След английского «Ланкастера»

Его искали в таёжных дебрях под Северодвинском

Гавриил Владимирович Личков был мужчиной довольно внушительной комплекции, но заметки в «Северный рабочий» приносил коротенькие, иной раз просто крохотные, и всё, как правило, о своём месте работы — северодвинском агентстве «Аэрофлота». Пристроить его «информашки» в номер для ответственного секретаря Саши Шубина составляло проблему. Видимо, поэтому он, склоняясь над макетом страницы, частенько декламировал: «Служил Гаврила в «Ерофлоте», Гаврила «Ерофлотом» был…». Но это так, в шутку. Если же всерьёз, то у нас в редакции было непреложным правилом уважительное отношение к внештатникам, тем более к ветерану, участнику войны.

5-й полк ГВФ

С темы войны, собственно, и началось моё личное знакомство с Личковым. За мной то-гда закрепили материалы к очередному юбилею Победы, и упустить шанс побеседовать с бывшим военным авиатором я не мог.
А служил связист Личков на Севере, в 5-м отдельном полку Гражданского воздушного флота (ГВФ), одним из базовых аэродромов которого являлся Кегостров. Личный состав полка состоял из бывших лётчиков гражданской авиации, а технический парк — из их же мобилизованных крылатых машин. Большинство по-следних в мирное время возили почту и пассажиров.
В первые же дни войны их переоборудовали для ведения разведки, доставки армейских грузов и диверсантов, а некоторые переделали в лёгкие ночные бомбовозы. Поскольку полк подчинили Карельскому фронту, упоминал Гавриил Владимирович места, знакомые и мне по учёбе в Петрозаводском университете.
И мой повышенный интерес оправдался-таки, когда Личков вдруг поведал, как в 1944-м на Кегострове вынужденно сел… английский бомбардировщик. О том, что первой военной осенью в мастерских аэродрома собирали лёгкие английские истребители «Харрикейн», я знал. Но тут-то речь шла о «Ланкастере» — тяжёлом четырёхмоторном бомбовозе!
Так, частично с подачи внештатного корреспондента «Северного рабочего», и началось одно из моих исторических расследований. С перерывами оно длилось много лет, порой доставляло много хлопот, но и принесло в итоге немало любопытного.

Бомбить «Тирпиц»

Признаться, поначалу меня одолели сомнения: уж не напутал ли чего Гавриил Владимирович? Всё-таки человек уже в возрасте, да и самому событию за три десятка лет… Но данные из архивов подтвердили: в ходе операции «Параван» наши английские союзники действительно использовали свои тяжёлые самолёты здесь, на Русском Севере. Речь о новейших дальних бомбардировщиках «Lancaster-Avro» — четырёхмоторных, поднимавших на высоту в 8 километров до 10 тонн авиабомб. Таких машин у Советского Союза не было.
И вот в самый разгар битв в Северной Атлантике англичане задумали уничтожить фашистский линкор «Тирпиц» — главный козырь фашистов против союзных конвоев. План их операции «Параван» предполагал бомбардировку корабля.
Для этого крупные звенья английских самолётов должны были сначала прилетать на архангельский аэродром Ягодник, брать здесь груз супербомб и уже на обратном пути сбрасывать их над норвежским Альта-фьордом, где прятался фашистский линкор. Так было задумано.
Но осенью 1944 года операция дала сбой: уже на пути к нам сразу несколько бомбардировщиков из-за скверных метеоусловий, а также из-за не согласованных с нашими наземными станциями позывных выработали топливо и запросили вынужденную посадку.
В тот день самолёты англичан «жёстко сели» под Беломорском и Онегой, у Васьково и Талаг, а один из «Ланкастеров» и в самом деле на Кегострове. И вот что любопытно: в одном из источников упоминалось, что и под Молотовском якобы тоже. Эту версию пришлось проверять дольше всех.

