Россия расширяет свой великодержавный проект на Ближнем Востоке. The National Interest, США

Москва сделала важный шаг к тому, чтобы ее признали в качестве великой державы на Ближнем Востоке.

5 октября 2017 года в Москву с визитом прибыл король Саудовской Аравии Салман. В России короля встретили с большим энтузиазмом, поскольку это был первый официальный визит саудовского монарха в Москву за всю историю. В результате Кремль получил возможность продемонстрировать мировому сообществу свое растущее влияние на Ближнем Востоке. Во время пребывания короля Саудовской Аравии в Москве две страны подписали целый ряд соглашений в экономической сфере. Российский президент Владимир Путин принял решение поставить в Саудовскую Аравию современные российские зенитно-ракетные комплексы С-400. Это стало новым этапом в двусторонних отношениях, в которых прослеживалась серьезная напряженность с тех пор, как Москва в сентябре 2015 года решила осуществить военное вмешательство в Сирии на стороне президента Башара Асада.

Многочисленные западные журналисты и аналитики, освещавшие поездку короля Салмана в Россию, уделили основное внимание сделкам, заключенным между Москвой и Эр-Риядом, а также сотрудничеству в ценообразовании на нефть. Тревогу вызывает то, что они проигнорировали последствия от улучшения российско-саудовских отношений для общей ближневосточной стратегии Москвы. Это недальновидное пренебрежение, поскольку укрепление партнерства между Москвой и Эр-Риядом стало признаком существенных изменений в российской дипломатии на Ближнем Востоке и в стратегических целях Москвы в этом важнейшем регионе земного шара.

Революционный поворот в отношениях между Россией и Саудовской Аравией отчасти объясняется стремлением Москвы к сближению с Эр-Риядом. Хотя две страны с 1980-х годов неоднократно пытались наладить прочное экономическое и военное партнерство, тот диалог, который привел к сегодняшней оттепели в российско-саудовских отношениях, серьезно отличается от прежних дипломатических усилий. С конца советского периода и до недавнего времени в попытках Москвы сблизиться с Саудовской Аравией отсутствовали масштабные стратегические цели. Российское политическое руководство уделяло главное внимание тактическим вопросам, таким как получение саудовского инвестиционного капитала, заключение выгодных контрактов с Советом сотрудничества стран Персидского залива на поставку оружия и создание условий для того, чтобы связи Эр-Рияда с организациями исламских экстремистов не создавали угрозу российской безопасности.

Сегодняшнее потепление в отношениях между Россией и Саудовской Аравией заметно отличается от прежних тактических партнерств, потому что Путин создал фундамент долгосрочной дипломатии, которая выходит за рамки кратковременных материальных соображений. Путин отказался объявлять о крупных экономических соглашениях с Саудовской Аравией до тех пор, пока не будут достигнуты договоренности о сохранении власти в Сирии в руках Асада и о квотах на добычу нефти. Таким образом, Путин изменил представления саудовской монархии о России как о продажном государстве, которым можно манипулировать, предлагая ему твердую валюту. Кроме того, Россия продемонстрировала свою готовность к сотрудничеству с Саудовской Аравией в сфере экономики и безопасности, и в силу этого в Эр-Рияде ослабло ощущение того, что Москва предала его, вступив в сентябре 2015 года в военный сговор с Ираном на стороне Асада.

Благодаря доверию, возникшему в процессе дипломатического сотрудничества, Россия и Саудовская Аравия уже не видят друг в друге угрозу собственной безопасности. Свидетельством такого нового доверия стала благоприятная реакция российского правительства на отдельные встречи короля Салмана с президентами Чечни, Татарстана и Ингушетии во время его визита в Москву. Кремль разрешил провести эти встречи, поскольку был уверен в том, что Саудовская Аравия успокоит северокавказских лидеров, опасающихся ее связей с суннитскими экстремистскими движениями.

Кроме того, саудовские политические руководители не видят опасности в том, что Россия все более активно демонстрирует дипломатическую активность в Йемене, поскольку Эр-Рияд считает Москву беспристрастным организатором диалога между различными фракциями в этой раздираемой гражданской войной стране, которые пользуются поддержкой Саудовской Аравии либо Ирана. Такое взаимное изменение во взглядах говорит о том, что руководители России и Саудовской Аравии видят в сегодняшней дипломатической оттепели долгосрочную нормализацию отношений, а не временную разрядку, причиной которой являются экономические трудности или стремление распутать тугой узел многолетней военной конфронтации.

Решение России наладить долгосрочное стратегическое партнерство с Саудовской Аравией также свидетельствует о радикальных переменах в ближневосточной стратегии Кремля. С началом арабской весны в 2011 году стратегическое партнерство Москвы с Ираном и решительная поддержка режима Асада в Сирии были краеугольным камнем российской ближневосточной политики. Но хотя российско-иранское сотрудничество сыграло решающую роль в укреплении позиций Асада, кремлевское руководство все больше приходит к пониманию того, что партнерство с Ираном чревато многочисленными внутренними проблемами для России, которые выходят далеко за рамки Сирии. Свидетельством такого понимания стало то, что Россия стремится к дипломатическому урегулированию в Сирии и готова в этих целях сотрудничать с сирийскими курдами. А Иран со своей стороны настроен решительно против курдов и продолжает настаивать на военном решении в ходе гражданской войны в Сирии.

