Рынок труда: «удаленка», переработка и фрилансеры
Похоже, Минтруд озаботился состоянием рынка труда, и решил начать с упорядочения определения ненормированного рабочего дня. Вопрос этот во время пандемийной «удаленки» встал во весь рост, поскольку многие «дистанционники» трудятся нынче в среднем на два с половиной часа дольше, чем в офисе, а с оплатой ненормированных часов дело обстоит, мягко выражаясь, неважно, работодатели импровизируют тут, как могут. В Минтруде и решили привести ненормированный рабочий день к общему знаменателю.
Началось все 11 февраля, когда в Госдуму был внесен законопроект о ненормированном рабочем дне для руководства ФСБ. Сотрудникам, для которых установлен ненормированный служебный день, авторы законопроекта предлагают предоставлять ежегодный дополнительный отпуск продолжительностью до десяти суток.
Но это ФСБ, люди военные, у них даже в штатском погоны торчат, - а как быть с гражданскими? Прежде всего, в Минтруде обратили внимание на длину отпуска при ненормированном рабочем дне, и напомнили, что максимальная продолжительность отпуска за ненормированный рабочий день не закреплена в законе. Что касается минимальной продолжительности такого отпуска, то тут закон дает широчайший простор для фантазии работодателя, который, оказывается, может устанавливать любую продолжительность отпуска за переработку, но не менее трех календарных дней.
Не установлена законом и максимальная продолжительность ежедневной работы в режиме ненормированного рабочего дня. Эксперты утверждают, что работа в таком режиме не удлиняет рабочий день, но позволяет работодателю порой привлекать к труду сотрудников из особого перечня сверх установленной продолжительности рабочего дня.
В Минтруде также отмечают, что сотрудника нельзя привлекать к работе в выходной день, - а многие работодатели так и делают, мотивируя это именно ненормированным рабочим днем. Между тем, если уж дело доходит до выхода на работу в выходной день, то этот день оплачивается в соответствии с требованием законодательства, а не по тому, с какой ноги встал работодатель.
Отдельная тема – внештатная занятость. В феврале Россия вошла в мировой ТОП-10 по общей выручке фрилансеров, - по данным компании PwC, сегодня в нашей стране насчитывается около 14 миллионов фрилансеров, а оборот рынка в прошлом году достиг в этом сегменте 41 миллиарда долларов. Напомним, что оборот глобального рынка фриланса в 2020 году составил 6,5 триллионов долларов, и если он будет расти примерно на 16 процентов в год, то к 2025 году приблизится к 14 триллионам долларов. Еще быстрее развивается российский рынок фриланса, ежегодно подрастающий на 20 процентов. Эксперты уверены: при сохранении нынешних тенденций, к 2025 году объем фрилансерского рынка в стране зашкалит за 100 миллиардов долларов. В два раза по сравнению с 2020 годом через пять лет увеличится на рынке и число фриланс-платформ или специализированных провайдеров, предоставляющих внештатных работников для корпоративного сектора. Если так пойдет и дальше, возможно, когда-нибудь мы вплотную приблизимся к сегодняшним лидерам мирового фриланс-рынка - США (более 1 триллиона долларов) и Индии (680 миллиардов). В пределах досягаемости для нас уже находится солнечная Канада с объемом фрилансерского рынка в 130 миллиардов долларов.
Очевидно, спрос на «внештаников» будет только увеличиваться, - в этом надо винить и «удаленку», к которой привыкли многие (сейчас 3 из 10 работников не хотят возвращаться в офисы), и невеселую демографическую ситуацию, когда ежегодно сокращается число трудоспособных россиян, и рынок труда все больше напоминает дырявую сеть.
В России просто не хватает людей. Согласно официальным данным, число занятых в экономике россиян к концу 2020 года снизилось до 70,77 миллионов человек, а это минимум с 2011 года. В одной только Москве сегодня насчитывается около полумиллиона свободных рабочих мест, и если раньше эту брешь худо-бедно заполняли гастарбайтеры из просторов СНГ, то нынче не хватает и гастарбайтеров. Многие из которых, кстати, не могут въехать в Россию из-за пандемии, - хотя, тут виновата, скорее, не пандемия, а нерасторопность нашей миграционной службы, работающей по старому доброму принципу «как бы чего не вышло». В результате вырос спрос на приезжие рабочие руки, и, как следствие дефицита гастарбайтеров, заметно подросли цены во многих сегментах, – от ЖКХ до строительства, что «по цепочке» ведет к росту цен во всех сферах экономики, и, естественно, отрицательно сказывается на реальных доходах россиян. Это, кстати, ситуация, к которой давно подталкивал Россию ультра-националист Алексей Навальный, требовавший «выгнать всех гастарбайтеров из нашей страны». Вот оно и сбылось.
