Мухаммед Али в СССР

В мае 1978 года Москва уже вовсю готовилась к Олимпиаде-80. Спортивные связи были интенсивными, везде мы старались приобрести друзей, партнеров.

Именно в это время поступила высокая просьба посла СССР в США Добрынина. Просьба была размечена в ЦК КПСС, причем на самый высокий уровень, в Спорткомитет СССР и ряд других солидных инстанций. Суть дела заключалась в пожелании посла принять в СССР известного спортсмена и общественного деятеля, олимпийского чемпиона и чемпиона мира по боксу среди профессионалов Мухаммеда Али 

Высказывалось мнение, что визит столь признанной во всем мире фигуры поможет установлению новых спортивных контактов с США, будет способствовать идеологической популярности нашей страны, даст интересную информацию и о профессиональном спорте, и о самом выдающемся боксере.

Правда, в то время никому на Скатертном переулке (тогдашний адрес Спорткомитета СССР), ни тем более на Старой площади не приходило в голов, что на самом-то деле этот визит будет уже и так способствовать "взаимопониманию" и даст какую-либо информацию...

Тем не менее пожелание Добрынина нашло поддержку. И вот мы встречаем в Москве очень симпатичного, немногословного, слегка располневшего Мухаммеда Али. Прибыл он не один — его сопровождала целая команда — тренер-менеджер, адвокат. Ну а центральной фигурой из сопровождающих, конечно же, была очаровательная молодая Вероника Порше. Она постоянно была подле своего знаменитейшего мужа. Это был первый визит в СССР Мухаммеда Али, равно как и всех остальных членов команды, что наложило определенный отпечаток на поведение гостей. Мухаммед, сходя по трапу самолета, поискал глазами толпу своих почитателей — дело привычное, но не у нас, а увидел лишь группу представителей Спорткомитета СССР во главе с председателем С. П. Павловым. Встретили у трапа, вручили цветы и через депутатский зал вышли на улицу.

Гостя подвели к "Чайке". Мухаммеду лимузин определенно понравился. Перед тем как сесть в машину, он с явным удовлетворением осмотрел ее и даже потрогал рукой.

На пути в гостиницу он молчал, говорил в основном С. П. Павлов. Только при выезде на Ленинградский проспект Али спросил, что написано на крыше дома. Ему сказали: "Слава КПСС". Но он не проявил никакой реакции по этому поводу.

Разместили гостей в "Метрополе". Мухаммеду Али и его жене выделили приличный "люкс". В номере Али медленно обвел глазами апартаменты, затем подумал и попытался сдвинуть две разделенные тумбочкой кровати. Не тут-то было, они были прибиты к полу. Махнул рукой,— бог, мол, с ними.

Утро следующего дня принесло не совсем приятные новости. Случилось так, что наш гость решил начать свой первый день в Москве с пробежки. Встал в 5.30. Благо утро было ясное, безветренное — выбежал на площадь Революции в спортивных трусах и кроссовках. Не спеша пробежал по проспекту Маркса, миновал Манеж, Библиотеку имени Ленина, повернул в обратном направлении и через Александровский сад выбежал на Красную площадь. Здесь он сбросил темп, трусцой приблизился к Мавзолею, остановился и долго с любопытством смотрел на караульных у входа. Затем пытался обойти Мавзолей слева, справа, покружил немного и потрусил к "Метрополю". Ну и что тут особенного, может спросить читатель. Сейчас — да, может быть, и не найдешь ничего особенного в этом эпизоде. А тогда, в те времена... В самом сердце Москвы, у Мавзолея В. И. Ленина, прохаживается полуголый чернокожий гигант мрачноватого вида. Кое-кто очень забеспокоился. Забегали люди-невидимки, посыпались звонки в разные инстанции... Утром, где-то около 8.30, когда в "Метрополе" собрались все ответственные за американскую делегацию лица, прозвучали грозные вопросы: кто выпустил Али из-под контроля, почему ему не объяснили, что такое Красная площадь? "Позор, а если бы он на площади что-то сделал поутру?.." Одним словом, наволновались. Потом успокоились, приняли решение — обязать сопровождающего переводчика ночевать в гостинице и быть готовым к разного рода неожиданностям со стороны высокого гостя.

