Таблетки строгого режима. Зачем психиатров в России обязали сотрудничать с полицией?

В России хотят узаконить слежку за всеми, кто попал на психиатрический учет - это более 1,4 миллионов человек. Такой побочный эффект получаем из-за массового закрытия психлечебниц. Власти в спешке изобретают, что же теперь делать с выпущенными оттуда опасными пациентами, и под гребёнку попадают все. Юлия Сунцова Согласно Приказу Минздрава РФ №769н от 28 ноября 2022г., с марта 2023 года врачи-психиатры обязаны налаживать взаимодействие с правоохранительными органами и передавать им сведения о своих пациентах. С одной стороны, приказ конкретизирует лиц, попадающих под особый контроль государства – это люди, страдающие «хроническим и затяжным психическим расстройством с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями». Документ обязывает врачей «взаимодействовать с сотрудниками полиции, уголовно-исполнительных инспекций» в целях предупреждения совершениями лицами с нарушениями психики противоправных и общественно опасных деяний. Новый порядок оказания медпомощи этим пациентам также накладывает обязанность на них самих или их законных представителей информировать врача о смене места жительства. К введенному регламенту - много вопросов, а главное – он практически гарантирует наступление негативных последствий, отмечают в психиатрическом сообществе. Грести всех людей с психическими заболеваниями и расстройствами под одну гребенку – значит, наносить вред им всем. Генпрокуратура и МВД РФ осенью прошлого года на заседании в Госдуме просили облегчить доступ к информации о всех гражданах с психическими заболеваниями, коих сегодня на официальном учете более 1,4 млн человек. При этом речь шла не только о молчаливом наблюдении со стороны уполномоченных органов, а, в частности, о предоставлении возможности осведомляться о жизни этих людей путем опросов соседей и родственников. Для неопасных пациентов с легкими формами расстройств, например, людям с тревожными расстройствами, паническими атаками или депрессией, или для детей с задержкой психоречевого развития вполне достаточно консультативного наблюдения. Обязанность регулярно являться на встречи с полицией, опросы соседей и родственников и нависающая, как дамоклов меч, угроза угодить в стационар на принудительное лечение, только ухудшат их состояние.   Но хуже того – пациенты скорее всего просто будут отказываться от врачебной помощи. - Поведение людей изменится. У нас и раньше человек боялся обращаться к психиатру, даже если понимал, что ему нужна помощь, так как в обществе стигматизируют человека с психическими отклонениями. Даже спустя тридцать лет гуманизации этой отрасли в России человек, посещающий психиатра, у нас всё еще «другой», «юродивый». Так вот нынешняя ситуация еще более клеймит этих людей. Большинство из пациентов, даже с легкими расстройствами, как правило, скрывают ото всех свои походы к психиатру. Логика такая: «Если узнают, со мной перестанут общаться, возникнут проблемы с устройством на работу, могут упечь в психушку. А теперь еще добавится: поставят на учет в полиции и будут следить за всеми передвижениями, - отмечает психолог Ирина Зубарева. Новые правила провоцируют человека отказываться от врачебной помощи, даже если она ему крайне необходима. Допустим, забота об этих группах населения будет переложена на плечи психологов. Но психологи, в отличие от психиатров, могут помочь лишь в ограниченном количестве случаев. Они не могут назначить медикаментозное лечение, не могут направить в стационар. В итоге проблемы этих людей будут только усугубляться, а качество их жизни падать, добавляет специалист. - Новый виток стигматизации людей с психическими расстройствами. Люди у нас и без того всегда опасались обращаться за помощью к психиатрам. А теперь психиатров еще как бы спаивают с правоохранительными органами, которые будут открыто за пациентами следить, а ведь эти люди еще не совершили и в большинстве случаев не совершат никаких преступлений. Даже при слежке за реальными подозреваемыми в преступлениях требуется разрешение судьи. Что же психиатрические больные лишены всех прав? - говорит психиатр Константин Ковалев. Ко всему прочему, требование передавать данные о пациентах третьим лицам явно противоречит закону, напоминают юристы. - Передавать сведения обо всех лицах, состоящих на учете в медучреждении – это нарушение врачебной тайны, - отмечает юрист Нелли Г.    Понятно, что власти хотят обезопасить общество от криминальных проявлений со стороны тяжелобольных психиатрических пациентов. Но страх этот, как показывает статистика, во многом иррационален.  По последним данным ВОЗ, в России число пациентов, которые нуждаются в психиатрической или психологической помощи, составляет около 14 млн. человек (почти 10% населения). По данным 2015 года, ежегодно в стране за психиатрической помощью обращаются около 8 млн человек, из них около 5 млн становятся постоянными пациентами психиатров. 1,4 млн состоят на учете. В то же время, по данным официальной медицинской статистики, из всех учтенных только 15 тысяч больных представляют реальную угрозу для общества - то есть способны на преступление в состоянии обострений. Это 0,3% от числа постоянных пациентов. Так гуманно ли из-за 15 тысяч человек (потенциальных преступников) – то есть тех самых 0,3% узаконивать «развязывание рук» правоохранителям, слежку по сути для каждого десятого россиянина? Данные о людях, которые привлекались к уголовной ответственности за тяжелые преступления, но в силу заболевания были признаны невменяемыми и направлены на лечение, у правоохранителей и так имеются. Участковым по умолчанию сообщают о выписке из психиатрических клиник «лиц повышенного риска». К пациентам, состоящим в особенных группах диспансерного учета, имеющих хроническое заболевание или частые обострения, медики и полиция могут приходить домой и без его согласия. Но вернемся к тем самым 0,3% пациентов психиатрических клиник, которые реально опасны для общества и для себя. Реальная проблема с ними нарисовалась в последние годы из-за массового закрытия психиатрических лечебниц. С 2005 года количество психоневрологических диспансеров по стране снизилось со 115 до 64,  психиатрических больниц с 270 до 195, сокращение на 50-30%. Реформа психиатрической службы в Москве, против которой массово возражали врачи, больные и их родственники, привела к тому, что к 2017 году всю столицу и присоединенные территории Новой Москвы из 17 психиатрических больниц осталось лишь три –​ ПКБ №​1, №​4 и №​13. Многие тяжелые пациенты, которые раньше лечились стационарно, теперь живут буквально по соседству с нами. И если прежде врачи круглосуточно наблюдали за этими больными, а все решения по ними принимались комиссиями из нескольких специлистов, то теперь они распущены по домам, а функцию контроля за ними перевешивают на участковых. Огромное количество действительно тяжелых пациентов, представляющих угрозу для общества переведены на диспансерное наблюдение. Вместо регулярных обязательных медосвидетельствований и системного лечения в стационарах они самостоятельно лечатся на дому и обязаны лишь периодически являться на приемы в лечащему доктору. Разыскивать с полицией таких пациентов начинают только спустя месяц в случае неявки. Госпитализировать их без их же согласия можно только через суд.  Проверки участковых на дому – вообще не тот уровень помощи, который требуется данной категории больных. И уж тем более никакие рейды полицейских никаким образом не пресекают общественно-опасные деяния с их стороны. Возникает огромный риск реагирования на преступления постфактум - классическое «будет труп - звоните». И трупы, видимо, будут...