Гибель Тартарии
Великая Тартария исчезла с политической карты мира около двухсот лет назад.
Точнее, была стёрта с этой карты (рис. 1).
Стёрта настолько тщательно, что почти двести лет о ней никто и слыхом не слыхивал. И знать не знал. Пока не появились работы академика Фоменко по Новой Хронологии, возвратившие в научный оборот множество свидетельств существования этого государства. Крупнейшего из когда-либо существовавших на нашей планете.
Естественными границами Великой Тартарии, в средние века занимавшей всё Северное полушарие, были океанские берега (рис. 2, 3).
Притом, что три океана из четырёх имеющихся – Ледовитый, Тихий и Атлантический — были, по сути дела, её внутренними водоёмами.
К концу восемнадцатого века (по современному летоисчислению), поддавшись тлетворному влиянию единобожия (иудаизма, христианства и мусульманства), население европейской части Великой Тартарии погрузилось в кровавый ужас религиозных и захватнических войн, политических интриг, мятежей и революций. И откололось от Асии. Сумевшей устоять под злобным натиском новых мировых религий и сохранившей нравственную чистоту и веру своих Предков. Граница между Метрополией и западными, зачумлёнными, землями пролегла от Северного Ледовитого до Индийского океана. Вдоль Уральских гор, берегов Каспийского моря и вершин Загроса (рис.4, 5).
Последняя пограничная война с Британией и Московией сложилась для Великой Тартарии неудачно. Потерпев ряд серьёзных поражений, она была вынуждена признать потерю некоторой части своих территорий. На Южном Урале, в Северном Прикаспии и Юго-Западной Сибири, в Центральной и Северо-Восточной Индии и на восточном побережье Северной Америки. В настоящее время различные эпизоды этой войны, поистине Мировой по своему размаху и последствиям, известны как подавление Пугачевского бунта и освоение Сибири, колонизация Индии и война за независимость британских колоний в Америке (рис. 6, 7, 8).
Учитывая патологическую склонность профессиональных историков к фальсификациям, можно предположить, что дело было не совсем так. Но, даже в случае победы англо-российской коалиции, к началу девятнадцатого столетия Великая Тартария по-любому оставалась самым большим и самым сильным государством мира.
Предположим (в виде исключения), что на этот раз по какой-то неведомой нам причине официальная историография описывает события, происшедшие в действительности.
Великая Тартария потерпела военное поражение и понесла территориальные потери. И что? Столь ничтожные потери не могли привести к гибели такой великой державы! Даже если поражение вызвало серьёзный внутриполитический кризис. Ибо никакой внутриполитический кризис не мог привести к распаду Великой Тартарии. Потому что народ, населявший Асию двести лет назад, был сплочён и совершенно однороден. И по национальности, и по языку, и по вероисповеданию.
Двести лет назад в Великой Тартарии, на земле Тарха и Тары, жили исключительно тартары (рис. 9).Высокие, русоволосые, белокожие люди с глазами василькового, зелёного, огненного или серебряного цвета. Славяне-Арии. Русы. Дружелюбные и добросердечные в мирные времена, храбрые и безпощадные в бою, справедливые и милосердные в дни побед и стойкие во время невзгод. Потому что сохранили нравственную чистоту и веру своих Предков. От Урала до Аляски. От Новой Земли до Тибета.
Для того чтобы уничтожить Великую Тартарию, надо было сначала уничтожить её народ. Весь! До последнего человека! А это было ещё не по силам. Ни Британии, ни Московии. Ни их коалиции. Даже если бы в эту поганую коалицию вступила вся остальная Европа.
Знаменитый полководец Александр Суворов (рис. 10), принимавший участие в разгроме Пугачева (рис. 11) и лично отконвоировавший его в Москву (рис. 12), мог нанести крупное поражение тартарским войскам.
И, видимо, нанёс. За что и был награжден золотой шпагой с бриллиантами (стоимость такой шпаги равнялась сумме годового жалования целого полка). И получил несколько высших орденов Российской империи (орден Андрея Первозванного и ордена Георгия и Владимира первого класса). Хотя официальная историческая наука об этом и помалкивает. Как рыба об лёд. Точнее, прячет историю тартарских войн Московии среди её войн с турками-османами. И прочими крымскими ханами.