К сказанному можно добавить вот еще что. В журнале "Огонек" (в то время) была опубликована небольшая глава о приезде Мухаммеда Али в СССР (Москву). Автор пишет, что именно в эти дни маньяк с топором охотился за знаменитым боксером, когда тот бегал по московским улицам. Правда это или ложь, об этом ничего не известно. Но все может быть. Тем более что маньяк этот существовал: спустя какое-то время у гостиницы "Националь" он зарубил трех пожилых шведов.

Обо всем этом, конечно же, не ведал и Али. Мало того, он восхищался безопасностью на московских улицах, говорил об этом и на пресс-конференциях. Тут невольно вспомнился швейцарец Томас Келлер, тогдашний президент Международной федерации академической гребли. Этот богатый, с внешностью киноактера мужчина часто и охотно приезжал в Москву. После переговоров он не скучал в нашем городе. Но однажды, когда в очередной раз Келлер глубокой ночью возвращался в гостиницу, в подземном переходе неизвестные, приставив к его горлу нож, обобрали беспечного швейцарца до нитки. После этого он уже не говорил, что чувствует себя в Москве в полной безопасности.

Но вернемся к визиту Мухаммеда Али в Москву. Гости были приглашены на встречу с руководством Спорткомитета СССР. В кабинете председателя С. П. Павлова в присутствии его заместителей за чашкой чая состоялась беседа. Говорили о спорте, о его значении в деле сближения людей и стран. Мухаммед Али вспомнил свою спортивную юность, когда 19-летним боксером-любителем выступал за команду США в турнире боксеров на Олимпийских играх 1960 года в Риме и впервые встретился ссоветскими боксерами. Его соперником был олимпийский чемпион игр 1956 года ленинградец Геннадий Шатков. Это был второй бой каждого из соперников в Риме — оба легко победили в первом круге. Их поединок был довольно упорным. Более молодой американец, в то время известный под именем Кассиус Клей, шел вперед и остро атаковал. "Порхает, как бабочка, а жалит, как оса" — так о нем писали журналисты на этом турнире. Но опытный, волевой Шатков долго противостоял натиску Али.

Наконец, в одной из атак правая перчатка американца нашла брешь в защите Шаткова. Этот удар, собственно, и склонил чашу весов в сторону Кассиуса Клея. Молодой Кассиус продолжил победное шествие на пути к пьедесталу. Он стал чемпионом Олимпиады в полутяжелом весе.

А затем контракт. Клей становится профессионалом, начинается его сказочный путь на большом ринге. Но не только бокс был темой разговора на той встрече. Поведал Мухаммед Али и о вынужденном перерыве в спортивной карьере из-за отказа воевать во Вьетнаме. Это многим не понравилось в США. Но еще больше оказалось тех, кто понял и поддержал его позицию.

Но как бы то ни было, визит Мухаммеда Али в Москву был событием. Уже на второй день пребывания утром около "Метрополя" собрались мальчишки и публика постарше. Выходит на улицу — и вот он в кольце своих болельщиков. Правда, позже он сказал, что такие масштабы популярности кажутся ему несколько скромными.

В США, в других странах его сопровождают огромные толпы. Ему ответили, что народ у нас серьезный, сдержанный, к звездам относится спокойно.

День третий. Встреча в Центральном институте физкультуры. Огромный актовый зал до отказа заполнен студентами, преподавателями. Мухаммед Али готов ответить на любой вопрос.

"Как начали заниматься боксом?"

М. А. "В детстве я не был сильным. Однажды отец подарил велосипед. Мне было 12 лет. Вихрем я летал по улицам Луисвилля, а к вечеру ко мне подошел парень постарше и отнял велосипед. Велосипед вернули, но я не мог смириться с тем, что отдал его и не сумел постоять за себя. Тогда и решил, что буду сильным".

"За что любите бокс?"

М. А. "За нестандартные ситуации, за то, что нужно не только бить кулаками, но и вычислять ситуации, искать пути к победе".

"Хочется ударить соперника посильней?"

М. А. "Я всегда следовал словам своего первого тренера: удар не единственное средство для победы".

"Хочется иметь больше денег от бокса?"

М. А. "Конечно, я ведь профессионал, этим живу. Но если деньги плохо пахнут, то лучше отказаться от них. Ведь люди все видят".

