Игорь Бутман: Впереди еще много ошибок

Но сначала — работа над ошибками. Осмыслить прошлое, понять, что сделал не так, чтобы впредь не оступаться — Игорь Бутман из тех людей, кто анализирует собственные поступки. Игорь Михайлович, бывает, что жалеете о чем-то, что было сделано когда-то в прошлом? — Я стараюсь не повторять ошибок, но не жалею о том, что было. Вот если Читать дальше......

Но сначала — работа над ошибками. Осмыслить прошлое, понять, что сделал не так, чтобы впредь не оступаться — Игорь Бутман из тех людей, кто анализирует собственные поступки.

Игорь Михайлович, бывает, что жалеете о чем-то, что было сделано когда-то в прошлом?

— Я стараюсь не повторять ошибок, но не жалею о том, что было. Вот если бы можно было с головой сегодняшней вернуться лет на 20-30 назад… Но было много чего и правильно сделано — гораздо больше. И самое главное, что впереди еще много времени для счастья, для свершений. И ничего не пропало! Конечно, с годами появился цинизм, ты оцениваешь жизнь с позиции успеха, но сколько еще можно ошибок натворить!

А вот интересно, как же вы любите отдыхать?

— Идеальный выходной — это когда ты ничего не делаешь. Но лучше куда-нибудь уехать, в любой город России или мира. Погулять, походить на экскурсии. Самое главное — переключиться, дать мозгу новых впечатлений — так он отдыхает. Лежать у моря на солнышке тоже хорошо, но по-настоящему отдохнувшим себя чувствуешь, когда где-то попутешествовал, погулял по улицам красивых городов, по музеям. Но без фанатизма.

Знаю, что вы недавно были на Сахалине. Что там делали?

— Каждый год там, в месте, где, в общем-то, берет начало наша страна, проходит фестиваль. Раньше он назывался «Сахалин — Хоккайдо Jazz». В этом году без Хоккайдо, потому что японские коллеги не приехали. Замечательное место, с прекрасной природой. Очень приятно сюда приезжать и выступать. А еще есть свежие морепродукты. Так что поездки на Сахалин — это еще и приятное гастрономическое путешествие.

А Москва? Вы ленинградец, но давно живете в Москве. Познанию истории столицы находится время?

— Находится, конечно. Но хочется большего. Я, конечно, был в Кремле, в Третьяковской галерее, в Музее Пушкина. Не пропускаю выставок, которые приезжают в Москву. Хожу в театры, много читаю, особенно о современном периоде с начала XX века. Но не могу сказать, что я большой знаток истории и культуры Москвы. Думаю, надо побольше выходных посвящать каким-нибудь познавательным экскурсиям.

В вечном противостоянии двух столиц вы на чьей стороне?

— Когда Питер побеждал, переехал в Москву. Чтобы не было большого перевеса.

Тогда еще немного географии. У вас двойное гражданство — российское и американское. Как вы переживаете обострение отношений между странами?

— Возникло недопонимание. Большая конкуренция в мире. Мы должны больше работать над отношениями. И мы, и американцы. Никто не хочет воевать, но у всех свои интересы. Нужно идти на компромисс через вещи, которые приводят нас в восторг — музыка, спорт, искусство. Меня не радуют отношения двух стран, но я как могу работаю над тем, чтобы они улучшились. И меня понимают как в России, так и в Америке. И не понимают тоже. Но когда звучит хорошая музыка, люди улыбаются.

Вот, наконец, мы добрались и до музыки. Вы виртуозно владеете саксофоном. А есть ли еще какой-нибудь инструмент, который хотелось бы освоить?

— Есть. Это фортепиано. Я недавно разговаривал со своей двоюродной сестрой, которая переехала в Москву и преподает в моей Академии джаза фортепиано. Хочу брать у нее уроки.

Разве вы не умеете играть на пианино?

— Умею. Но хочу брать уроки и учить серьезный классический репертуар. Чтобы кто-то показал, направил. Чтобы мне давали задания. Джаз я могу сыграть, а вот серьезную классику — уже хуже.

А народные инструменты интересны вам?

— Ну не народные, а гитара. Раньше я неплохо играл рок. Пока не занялся джазом, были все шансы стать кем-то вроде Гребенщикова. Хотя нет, моя музыка была больше похожа на английский рок, с мощным вокалом, с мощными гитарами.

Не жалеете, что не посвятили себя року?

— Сейчас нет. Джаз интереснее. Надеюсь, что он, как классика, будет дольше жить. И потом, в джазе больше вызова для исполнителя. Джаз сложнее, и эта сложность меня возбуждает.

Какие варианты жизненного пути рассматривали в юности?

— Я мечтал быть авиаконструктором. Обожал склеивать самолетики: были раньше такие наборы. У меня даже «Союз»—«Аполлон» был. С другой стороны, мне нравился спорт, и я, когда начал заниматься хоккеем, думал, что буду играть в хоккей профессионально. Хотя, наверное, если бы я проявил выдающиеся способности, то продолжал бы заниматься. Чтобы хотя бы попасть в команду мастеров, нужно было сделать огромнейшие усилия. И неизвестно, смог бы я выдержать конкуренцию. И потом, в Советском Союзе карьера хоккеиста заканчивалась лет в 30 А когда я стал заниматься джазом, понял — хочу, чтобы это стало моей профессией. Мне очень нравилось, и музыку можно играть до конца своих дней.

Но хоккей вы, как известно, не бросили.

— Сегодня играю в любительский хоккей три раза в неделю. Это тоже, кстати, отдых. Иногда бывает, на турниры в Сочи езжу с Ночной лигой. Ты как будто в спортивном лагере.

Саксофон романтичный инструмент. Приходилось в юности кадрить с его помощью девчонок?

— Всю жизнь только этим и берем. Одна из моих привлекательных сторон — то, что я музыкант и хорошо играю. Это производит впечатление. Но есть знаменитые спортсмены, артисты, симпатичные, красивые, умные люди, с юмором. Познакомиться благодаря инструменту можно — люди часто подходят, а дальше все зависит от личного обаяния.

Руки музыканта — тонкие, к физическому труду не привыкшие. Не чужда ли вам грубая мужская работа?

— Так как у меня отец был инженером-сантехником, конечно, какие-то навыки я имею. Забить гвоздь могу, мебель переставить. В скафандре не хожу, чтобы не дай бог не повредиться. И в хоккее шрамы получаю, и ноги у меня переломаны. Так что ничто человеческое мне не чуждо.

Вы могли бы жить где-нибудь в глубинке? Не в Москве, не в Питере, не в Америке.

— Наверное, мог бы. Если оставаться гастролирующим артистом, можно жить где угодно. Я практически всегда в разъездах.

Есть разница — выступать перед жителями, скажем, в Рязани или Лас-Вегасе?

— В Лас-Вегасе огромная конкуренция. Там надо выступать очень хорошо. С другой стороны, в той же Рязани или Вологде ты только выходишь на сцену, и тебе уже овации. И эти овации нужно отработать, оправдать их музыкой. А в Лас-Вегасе оваций добиваешься в конце. Вот где сложнее?

СПРАВКА

Игорь Бутман — советский и российский саксофонист. Окончил Музыкальное училище имени М. Мусоргского в Санкт-Петербурге. Карьеру начал в 1978 году в ансамбле джазмена Давида Голощекина. Тогда же собрал свой первый джазовый квартет. Народный артист России, лауреат Государственной премии РФ, президент Авторского Совета Российского авторского общества, арт-директор московского джазового клуба. Продюсер 11 международных фестивалей, владелец российско-американского звукозаписывающего лейбла. С 2012 года возглавляет Московский джазовый оркестр.