Обломки в тайге

Советские архивы точной информации о «жёстких посадках» английских самолётов под Архангельском не предоставили, но подтвердили случаи в районе Васьково, Талаг и на Кегострове. Пришлось запросить сведения у англичан. У тех нашлись даже фотографии с места ЧП, но из тех же пунктов. О Молотовске ни слова!
Мы даже стали склоняться к мысли, что место посадки «Ланкастера» в районе Васьково ошибочно было причислено к нашим окрестностям. Но в 1991-м расследование получило новый толчок, когда обнаружились обломки неизвестного самолёта. Вернее сказать, их фото. Принёсший его Алексей Иванович Попов утверждал, что снимок сделал ещё в 70-х один из его приятелей, большой любитель таёжных странст-вий, но, к сожалению, уже покойный. Сказать точно, в каком месте нашёл он обломки хвостовой части фюзеляжа (так мы определили объект на фото), Алексей Иванович затруднился: «В тайге, где-то к юго-западу от Северодвинска».
Конечно, мы обращались за помощью к знатокам авиации, показывали им фото, и, надо признать, некоторые из них усомнились, что обломки принадлежат «Ланкастеру», скорее советскому пикирующему бомбардировщику Пе-2.
Затем случился снова длительный перерыв в поисках — вмешались обстоятельства в связи с моим переходом на новую работу. Прервалась и моя связь с Алексеем Ивановичем. Так и осталось загадкой, где именно покоятся запечатлённые на фото обломки самолёта, кому они принадлежат — английскому бомбардировщику или нашему пикирующему.

А был ли аэродром?

Между тем в период моей работы в «Северном рабочем» обсуждали мы с Гавриилом Владимировичем Личковым и ещё одну давнюю загадку: был ли в военном Молотовске аэродром?
Этот вопрос периодически возникал среди историков и краеведов, а без документальных свидетельств долгое время подогревался слухами. В одном случае утверждалось, что как такового аэродромного хозяйства (по всем требованиям оборудованной площадки), на которую приземлялись бы самолёты, в Молотовске не имелось.
Но звучали и голоса, утверждавшие, что оборудованная полоса всё-таки была. Более того, якобы с неё поднимались самолёты, привезённые в наш порт транспортами ленд-лиза и собранные в местных мастерских. В последнее, правда, верится с трудом, хотя бы потому, что не такое это простое дело — собрать вне заводского конвейера авиамашину.
Вместе с тем архивы говорят, что в войну для оперативной связи со штабом Беломорской флотилии и с дипломатическими миссиями США и Англии (они располагались в Архангельске) было организовано авиасообщение небольшими самолётами типа бипланов По-2. Такая машина летом вполне могла сесть на твёрдый грунт, а тем более оснащённая зимой шасси-лыжами.
Но тогда речь может идти о скромном и временно оборудованном аэродроме. Где он мог быть? На Яграх? Или на одной из окраин города?

Просили участок

Определённой подсказкой здесь служит письмо заместителя командующего Архангельским военным округом, адресованное в горисполком Молотовска, от 5 сентября 1943 года: военные просили выделить земельный участок для строительства взлётно-посадочной полосы оперативного аэродрома длиной в 1 200 метров и шириной 20 метров. Указывалось и запланированное место — временно оборудованная зимняя авиаплощадка к западу от порта по направлению к деревне Солза.
Другой вопрос — с какой целью военные намеревались обзавестись новым аэродромом. Для более надёжной связи? Или возникла нужда в так называемом аэродроме подскока? А может, хотели обос-новать базу истребительной авиации?
Последнее, кстати, вполне резонно, ведь именно на 1943-й приходится пик немецких бомбардировок Молотовска и Архангельска.
Так или иначе, но необходимость в оперативном аэродроме, скорее всего, отпала сразу по окончании войны.
Если на нём уже имелось на тот момент навигационное или электрическое оборудование взлётной полосы, его несложно было вывезти. Саму же площадку затем погребли под толстым слоем песка, который намывали строители для новых кварталов уже послевоенного Молотовска.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк
Фото из архива автора