«Король времени», или Снова нет пророка в своем Отечестве

В 28 лет русские футуристы его уже величали не иначе, как гением и великим поэтом современности. В 30 лет он был избран друзьями «Королем времени» (тем самым — в который раз! — подтвердив пророческую мощь своего слова. Еще будучи студентом-первокурсником он, задумавшись о своей эпитафии, писал: «Пусть на могильной плите прочтут… он связал время с пространством»).

Однако сам он предпочитал называть себя «Председателем Земного шара». Кроме того, он считал себя реинкарнацией фараона Эхнатона, прославившегося неудачной попыткой введения монотеизма в Египте, Омара Хайяма, выдающегося персидского философа, математика, астронома и поэта, и «Коперника геометрии», Николая Ивановича Лобачевского, заложившего основы неэвклидовой геометрии.

Хотя были и противоположные на его счет точки зрения. Некоторые, если не большинство, и, в частности, лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Бунин полагали его попросту юродивым и сумасшедшим. Для этого, впрочем, имелись фактические основания. Месяца службы в армии, определенного им как «ад перевоплощения поэта в лишенное разума животное», ему хватило, чтобы предпочесть ей, армии, психушку: «Как солдат я совершенно ничто. У поэта свой сложный ритм».

Да, у него был сложный ритм. Если не сказать — архи. Многие его поступки выходили далеко за грань общепринятой логики. Например, он мог легко спустить крупную сумму денег (довольно редкое для него явление) на откровенную ерунду, не заботясь не только о дне завтрашнем, но и о сегодняшнем. Как можно накупить безделиц, когда не знаешь, где этой ночью приклонить голову, изумлялись его знакомые, покручивая указательным у виска.

Понять его было действительно сложно. И удавалось это лишь таким же, как он — избранным, творцам с таким же сложным ритмом, «творянам», то есть тем, кто должен отвоевать у вселенной время. Последнее, кстати, было одной из его идей-фикс. Он грезил создать «Государство времени». В противовес пространственным формам существования. Утопия? Нет, это — сверх-утопия, основывающаяся не на прозрениях, но — точных научных расчетах: он был уверен, что все исторические события повторяются через какой-то определенный промежуток времени.

Так, он придавал колоссальное значение числу 317.  Основательно проштудировав труд Лернера «Труды и дни Пушкина», он пришел к заключению, что все важные факты и происшествия в жизни Александра Сергеевича случались с интервалом в 317 дней. Поэтому другим названием «Общества председателей Земного шара», основанного им в тридцатилетнем возрасте, было «Союз 317». По его мысли, оно должно было включать в себя 317 лучших представителей человечества, которые бы и составили правительство идеального «Государства времени». Но, кроме этого сакрального числа, были и другие предпосылки. 

За три года до его избрания «Королем времени» уже выходит брошюра «Учитель и ученик», в которой он выводит эти «числовые» законы, беседуя со своей тенью, тем самым, воскрешая дух «платоновских диалогов»: «Я искал правила, которому подчинялись народные судьбы. И вот я утверждаю, что года между началами государств кратны 413. Что 1383 года отделяют паденья государств, гибель свобод. Что 951 год разделяет великие походы, отраженные неприятелем. Это главные черты моей повести. < … > Это еще не все. Я вообще нашел, что время z отделяет подобные события, причем z = (365 + 48y)x, где у может иметь положительные и отрицательные значения. < … > Половцы завоевали русскую степь в 1093 году, через 1383 года после падения Самниума в 290 году. Но в 534 году было покорено царство Вандалов; не следует ли ждать в 1917 году падения государства?»

Надо ли напоминать, что в 1917 году произошла Октябрьская революция, которая положила конец царскому режиму в России и начало коммунистическому? И ведь это только одно из его сбывшихся «научных пророчеств». А их было немало. Приведем несколько.

Еще в 1908 году он зафиксировал: «В 1915 году люди пойдут войной и будут свидетелями крушения государства». В самом конце июля 1914-го разразилась Первая мировая война. Согласитесь, полгода в таких масштабах — незначительная погрешность.

В поэме «Ладомир», датируемой концом 1919 – началом 1920 гг. он писал:

И замки мирового торга,

Где бедности сияют цепи,

С лицом злорадства и восторга

Ты обратишь однажды в пепел.

И 11 сентября 2001 года башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке рухнули в результате террористического акта.

Его прозрения касались не только исторических событий, но и научных открытий. Так, еще в 1919 году в письме А. Н. Андриевскому он предсказал теорию струн, одного из направлений современной теоретической физики: «Я утверждаю всю убежденность в пульсации всех отдельностей мироздания и их сообществ. Пульсируют солнца, пульсируют сообщества звезд, пульсируют атомы, их ядра и электронная оболочка, а также каждый входящий в нее электрон. Но такт пульсации нашей галактики так велик, что нет возможности ее измерить. Никто не может обнаружить начало этого такта и быть свидетелем его конца». И, надо отдать должное, его убежденность не оказалась ошибочной.

А осенью 1921 года в работе «Радио будущего» он предсказал — ни много ни мало — появление интернета: «Радио будущего — главное дерево сознания — откроет ведение бесконечных задач и объединит человечество. (…) Если раньше Радио было мировым слухом, теперь оно глаза, для которых нет расстояния. (…) <Весь мир> будет покрыт станами Радио. (…) Вообразим себе главный стан Радио: в воздухе паутина путей, туча молний, то погасающих, то зажигающихся вновь, переносящихся с одного конца здания на другой. Синий шар круглой молнии, висящий в воздухе точно пугливая птица, косо протянутые снасти. Из этой точки земного шара ежесуточно, похожие на весенний пролет птиц, разносятся стаи вестей из жизни духа».

И, разумеется, не обошел он в своих пророчествах и собственную смерть: «Люди моей задачи умирают в 37 лет», — говорил он, подразумевая под этими «людьми моей задачи» Рафаэля, Байрона, Пушкина, Моцарта. Да, он прекрасно сознавал масштаб своего гения, хотя и не кичился оным: «Ок! Ок! Я пророк», — писал он. Но вернемся к смерти.

Весной 1922 года его стала одолевать лихорадка. Поездку в Астрахань пришлось отложить. Поэтому по приглашению своего нового друга Петра Митурича он приезжает в Санталово Крестецкого уезда Новгородской губернии, рассчитывая погостить там две-три недели. Но его планам не суждено было сбыться. Почти сразу его свалил паралич. Через две недели полностью отказали нижние конечности и поползла гангрена. И 28 июня в 9 часов утра он умер.

Думается, что ни для кого не стало загадкой, о ком мы вели речь. Разумеется, это Велимир Хлебников. Выдающийся поэт-авангардист начала ХХ века и пророк. Которого в своем Отечестве при жизни практически не заметили. А, как показала история, зря.

При написании статьи использованы материалы с сайта «Русская Семерка» russian7.ru