Как живут и умирают киберспортивные команды на Урале. Интервью с владельцем

Компьютерные игры принято считать блажью и попыткой бегства от реальности. Однако стоит признать, что там крутятся огромные деньги. В прошлом году на самом крупном киберспортивном турнире призовой фонд превысил 30 млн долларов, из которых 15 забрала себе команда-победитель. В попытках урвать хотя бы часть этих денег молодые ребята создают свои киберспортивные организации. Но так ли легко играть и выигрывать?



Мы поговорили с бывшим владельцем киберспортивной организации Владиславом Гармашем о том, сколько стоит содержать команду Киберспорт это соревнования по компьютерным играм. Может быть командным и индивидуальным., сколько зарабатывают игроки и что мешает крупным организациям собрать свой состав.

— Как появилась идея собрать киберспортивную команду?

— Команда появилась в 2018 году. Это было спонтанное решение. Однажды мы с коллегой обсуждали наши активы и шутили, что было бы круто сделать киберспортивную организацию.

Я позвонил компетентному подчиненному, который следит за киберспортом, и он пообещал помочь. Мы собрали состав по Dota 2Dota 2 многопользовательская компьютерная игра, сочетает в себе элементы стратегии в реальном времени и элементы игрового процесса настольных ролевых игр. В ходе игры две команды сражаются друг с другом на карте особого вида. Каждый игрок управляет одним персонажем из определенного списка доступных героев. Конечной целью в ходе матча является уничтожение главного здания вражеской команды с помощью как «героев», управляемых игроками, так и «крипов», управляемых компьютером., но сам я в нее не играл.

Команду из пяти игроков мне привел молодой человек, который во время собеседования услышал, что есть такая задача. Другой сотрудник назвал эту пятерку самой перспективной командой в городе. Этим ребятам было от 16 до 19 лет. Через два дня мы подписали контракты и расписали план действий. 

— Почему именно Dota?

— В Екатеринбурге на тот момент не было успешных киберспортивных команд по этой игре. Мне рассказали, что с нее проще всего начать. Следом можно было набрать состав по CS:GOCS:GO или Counter-Strike: Global Offensive многопользовательская компьютерная игра. Игроки делятся на две команды: террористов и участников спецподразделений — после чего сражаются друг с другом в серии раундов, по результатам которых определяется команда-победитель. , League of Legends и другим дисциплинам.

— Что было дальше?

— Мы договорились, что основная цель — набраться слаженного опыта работы в команде. Мы наняли им тренера, который совмещал функции менеджера и занимался организационными моментами. 

При этом в крупных командах есть психолог, который корректирует ребят. Для них игры и ссоры — огромнейший стресс. 

Но хорошего киберспортивного психолога в Екатеринбурге нет. Я больше был занят управлением своими основными активами, параллельно занимался их продвижением — поиском спонсоров.

Сначала мы сняли офис. В команде были игроки не из Екатеринбурга, поэтому через пару месяцев мы сделали для них буткэмп — сняли пятикомнатную квартиру, где они жили и играли. Игроки были у нас на полном пансионе — мы обеспечивали питание, оплачивали счета за коммуналку, предоставили компьютеры для игры, оплачивали перелеты и отели. Общее пространство, где они столкнулись с бытовыми проблемами, создавало командный дух. Мы отправляли ребят на ЛАН-турнирыЛАН-турниры турниры, на которых игроки подключены к одной сети интернета и сражаются по локальной сети. Это позволяет избавиться от задержек интернета, которые могут влиять на исход игры.  в российские города: Тюмень, Ханты-Мансийск.

— После появления команды вы занимались только ею или все же уделяли внимание и другим своим проектам тоже?

— Я не мог себе позволить уйти в эту тему полностью, иначе бы потерял основной доход. Сейчас я понимаю, что если бы приложил свою руку, то все было бы по-другому, и команда бы не распалась.

— Игроки получали зарплаты?

— И тренер, и игроки получали минимальную зарплату. Мы с ребятами договорились, что, пока нет никаких результатов, зарплата будет низкой. 

Члены команды работали за еду и за перспективу. Все горели, поэтому не жаловались. Основной доход должен был складываться с призовых за турниры. 

При этом у нас не стояла задача заработать друг на друге.

— Каков был бюджет на команду в месяц?

— Около 200 тыс. Это небольшие деньги на содержание хорошего состава, крупные организации тратят гораздо больше. В некоторых командах зарплаты по полторы тысячи долларов.



— Насколько стабильным был состав команды?

— Через команду прошло 15 человек, были замены. Игроки сами удаляли членов своей команды, решения по этому поводу принимал капитан. Мне периодически звонил менеджер и сообщал о замене, аргументируя это голосованием игроков.

Через некоторое время я понял, что регулярные замены не позволяют сыгрываться. В один момент ребята отказались от своего тренера и уволили его. 

Это ожидаемо от подростков, которые в 18 лет начали зарабатывать первые ощутимые деньги. Они по собственному решению получали 50% от призового фонда турниров.

Позже я узнал, что обычно игроки получают 80% от призового фонда, а организация получает 20%. Иногда я не брал себе процент от выигрыша и полностью отдавал его всем игрокам.

— Были ли неигровые причины замен?

— Однажды из-за личного конфликта из команды удалили игрока, с которым переспала девушка другого игрока. Также ребята отказались от менеджера, которого я поставил. Причину отставки обосновали тем, что человек занимался слишком большим контролем, был предвзят. 

Игроки в Dota — это очень сложные ребята. С ними тяжело общаться, они погружены в себя, могут не выходить из дома. С ними приходится много работать.