Однако заметьте, с Блистательной Портой Россия воевала не один век. Но так и не смогла окончательно разгромить. Несмотря на славные победы Румянцева-Задунайского, Орлова-Чесменского, Потёмкина-Таврического, Суворова-Рымникского, Кутузова-Смоленского, Дибича-Забалканского и Паскевича-Эриванского. Хотя Турецкая империя, даже в пору своего расцвета, была в десятки раз меньше Тартарии (рис. 13).
Турция много раз терпела поражения в битвах, проигрывала войны и теряла территории, но с политической карты мира так и не исчезла.
В отличие от Великой Тартарии. Которая была стёрта не только с карты. Тартарию стёрли с лица Земли. Вместе с народом, её населявшим…
***
Это произошло в феврале 1816 года. Который впоследствии получил название «Год без лета». В Соединённых Штатах его до сих пор называют «Eighteen hundred and frozen to death», то есть «тысяча восемьсот и насмерть замёрзший». А официальная наука считает началом «малого ледникового периода», продлившегося три года.
В марте температура в Северной Америке продолжала оставаться зимней. В апреле и мае было неестественно много дождей и града, внезапный мороз уничтожил большинство посевов, в июне две гигантских снежных бури привели к гибели людей, в июле и в августе реки замёрзли даже в Пенсильвании. Каждую ночь был мороз, а в Нью-Йорке и на северо-востоке США выпадало до метра снега. Германию терзали сильные бури. Многие реки, в том числе и Рейн, вышли из берегов. В Швейцарии стояла ужасная погода, каждый месяц шёл снег. Необычный холод привёл к катастрофическому неурожаю. Весной 1817 года цены на зерно в Европе выросли в десять раз, а среди населения начался голод.
На мир опустилась тьма. В прямом смысле этого слова. Солнце не могло пробиться сквозь облачную пелену и не согревало землю. Лорд Байрон писал в 1816 году: «Погасло солнце светлое, и звёзды/ Скиталися без цели, без лучей/ В пространстве вечном; льдистая земля/ Носилась слепо в воздухе безлунном./ Час утра наставал и проходил,/ Но дня не приводил он за собою…/ Жилища всех имеющих жилища –/ В костры слагались… города горели…/ Страшный голод/ Терзал людей…/ И быстро гибли люди».
Разгадка трёхлетнего холода была «найдена» сто лет спустя. Американский исследователь У.Хамфрейс связал изменение климата в 1816-1819 гг. с извержением вулкана Тамбора на острове Сумбава. В настоящее время эта гипотеза считается общепринятой в научном мире. Хотя непонятно, почему взрыв вулкана южнее экватора так повлиял на климат Северного полушария? Не оказав никакого влияния на климат Южного. Извержения такой же мощности (около восьмисот мегатонн), происшедшие в 1883 г. в Индонезии (Кракатау), в 1912 г. на Аляске (Катмай) и в 1991 г. на Филиппинах (Пинатубо), привели к снижению температуры не более чем на полградуса (рис. 14, 15, 16). Не вызвав ни полуденной тьмы, ни снежных бурь посреди лета, ни массового выхода рек из берегов.
Интересно отметить, что пока Европа и Америка замерзали и голодали, в России в 1816-1819 гг. ничего необычного отмечено не было. Ни холода, ни голода. «Слава в вышних Богу, и на земли мир, и во человецех благоволение». В смысле, всё как всегда. И морозы, и недород.
Это в России-то! Да ещё после недавнего нашествия двунадесяти языков и полного разорения западных губерний! Как говорится, свежо предание, а верится с трудом! Даже в обычные годы зима на Руси длится полгода, от мороза трескаются стволы вековых деревьев, а к весне по сусекам и горсточки муки не намести. Так что дело тут не в привычке русского народа к холоду и постам, а в отсутствии гнилой западной демократии. И наличии надёжной цензуры.
Между тем, Россия, скорее всего, и была источником климатических проблем и Европы, и Америки. О чём косвенно свидетельствует возраст современных лесов России и Беларуси. Которым на круг не более двухсот лет. Всем лесам! И сибирским, и русским, и белорусским.
