Россия способна «стереть из жизни» любой западный бренд по примеру Китая

Бойкот западных брендов в КНР стал всенародным без приказа сверху. Он подает пример России, как отвечать на оскорбления Запада.

Несколько известных западных брендов одежды и обуви, в частности H&M, Adidas, Burberry и Nike, столкнулись со «стиранием» своего присутствия в цифровом мире Китая. Причиной негативной реакции местного бизнеса и общественности на их присутствие в КНР стала критика в адрес Пекина, в которой компании-владельцы выражали «озабоченность» правами человека в Китае.

Результатом такой политической позиции брендов стал их тотальный бойкот в китайском информационном пространстве. Он фактически означает провал их маркетинговой и торговой политики на одном из наиболее быстрорастущих рынков планеты.

Как Китай смог добиться такого результата? И способна ли Россия использовать китайский опыт в случае прямого конфликта с западными странами?

Побежавшие впереди паровоза

Негодование китайского общества вызвало неоднозначное заявление ряда западных брендов, которое касалось производства хлопка в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. В январе 2021 года уходящая администрация Дональда Трампа голословно обвинила правительство Китая в использовании рабского труда на уборке хлопка в этом населенном преимущественно мусульманами западном районе КНР. Пекин немедленно отверг эти обвинения, но маховик санкций был запущен, а импорт синьцзянского хлопка — запрещен в США.

В этот момент мировые торговые марки-производители одежды заняли разные позиции по вопросу «спорного» хлопка. Так, немецкая компания Hugo Boss официально заявила, что продолжит импорт хлопка из Синьцзяна. С таким же заявлением выступил известный японский бренд одежды Muji, подчеркнув, что США не предоставили никаких доказательств своих утверждений.

А вот целый ряд других западных брендов, в том числе Adidas, Lacoste, Nike, H&M, Ralph Lauren, Calvin Klein и Tommy Hilfiger, решили побыть «роялистами большими, чем сам король», — и прекратили взаимоотношения с производителями хлопка из Синьцзян-Уйгурского автономного района. Бренды заявили, что полностью отказываются от его использования в своем производстве одежды и обуви. При этом с китайского рынка они уходить не намеревались — ведь продажи обуви и одежды в КНР, включая продукцию дорогих западных брендов, год за годом бьют рекорды.

В российских условиях это означало бы, что владелец какого-нибудь техасского бренда отказывается покупать лен из Владимирской области, потому что он запрещен к импорту в США, однако по-прежнему хочет иметь брендовый магазин на Тверской улице в Москве.

Не запрет, но бойкот

Нетрудно догадаться, что столь двуличный подход вызвал бурное негодование жителей КНР, да и китайского бизнеса. Поэтому нынешнее «стирание» H&M, Adidas, Nike и других западных брендов из коммерческой и торговой жизни Китая осуществляется в виде всенародного бойкота, а не путем административного запрета. И если исчезновение товаров этих брендов из списков крупнейших электронных торговых площадок Китая еще можно пытаться объяснить централизованным «коммунистическим» запретом, то остальные события не оставляют от этой версии камня на камне.

Скажем, компания Burberry, которая также поддержала запрет на покупку хлопка из Синьцзяна, создала фирменные «скины» одежды ряда персонажей видеоигры Honor of Kings. На этой неделе орнаменты Burberry стали недоступны — китайская технологическая компания Tencent удалила их из онлайн-магазина игры. Такой же запрет коснулся адресов китайских магазинов самонадеянных западных брендов — они просто испарились из адресных книг всех онлайн-служб такси. То есть физически магазин есть — а вот найти его на электронной карте или заказать до него поездку уже не получится.

Не менее ответственную гражданскую позицию заняли китайские знаменитости, представляющие в КНР западные бренды. Так, актриса Чжоу Дунъюй, певец Ван Ибо и певица Виктория Сонг заявили о разрыве отношений с провинившимися брендами Burberry, Nike и H&М. Причем для знаменитостей это означало не только отказ от прибылей, но и весьма вероятные штрафы за разрыв контрактов. Однако они подчеркнули, что придерживаются политики «Один Китай» и считают неприемлемыми попытки разделить жителей страны под предлогом выдуманной этнической или религиозной розни.

Такая резкая реакция китайцев уже нашла свой отклик. В частности, компании PVH, владеющая брендами Calvin Klein и Tommy Hilfiger, а также Inditex, которой принадлежит бренд Zara, предпочли тихо убрать со своих сайтов обвинения в «рабском труде» в Синьцзяне, чтобы избежать дальнейших финансовых потерь и негативного общественного резонанса в КНР.

Применим ли китайский опыт в России?

Конечно, менталитет граждан России во многом отличен от китайского. Например, нам свойственна большая степень индивидуализма, в силу чего у нас сложнее представить ситуацию, когда знаменитость может взять и отказаться от многомиллионного рекламного контракта ради того, чтобы, например, сказать: «Крым — это Россия».

Также стоит сказать, что Китай за последние десятилетия действительно смог добиться информационного и, шире того, «цифрового» суверенитета. Сегодня виртуально-цифровое информационное пространство Поднебесной защищено от внешнего воздействия. В нем нет заметного влияния, цензуры или скрытого «продвижения идей» со стороны транснациональных монстров, таких как Facebook, Twitter или Google.

Вот почему кампания по бойкоту западных брендов в КНР оказалась столь успешной. Поднявшись в виде народного возмущения, она очень быстро захватила топовые позиции во всех китайских онлайн-сервисах и вызвала волну реакции среди, без преувеличения, сотен миллионов жителей Китая.

Впрочем, вопрос о возможности аналогичного «стирания» из информационного пространства России враждебных и подрывающих ее суверенитет организаций или компаний давно уже не лежит в области ненаучной фантастики. На сегодняшний день у нашей страны есть не меньшее количество инструментов для такого действия, нежели у Китая. Так что проснуться в реальности, в которой Facebook будет уважать Россию и соблюдать ее законы, — вполне возможно.

Перенос китайского опыта в российские условия — это скорее вопрос времени и постепенных изменений в нашей реальности, которые подспудно идут все последнее десятилетие. И, конечно же, политической воли и идеологии, когда максима «Россия у нас одна — единая и неделимая» будет столь же популярна, как и лозунг «Один Китай» в Поднебесной. По крайней мере, наш восточный сосед наглядно показал, как можно и нужно отвечать Западу.