В ответ на нарастание разногласий с Ираном в сирийском вопросе Москва внесла поправки в свою ближневосточную стратегию и сегодня уделяет большое внимание дипломатическому взаимодействию с суннитскими странами арабского мира. Такие перемены в дипломатии направлены на то, чтобы Москве не пришлось уходить с Ближнего Востока после завершения войны в Сирии. Поскольку Саудовская Аравия является самой влиятельной суннитской страной в арабском мире, Москва видит в налаживании стратегического партнерства с Эр-Риядом важнейшей компонент своей новой ближневосточной стратегии.

Тот оптимизм, с которым российское правительство говорит о встрече Путина с королем Салманом, показывает, что Москва сделала важный шаг к тому, чтобы ее признали в качестве великой державы на Ближнем Востоке. Как сказал мне во время недавнего интервью директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин, сближение России с Саудовской Аравией, при котором не пострадает сотрудничество Москвы и Тегерана в Сирии, позволит Кремлю выступить в качестве беспристрастного игрока на Ближнем Востоке. По мнению Тренина, формируя представление о собственной объективности, Россия укрепляет свое влияние на Ближнем Востоке подобно тому, как попытки Москвы балансировать между Индией и Пакистаном привели к усилению ее геополитической роли в Южной Азии.

Поддерживая доброжелательные отношения с Саудовской Аравией и Ираном в период беспрецедентной напряженности между двумя этими странами, Москва также получит возможность показать, что она существенно отличается от Соединенных Штатов Америки, в которых значительная часть арабского общества видит силу, сеющую распри и стремящуюся к укреплению любой ценой своей гегемонии на Ближнем Востоке. Показав, что она в состоянии налаживать конструктивное экономическое и военное партнерство с суннитскими государствами, Россия стремиться сделать так, чтобы ее дипломатические победы, одержанные после начала интервенции в Сирии, не сошли на нет сразу после вывода российских войск из этой страны.

Стремясь добиться того, чтобы российское влияние на Ближнем Востоке не закончилась после завершения военной интервенции в Сирии, Россия пытается воспользоваться развитием партнерства с Саудовской Аравией в целях укрепления коллективной безопасности на Ближнем Востоке. Во время недавнего интервью, которое я взял у генерального директора Российского совета по международным делам Андрея Кортунова, он заявил мне, что для обретения долговременных рычагов влияния на Ближнем Востоке России прежде всего нужно добиваться создания неформальной организации коллективной безопасности в составе ближневосточных государств.

В основу такой системы коллективной безопасности ляжет конкретное дипломатическое сотрудничество по тем или иным вопросам. Давая мне недавно интервью, профессор Высшей школы экономики Дмитрий Суслов отметил, что нормализация отношений России с Турцией и Саудовской Аравией демонстрирует способность Москвы сотрудничать с ближневосточными игроками в некоторых областях, даже если в других сферах между ними существуют прямые противоречия и конфликты. Поскольку у стратегических партнеров на Ближнем Востоке часто возникают противоречивые интересы, российская организация коллективной безопасности сосредоточится на поисках выборочных областей сотрудничество вместо того, чтобы загонять конфликтующие страны в неустойчивые временные альянсы.

Ограничивая мандат такой организации коллективной безопасности во главе с Россией продвижением сотрудничества в определенных вопросах, Москва хочет предстать в образе объединяющей силы в этом регионе, а не посторонней великой державы с гегемонистскими устремлениями. Многие российские политики считают, что если Москва сможет поддерживать дружественные дипломатические отношения как с суннитскими, так и с шиитскими государствами, она станет эффективным гарантом коллективной безопасности на Ближнем Востоке. Сегодня, когда Совет сотрудничества стран Персидского залива пытается сдержать негативные последствия от трехсторонней борьбы за власть между Саудовской Аравией, Катаром и Объединенными Арабскими Эмиратами, сближение России с Эр-Риядом можно рассматривать в качестве пробного шага и попытки внести изменения в региональную систему безопасности

Чтобы добиться от Саудовской Аравии и других ближневосточных государств согласия на сотрудничество с Россией в деле сохранения коллективной безопасности на Ближнем Востоке, Москва старательно подчеркивает, что она не стремится вытеснить Соединенные Штаты с Ближнего Востока. Таким образом, ее ближневосточная политика заметно отличается от конфронтационных подходов Москвы к решению проблем на постсоветском пространстве. Россия проявила готовность продать Саудовской Аравии самое современное оружие, несмотря на то, что та подписала с США контракт на 15 миллиардов долларов на поставку систем заатмосферного перехвата баллистических ракет THAAD. Это однозначно говорит о том, что Москва стремиться дополнить инициативы безопасности США на Ближнем Востоке, а не подменить их.

Прочность нового российского партнерства с Саудовской Аравией остается под вопросом. Но если исходить из многолетнего недоверия между двумя странами, то становится ясно, что сегодняшние российские попытки дипломатического сближения с Эр-Риядом нацелены на создание более прочного партнерства, чем в прежние годы. Если российско-саудовские отношения в предстоящие месяцы будут и дальше улучшаться, Москва приблизится к осуществлению своей цели, которая заключается в налаживании сотрудничества с суннитскими государствами, а Россия закрепится на позициях незаменимого гаранта коллективной безопасности на Ближнем Востоке.

Сэмюэл Рамани, The National Interest, США

Перевод ИноСМИ

https://news-front.info/2017/10/13/rossiya-rasshiryaet-svoj-...