Этот факт можно объяснить только тем, что двести лет назад все российские леса исчезли. Хором. И древние (вяз живёт триста лет, липа — четыреста, сосна и лиственница – пятьсот, ель — шестьсот, кедр – тысячу, дуб – полторы тысячи), и молодые. По-видимому, сгорели (рис. 17).
А нынешние выросли на их месте. На центральной русской равнине лес был восстановлен в середине девятнадцатого века путем массовых посадок верстовыми квадратами. А сибирская тайга поднялась сама. Поскольку здесь сажать деревья было уже некому. Но об этом позже.
А теперь несколько слов о так называемых «карстовых» озерах. Очень распространённых в России. Особенно возле населённых пунктов. Особенно в Сибири. Идеально круглых (рис. 18, 19, 20, 21).
Часто имеющих более высокий уровень воды (из-за плотной чаши), чем окружающие водоёмы. Озёрах, возникших не только над карстами (полостями, образующимися под действием насыщенной углекислотой воды в толще растворимой породы — гипса или известняка), а даже там, где никаких карст отродясь не было. А некоторые из них так и не заполнились водой (рис. 22, 23).
Названия этих озёр — Адово озеро, Шайтан-озеро, Чёртово озеро, Мёртвое озеро и т.п. — совершенно бессмысленны. С точки зрения официальной науки, само собой. Которая не нашла в них ничего необычного. В отличие от местного населения.
И ещё. Странное дело, но диаметр этих озёр неплохо коррелирует с диаметром воронок от воздушных ядерных взрывов. Мощностью от одной до десяти мегатонн. Но это так. К слову.
Для полноты картины отметим, что по удивительному совпадению именно в девятнадцатом веке человечество познакомилось с раковыми заболеваниями. Откуда они взялись науке до сих пор неизвестно. Хотя сегодня никто из медиков уже не сомневается, что одной из главных причин возникновения рака является радиоактивное излучение.
Во всяком случае, в середине двадцатого века вспышка заболеваемости от рака была вызвана именно повышением радиоактивного фона. Из-за проведения ядерных испытаний — 2422 ядерных и термоядерных, в т.ч. 525 атмосферных (рис. 24, 25). Но это не важно.
Ведь в девятнадцатом веке ни у Московии, ни у Британии, ни ядерного, ни термоядерного оружия ещё не имелось. Следовательно, ни та, ни другая, применить его не могли.
А если бы оно у них было?
Учитывая уровень человеколюбия английских колонизаторов (рис. 26) и царских сатрапов, сомневаться в их решимости применить атомную бомбу (будь она в наличии) не приходится. Даже при отсутствии современных средств доставки и подрыва.
Но. Так или иначе, ни у Московии, ни у Британии, атомной бомбы ещё не было. А вот причина для её применения, похоже, имелась. И очень веская…
***
Наполеон (рис. 27) вошёл в Москву 2 сентября. После ужасного сражения у села Бородино.Русские войска, успешно отразив все атаки французов, сохранив резервы и имея в своём распоряжении прекрасные позиции и крепкие тылы, неожиданно отошли. И не просто отошли, а отдали врагу на поругание самый большой город страны. Её исторический центр. Который император Александр I (рис. 28) во всеуслышание провозгласил «главою прочих городов российских», как только Наполеон пересёк границу. Чтобы тот не ошибся с направлением главного удара, наверное (рис. 29).
За сутки до позорной сдачи «главы всех прочих городов» Главнокомандующий всеми русскими армиями и ополчениями Светлейший князь Смоленский (рис. 30), намедни высочайшим указом произведённый в генерал-фельдмаршалы Российской империи и получивший сто тысяч рублей на расходы, провёл печально известный военный совет в Филях (рис. 31). И настоял на оставлении Москвы. Несмотря на яростное сопротивление некоторых своих генералов. Молодых и глупых. Оборвал все вопли и приказал отступать. Хотя ещё вчера, в приказе от 31 августа, клялся дать супостату новое решительное сражение под стенами Москвы.
