В краю берёзы и курая

Александр Хватков

Родился в 1988 году. Член СП России и Башкортостана, обладатель Гран-при межрегионального поэтического фестиваля «Родники вдохновения» в Белебее (2017) и серебряной медали Всероссийского фестиваля поэзии «ЛиФФт-2017» в Москве. Автор четырёх поэтических сборников. Живёт в Бирске, работает бортпроводником в авиакомпании «КрасАвиа».

Девушка с томиком Блока в руке

Стены Кремля, обрамлённые золотом
Солнца, спешащего спать вдалеке.
Стала для строк
                        замечательным поводом
Девушка с томиком Блока в руке.

Девушка, милая, как же ты,
                                    как же ты
Ношу такую сумела поднять?
Люди сегодня, пропавшие в гаджетах,
Всё, но не это способны понять.

Девушка-сказка, из прошлого эхо ли?
Всё, что не модно сегодня, – старо.
Может, с тобой мы случайно проехали
В шестидесятые веткой метро?

Как в подтвержденье,
                        из дома писателей
Выйдет Рождественский, молод и лих,
И на глазах горожан-воздыхателей
Выдаст свой лучший в истории стих!

Жить бы и жить нам
                        подобными мигами,
Что там на радость – на счастье себе!
Нам бы в разы больше девушек
                                   с книгами!
Девушка скрылась
                        в безмолвной толпе…

В деревне закрыли библиотеку

Казалось бы, чем удивить человека
В наш век двадцать первый,
                                    шальной не слегка?
В деревне закрыли… библиотеку,
Остался без книжек невзрачный ДК.

Мужчины в спецовках
                                    носили поклажу,
С азартом следила за всем ребятня.
Лишь шедшая мимо старушка
                                                как скажет:
«Когда-то без книг
                        мы не жили и дня…»

Толстой, и Тургенев,
                        и Пушкин весь следом
В фургон опустились,
                        носильщик был груб.
Мальчонка вдруг выдал,
                        снующий с планшетом:
«Давайте заснимем –
                        и сразу в ютьюб!»

А книги бросали, забытые всеми,
И падала пыль
                        с пожелтевших страниц.
Печальное, скучное, глупое время
С плеядой пустых и напыщенных лиц!

Куда мы теперь?
                        Ни смеяться, ни плакать.
Чья поведёт нас к спасенью рука?
Лишь Гоголь,
                        упавший в весеннюю слякоть,
С особенной грустью
                        взглянул в облака.

* * *

Мир мой, вздрогнув,
                        снова встрепенулся.
Я живу, ты слышишь, я творю!
Будто грустный август улыбнулся
Дышащему в спину сентябрю.

Ну и что ж, возможно, так и надо.
Отчего б, как прежде, не рискнуть?
Забросает осень листопадом
То, что не сумел я зачеркнуть.

Может, ты, я сам того не знаю,
Нежно вспомнишь в суматохе лет,
Что в краю берёзы и курая
По тебе с ума сходил поэт.

Улыбнёшься и забудешь снова.
И за то тебя благодарю.
Я, как август, ко всему готовый,
В первый раз открылся сентябрю.

* * *

И самый близкий может стать чужим,
С кем жизнь прожил
                        и начал бы сначала.
За целый год, за день, что промолчим,
Пока идёт от форточки до зала.
Пока скрипит подошвой на снегу,
Со скудным скарбом скрывшись
                                                за аллеей.
А ты стоишь и думаешь: «Смогу
И никогда о том не пожалею».

Казалось, просто выкрикнуть:
                                               «Постой!»
Любые ссоры лечатся в два счёта!
И вот уже со скарбом за спиной
Идёшь чужой навеки для кого-то.

* * *

Грусть, встрепенув одинокий рассвет,
Молча легла у порога.
Мне до спасения тысячу лет,
Тысячу лет и немного.

Я пропаду на девятом кругу,
Так рассудил Алигьери.
Но по-другому прожить не смогу,
Так как в другое не верю.

Скажут потом, что я редкий чудак,
Ну и кому такой нужен?
Мне всё равно, это сладостно так –
В строчки выплёскивать душу.

Может быть, буду полезен стране
Вплоть до последнего звука.
Стих мой раздастся в родной стороне
Даже с девятого круга.

Ветками тополь помашет в ответ,
Тот, что за маминым домом.
В душах чьих-то наивный поэт
Станет хорошим знакомым.