..........................................

Валерий Халилов, главный военный дирижер России, начальник ансамбля — художественный руководитель Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В. Александрова, который направлялся с составом ансамбля для организации поздравительных новогодних мероприятий на авиабазе Хмеймим. Сотрудники ГлавногоПолитическогоУправления собрали фрагменты из нескольких интервью Валерия Михайловича - о детстве, профессии и вере в Бога и опубликовали их на сайте одного известного политического пропагандиста. я сделал перепубликацию. Царство Небесное погибшим в войне с сатанинским "халифатом". и вечная память !

О крещении и вере
Меня крестили в четыре года. Рос я в деревне под Киржачом, моя бабушка была верующая, причем не просто набожная, как все старушки в те времена, а верующая глубоко, искренно. Она часто говорила мне: «Внучек, не нами заведено, не нам отменять», потому Православие и церковная жизнь казались мне чем-то совершенно органичным, неизменным и правильным. Деревянная часовенка, что стояла в нашей деревне, была разрушена, и по праздникам все бабушки ходили в монастырскую церковь в соседнее село. Я ходил вместе с ними, и я все помню, хотя и был маленький: леса наши сказочные, владимирские… поляны земляничные, маковки церквушек. Даже сама русская природа завораживает, а вот как можно не любить Церковь хотя бы как часть русской духовной культуры — я и вовсе не понимаю!

Я был крепышом, честно говорю, это сейчас я худой такой. Вообще я был такой полненький, толстенький, уже был, так сказать, осознанным человечком. Папа был коммунистом, и мама, используя возможность такую, что отец работал, а я был в деревне, она бабушке говорит: «Давай, пока отца нет». Но папа не то, что был против, но знаете, как в те времена? Он был армейским офицером, дирижером был, как и мой брат дирижер, и племянник в Севастополе сейчас дирижер, кстати сказать. Поэтому, может из-за того, что мама опасалась, если узнают у отца, могут что-нибудь сделать. Короче, меня крестили. Я вот этот момент очень хорошо помню, как меня в первый раз крестили. Меня посадили на подворье, на дворе, у нас так изба и двор перед избой. В тазик посадили с холодной водой. Ну как это? Батюшка наклонился надо мной, а я был здоровым таким мальчиком, и я ему вцепился в бороду. Вы знаете, как это… Попа за бороду.


Я был крещен в четыре года, и когда в сенях я спал, у меня над головой была картина. Я не помню, какая, там много было святых людей на этой картине, но меня вот каждый «отбой», как сейчас военным языком говорят, меня сопровождала эта картина. Когда я ложился спать, мальчишка совсем, в деревне в этой избе. Потом она пропала, потому что были такие времени, когда ходили, картины собирали, иконы. А у нас деревня неохраняемая, просто взломали и многие иконы во многих наших, в деревушке домах, просто… Тогда вот такое что-то было безобразие. Эта икона пропала. Кроме того, у нас такая деревня, такая живописная, такая потрясающая, небольшая, такая патриархальная, не верить во что-то там такое небесное просто невозможно при всей ее красоте.

Вот в такой среде я воспитывался. Это все, как говорится, от Бога. У меня вот эта русскость, она заложена вот этой деревней.

Вот это все подвигло меня к вере в Бога. Ну, и кроме такого, были просто случаи, очень интересные… а почему вот я жил, потом уже, сейчас это Якиманка называется. Как и раньше, кстати сказать, и там вот эта церковь, метро Октябрьская. И вот Пасха, я помню. Люди ходят вокруг церкви, это мне сильно запомнилось. Мы, молодежь, стоим на парапетах вокруг церкви, нас милиция туда не пускает. Туда проникают бабушки в косыночках с детьми с маленькими – пропускали. Мы туда пройти не можем, мы молодежь – нас туда не пускают, и я думаю, вот что они там делают, что они там творят, почему нас не пускают.