При отступлении в Москве было брошено более тридцати тысяч раненых и огромное количество оружия (сто пятьдесят шесть орудий и двадцать семь тысяч ядер, семьдесят пять тысяч ружей и сорок тысяч сабель, шестьсот знамён и тысяча штандартов).
Это решение фельдмаршала до сих пор не нашло однозначного толкования. Кто-то его оправдывает. Исходя из конечного результата. Кто-то считает предателем. Который продался жидо-масонам. В лице французов. Или англичан. Ни за понюшку. В его-то возрасте! Имея всё, чего ни пожелаешь. Включая деньги, славу, ордена и титулы…
Почему же Наполеон, прославившийся своей решительностью, сидел на Поклонной горе и ждал неизвестно чего? Не решаясь войти в Москву. Хотя уже знал, что она пуста. И никто не собирается устраивать в ней уличные бои. Несмотря на старинную русскую привычку драться за каждый дом. Как это было в Смоленске. И многих других местах.
А, может быть, он, наконец, почуял ловушку? Может быть, что-то подсказывало ему, что такие опытные военачальники, как Кутузов, которого он хорошо знал по предыдущим войнам, просто так не сдают исторические центры своей Родины. Особенно, прикрытые хорошо укреплёнными позициями. Обеспеченные крепкими тылами. А также резервами.
Однако деваться было некуда. Так что войти в Москву всё же пришлось. Хотя бы для того, чтобы было чем торговаться на мирных переговорах. К этому времени Наполеон уже потерял численное преимущество. А самое главное — уверенность в победе. «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нём показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми…» — заявил он после битвы (рис. 32).
Этому несчастному Буонапарте и невдомёк было, что никто ни в какие переговоры с ним вступать не собирается. Поскольку незачем. Ибо всё уже предопределено. Мене, Текел, Перес. «Мене — исчислил Бог царство твое и положил конец ему; Текел — ты взвешен на весах и найден очень легким; Перес — разделено царство твое и дано Мидянам и Персам» (Даниил 5:26-28).
Поэтому Кутузов и получил приказ оставить Москву. Потому что его армия полностью выполнила поставленную задачу — заманила корсиканское чудовище в ловушку. Теперь армию надо было спасать. Светлейший её и спас. За что ему Вечная Память. Потому что, именно, эта армия и проводила остатки чужеземных войск обратно до границы (рис. 33).
Что же касается москвичей, то все они знали о том, что Москва будет оставлена. И надо уносить ноги. Чтобы не достаться Буонапарте. Который церемониться не будет. А будет грабить, убивать и насиловать. Так что, как говорится, кто не спрятался…
Впрочем, остались немногие. Всего двадцать тысяч горожан.
Обер-шталмейстер Наполеона маркиз Арман де Коленкур впоследствии вспоминал: «Город без жителей был объят мрачным молчанием. В течение всего нашего длительного переезда мы не встретили ни одного местного жителя…».
Ловушка захлопнулась. Дичь попалась.
В ту же ночь в Москве случился пожар (рис. 34, 35).
Бригадный генерал граф Филипп де Сегюр в своих воспоминаниях писал: «Два офицера расположились в одном из кремлёвских зданий, откуда им открывался вид на северную и восточную части города. Около полуночи их разбудил необычайный свет, и они увидали, что пламя охватило дворцы: сначала оно осветило изящные и благородные очертания их архитектуры, а потом всё это обрушилось… Сведения приносимые съезжавшимися со всех сторон офицерами, совпадали между собой. В первую же ночь, 14-го на 15-е огненный шар спустился над дворцом князя Трубецкого и поджёг это строение».
Очень странный пожар. Мягко говоря.
Необычайный (!) свет. Огненный шар. Пламя, обрушивающее (!) дворцы. Не глинобитные мазанки, а многоэтажные здания! Не зажигающее, а освещающее. Сначала. А потом обрушивающее! Насчёт шара — вообще без комментариев. В смысле, сами догадайтесь. С одного раза. Что это за шар. А если не догадаетесь, посмотрите кинохронику ядерных испытаний (рис. 36, 37)…
Сильнее всего пострадал центр города. Несмотря на то, что был застроен исключительно каменными и кирпичными зданиями. Даже от Кремля почти ничего не осталось. Хотя от окружающих построек его отделяли широкие площади и рвы. Такие, например, как Алевизов ров (тридцать четыре метра в ширину и тринадцать в глубину). Который проходил от Арсенальной башни до Беклемишевской. Этот огромный ров после пожара оказался полностью завален обломками и мусором. После чего заровнять его стало проще, чем расчистить.
