Начало кровавого 1918 года. Южный российский город Майкоп, что с адыгского переводится как «долина яблонь», с населением, едва перевалившим за 50 тысяч жителей, не остался в стороне от великих и ужасных событий отечественной истории. Уже в январе 1918-го Майкоп перешёл в руки большевиков, поднявших восстание. Несмотря на то, что в Екатеринодаре лютовала Кубанская рада, объявившая о независимости Кубани, крупные города региона (Кубанской области и Черноморской губернии) уже отказались ей подчиняться. А откровенно дискриминационная политика Рады, которая оставляла полноту прав исключительно за казаками, коих не было и 50% от всего населения, лишь усугубила ситуацию. Кроме Майкопа, «красными» стали Новороссийск, Туапсе, Армавир, Темрюк и т.д. Большевики Кубани и Черноморья начали формировать отряды красной гвардии. В марте 1918-го года красногвардейцы и подразделения 39-й пехотной «железной» дивизии, чьи бойцы перешли на сторону красных, получив на фронт известия о бесчинствах казаков Рады, практически без боя захватили Екатеринодар. Рада с остатками своей так и не сформированной армии бежала на север к Добровольческой армии, с которой был заключён союз против большевиков. Позже генерал Антон Иванович Деникин, один из командующих армией, в «Очерках русской смуты» отчасти назовёт этот союз ошибкой. Покровский. Будущий палач Майкопа Виктор Леонидович Покровский, потомственный дворянин, главная фигура Майкопской резни 1918 года. Являлся кадровым офицером, окончившим Одесский кадетский корпус, Павловское военное училище, а в 1914 году — Офицерскую школу авиации. В Первую мировую войну Покровский вступил командиром авиационного отряда. В 1915 году отличился тем, что взял в плен двух австрийских офицеров-лётчиков вместе с полностью исправным аэропланом компании «Aviatik». При этом захват произошёл путём принуждения неприятеля совершить посадку. Виктор Покровский Случай Покровского – это яркий пример того, когда безусловная личная храбрость и энергичность полностью обнуляются необычайным тщеславием, жестокостью, властолюбием и отсутствием даже намёка на милосердие. Именно руководствуясь этими низменными страстями, Покровский пошёл на связь с Кубанской радой. Ему поручили формировать «Кубанскую армию». «Армия» насчитывала менее 3000 бойцов. Став у руля этого крупного отряда, Покровский стал человеком для Рады значимым. А чтобы умилостивить этого жадного до власти человека, склонного к жестокости и самодурству, его уже в марте 1918-го произвели в полковники и командующие «армией». А в конце того же месяца Виктор Леонидович в свои 29 лет становится генералом. При этом амбиции Покровского отнюдь не были удовлетворены. Он с пугающей периодичностью строил интриги. Всё в том же 1918-м году генералу Деникину поступил доклад от генерала Романовского, что Покровский и полковник Андрей Григорьевич Шкуро намерены ввести в Екатеринодар войска и совершить переворот, расправившись с «партией черноморцев» (казаков-самостийников, выступавших за независимость Кубани и имеющих связи с провокаторами с Украины и немцами). Переворот не состоялся, однако Рада, задабривая Покровского, не скупилась на ордена и звания. Пётр Врангель Заработав репутацию выскочки, авантюриста и интригана, Покровский прославился кутежами и попойками, которые часто проходили в компании полковника Шкуро прямо в штабе. Не менее «лестно» отозвался о Покровском и его «наследии» барон и генерал Пётр Николаевич Врангель в своих «Записках»: «Развал достиг и верхов армии. Политиканствовали, интриговали, разводили недостойные дрязги и происки. Благодатная почва открывала широкое поле деятельности крупным и мелким авантюристам. Особенно шумели оставшиеся за бортом, снедаемые неудовлетворенным честолюбием, выдвинувшиеся не по заслугам генералы: бывший командующий Кавказской армией генерал Покровский…» Позже знаменитый «чёрный барон» Врангель с величайшим облегчением будет писать об эмиграции Покровского в Болгарию, уязвлённого тем, что ему не доверили командной должности в Русской армии: «Проискам и интригам недовольных генералов наступил конец. Одновременно с генералами Сидориным и Келчевским выехали за границу генералы Покровский, Боровский, Пестовский. Интриги прекратились». Южный город в ожидании бойни В августе 1918 года Добровольческая армия в союзе с влившейся в её состав «Кубанской армией» (Кубанской бригадой) наконец (после мартовской неудачи) взяла штурмом Екатеринодар. Под натиском многочисленных казачьих белогвардейских банд, грузинских меньшевиков, стоявших на националистической основе, и, конечно, деникинских войск большевистский фронт начал рассыпаться. Поход Таманской армии в 1918 году. Худ. А. Кокорин Таманская армия под командованием Ивана Ивановича Матвеева и его заместителя будущего комкора Епифана Иовича Ковтюха с тяжёлыми боями отступала в сторону Туапсе, оставив Новороссийск. Движение войск было отягощённым и трагическим, т. к. вслед за бойцами бежали и мирные жители, боявшиеся белого террора, который уже пылал на Кубани вовсю. При этом передовые отряды армии вступали в боестолкновения с грузинскими националистическими войсками, а арьергарду приходилось периодически отбиваться от групп «деникинцев» и белоказаков. Епифан Ковтюх Взяв штурмом Туапсе, оккупированный грузинским войсками, Таманская армия