ЛЕОНИД ЛАКЕРБАЯ О ВОПРОСАХ НЕФТЕДОБЫЧИ В АБХАЗИИ
Добыча нефти. Нужна ли она вообще?Тема нефтедобычи стала темой №1 в Абхазии. И кто бы что ни говорил, я напрямую увязываю это с предстоящими президентскими выборами.
Так нужна ли нам нефть вообще? Есть ли резон ее добывать?
В недавней передаче «Аизара» на Абхазском телевидении я так и не услышал ответа на неоднократно задаваемый ведущим вопрос - есть ли хотя бы одна страна в мире, которая, имея запасы нефти, отказалась от ее добычи? Оппоненты сознательно уходили от ответа. Ведь добыча и использование нефти во многом определяют экономический потенциал страны. Добыча нефти позволяет странам развивать инфраструктуру, промышленность, обеспечивает население рабочими местами и позволяет улучшить условия его жизни.
Конечно, угроза экологии - главная составляющая риска добычи нефти. И примеры техногенных аварий, причем не таких далеких, есть. В то же время совершенствуются методы добычи нефти, механизмы предупреждения таких угроз и устранения их последствий. Приведу лишь некоторые, надеюсь понятные всем:
- невзрывная сейсмика и геохимические исследования нахождения нефти при минимальном влиянии на окружающую среду - в период разведки;
- горизонтальное и направленное бурение - при добыче нефти со значительно меньшим количеством буровых скважин.
Отмечу, что добыча углеводородного сырья, а это не только нефть, но и газ, и уголь, неуклонно растет. Растет она и в Черном море. Напомню, что впервые нефть на Черноморском побережье (в Крыму) начали добывать в 1864 году, а полноценная добыча нефти ведется с 30-х годов ХХ века. Согласен с позицией С. В. Багапша, высказанной им в газете «Московские новости» в январе 2011 года: «Когда мне говорят, что ее (нефти) разработка поставит под угрозу экологию Абхазии, я говорю: я тоже не враг своему народу. Но сегодня на Черном море работают до 130 платформ. В Грузии работают шесть компаний. Турки работают - два десятка компаний. Болгары работают, румыны работают. Украинцы работают. Россияне перед Анапой и Туапсе также работают. Спрашивается: если все кругом работают на небольшом Черном море, Абхазия одна будет сохранять экологию? Прекрасно, но так не получится. Мы начинаем работать. Но если все соберутся и скажут: «Ребята, это Черное море, это экология, это будущее наших детей!» - я первый проголосую против добычи и на этом закончим».
Вопросы нефтедобычи, и не раз, поднимались еще во времена президентства В.Г. Ардзинба, что было связано с его заботой об улучшении уровня жизни граждан страны, но оппоненты либо не знают этого, либо не хотят знать, осознанно вводя наших граждан в заблуждение.
Есть ли риски, в том числе геополитические, о которых говорит депутат Алмас Джапуа? Да. Но, приведенный им пример Ливии, на мой взгляд, не совсем показателен. Ведь причиной трагедии страны была не столько нефть, сколько вода и желание лидера страны уйти от долларовой зависимости, обеспечив переход к «золотому динару». Основной причиной трагедии в Ливии стал осуществлявшийся Каддафи крупнейший ирригационный проект, целью которого было сделать пресную воду доступной во всех пустынных странах. Но ведь ранее именно добыча нефти позволила Ливийской Джамахирии достичь определенных социальных гарантий для своих граждан. Ибо нефть - это не только продукт экспорта, но и важнейший фундамент, с которым связаны экономические перспективы развития государства и общества в целом.
Именно нефтедобыча пополняет бюджет, гарантирует финансовую поддержку другим отраслям экономики и социальной сферы, способствует улучшению стандартов качества и повышению уровня жизни населения. Ведь широко известно, что на один доллар, вложенный в добычу нефти, приходится семь долларов на создание инфраструктуры.
Да, геополитика, но имея рядом такого стратегического партнера, как Россия, мы гарантированы от политических катаклизмов.
Оппоненты говорят, что пример Норвегии для нас не аргумент. Другой, мол, менталитет. Хорошо. А Азербайджан тоже не пример? Каким образом Баку стал настоящим городом 21 века, не на нефти ли?
Вот и Грузия объявила, что в этом году проведет тендер на освоение нефтегазовых ресурсов в Черном море, а компания «Экссон Мобил» уже завершает исследование шельфа. А ведь любая авария на их шельфе необратимо скажется на нашей экологии. Что делать? Запретить им добычу? Получится? Может быть, реальный путь - ужесточение условий добычи нефти в Черном море всеми странами бассейна?
У нас сейчас идут активные дебаты с участием экономистов, активистов, и это, конечно, хорошо.
