Глас вопиющего в Европе

Создатель и первый президент Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), бывший советник экс-президента Франции Франсуа Миттерана Жак Аттали опубликовал в газете L'Express свою колонку с красноречивым названием «Россия должна быть нашим союзником». В ней он призывает французские власти пересмотреть свою политику в отношении России, повлиять на Европейский союз и положить конец конфронтации. В нынешней обстановке такие заявления в Европе звучат не часто, тем более, от авторитетных политических фигур. В 2008 году журнал Foreign Policy включил экономиста и писателя в список «Ста интеллектуалов мира». Правда, сейчас Жак Аттали не занимает никаких государственных постов, что, возможно, и позволяет ему говорить более откровенно, чем его коллегам, обличенным властью.

Жак Аттали осудил линию Запада на игнорирование интересов России и бескомпромиссную поддержку киевского режима, который «не находит лучшего оправдания своему существованию, чем вновь утверждать, что русский язык, являющийся родным для значительной части населения страны, больше не является государственным». «Почему мы возмущены, когда Россия выступает защитником прав меньшинств? – пишет Аттали. – Разве мы были бы против голландцев, которые вступились бы за фламандцев, если бы Бельгия вдруг запретила им говорить на их языке? Или мы сами не отреагировали бы, если бы швейцарское правительство запретило гражданам говорить по-французски? Если Украина не хочет предоставить своим русскоязычным гражданам достойный статус, вполне естественно, что они обращаются за поддержкой к России».

По мнению экс-президента ЕБРР, такая политика Запада может привести только к окончательному разрушению системы безопасности в Европе. «Мы можем быть втянуты в абсурдную войну против тех, кто должен быть нашим союзником в других, гораздо более важных боях», - предупреждает он. Вместо того чтобы сотрудничать с Россией в борьбе с международным терроризмом, который угрожает всему миру, НАТО делает из нее врага, чтобы оправдать собственное существование. Француз указывает на безосновательность обвинений в том, что Москва хочет захватить Польшу или страны Балтии, которые доносятся из этих стран.

Указывает Аттали и на двойные стандарты, которые европейцы используют в отношениях с Россией. «Давайте не будем верить тем, кто говорит о неприкосновенности границ Европы, когда их это устраивает», - пишет он и приводит в пример Югославию.

В завершение Аттали призывает Францию использовать весь свой дипломатический вес, чтобы «подтолкнуть европейцев вырваться из-под пагубного влияния тех, кто в США и Европе, особенно в Польше, до сих пор путают Путина с Гитлером». «Крайне важно предложить нашим европейским партнерам разговаривать с Россией, как с потенциальным союзником, а не как с воображаемым врагом», - отмечает Жак Аттали. Но услышат ли его «европейские партнеры»? В этом у российских экспертов большие сомнения.

- Жак Аттали представляет старую миттерановскую гвардию, которая выступает за проект, восходящий еще к Шарлю де Голлю, - объясняет профессор кафедры международных отношений МГИМО МИД РФ Евгения Обичкина. – Это идея Европы от Атлантики до Урала, в которой нет разделительных линий. Эта политика была продолжена в проекте Миттерана по строительству общеевропейского дома, который он создавал совместно с Михаилом Горбачевым.

Жак Аттали активно участвовал в этом проекте. Он был первым президентом банка Европейского банка реконструкции и развития. Этот банк был специально создан для помощи странам бывшего соцлагеря, включая Советский Союз, который на тот момент еще не распался, в переходе от социализма к рыночной экономике. Это был очень важный проект, конкурировавший с американским планом переустройства Европы. Но в итоге последний одержал верх.

Миттеран в свое время говорил, что в Советском Союзе происходят сдвиги тектонического масштаба, и нельзя к этим событиям относиться, как к политическим переворотам где-нибудь на Буркина-Фасо. Сегодня идею преодоления нового раскола Европы поддерживает не только Жак Аттали, который не занимает значимого поста, но и бывший президент Франции Николя Саркози. На самом деле, эта идея движет сегодня и Франсуа Олландом, но он не может столь активно и откровенно говорить об этом в силу того, что должен быть в общем мейнстриме с Европой. Но Олланд все же пытается этот мейнстрим развернуть от линии на жесткое противостояние. Именно он настоял на приглашении в Нормандию президента России, благодаря чему был реализован нормандский формат переговоров.

Впрочем, у Аттали и его сторонников есть очень серьезные и активные критики, как во Франции, так и внутри атлантического политического сообщества. Важно и то, что в большинстве французских СМИ, например, в очень влиятельной газете Le Monde, задают тон те, кто абсолютно не приемлет политику России и считает, что ее нужно всячески сдерживать.

Хотя министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус полагает, что нужно поддерживать экономические связи с Россией и нельзя терять лицо перед американским натиском, потому что существуют общие интересы европейской безопасности, к которым американцы подходят менее ответственно, чем европейцы. Точнее, чем старые члены Евросоюза – Франция, Германия, Италия.

- Оппозиционные политики всегда могут позволить себе гораздо больше тех, кто находится у власти. Но если Саркози придет к власти, ему придется очень аккуратно выстраивать отношения с Соединенными Штатами, потому что союз с ними – это необходимое условие безопасности Франции. Это не значит, что он не будет критиковать некоторые аспекты американской политики. Когда он был президентом, он тоже мог себе это позволить.

Саркози может благожелательно высказываться о России. Это он, будучи президентом, в 2010 году сказал, что в отношениях с Россией пора перевернуть страницу «холодной войны». Но в то же время, именно он вернул Францию в военные структуры НАТО и считает, что главный гарант безопасности Европы – это США и альянс. Однозначной позиции нет. Саркози не обязательно откажется от своих слов. Он считает, что нужно разговаривать, находить компромиссы в интересах всех договаривающихся сторон и сохранять европейскую идентичность в вопросах европейской безопасности.