Вот вопрос: почему? Что там такого плохого они делают, почему нас не пускают? Меня всегда туда тянуло, потому что оттуда раздавалось пение, какие-то запахи, знаете это, свечные, вот это все, кресты, таинство какое-то. Это все равно привлекало. Вот чем больше запрещали, тем я больше туда в этом смысле тоже тянуло. Какие-то есть мелочи незамечаемые, а потом анализируешь: а почему ты так сделал? Да потому, что вот эта мелочь на тебя повлияла, поэтому к Богу идет каждый своей, безусловно, дорогой, и к этой дороге ведут какие-то может быть, даже мелочи какие-то, я не знаю. Знамения? Не знаю. Но привело, слава Богу!

О выборе профессии
Папа у меня был военным дирижером. У меня сейчас младший брат военный дирижер. И действующий военный дирижер племянник, лейтенант, служит моряком в Севастополе. То есть у меня по мужской линии семья династийная, военные дирижеры. Благодаря отцу, я поступил в Московскую военно-музыкальную школу. И, честно говоря, поступив, я не понимал, зачем я туда поступил. Был оторван в 11 лет от домашнего уюта, попал в стены закрытого учебного заведения. Причем всё было присуще военному складу бытия: подъем, отбой, зарядки, физические нагрузки. И, конечно, общеобразовательные и музыкальные предметы. Срок обучения – 7 лет, поступив в 11, я закончил в 18. Весь мой физический, биологический рост пришелся на этот период. Школа заложила в меня то профессиональное образование, которым я до сих пор и пользуюсь. Вот так я стал военным дирижером.



О музыке духовной и военной
Я часто думаю о внутреннем сходстве, казалось бы, противоположных сфер — военной и духовной музыки. Ведь у военной музыки потрясающая сила, и она, вопреки стереотипам, отнюдь не агрессивна. Мне больно слышать, когда говорят, что исполнение маршей — это шаг к милитаризации всей страны. Надо, как мне кажется, мыслить категориями художественного вкуса. Хороший марш написать так же трудно, как хорошую песню! Каждый великий композитор имеет свое лицо, национальная музыкальная традиция тоже: главная особенность нашей, российской, военной музыки — в особом мелодизме, в ее фольклорных, народных интонациях.

Умеют ли современные люди воспринимать классическую музыку? Определить, плохо или хорошо человек воспринимает музыку, можно только после того, как он научится воспринимать! А как человек откроет для себя прелесть классической музыки, если ему не прививали любовь к ней с самого детства? Есть в душе каждого из нас зона, открытая всему высокому и доброму — открытая правильной музыке. А правильной музыкой я называю ту, что в своем эмоциональном воздействии побуждает человека к самым лучшим поступкам — созиданию, творению. И если так называемая «легкая» музыка может служить ненавязчивым фоном, то классика — никогда. Слушать классику — работа души.

Люди во все времена — одни и те же, они всегда открыты хорошей музыке. А значит, мы должны просвещать в силу своих умений. Не хвалясь, могу сказать, что мы открыли для военных оркестров двери многих концертных залов: Большого зала Московской консерватории, Концертного зала имени Петра Ильича Чайковского, Международного дома музыки. И мы раздаем бесплатные билеты, невзирая на то, что по всем законам коммерции люди будто бы охотнее идут на мероприятия, когда купили билет за свои кровные деньги. Верите ли, я никогда не льстил себя надеждой, что все наши концерты будут проходить при аншлаге, но у нас люди на ступеньках сидят, лишь бы послушать музыку! И как после этого можно говорить, что современный человек не способен воспринимать классику?



Мы мечтаем вернуть духовую музыку в парки, к людям. Ведь людям сегодня особенно недостает чего-то настоящего… на работе, в быту, и мы стараемся восполнить эту насущную потребность живой музыкой, красивыми мелодиями. Вот приходит на концерт типично городской человек: слившийся с городом, не мыслящий своей жизни без горячей воды и телевизора, как будто прилипший, присохший к этой комфортной жизни. И вдруг он слышит звуки военного духового оркестра, окунается в другой мир и… оттаивает. Спросите его в эту минуту, о чем он сейчас думает, и он точно скажет: о любви, о детях, о родине, о Боге.