При этом замены были адекватные, эти игроки были очень слабыми.

— Для чего команда ездит на ЛАН-турниры?

— Свежесозданную организацию никто не знает и не хочет спонсировать, потому что они пока никому неизвестны. Я отправлял их на разные ЛАН-турниры чтобы они «светились», чтобы мне было проще вести диалоги со спонсорами. На момент создания команды все казалось просто — собрал состав, играешь, ездишь по ЛАНам, "светишься", играешь на онлайн-турнирах, пишешь спонсорам.

— Сколько спонсоров удалось привлечь?

— За полтора года команда наработала имя, регулярно выступала, но ни один спонсор не согласился работать с ней. Все упирается в финансы. Мы делали рассылку 150 спонсорам: производителям периферии, местному крупному бизнесу типа УГМК, в различные спортивные команды. В определенный момент нас MSI MSI - тайваньская компания по производству электроники. Vega Squadron — российская киберспортивная организация, образованная в 2012 году. должны были проспонсировать, но у них закончились места. Много спонсоров соглашались, но соскакивали в последний момент.

— Сколько всего удалось заработать на выигрышах за всю историю участия в турнирах?

— Сложно сказать. В пределах 3-4 млн рублей. При этом команда ежемесячно в течение полутора лет приносила убытки и на период расформирования была убыточна полностью.

— Зачем тогда была команда, если не получилось на ней заработать?

— Я верю в перспективные проекты на длинной дистанции. Киберспорт — активно развивающаяся ниша, каждый год призовые растут, появляются новые спонсоры и компании, которые из онлайн- и офлайн-сегмента приходят в спонсорство.

Например, Мегафон и МТС владеют киберспортивными организациями. Мы продали организации Gambit Esports, которая принадлежит МТС, нашего самого ценного игрока, Данила «gpk» Скутина. За него велась большая борьба. 

Данил Скутин

С 5 ноября он перешел в команду Virtus.Pro по "Доте". При этом продажа Скутина не только перекрыла все убытки за полтора года существования команды, но и принесла прибыль.

— Как проходили тренировки?

— Рабочий график был с 11:00 до 20:00, в это время проходили исключительно игры и тренировки. Они играли и сыгрывались. Также мы договаривались с командами уровнем выше и играли против них, после этого был «разбор полетов». Аналитик пересматривал игры и давал им рекомендации. Нужно пахать — тогда будет результат.

— Вы были довольны результатом?

— Они побеждали, когда играли с игроками очень низкого уровня. На турниры в глубинку мало кто приезжал, а если они играли с более сильными соперниками, то было видно, что им не хватает сыгранности.

— В марте 2019 года вы объединились с другой киберспортивной организацией, Vega Squadron. Как это произошло?

— Со мной связался владелец команды Vega Squadron Алексей Кондаков, который захотел выкупить наш состав. Он предложил объединиться, чтобы «Вега» предоставила площадку, тренерство и спонсорство. Мы договорились делить расходы пополам. Все игроки принадлежали мне, хотя и играли за «Вегу». Ребята перебрались в Москву. С переездом их заработный фонд вырос вдвое, им доплачивала ту же сумму, что и я, "Вега". Я делил с Кондаковым расходы на содержание буткэмпа в Москве.

У «Веги» были финансовые проблемы, и вся надежда была на подписание хорошего состава. Они выбрали нас. Команда начала проходить квалификацию на Dota 2 International — первый по дисциплине Dota 2 и самый крупный среди прочих ежегодный киберспортивный турнир, который проходит в августе. В 2019 году призовой фонд составил 34 302 501 доллар. Принять участие в турнире можно либо получив приглашение от организаторов, либо пройдя через открытые и закрытые отборочные соревнования в своем регионе. Победитель закрытых отборочных соревнований получает место в турнире.International, но в полуфинале вылетела. После этого «Вега» распустила состав.

Сейчас я считаю, что слияние с «Вегой» было неправильным. Возможно, я бы не расформировывал состав, если бы не слияние. Но на тот момент у меня кончалось терпение, мне хотелось только зафиксировать убытки. "Вега" все сделала за меня.

Перед слиянием у нас был хороший состав. "Вега" уволила трех из пяти моих игроков, и все развалилось. Ребята ушли в разные организации.

— Что стало с игроками?

— Часть ребят теперь работают в моей компании. Они занимаются совсем другими делами, уйдя полностью из киберспорта.

— Нет желания попробовать снова?

— Нет. Продажа игрока компании МТС — это огромное везение. Из 15 человек, которые прошли через организацию, лишь 1 оказался настолько перспективным, что его с руками оторвали.



— Как думаете, почему крупные уральские компании не хотят организовать киберспортивные команды?

— Они просто не пришли к этому. Возможно, они слишком консервативны, чтобы увидеть в этом перспективу и бизнес-модель. Но нужны средства, потому что в течение первых нескольких лет команда, собранная с нуля, не может приносить доход и будет существовать в минус.

За всеми крупными организациями стоят дядечки с большими финансами. Там зарплаты исчисляются десятками тысяч долларов.

— То есть все упирается в финансы?

— Команды выдыхаются из-за нехватки денег. Мы просуществовали полтора года и это много. Составы, играющие на чистом энтузиазме, могут долго существовать. Но если играть безрезультатно, то можно растерять запал. Мои ребята тоже понимали, что я получаю убытки, и их это расстраивало. При продаже Скутина он назвал Gambit сумму моих убытков со словами

«Это минимум, который вы должны заплатить Владиславу».

Если бы был спонсор, то было бы легче. Мы не могли себе позволить даже привезти тренера из Москвы.