Но не могу не заметить следующее: слышу разговоры об IT-технологиях, о будущем воды, как главного ресурса планеты, о резком, к 2030 году, падении спроса на нефть и т.д. Оппоненты утверждают, что богатые страны - США, Япония, Германия - уходят от сырьевого экспорта в цифровые технологии, экспорт услуг и т.д. Хотелось бы спросить: а что, Япония и Германия имеют нефть, да еще и на экспорт?
Впрочем, давайте определимся у себя.
Думаю, оппонентам самим уже пора окончательно определиться по поводу добычи нефти. То «прежняя оппозиция - нынешняя власть» была против добычи нефти вообще, а сейчас вроде бы за. То недавно в ЦИК были поданы документы на проведение референдума о моратории на добычу нефти, а через 3 дня документы были отозваны?
Показательно утверждение А. Джапуа о том, что деятельность Роснефти уже не вызывает вопросов. Впрочем, с оговоркой «пока». Думаю, пора определиться - он сейчас против добычи нефти вообще, или же у него нет претензий к Роснефти, а есть только к «Апсны-ойл»?
И в завершение - вопрос ко всем оппонентам. Есть такая страна - США. Не просто страна, а IT-лидер по всем позициям. Страна, в Силиконовую долину которой устремляются лучшие умы из Китая, Индии, России и других стран. Ответьте мне на вопрос: «Почему при всем этом США резко наращивают добычу нефти, и в 2018 году опередили по этому показателю и Россию, и Саудовскую Аравию?»
Из истории добычи нефти в Абхазии.
Поисковые работы по нефти и газу проводились в Абхазии вплоть до 1990 года. В прибрежной части были проведены сейсморазведочные работы, в результате которых были открыты Гудаутская и Очамчырская группы поднятий. В континентальной части Абхазии проводились сейсморазведочные работы и поисково-разведочное бурение на нефть и газ.
В ходе выполнения данных работ были получены притоки нефти и газа, выявлено множество ловушек, которые могут быть потенциальными вместилищами промышленных запасов углеводородов. К сожалению, до настоящего момента информации по данным работам сохранилось крайне мало, а поисково-оценочные скважины, оставшиеся после этих работ, пришли в негодность.
Это создает высокий риск загрязнения окружающей среды, что, в конечном итоге, может иметь негативные последствия, если вовремя не принять меры по ремонту (ликвидации, консервации) данных скважин.
В новейшей истории Абхазии речь о добыче нефти зашла по завершении Отечественной войны народа Абхазии 1992-93 гг. Связано это было никак не с тем, что об Окумской скважине все было известно, а извлечение нефти и ее переработка были легкими процессами. Ничего подобного.
Напомню, что принятие постановления Кабинета Министров Республики Абхазия №235 от 31 августа 1995 года «О создании хозрасчетного опытного производственно-экспериментального участка по изучению возможностей добычи и переработки углеводородного сырья» было обусловлено сложным экономическим положением, усугублявшимся отсутствием достаточного количества нефтепродуктов.
Напомню дату принятия постановления – 31 августа 1995 года, т.е. через несколько дней после того, как Парламент страны отверг предложенный тогдашним российским руководством «Протокол о грузино-абхазском урегулировании», подразумевавший наше вхождение в состав единого Грузинского государства.
Ясно было, что последствия дадут о себе знать. Дальнейшие события это подтвердили. Ситуация с горючим становилась критической.
В январе 1996 г. Совет глав государств СНГ объявил Абхазии блокаду - экономическую, политическую, информационную. Пиком ее можно считать инцидент в начале марта 1996 г., когда танкеру с грузом дизтоплива из Турции не давали стать под разгрузку, требуя его досмотра в порту Поти из-за санкций СНГ. Аргументы, что Турция - не член СНГ не срабатывали. Конечно, отсутствие горючего несло прямую угрозу нашей безопасности. Предстоявшая же посевная срочно требовала горючего. Пришлось выводить БМП-2 на Сухумскую набережную и бить поверх российских сторожевых кораблей, не пускавших танкер в порт Сухум. Повторюсь, все это можно было предвидеть из-за постоянно усиливавшегося давления на Абхазию.
Отсюда и решение - попытаться, повторюсь, попытаться начать добычу нефти.
Не зная, не буду говорить о готовивших материалы абхазских чиновниках, направленных в тот период в Москву (кто они, пусть отзовутся), о материалах «академика» Льва Морозова (утерянных, как объяснил А. Джапуа). Впрочем, есть и другая информация о том, что он не являлся нефтяником, а привлекался исключительно для налаживания процесса возможной переработки нефти. Нет подтвержденной информации и о результатах лабораторных анализов. Разночтения есть и по факту двух цистерн добытой нефти (добытой или же ввезенной из Башкирии?) Неизвестно мне и о неких югославских представителях, появившихся сразу, вступивших в переговоры с абхазскими чиновниками относительно реализации «неких коррупционных крупных схем», как утверждает А. Джапуа.