Знаете, я подметил удивительную вещь: духовой оркестр просто не может играть плохую музыку! Даже если музыканты плохонько играют — все равно эта музыка очаровывает, пусть даже некоторые звуки переданы неверно. Это как в природе: одному нравится осень, другому нет: все вянет, слякотно, ноги промокают. Но все равно каждое время года прекрасно! Так же и духовая музыка: сама ее природа, само дыхание ее — чистое, светлое. Наверно, именно в этой плоскости музыка — военная ли или просто классическая — и пересекается с духовной жизнью. И мне очень хочется, чтобы моя работа воспитывала в людях только нравственное.

У меня шутка есть такая. Я говорю людям религиозным: «А вы знаете, у меня есть товарищ, который написал кандидатскую диссертацию на тему «Влияние духовой музыки на духовную жизнь духовенства». Это шутка, но конечно, на самом деле, и опять я говорю всегда об этом: техника развивается, но люди-то стремятся куда при урбанизации? Куда они стремятся? На природу. Я всегда сравниваю, посмотри, что в пятницу, что творится будет на дорогах – куда все бегут? В лес, на полянки, на природу.

Вот духовой оркестр – это природа, это живой звук, источаемый оттуда, изнутри. И даже если он играет примитивно, даже пацаны играют, самодеятельный оркестр – вот эти простые мелодии, вот этот примитивизм даже, в каком-то смысле, но подача вот этих звуков, вот этих природных, и опять говорю, на генном уровне заставляет людей слышать. Вокруг – раз, собирается, не хочу говорить, какие-то люди всякие, может быть даже странные, но они собираются, потому что видимо, вот эта наша музыка, она коим-то образом влияет на кору головного мозга. Собираются. Даже если плохенько играют – толпа собирается вокруг духового оркестра.



О молитве в военном марше
Скажем, марш “Генерал Милорадович”. Идею подсказал полковник Бабанко Геннадий Иванович, который во время моей службы в Пушкино был начальник политотдела училища и уже будучи на пенсии написал книгу “Генерал Милорадович”, зная, что я пишу музыку, позвонил мне, и говорит: Валер, напиши музыку о генерале Милорадовиче, я тебе дам книгу почитать, а ты под впечатление этой книги напиши марш. И вот прочитав книгу, я понял, что судьба этого генерала совершенно необыкновенная и не просто забытая, но и в понятийном понимании она просто извращенная.

Генерал Милорадович, командуя аарьергардом не позволил противнику в желаемое для него время столкнуться с нашими войсками. Герой войны 1812 года. В 1824 году декабрьское восстание. Сенатская площадь. Как известно, декабристы вывели войска. Милорадович был генерал-губернатором Санкт-Петербурга. Когда он въехал на Сенатскую. площадь, войска, узнав его, стали падать ниц. И один из декабристов, бывший поручик Каховский, видя, что сейчас произойдет перелом в восстании, он из дамского пистолета сзади нанес смертельное ранение Милорадовичу, от которого он скончался.

Так вот улица Каховского в Питере есть, а вот улицы Милорадовича нет. Да и вообще фамилия Милорадович возникла после того, как царь вызвал к себе Храбреновича, его предка, и сказал: ты мне очень мил своей храбростью, станешь Милорадовичем. И в этом марше впервые я использовал молитву, причем музыку к этой молитве я написал сам. Такого аналога нет. И если послушать марш внимательно, можно вообразить себе и светскую жизнь Санкт-Петербурга, и молебен перед боем, и возвращение этих русских воинов. Всё это с хором.