Становящиеся все более ощутимыми перекосы на российском рынке труда сказываются и на общем состоянии российской экономики, и на социальном самочувствии россиян. И цены на этом рынке все чаще диктуют не работодатели, как в былые благополучные времена, а наемные работники. Скажем, в Москве аборигены отказываются работать дворниками за 30 тысяч рублей, требуя как минимум двойного повышения зарплаты. А еще в 2019 году неприхотливые гастарбайтеры выполняли ту же работу в среднем за 17-18 тысяч рублей. Теперь им приходится платить те же 30 тысяч, - если, конечно, удается набрать нужное количество дворников из «гостей».
И если бы проблема была только в дворниках. В таких рыночных условиях количество фрилансеров в любой сфере экономики будет только расти, поскольку им проще работать не в штате одной компании, а трудиться на «удаленке» на несколько компаний. Работать, конечно, придется больше, но ведь и денег будет больше. Аналитики PwC, например, утверждают, что уже сегодня до четверти частных российских компаний, работающих не в сфере услуг и ЖКХ, хотели бы заменить фрилансерами до 30 процентов своих работников, чтобы избежать корпоративных издержек на фонд зарплаты. Очевидно, главными направлениями спроса на этом рынке будут дизайн и мультимедиа, IT, контент и переводы, финансы, управление и HR. Естественно, работодатели будут заинтересованы в привлечении только квалифицированных фрилансеров, что повысит качество и производительность труда, увеличатся зарплаты фрилансеров (сегодня 64 процента из них получают в среднем по 30 тысяч рублей в месяц), а значит, неизбежно увеличится и денежный оборот на рынке фриланса.
А раз так, государство рано или поздно встанет перед соблазном пересмотра системы налогообложения фрилансеров, ставших костяком нового класса граждан – «самозанятых». В стране с октября прошлого года введен специальный налог на профессиональный доход, где ставка для физических лиц составляет 4 процента, а для юридических лиц — 6 процентов. В качестве эксперимента новый налог был запущен с 2019 года в четырех регионах (Москва, Московская и Калужская области и Татарстан), а с июля 2020 года регионы могли вводить налог на профессиональный доход по своему усмотрению, и с середины октября режим начал действовать на всей территории РФ.
Пока новый налог не напугал народ, и социологи фиксируют рост количества физических лиц, зарегистрированных, как «самозанятые». К 2021 году таковых насчитывалось более 1,5 миллионов человек, однако эксперты Института государственного и муниципального управления Высшей школы экономики считают, что потенциальных плательщиков профессионального налога намного больше официального числа, - 7,2 миллиона человек. А это – 10 процентов трудоспособного населения России. Росстат оценивает долю самозанятых в 4,9 процента от экономически активного населения, это 3,5 миллиона человек, но некоторые исследователи говорят даже об 11 процентах (8 миллионов человек). «Обелению» рынка самозанятости может помочь интеграция ФНС с цифровыми платформами по поиску частных специалистов и улучшение условий налогового режима.
По данным ФНС, за период эксперимента самозанятыми зарегистрировано более 277 миллиардов рублей дохода, за 2019 год начислено более 1,7 миллиарда рублей налога, а за 2020 год — более 5,1 миллиарда рублей. Эксперты уверены: если государство и цифровые платформы услуг частных специалистов смогут сделать этот инструмент привлекательным, самозанятые россияне наверняка предпочтут легализовать свою деятельность. Кстати, неформальная занятость в России снижается уже сейчас. Возможно, тут сказалась пандемия, когда домохозяйства сократили траты на оплату неформальных услуг. Это на 20,5 процентов снизило долю работающих неофициально на постоянной основе, и на 11,3 процента стало меньше тех, кто получает от этого основной доход. Если тенденция к перетеканию из теневых услуг в легальные сохранится, то уже через пять лет практически все самозанятые россияне будут работать в «белом» сегменте этого рынка.