Кстати, Наполеон, которого обвиняют в поджоге Москвы и взрыве Кремля, сам едва уцелел во время этого пожара.
Граф де Сегюр рассказывает: «Тогда наши после долгих поисков нашли возле груды камней подземный ход, выводивший к Москве-реке. Через этот узкий проход Наполеону с его офицерами и гвардией удалось выбраться из Кремля».
Все, кто выжил, находились в состоянии шока.
Де Сегюр вспоминает: «Те же из наших, которые раньше ходили по городу, теперь, оглушённые бурей пожара, ослеплённые пеплом, не узнавали местности, да и кроме того, сами улицы исчезли в дыму и обратились в груды развалин… От великой Москвы оставалось лишь несколько уцелевших домов, разбросанных среди развалин. Этот сражённый и сожжённый колосс, подобно трупу, издавал тяжёлый запах. Кучи пепла, да местами попадавшиеся развалины стен и обломки стропил, одни указывали на то, что здесь когда-то были улицы. В предместьях попадались русские мужчины и женщины, покрытые обгорелыми одеждами. Они подобно призракам, блуждали среди развалин… От французской армии, как и от Москвы уцелела лишь одна треть».
Дальше — больше. Следом за пожаром начались болезни.
Московский житель рассказывает: «Казармы были завалены больными солдатами, лишёнными всякого присмотра, а госпитали ранеными, умиравшими сотнями от недостатка в лекарствах и даже в пище… улицы и площади были завалены мёртвыми окровавленными телами человеческими и лошадьми… Стенали борящиеся со смертью раненые, коих иные проходящие мимо солдаты, из сострадания прикалывали с таким точно хладнокровием, с каким мы в летнее время умерщвляем муху… Целый город превращён был в кладбище».
Всего погибло более восьмидесяти тысяч человек (для справки: во время атомного взрыва в Хиросиме погибло семьдесят тысяч человек, в Нагасаки — шестьдесят). Из девяти тысяч ста пятидесяти восьми строений было уничтожено шесть тысяч пятьсот тридцать два.
Вам это ничего не напоминает? Из современной истории?
Не удивительно. Ведь московский пожар произошёл за полтораста лет до Хиросимы (рис. 38, 39, 40, 41)! Когда ни о тактических ядерных боеприпасах, ни о лучевой болезни никто и слыхом не слыхивал. И знать не знал. Потому что их ещё не было. Или таки уже были?
Рис. 41. Нагасаки до и после атомной бомбардировки
Между прочим, повышенный уровень фоновой радиации в центре Москвы образует характерное пятно, с «факелом», вытянутым в сторону юга (рис. 42).
Эпицентр пятна расположен как раз в том месте, на которое выходили окна двух офицеров, упомянутых в мемуарах графа де Сегюра. Тех самых, на чьих глазах сначала были освещены, а потом обрушились изящные и благородные дворцы. Оказавшиеся в эпицентре…
***
Официальная историческая наука до сих пор так и не выяснила, кто поджёг Москву.
Французы считали, что это сделали сами москвичи. И даже расстреляли четыреста «поджигателей» (рис. 43). Дабы другим неповадно было.
Русские полагали, что во всём виновато корсиканское чудовище. Мстительное и злобное. Из природной кровожадности погубившее огромный город и десятки тысяч людей, включая тридцать тысяч собственных солдат и офицеров.
Но так ли это? Французам поджигать Москву было незачем. Впереди — зима. А от Москвы до Парижа — шестьсот шестьдесят шесть лье. То бишь, очень далеко! Помимо прочего, Москва была нужна Наполеону в качестве разменной монеты на предстоящих переговорах о мире.
