Водевиль с продолжением: новый директор МХАТа пишет в «Комсомолку» письмо
«Любите ли вы театр так, как я люблю его, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного?»
Пока вы вспоминаете продолжение это статьи Белинского (а перед глазами у вас, конечно, Доронина в «Трех тополях на Плющихе», читающая этот монолог), я вам честно расскажу о своих отношениях с театром. Ну, так... До фибр души пока не дошло. Скорее, он вызывает у меня некоторое любопытство - иногда я туда хожу, но не слишком часто. Быт, знаете ли, засасывает. Наверное, таких как я, большинство. А тут вдруг я стал оказываться в курсе скандалов, о которых говорит вся театральная Москва. С ума сойти - теперь слежу за тем, что там во МХАТе происходит.
Свою деятельность на посту директора многострадального МХАТа им. Горького свеженазначенный Владимир Кехман начал с яркого перфоманса. Задорной обезьянкой он ворвался в фойе вверенного ему очага культуры, где на стене висят лица театра с древнейших времен до наших дней и, позируя в камеру, с наслаждением содрал портрет теперь уже бывшего худрука МХАТа Эдуарда Боякова. При этом приговаривая: «Татьяна Васильевна, смотрите! Оп, и нет его!»
Вообще долго объяснять содержание предыдущих серий, но если в двух словах, назначенный директором 27 октября Кехман и худрук Бояков, который там с 2018 года, не ужились. Последний написал заявление по собственному, а Кехман выдал на эту тему пластический этюд в фойе, адресуя его экс-худруку МХАТа, ныне почетному президенту театра, легендарной Татьяне Дорониной. Потому как Кехман считает, что на своем посту Бояков якобы неуважительно себя вел по отношению к легенде. Хотя в действительности у него на это не было шансов: Доронина в театре не появлялась, на попытки связаться с ней не реагировала.
Если вы находите выходку Кехмана чересчур экстравагантной для руководителя серьезного учреждения культуры, так это потому, что вы не театрал. Бывали случаи и повеселее. Пишут, когда Кехман стал руководить Михайловским театром в Санкт-Петербурге, он позвонил в антракте дирижеру Андрею Аниханову и велел ему играть в «Лебедином озере» быстрее и громче. Аниханов, мягко выражаясь, охренел и сказал, что он предпочел бы сам решать, как ему дирижировать. Тогда Кехман Аниханова уволил.
Прямо не человек, а персонаж водевиля, если уж говорить соответствующим контексту языком. Но Кехмана ценят как выдающегося театрального продюсера и даже закрывают глаза на его темное бизнес-прошлое (банкротство, обвинение в мошенничестве, бла-бла-бла) - тот же Михайловский, говорят, при нем расцвел со всех сторон. Ценят и терпят ослепительные грани натуры. Как говорится, кто без греха.
Даже интересно, как он теперь будет дела делать во МХАТе. Наверняка будут и еще перфомансы. Один уже есть. Господин Кехман только что рассказал Тине Канделаки (не удивляйтесь), что бессрочно лишил «Комсомольскую правду» аккредитации «на все события театра». С чего вдруг? По его мнению, «ряд статей, которые выходили на сайте kp.ru в отношении президента МХАТ Татьяны Васильевны Дорониной, являются неприемлемыми».
Вот тут мы в «Комсомолке» в полной мере прочувствовали, как именно охренел дирижер Аниханов. Но, во-первых, у нас все ходы записаны, добро пожаловать в наш архив. Все значимые события вокруг МХАТа (как, впрочем, и касающиеся других театров) «КП» добросовестно освещала. Скажем, когда уважаемая Татьяна Васильевна обратилась к президенту страны. И про Бузову, конечно, писали - ее в театр то зовут, то гонят, теперь вот обещанную зарплату задерживают. «Комсомольская правда» - девушка простая: пишет, что видит. Работа у наших театральных критиков такая. «Публикации выходили без согласования МХАТ», - пишет Кехман. Ээээээ... Тут, как говорится, без комментариев.
В целом же теперь лично у меня два вопроса. Один риторический: какого черта, блин, происходит? Веселый балаган - это, конечно, хорошо, это я люблю. PR-способностями и артистической одаренностью нового директора искреннее восхищаюсь. Но это все, на минуточку, в государственном театре. Между прочим, на мои в том числе налоги существующем. И второй вопрос: как господин Кехман намеревается защищать вверенный ему МХАТ от посягательств «КП»? Вот купит наш человек билет, придет на спектакль. Рецензию потом напишет. И? Кехман его догонит и плюнет в лицо? А если мы всей толпой скупим весь партер, то что?
А если без шуток, работать, конечно, станет сложнее. Мало ли кто с люстры внезапно прыгнет на нашего корреспондента посреди спектакля. Перфомансы разные бывают. А ведь были времена совсем недавно, когда казалось, что Оля Бузова на легендарной сцене - это все, предел.
«О, это истинный храм искусства, при входе в который вы мгновенно отделяетесь от земли, освобождаетесь от житейских отношений! О, ступайте, ступайте в театр, живите и умрите в нем, если можете!..». Да у Белинского был бы инфаркт. А мы ничего, держимся.