Из зала переходят на кафедру бокса. Встречает гостей Игорь Дегтярев, отличный в прошлом боксер, кандидат педагогических наук, заведующий кафедрой. В зале уютно, чисто. На ринге студенты, идет тренировка. Мухаммед не может устоять, поднимается на ринг, мягко передвигается, имитирует удары. Очень красиво, ничего не скажешь. Ему аплодируют. Встреча в институте вообще прошла как-то тепло, раскованно.

Разумеется, все это произвело должное впечатление и у нас. Конечно, было и искреннее, доброжелательное отношение к Мухаммеду Али. Но было и стремление использовать его имя в целях большой политики, сделать оппозиционером "загнивающего капитализма" — чем-то вроде Анджелы Дэвис, Джеймса Олдриджа, Дина Рида. Такое складывалось впечатление. Но с такими эксцентричными, честолюбивыми натурами, как Мухаммед Али, идеологические кампании проводить сложно и опасно, что и подтвердилось вскоре реальным ходом событий.

Ну а тогда стали дружно перекрашивать его образ. И если раньше пресса подавала Али как личность сомнительную — развязного стяжателя, хвастуна, едва ли не придурка, то теперь он превращался в натуру чуть ли не артистическую — прекрасно рисует, поет, отличается большим умом и остроумием. А все упомянутое выше — это своеобразная маска, вынужденная в условиях окружающего его мира, игра в чуждый ему образ, самореклама.

Тут, конечно, сказалась наша вечная склонность к крайностям, к перегибам. Кажется, что истина лежит посредине. Обычный человек, неглупый, с некоторыми странностями, и не более того. Напоследок гости совершили экскурсию по институту. Постреляли в тире, а затем чай вместе со знаменитыми Е. Огуренковым, К. Градополовым, Б. Лагутиным.

На следующий день отправились в аэропорт и вылетели в Ташкент с Мухаммедом Али. Гость, принявший мусульманскую веру, изъявил желание побывать в Узбекистане и все посмотреть своими глазами.

Приземлились. В лицо ударила нестерпимая жара. Гости, не раздумывая, сняли пиджаки. Сопровождавшим Али, согласно неофициальному предписанию, пришлось терпеть и потеть. У трапа М. Ибрагимов — председатель Спорткомитета республики, очень приятный человек. Среди встречающих его заместители, известные спортсмены. Руфат Рискиев — чемпион мира 1974 года. Представляют его Мухаммеду — ваш коллега, тоже чемпион мира. Мухаммед кивает головой, жмет руку, но никакого интереса. "Знаешь такого?" — "Нет,— говорит,— любителей не знаю".

Садятся в машины — побыстрей в прохладную гостиницу "Ташкент". В номерах расставлены холодные напитки, вазы с черешней. Она ему пришлась явно по вкусу. Хозяева быстро среагировали, и отныне везде и всюду его ладонь была полна свежих ягод.

Гостеприимные узбеки, видимо, решили испытать всех на выносливость, если не сказать больше — на выживаемость. Программа оказалась просто необъятной. Кроме Ташкента, планировались экскурсии в Самарканд и Бухару. И всюду — обильные столы. На любой встрече, начиная с правительственного уровня и кончая домашней обстановкой, все начиналось с черешни, шербетов, а затем — вино, коньяк, закуски, плов... Мухаммед не злоупотреблял едой, но и по-настоящему сдержать себя не мог. Позже, в Москве, он скажет, что из Ташкента привез четыре килограмма лишнего веса.

Гости с интересом осмотрели города, посетили обсерваторию Улугбека, помолились в мечети... В беседах с представителями мусульманского духовенства Али больше слушал, знаний Корана не проявил. В одной из мечетей ему подарили освященный халат, расшитый золотой ниткой. Для мусульманина такой халат представляет большую ценность. Каково же было удивление верующих узбеков, когда во время сборов в дорогу Мухаммед Али завязал в этот халат подаренную ему посуду и широким жестом бросил узел в багажник "Волги".