Москвичам самосжигаться тоже было ни к чему. Впереди — зима. И надо как-то выживать. Не взирая на оккупацию. Кроме того, в Москве было оставлено тридцать тысяч раненых. Которые практически все сгинули в огне пожара. Вместе с двадцатью тысячами горожан, не успевших покинуть обречённый город.
Что же касается императора Александра I, то в его непричастности к этому преступлению имеются оч-чень серьёзные сомнения!
5 апреля 1813 года император прибыл проститься с Кутузовым, который лежал при смерти. За ширмами около постели светлейшего князя находился состоявший при нём чиновник Крупенников. Он и сохранил для потомков последнюю беседу Кутузова с Александром I:
— Прости меня, Михаил Илларионович! — сказал Государь и Самодержец Всероссийский.
— Я прощаю, государь, но Россия вам этого никогда не простит, — ответил фельдмаршал.
За что император просил прощения у Кутузова? Может быть, за свой совершенно секретный приказ об оставлении Москвы? Или за то, что с ней случилось после оставления?
Незадолго до нашествия Александр I говорил австрийскому послу: «Предполагаю, что в начале войны нас ждут поражения, но я к этому готов; отступая, я оставлю за собой пустыню». Кровавый кошмар Аустерлицкой катастрофы навсегда поселил в душе императора страх и уверил в непобедимости Буонапарте. В смысле, в невозможности победить корсиканское чудовище обычными средствами. И мог подтолкнуть к поиску необычных…
Был ли Александр I автором ужасной ловушки, приготовленной для Наполеона в Москве? Или прислушался к чьим-то советам? Или подчинился чьим-то приказам?
Так или иначе, как минимум, император должен был о ней знать. Поэтому и приказал сдать первопрестольную Наполеону. Свалив всю ответственность за это на Кутузова.
Последнее, кстати, вполне объяснимо. Если бы предложение о сдаче Москвы прозвучало из уст царя, царствовать ему осталось бы совсем недолго. Даже огромный авторитет и слава Кутузова с трудом выдержали тяжесть этого решения. «Властитель слабый и лукавый,/ Плешивый щеголь, враг труда,/ Нечаянно пригретый славой» этой тяжестью был бы просто задавлен. В прямом смысле этого слова. В смысле, офицерским шарфом. Как это случилось с его отцом. Десять лет тому назад.
Так кто же всё-таки организовал такую страшную ловушку для Наполеона?
Cui prodest — ищи, кому выгодно — говорили древние римляне. Кому же было выгодно уничтожить корсиканского злодея? Кто был самым заклятым врагом узурпатора?
Современные историки смеются над глупым Буонапарте, который после Бородинского сражения сидел на Поклонной горе и ждал, когда бояре принесут ему ключи от Москвы(рис. 44).
И, правда, смешно. Ведь в Российской империи уже сто лет никаких бояр не было!
В России, действительно, уже не было ни бояр, ни воевод. А в Великой Тартарии?
Враг моего врага — мой друг. Поэтому совершенно не удивительно, что Наполеон искал союза с державой, еще недавно воевавшей с Британией и Россией. Рассчитывая с её помощью разгромить и ту, и другую. И осуществить свою заветную мечту — вынуть из британской короны её лучшую жемчужину. В смысле, Индию.
Если бы военный союз Франции и Тартарии состоялся, владения Ост-Индской компании в Индии очень скоро поменяли бы хозяев.
Премьер-министр Англии граф Ливерпуль (рис. 45) сформировал свой кабинет в июне 1812 года. И рулил почти пятнадцать лет. В предыдущем правительстве он являлся военным министром и министром колоний. А до этого был министром внутренних дел. Именно ему удалось решить важнейшие внешнеполитические проблемы Англии — максимально ослабить Францию и Россию. И уничтожить Великую Тартарию – самую страшную угрозу для индийских колоний.
За соблюдением британских интересов в России следил посланник граф Каткарт (рис. 46). Который прославился выдающейся по своей жестокости и бессмысленности бомбардировкой Копенгагена в сентябре 1807 года. Когда всего за три ночи пятьдесят английских линейных кораблей сделали четырнадцать тысяч бортовых залпов и сравняли с землей треть датской столицы. До этого Каткарт успел отличиться в войне с британскими колониями в Северной Америке, повоевал в Испании и Фландрии и расправился с антибританскими выступлениями в Ирландии, за что был произведён в полные генералы и посвящён в рыцари ордена Чертополоха.
