Приручить дракона. Какую позицию выбрать России в противостоянии КНР и США?

То, что после жестокого удара коронавирусной пандемии мир ожидают серьёзные перемены, ни у кого не вызывает сомнений. Дискуссия идёт о том, в какую сторону повернёт международное сотрудничество.

Разыграется ли национальный эгоизм? Или, напротив, пережив общую беду, государства будут искать пути взаимодействия и укреплять возникшие после Второй мировой войны международные организации?

Где идёт борьба за величие?

Особое место в этой дискуссии занимают США и Китай. США с лозунгом Дональда Трампа «Сделаем Америку снова великой!» своих намерений и не скрывают. Вашингтон желает вернуться к однополярному миру и восстановить своё утраченное в последнее время политическое и экономическое доминирование.

КНР о своих геополитических устремлениях заявлений не делает. И это в полной мере соответствует китайской внешнеполитической традиции «бесшумного проникновения». Однако отсутствие внешнеполитического шума и великодержавной риторики вовсе не означает отсутствия намерений получить главную роль на мировой сцене. И, судя по реакции США, в Вашингтоне по поводу планов Китая иллюзий не питают. Американская пресса ведёт непрерывную атаку на политику Пекина. Вот лишь несколько постоянных тем: Китай наводнил США своими шпионами, подкупает университеты, ворует технологии, теснит США из зон политического влияния и, наконец, именно китайцы «преднамеренно выбросили в мир коронавирус».

Кому угрожает Китай?

Недавно госсекретарь США Помпео открыто объявил, что китайский режим и Коммунистическая партия Китая представляют собой главную угрозу для интересов США. Идеологический подтекст этого заявления не должен вводить в заблуждение. Американских политиков меньше всего интересует, по каким канонам живёт КНР. Когда Китай был слаб, в Вашингтоне фактически закрывали глаза на нарушения там прав человека: на преследование буддистов в Тибете, на ограничение прав католиков и протестантов, на ситуацию с Тайванем и в Гонконге — всё это не слишком волновало заокеанскую общественность.

Вашингтон пугает экономическая и геополитическая экспансия Пекина. Весьма настороженно там отнеслись к глобальному проекту Пекина «Один пояс, один путь», который должен обеспечить беспрепятственное движение китайских товаров по всему миру. Ради прокладки этого пути Китай не жалеет денег. Но привлекательные на первый взгляд кредиты обставляются такими хитрыми условиями, что быстро становятся бременем для стран-получателей. По сообщениям СМИ, из 68 стран, соблазнённых Пекином на сотрудничество по проекту, 23 уже находятся в зоне финансовой зависимости, а 8 не в состоянии обслуживать свои долги китайцам (в т. ч. Таджикистан и Киргизия). Среди особо пострадавших — Шри-Ланка: оказавшись в долговой кабале, она вынуждена была передать Китаю свой морской порт в безвозмездную аренду на 99 лет. Такова «тишайшая» тактика Поднебесной.

Весьма активен Китай и на постсоветском пространстве. Уже сегодня его компании контролируют до 25% нефтедобычи в Казахстане. А предоставив Туркмении 12 млрд долл. кредита, Пекин получил эксклюзивные права на добычу там природного газа.

Наша пресса об этом тоже пишет, но, я бы сказал, памятуя о традициях «советско-китайской дружбы». От критического анализа Москву сдерживают и подписанное в 2012 г. соглашение о «всеобъемлющем стратегическом партнёрстве», и общие антиамериканские настроения, и всё более тесное военное сотрудничество. Так, недавно Россия и Китай провели крупнейшие в истории совместные военные учения. В США это заметили.

Какова цена дружбы

Советский Союз признал Китайскую Народную Республику с момента её провозглашения 1 октября 1949 г. Главным объединяющим фактором тогда были коммунистическая идеология и борьба с мировым империализмом. Тем не менее Сталин, не заявляя об этом открыто, с большим недоверием относился к новому другу (как, впрочем, и ко всем другим). Долгое время отношения между СССР и Китаем строились по принципу «старший брат и младший». Китай, пока он зависел от материальной, технической и военной помощи (в т. ч. и в создании ядерного оружия), эти отношения терпел. В Пекине об этом вспоминают с благодарностью, но и с пониманием того, что ситуация изменилась. Причины очевидны. Экономика КНР единственная в мире, которая набирает обороты даже во время пандемии.

Что до нынешней нашей «стратегической дружбы» с Китаем, то, например, надежды Москвы на дивиденды от проекта «Шёлковый путь», который является частью проекта «Один пояс, один путь», оправдались несильно. Ожидаемые инвестиции в нашу инфраструктуру пока так и не поступили. Более того, возникли опасения, что «Шёлковый путь» девальвирует значение нашего Транссиба.

Есть и другие нюансы. К примеру, в российских СМИ нередки публикации, в которых выражается тревога по поводу демографического «нависания» Китая над нашими пограничными областями. В Сибири и на Дальнем Востоке проживают 25 млн граждан РФ, и их число, несмотря на принимаемые властями меры, неуклонно сокращается. А по другую сторону границы в сопредельных областях КНР живут 100 млн китайцев. Есть от чего тревожиться.

* * *

В последние годы Вашингтон делает всё для того, чтобы расширить антикитайскую коалицию. Но пока интересы США открыто разделяют лишь Канада, Великобритания и Австралия. Япония и Индия не хотят ссориться с КНР. Западная Европа тоже предпочитает наблюдать за битвой двух гигантов со стороны. Даёт о себе знать сильная «китаизация мировой экономики». От Китая в той или иной степени сегодня зависит треть этой экономики. Развод с Пекином, к которому призвал Трамп, может негативно сказаться на занятости, инвестициях, темпах роста. К тому же ЕС вовсе не заинтересован, чтобы в этой борьбе победили США и восстановили рухнувший однополярный мир.

Учитывая все эти нюансы, США предпринимают дипломатические усилия для того, чтобы вовлечь Россию в своё противостояние с Пекином. Едва ли эти усилия увенчаются успехом. Несмотря на некоторые нюансы наших экономических отношений, КНР является для Москвы важным торговым партнёром. Наш товарооборот в 2019 г. превысил 110 млрд долл. Это 17% всей российской внешней торговли. К тому же в условиях технологических санкций Китай заменяет нам целый ряд важных партнёров. Ругаться с Пекином Москве не с руки. Но и занимать в американо-китайском противостоянии какую-то ярко выраженную одностороннюю позицию, на мой взгляд, тоже едва ли разумно. Наша дипломатия, работающая в тесном взаимодействии с Пекином, вместе с тем не устаёт заявлять о том, что Россия в любой момент готова перейти в отношениях с США от конфронтации к сотрудничеству. Это говорит о том, что наша страна накопила полезный политический опыт, важное в котором не играть ни с одной из стран в «великую дружбу», а блюсти свои национальные интересы.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции