«Мы, абхазы, умеем достаточно красиво пошутить над своим образом жизни»
Сухумский опрос – к 1 апреля.
– Чем отличается абхазский юмор, в чем его особенность, колорит?
Элеонора: Я думаю, что абхазы умеют шутить над собой. Может быть этим и отличается юмор.
– Расскажите какой-нибудь смешной анекдот или ваш любимый анекдот.
Элеонора: Я запомнила анекдот, послевоенный анекдот. Было смутное время везде в постсоветских странах. И приходит президент России к Богу и спрашивает: «Когда в моей стране наступит покой, мир, достаток и т.д.». Бог назвал определенное время года, когда наступит все, что желает президент. Дальше к нему по очереди заходит президент Грузии. И тоже задает тот же вопрос. Бог опять отвечает: «В таком-то году в вашей стране наступит порядок, мир и т.д.». Затем заходит абхазский президент и говорит: «Господи, скажи, пожалуйста, когда в моей стране наступит порядок, мир и т.д.». А Бог отвечает: «Неужели я доживу до этого». Там даже не столько, когда наступит мир, там был вопрос: «Когда прекратятся беспорядки в моей стране?». Обычно, что волновало в послевоенное время в Абхазии, да и сейчас. Но по-абхазски это очень смешно. «Неужели я буду жить до этого». Такой анекдот могут сочинить люди, которые умеют шутить над собой.
Владимир Зантариа, писатель, ученый, академик: Я, конечно, очень ценю абхазский юмор, он такой несложный, он очень доступный. Например, мне очень близки забавные истории, связанные с нашими писателями. Они умели, кстати, как-то по-доброму подшучивать друг над другом. Даже раньше, в советское время на Брехаловке собирались и там часто бывали абхазские писатели. И Таиф Аджба, и Рауль Ласурия, Алекей Гогуа и многие другие. И как раз вовремя кофепития, чаепития они рассказывали друг другу эти забавные истории. Фазиль Искандер там часто бывал. Когда я женился, мне срочно сообщили, что в село Мгудзырхуа приглашают не на свадьбу, а чтобы в узком кругу познакомиться с новым родственником, то есть с зятем. Я был в шоке, потому что неожиданно пригласили, надо сегодня же ехать. Мне нужны были друзья. По абхазским традициям просто так не поедешь, надо друзей взять. Где их найти? И вот мы с художником Валерием Гамгия вышли на набережную, увидели, что там стоят бывший первый секретарь обкома Михаил Бгажба, Фазиль Искандер, Алексей Гогуа. Они где-то сидели в ресторане, были в хорошем расположении духа. Видят, что я волнуюсь, не могу никак что-то сказать, они говорят: «А в чем дело? Может мы поможем?». Вот такая история. И Фазиль Искандер сказал: «Если надо, мы поедем с тобой!». Так и получилось, что Фазиль Искандер и Алексей Гогуа (Михаил Бгажба не смог поехать, он был пожилой) поехали со мной в качестве друзей зятя. Я написал об этом в эссе «Абхазская тетрадь», как мы там блюли застолье, как я все время стоял во дворе, под расцветшей алычей, пока мамалыгу не выложили, пока стол не накрыли. Но я проголодался незаметно. Я там стоял, потому что абхазскому молодому зятю, пока ему не разрешат сесть, он не должен садиться. А когда зашли, посадили за стол, я сразу сел. Забыл про все эти ритуалы, обычаи. Я настолько изголодался, что принялся за еду. И кто-то сильно ущипнул меня рядом. Смотрю, Алеша Гогуа. Я спросил: «Что случилось?». Он сказал: «Вот здесь надо вставать, а там что ты стоял, никто не заметил, вот здесь надо встать». И я вскочил, и это все заметили. Это неумение соблюдать традицию. И вся публика заметила. И Фазиль Искандер на это обратил большое внимание. «Аха, видите, какие обычаи и прочее». Взял на заметку. На обратном пути уже выпившие все мои друзья возвращаются после этой миссии. Когда на «тещин язык» поднимались, Фазиль Искандер сказал Алеше Гогуа: «Алеша, давай споем какую-нибудь абхазскую песню». Можно подумать, они были большие певцы. «А какую?» – спросил Алеша Гогуа. Например, песню «Царский акамбаш» (буйвол). Эту песню никто кроме Фазиля не помнит. В Абхазии это какая-то ритуальная песня, когда бывает у молодой девушки какие-то наваждения, что-то такое, колдовство. Чтобы изгнать беса, поют эту песню. Откуда Фазиль Искандер это помнит, находясь в Москве? И они всю дорогу до Сухума пели о том, как царская буйволица съела муку. Вот такой сюжет этой песни. Так что с моей женитьбой связано немало таких историй.
Эрик Микаа, юморист: Абхазский юмор – это специфика и в первую очередь, как и для любого народа, малочисленных народов, почему я это говорю, потому что он сильно отличается от всех кавказских вариантов юмора, которые известны в эфирах, не в эфирах, на постсоветском пространстве. Пока еще эти поколения живы. Абхазский юмор, он сегодня и буквально, когда он зарождался на центральных каналах России, чем он был интересен? Юмор был не самый гениальный, он был самостебный, простыми словами говоря. Для примера, мы, абхазы, умеем достаточно красиво и деликатно пошутить над своим образом жизни. И тем самым подчеркнуть те социальные проблемы, с которыми мы сталкиваемся ежедневно. Но через призму такого легкого, доброго юмора. И что такое юмор, как и кино – это отражение, некая призма один из углов видения и отражения вообще жизни и созидание общества. И, конечно, же грузинский юмор был, дагестанский юмор был, многие были, армянское радио было и т.д. Но когда абхазский юмор появился, так скажем, на телевизионной арене, он стал интересен тем, что он был достаточно тонкий и очень специфичный. И очень такой блиц-криковый, такой он был короткий. То есть не нужно было уходить глубоко в серьезную, глубокую логику для того, чтобы раскрыть суть той шутки или той истории, или неважно, того эпизода, что хотелось рассказать. Эта эстафета понеслась уже молодыми. Немного, конечно, производство и его подача поменялась, разумеется, в век интернет-пространства. Но основной фишкой, основной особенностью являлось именно то, что в таком количестве, на таком уровне ни одна народность, ни один народ не шутил над собой, над тем, как они живут, как они созидают, в чем они ошибаются. Что они делают не так, как все остальные. Это как раз момент индивидуальности. А если туда капнуть немного капель интеллекта и, так скажем, хорошего словарного запаса на общепринятом русском языке, получается достаточно интересный, привлекающий внимание юмор.
– На ваш взгляд, чем отличается абхазский юмор?
Михаил Гагулия, шоумен: Весь кавказский юмор основан на подаче, у кого-то свои разные акценты, есть определенная харизма, то есть можно даже несмешные вещи говорить с такой харизмой и с такой подачей, что это для людей будет смешно. А абхазский юмор, непосредственно, он, соответственно то, что я назвал тоже в первую очередь имеет, у нас еще и говор смешной. И всегда было так, что даже если взять пример, допустим, в деревнях жили взрослые мужики, они всегда друг друга подкалывали. Абхазский юмор состоит больше из подколок, то есть не в оскорбительным смысле, а немного укусить, подколоть, вспомнить, что было и это обязательно было смешно. Всегда в ответ человеку, кто подкалывает другого, прилетала ему тоже ответная подколка. В основном, абхазский юмор строится на этом.
– Вы можете какой-то пример привести?
Михаил Гагулия, шоумен: Мы в нашем юмористическом мире говорим про древнее противостояние, допустим, очамчырской стороны и гудаутской. Они друг друга подкалывают, у кого какая мамалыга вкуснее. Это я один из примеров привел. Или в туфлях пришел на поле, ему говорят: «На поле надо кукурузу собирать». «Ну, мало ли там соседка будет, увидит, что я красиво одет».
– Чем отличается сегодняшний юмор от того юмора, который был 20-30 лет назад в Абхазии?
Михаил Гагулия: Я думаю, что именно в нашей стране есть темы, которые актуальны по сей день. Проблемы со светом, проблемы с пенсией, зарплатами. Мы всегда о них шутили и, практически, каждое из поколений, кому было 15-25-40 лет все одинаково это воспринимали смешно. А так, да, конечно, времена меняются, есть актуальный юмор. Допустим, сейчас что-то происходит в стране, юмористы обычно за это цепляются, и какие-то шутки пишут. Если раньше люди писали, хотели драматургию, чтобы был какой-то сюжет в номер, сейчас все просто стало, банально, потому что есть интернет. Извините за сленг, дворовые приколы, их сегодня можно увидеть не только во дворах, но уже на просторах интернета они звучат, и все уже это знают. На мой взгляд, юмор стал более простым.
– Вы много лет в КВН, расскажите, насколько эта игра популярная в Абхазии?
Михаил Гагулия: КВН всегда был популярен, еще со времен, как команда КВН «Нарты из Абхазии» попала на Первый канал и представляла нашу страну и немного даже раньше. Были люди, кто это начинали, Борис Саджат-ипа и другие, немало их было. КВН всегда нравился и всегда люди ходили с удовольствием, потому что юмор продлевает жизнь, смех. Когда ты смеешься над проблемами, тебе легче живется, на мой взгляд. Всегда молодежь, даже не молодежь, бывало, что целые организации такие, как МЧС, выступали на сцене, играли, шутили и это было здорово. Сейчас я, к сожалению, не могу вам ничего сказать, потому что эта тема мало поддерживается. Может она уже не интересная, а может и интересная. Н, тем не менее, она пока не живет, но я надеюсь, что оживет в скором будущем. Я хочу пожелать всем слушателям, чтобы они побольше улыбались, потому что сейчас такое тяжелое время в стране. Да и не то, что в стране, в мире. Мне кажется, что если мы будем немного с юмором подходить ко всему, и наши проблемы тоже уменьшатся. Может не полностью, но хотя бы на какой-то маленький процент их будет меньше, и от этого станет легче. Участник команды КВН «Маленькая страна», затем я участвовал в различных телепроектах на телеканале ТНТ, шоумен.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Подписывайтесь на нас в соцсетях
Telegram
Youtube