Во время нашествия Наполеона лорд Каткарт находился в свите Александра I и в сентябре 1813 года (в первую годовщину московского пожара) высочайшим указом был пожалован Андреевской лентой.
Генерал-фельдмаршал Румянцев был награждён орденом Андрея Первозванного за взятие Кольберга во время Семилетней войны. Князь Потёмкин — за победу в русско-турецкой войне и Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Суворов — за оборону Кинбурна и за Фокшаны.
Интересно, за какие такие подвиги высшего ордена Российской империи удостоился английский посланник?
Видимо, за вовремя поданный совет. Насчёт ловушки. А также за организацию процедуры. Точнее, за посредничество в её организации.
Потому что главную роль в московской трагедии сыграли другие силы…
Помимо Британии у Наполеона имелся ещё один могущественный враг. Гораздо более злопамятный и опасный.
Братья Ротшильды (рис. 47) российскими орденами не награждались. И нигде в связи с походом Наполеона на Москву не упоминались. Но его разгром не мог обойтись (и не обошёлся!) без их участия.
Учитывая пронырливость этого семейства. И количество шпионов, которых оно содержало. А также авторитет Ротшильдов в еврейской диаспоре и близость к правящим кругам Европы. А также к тем, кто стоял за спиной этих кругов. И дёргал их за ниточки.
Не исключено, что у семейства Ротшильдов имелся контакт и с самой верхней частью пирамиды. В смысле, с теми, кто находится выше и наблюдает за происходящим.
Чем же Наполеон насолил семейству Ротшильдов?
Да, собственно ничем. Если не считать его обращения к Государственному совету Франции в 1806 году в связи с жалобами на ростовщичество евреев: «Они главные возмутители в современном мире… Они стервятники человечества… Зло в них исходит не от отдельных личностей, но от коренной природы сего народа… Деятельность еврейской нации со времен Моисея, в силу всей её предрасположенности, заключалась в ростовщичестве и вымогательстве… Французское правительство не может равнодушно смотреть на то, как низкая, опустившаяся, способная на всякие преступления нация захватывает в своё исключительное владение обе прекрасные провинции старого Эльзаса… Целые сёла обобраны евреями, они снова ввели рабство; это настоящие стаи воронов. Вред, причиняемый евреями, не происходит от отдельных лиц, но от всего этого народа в целом. Это черви и саранча, опустошающие Францию… Я делаю всё, чтобы доказать моё презрение к этой подлейшей нации мира. Евреи являются нацией, способной к самым ужасным преступлениям… Философскими учениями жидовского характера не изменишь, для них нужны исключительные специальные законы… К жидам относятся с отвращением, но надо признаться, что они действительно отвратительны; их также презирают, но ведь они и достойны презрения».
До этого обращения Буонапарте ничем не выказывал своей мерзкой антисемитской сущности. А даже наоборот! Впервые с представителями самой гонимой в мире нации он познакомился лишь во время Итальянской кампании. Когда ему было уже двадцать восемь лет. И сразу взял их под защиту. И с тех пор всячески поддерживал везде, где оказывалась его армия. И даже обещал восстановить Синедрион и еврейское государство в Палестине. Но хватило его ненадолго.
После эльзасского обращения судьба зарвавшегося корсиканского выскочки, потерявшего нюх после бесчисленных побед в Европе, была решена.
Победы внезапно закончились. Слава покатилась под откос. Не прошло и трёх лет, как его империю потряс тяжелейший экономический кризис. Население было недовольно. Покушения следовали одно за другим. Русский царь, ещё недавно в Тильзите клявшийся в вечной любви, вдруг обнаглел. И отказался выдать за него свою сестру. Сначала одну, потом вторую. Явно нарываясь на скандал. И таки сумел добиться своего — Буонапарте собрал войска, двинулся на Москву и сам залез в приготовленную для него ловушку.
Хасидский цадик Исроэл из Козениц, узнав о вторжении Наполеона в Россию, на ?