Мухаммед Али против советских боксеров

В Москву гости вернулись изрядно уставшие. Но Али сразу же объявил, что хотел бы выступить в показательных поединках с советскими тяжеловесами. Удалось быстро решить организационные вопросы, и поединки состоялись. Ажиотаж поднялся невероятный. Тогда такое было а диковинку. В тренировочном зале ЦСКА на Ленинградском проспекте был установлен ринг, трибуны для зрителей на 2 тысячи человек. Билеты не продавались, вход — только по приглашениям. Али, как и положено чемпиону мира, попросил две комнаты в разминочном зале — раздевалку и массажный кабинет.Боксерская форма Али — длинные трусы с его инициалами, пояс "Эверласт", высокие белые боксерки, красные перчатки, яркий халат. Подготовка к бою заняла не менее часа, все делалось с расчетом на телевидение, представители которого находились прямо в раздевалке.

А в соседней комнате готовились к бою наши советские тяжеловесы — Петр Заев, Игорь Высоцкий, Евгений Горстков. Все — сильнейшие в ту пору. Перед боем по правилам профессионального бокса состоялась встреча соперников. Она была короткой. Мухаммед сказал, что предпочел бы закончить встречу без нокаутов. Он также пригласил каждого из советских бойцов провести с ним по одному трехминутному раунду. Наши согласились.

Ждали боя с нетерпением. Ждали спектакля на ринге. Первым против него поднялся Горстков. Раунд с ним оказался самым невыразительным. Али демонстрировал изумительную работу ног, отфыркивался после каждого резкого движения, но ничего существенного он не добился. Как, впрочем, и наш скромный чемпион. Это было довольно красивое "фехтование на кулаках", и только.

По-иному вышло с Заевым. Невысокого роста, бесстрашный и цепкий, Петя твердо пошел на знаменитость и, знаете, достал Али. В зале заулыбались: "Ну, это фокстерьер, "повис" на американце, не отпустит". Спустя два года Петр Заев отважно "повиснет" на олимпийском чемпионе Теофило Стивенсоне, продержится с ним все три раунда и проиграет по очкам.

Последним на ринг поднялся Игорь Высоцкий, боец со сложной спортивной судьбой. Дважды оннокаутировал Стивенсона, но и Игорю очень и очень доставалось от соперников. Вот и с ним Али схватился всерьез. После говорили, что Игорь чем-то не понравился американцу. Скорей всего дело в другом. К этому моменту Мухаммед Али просто понял, что он выдержит испытание, и в раунде с Высоцким отдал все оставшиеся силы. Ничего страшного не произошло, но два-три его резких удара достигли цели.

Одним словом, все прошло нормально. Хотя, конечно, спортивное значение этих поединков было невелико. Сделать скидку надо на явную неподготовленность Али в тот период. Но как бы то ни было, а мы увиделивеликого боксера в деле. Специалисты говорили, что легко представляют его мощь, когда он обретает высокую спортивную форму. Кстати сказать, он и доказал это последующими боями на профессиональном ринге. Но это было потом...

А тогда Али еще ждала встреча в Кремле — американского боксера принял Л. И. Брежнев. Спустя минут 15-20 они вышли. Али без пиджака, одна рука в кармане, в другой — "Малая земля", часы. Сразу же поехали на пресс-конференцию — на Скатертный. Там было много вопросов. Али, в частности, сказал, что Брежнев в хорошей форме: "Вы еще много лет будете слушать его". Один американский журналист задал довольно каверзный вопрос — вопрос по Вьетнаму. И тут наш гость взорвался. Стал кричать, что он давно следит за этим журналистом и тот преследует его, ну и т. д. Всем как-то стало неловко. Было в этой сцене искусственное. Складывалось впечатление, что Али решил подыграть хозяевам. Тогда как у нас складывались отношения с США? Кто кому больше досадит, подставит ножку. Слава богу, что хоть до крайностей не дошло.

Довольно скоро выяснилось, что опять надо пересматривать наше отношение к Мухаммеду Али. Наши части вошли в Афганистан, а он по предложению президента США Джимми Картера отправился по мусульманским странам Азии и Африки с призывом бойкотировать Московскую Олимпиаду. Несколько олимпийских комитетов этих стран так и поступили.

Дела же у самого Али сложились непросто. Он как-то не смог найти себя в жизни после ухода с ринга. Его постигло серьезное профессиональное для боксеров заболевание – болезнь Паркинсона. Развелся с Вероникой, у него, кстати сказать, это был второй брак. Впервые за много лет стали возникать проблемы с деньгами.