Руководитель Центра политических исследований Института экономики РАН, заведующий кафедрой международных отношений Дипломатической академии МИД РФ Борис Шмелев считает, что несмотря на голоса разума, мы надолго вступили в период конфронтации с Европой.

- К сожалению, мейнстрим в Европе носит яркую антироссийскую направленность. Там не понимают природу кризиса на Украине и в российско-украинских отношениях. Во всех бедах они однозначно винят Россию. Ее рассматривают в качестве агрессора, страны, которая хочет нарушить новый мировой порядок и систему отношений в Европе.

Эту точку зрения очень сложно изменить. Вся европейская пресса стоит на стороне Киева. Становится просто не по себе, когда читаешь выступления ведущих европейских политиков, которые ничего не говорят о том ужасе, который происходит в Донбассе, не замечают гибели мирных людей, не критикуют Киев за варварскую политику в отношении этого региона.

Вся политика в отношении России и подход к трагедии на Юго-Востоке Украины, как мне кажется, вписываются в палитру действий и настроений, которые сложились в Европе в условиях так называемого постмодернизма. Нужно попытаться понять, почему Европа так поддерживает Киев и не хочет видеть всей сложности того, что происходит на Украине. Почему не желает признать, что речь не идет о борьбе демократии с антидемократами, о борьбе «светлых сил», которые олицетворяет Порошенко и майдан, с «темными силами», окопавшимися на Востоке Украины.

Если все рассматривать только с позиций борьбы за реализацию геополитических интересов Запада с Россией, то концы с концами не сходятся. Но анализ с позиций постмодернизма, в котором существует Европа, дает ответ на эти вопросы. В сознании европейцев за последние годы произошел странный переворот. Понятия добра и зла начинали размываться, нет четких привязок к тем реалиям, которые складываются в мире. Культура постмодернизма сыграла злую шутку с Европой и заводит ее в глубокий кризис, из которого ей будет крайне сложно выбраться.

- Во всех сферах жизни и политики - и в однополых браках, и в размытых границах между свободой и обязательствами, и в нечетких представлениях о правах народов и подходах к вопросам самоопределения - все решается в зависимости от ситуации, от сиюминутной потребности. Европа уже не хочет видеть четких принципиальных установок в поведении и в политике. Эти люди искренне верят в праведность того, что они делают. У нас в России на экспертном уровне часто задают вопрос: «Как они не могут понять?». В том-то и дело, что не просто не хотят, а не могут. В этом весь ужас ситуации.

Безусловно, на все это накладываются геополитические интересы Европы, устаревшие традиционные подходы в оценках к России. И в результате мы получаем этот коктейль, который можно назвать политикой Европы в отношении украинского кризиса и России.

Вместе с тем, на Западе есть люди, которые еще не потеряли голову и видят абсурдность этой политики. В той же Франции это Марин Ле Пен и бывший президент Николя Саркози. Есть влиятельные люди и в Италии, и в Германии, которые об этом говорят. Они видят все тяжелые последствия, к которым может привести такая политика в отношении России. Но они, к сожалению, не являются определяющими политическими деятелями в рассмотрении этих вопросов.

- Мне кажется, будут. Уже есть разумные люди и в США, которые говорят о надуманности и неоправданности политики США в украинском кризисе. На эту тему появился ряд статей в издании Foreign Affairs, в которых Обаму призывают изменить политику. Так что процесс пошел. Но когда эти новые явления в общественном и политическом сознании Запада трансформируются в реальную политику, трудно сказать. Думаю, это произойдет нескоро.

Россия должна быть готова к тому, что «холодная война», которая уже началась с Западом, будет идти долго. Проблемы, которые вызвали ее, носят фундаментальный и системный характер. Чтобы их решить, потребуется время и большое политическое мужество со стороны Европы. В США пока вообще не видно значительных политических деятелей и организаций, которые требовали бы от Вашингтона пересмотра политики. К сожалению, самый громкий голос Вашингтона сегодня – это голос сенатора Маккейна. И это очень показательно. Та же ситуация и в Лондоне.

В континентальной Европе позиция несколько иная. Но и здесь основное направление в подходах к украинскому кризису носит ярко выраженный антироссийский характер. Мне кажется, наши СМИ несколько преувеличивают роль США в формировании европейской позиции. Спору нет, эта роль велика. Но все же эти настроения формируются под воздействием собственных европейских факторов.

Их затаенная нелюбовь к России, страх и неприятие нашей страны, которые, так или иначе, проскальзывали в Европе все эти 25 лет, быстро дали о себе знать. Восприятие России значительной частью политической и интеллектуальной элиты Европы, как некой чуждой субстанции, прорвалось наружу. Я как историк, нахожу много общего в нынешней ситуации с тем, что происходило в отношениях России и Европы в XIX веке. Проводить аналогии – дело неблагодарное, но многие выводы напрашиваются. Высказывания Данилевского в середине XIX века или размышления Тютчева о российско-европейских отношениях не потеряли своего значения и сегодня.

То, что говорит Аттали, приятно слышать, это правильно. Но не это определяет и будет определять политику Европы в обозримой перспективе. Многое будет зависеть от договоренностей в Минске, хотя у меня лично это не вызывает большого оптимизма. Даже если удастся достигнуть соглашения, сложно будет обеспечить его реализацию на практике. Переговоры в Минске не приведут к принципиальному улучшению отношений между Россией и Западом. Мы вступили в эру конфронтации и из этого надо исходить.