***

Кстати сказать, в марше, в нашем российском и советском, это впервые – внедрение молитвы в марш. Это я сделал, исходя из того образа, который мне сулил сам генерал Милорадович, потому что он был безусловно православным, верующим человеком, а коль войска уходят на поле брани, то всегда был молебен. Так вот этот молебен я сделал – я в Евангелии при помощи верующего человека нашел слова, посвященные «нашим воям», и положил на эти слова, как обычно делается, музыку. Вы услышите вот эту молитву в середине марша. А потом Вы услышите победоносное шествие, возвращение под салют наших войск с поля брани, и опять услышите первую часть, опять возвращение к светской жизни. Вот такое в течении, я не знаю, по-моему, пяти или четырех с половиной минут, перед Вами пронесется жизнь как бы этого генерала славного Милорадовича. Вот это марш, это русский марш, я его написал. В нем ничего нет такого предосудительного, касаемого, как говорят, извините за выражение, сапога – такого нет. Это очень такой светский, очень красивый, мне кажется, марш. Его, кстати сказать, многие дирижеры полюбили и часто исполняют, хотя он трудный для исполнения.

О военных музыкантах России
Наша страна — единственная, где существует отлаженная система подготовки военных дирижеров. За границей ими становятся люди, уже имеющие высшее музыкальное образование и прошедшие аттестацию по физической подготовке. А у нас армия сама выращивает себе музыкантов. Сначала среднее образование — Московское военно-музыкальное училище принимает девятиклассников, после окончания учебы они могут поступать в Институт военных дирижеров на базе Военного университета Минобороны. Такая система обучения и воспитания дает специалиста, знакомого с армейской жизнью изнутри. Приходя в оркестр лейтенантом, он уже знает, что и как делать. Это положительно сказывается на мастерстве наших оркестров. К примеру, во время парада на Красной площади 1000 военных музыкантов наизусть играют около 40 композиций. Иностранцы удивляются синхронности и красоте исполнения.

Интервью с Валерием Халиловым на телеканале “Спас”




Церковь и мир с митрополитом Иларионом ЭФИР ОТ 27.06.2015 от Церковь и мир с митрополитом Иларионом на Rutube.

Халилов Валерий Михайлович — начальник ансамбля — художественный руководитель Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В.Александрова, народный артист Российской Федерации, генерал-лейтенант

Родился в семье военного дирижёра. Музыкой начал заниматься в четырехлетнем возрасте. Окончил Московскую военно-музыкальную школу (ныне – Московское военно-музыкальное училище) и Военно-дирижёрский факультет при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. По окончании обучения был назначен военным дирижёром оркестра Пушкинского высшего военного командного училища радиоэлектроники ПВО.
После того, как оркестр под управлением Валерия Халилова занял I место в конкурсе военных оркестров Ленинградского военного округа (1980) – стал преподавателем кафедры дирижирования Военно-дирижёрского факультета при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского.

В 1984 году Валерий Халилов переведён в орган управления военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР, где служил в качестве офицера военно-оркестровой службы, старшего офицера и заместителя начальника военно-оркестровой службы.

С 2002 года по 2016 год Валерий Халилов – начальник военно-оркестровой службы Вооружённых Сил Российской Федерации – главный военный дирижёр.

В апреле 2016 года приказом Министра обороны Российской Федерации Валерий Халилов назначен на должность Начальника ансамбля – художественного руководителя Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В. Александрова.

Валерий Халилов – музыкальный руководитель таких международных военно-музыкальных фестивалей как «Спасская башня» (г. Москва), «Амурские волны» (г. Хабаровск), «Марш столетия» (г. Тамбов) и Международный военно-музыкальный фестиваль в Южно-Сахалинске.

Валерий Халилов – член Союза композиторов России. Его творчество как композитора, в основном, связано с жанрами духовой оркестровой, хоровой, вокальной и камерно–инструментальной музыки.

Гастролировал с ведущими оркестрами Вооружённых Сил Российской Федерации в Австрии, Бельгии, Венгрии, Германии, КНДР, Ливане, Монголии, Польше, США, Финляндии, Франции, Швейцарии, Швеции.

Трагически погиб 25 декабря 2016 г. в результате авиационной катастрофы самолета Ту-154 RA-85572 Министерства обороны России, направлявшегося из аэропорта Адлер в Сирию.

[link]


</div>