехлитровую банку малинового варенья, которое мы и уплетали сидя на втором этаже, любуясь космической вьюгой за окном…