развернулась на северо-восток и направилась в сторону Армавира через горные хребты. Но уже в районе станицы Хадыженской (современный город Хадыженск) таманцы были атакованы частями генерала Покровского. Завязались тяжёлые бои. Покровский рассчитывал полностью остановить попытку прорыва большевиков к основным красным силам Ивана Сорокина на востоке и рассчитывал вполне обоснованно. Таманская армия была истрёпана боями, страдала от голода, а её передвижение сковывали беженцы. При этом Покровский располагал кавалерией, артиллерией, а количество его бойцов было свыше 12 тысяч. Одновременно с этим войска Покровского, координируя свои действия с антибольшевистскими казачьими отрядами генерала Александра Александровича Геймана (около 5 тысяч штыков и до 1 тысячи кавалерии), вошли в станицы Кубанскую, Тульскую, Абадзехскую, Дагестанскую и Курджипскую. Таким образом, они взяли в полукольцо Майкоп, который всё ещё находился в руках большевиков. При этом единомышленники в Майкопе не имели с таманцами никакой связи, поэтому не подозревали, что крупные силы пробиваются на восток. Александр Гейман Воспользовавшись этим, 7 сентября Покровский и Гейман бросили крупные силы на Майкоп. Бои длились весь день, и только в сумерках большевистские отряды оставили город, отойдя на восток за реку Фарс, где и оборудовали оборонительные позиции. Для Майкопа, взятого белоказаками, наступили дни своеобразной репетиции кровавой бойни, которая наступит в 20-х числах сентября. Покровский в лучших своих традициях принялся жёстко наводить свой «порядок». Однако расправы носили единичный характер и касались большевиков и сочувствующих. Во всю силу Покровскому и его соучастникам не дала разгуляться Таманская армия. 10 сентября таманцы начали атаку, прорываясь на восток в сторону Армавира на воссоединение с основными большевистскими силами на Северном Кавказе. Спустя день была занята Белореченская станица (ныне Белореченск), а войска Покровского разбиты. Часть бойцов тщеславного генерала была вынуждена отступить в село Царский Дар (ныне Великовечное), другие же отошли прямо в Майкоп. Но Покровский не желал пропустить таманцев, поэтому снова начал стягивать силы. По одной из версий, войска, удерживающие оборону по реке Фарс, продолжали оставаться в неведении о действиях Таманской армии, по другой же, наоборот, использовали ослабление гарнизона Майкопа неугомонным Покровским. Так или иначе, но в ночь на 17 сентября 1918-го года 1-й и 2-й майкопские полки при поддержке кавалерии заняли Майкоп. В пользу того, что полки не имели связи с таманцами, говорит тот факт, что развивать наступление они не стали, хотя могли рассечь силы Покровского и Геймана. Штурм Майкопа и начало расправ Узнав о потере Майкопа, Покровский оставил преследовать прорывавшихся таманцев лишь небольшой отряд, а сам развернул все имевшиеся силы, включая отряды Геймана и небольшие группы белоказаков, на штурм города. Ранним утром 20-го сентября с севера на Майкоп обрушились тысячи бойцов разгневанного Покровского. До девяти раз антибольшевистские войска пытались взять город штурмом, но каждый раз натыкались на упорное сопротивление. Поэтому Покровский постоянно маневрировал, стараясь нащупать наиболее уязвимое место в обороне красных. К 16:00 у обороняющихся практически закончились боеприпасы. Всё чаще приходилось пускать в ход штыки. В итоге во время отступления практически все бойцы-большевики были перебиты. Только две разобщённые группы в 250 человек смогли прорваться на восток. Генерал Покровский к вечеру торжественно въехал в «освобождённый от большевизма» Майкоп. Город находился в плачевном состоянии: на улицах валялись трупы, некоторые здания были разрушены или сгорели, люди, не понимая, что происходит, прятались. И в этом инфернальном кровавом хаосе Покровский принялся наводить порядок в свойственной ему манере. Согласно его приказу, вся власть в городе переходила к некоему есаулу Раздеришину, которого назначили «комендантом города Майкопа». Раздеришин, видимо, не уступая своему командиру в энергичности, мигом выпустил «Приказание №1 городу Майкопу»: «Приказываю населению города Майкопа немедленно привести последнiй в приличный видъ. 1. Вычистить и вымести все улицы и площади города, дворы, базары. В домах вымыть окна, лестницы и полы. 2. Городскому управлению увеличить число фонарей и теперь же осветить городъ. 3. Чтобы не засорить его вновь, запрещаю разбрасывать по улицам кожурок фруктовъ и шелуху семячекъ. Продажу последнихъ совсемъ запрещаю. 4. Продажу фруктъ на улицахъ воспрещаю, она допускается лишь на базарахъ и в магазинахъ. 5. Вычистить все выгребныя и мусорныя ямы. В одни сутки городъ долженъ быть приведён въ полный порядокъ. Выполненiе всего означеннаго возлагается на населенiе, городскую администрацiю и квартальных старостъ. Наблюденiе беру на себя и предупреждаю, что за невыполненiе моихъ требованiй виновныхъ буду подвергать штрафамъ и телесным наказанiямъ». Злая ирония состоит в том, что приказ о проведении этого шизофренического субботника с возможностью быть избитым до степени инвалидности был далеко не самым неадекватным из тех, которые были затем изданы новыми властями с полного одобрения генерала Покровского. Вскоре начнутся трагические события, вошедшие в историю как Майкопская резня. Продолжение следует…