Но прекрасно помню, что именно с попыткой добычи нефти, как считали тогда многие, было связано убийство депутата парламента, руководителя Госкомпании «Абхазтоп» А. Какубава, благодаря усилиям которого весь военный период Абхазия не испытывала проблем с горючим - бензином, керосином, дизельным и печным топливом.
Могу лишь подтвердить факт постоянной угрозы со стороны Грузии. Ведь добыча нефти предполагалась рядом с границей. Совершенно ясно было, что если скважина загорится, тушить ее пришлось бы долгие месяцы.
Не знаю я и тех, кого тогда собрал Первый президент В.Г. Ардзинба и сказал, что вопрос нефти закрыт раз и навсегда. И этим А. Джапуа явно спекулирует. Конечно, хотелось бы услышать очевидцев. И даже если это так, то фраза «никогда не говори никогда» не может быть и здесь исключением. Последующие годы лишь подтверждают это.
Свидетельство тому - события 1998 года. 18 февраля 1998 года Абхазию посетила Международная экспертная комиссия ООН по оценке ситуации в Абхазии. Комиссия дала оценку краткосрочных и среднесрочных потребностей Абхазии в социально-экономической сфере. В марте 1998 года Комиссия завершила свою работу и подготовила доклад по оказанию помощи Абхазии и механизму ее осуществления. В составе комиссии были консультанты из Продовольственной и Сельскохозяйственных организации ООН, Программы развития ООН, ЮНИСЕФ, Всемирной продовольственной программы, а также представители Всемирного банка. Последние активно включились в проблематику развития. Часть главы по этой тематике отведена в докладе проблеме транспортировки нефти.
Пункт 48 главы «Транспортировка нефти» гласит: «Перешеек «Новороссийск – Супса» мог бы пройти через территорию Абхазии. Второй важной особенностью такого соединения была бы возможность реабилитировать его в нефтяной терминал в качестве дополнительного выхода на Новороссийск, в особенности, если учесть преимущественно хорошую погоду здесь в течение круглого года. Дополнительную гибкость системе может придать установка системы обратной перекачки между Супсой и Очамчирой в целях хранения нефти». Т.е., речь шла о транспортировке нефти через территорию Абхазии и строительстве морского нефтяного терминала.
28 июля 1998 года был издан Указ Президента В.Г. Ардзинба «О создании Абхазской международной нефтяной корпорации», и.о. руководителя которой (а это был Э.Э. Капба) в двухнедельный срок должен был представить предложения по организации деятельности корпорации.
В Абхазию был осуществлен завоз оборудования на несколько десятков миллионов рублей.
Тем, кто обвиняет меня в том, что тогда я был среди резких противников проекта, а сейчас веду себя иначе, хочу напомнить следующее: мы были в состоянии перманентной войны с Грузией, теряя при этом своих военнослужащих и гражданских. Ведь не прошло и 2-х месяцев после завершения майских событий в Галском районе.
Мое резко отрицательное отношение к проекту можно обозначить одной сказанной мной фразой: «По этому нефтепроводу к нам пойдут грузинские танки». Надеюсь, архив этой программы, которую вел В. Зантария, есть на Абхазском телевидении. Напомню, что проект был в итоге прекращен.
Отмечу еще одну деталь: представители Всемирного банка проговаривали возможность в последующем ведения работ на шельфе, опираясь на большой опыт норвежцев в этом.
Последняя, известная мне попытка была предпринята в бытность Р. Хаджимба премьер-министром страны (а это, напомню, 2003-2004 годы). Премьер вел переговоры с компанией «Лукойл». Надеюсь, все понимают, что «Лукойл» и тогда занималась добычей углеводородов, а не выпуском школьных альбомов для рисования.
Сам Р. Хаджимба подтвердил на парламентских слушаниях в марте 2014 г. что вел переговоры с вице-президентом «Лукойла». До недавнего времени я полагал, что причиной прекращения переговоров являлось то, что Абхазия не была признана, и компания не стала рисковать. Иначе смотрю на это в свете недавнего высказывания спикера Парламента Валерия Кварчия. Оказывается, президент В.Г. Ардзинба отозвал премьера с переговоров в связи с появлением людей, желавших стать «кураторами» проекта. Мотивации у них были разные - от вложенных больших средств в оборону страны до «контроля».
Наверное, это и есть прообраз тех самых «живых людей», которых и сегодня так упорно ищет в учредительных документах «Апсны-ойл» А. Джапуа ?
Отмечу лишь, что после смены власти в стране уже при С.В. Багапше прерванные переговоры с «Лукойл» были возобновлены.
Леонид Лакербая, бывший премьер-министр (2011–2014 гг.), сопредседатель общественного объединения «Айтаира».
Продолжение следует.