Такуж складоваются опстоятельства. Бытовой алкоголизм в письмах.
В Ленинград из Перми. 1968 г. В Ленинград из Саратова. 1977 г. В Ленинград из Витебска. 1980 г.
Как-то сама собой образовалась подборка писем особой эмоциональной напряженности. Уникальные тексты и живые эмоции — это именно то, что ценно в переписке, заставляет сопереживать и сочувствовать их авторам и адресатам, убирает историческую и культурную дистанцию. Но парадоксальным образом таковыми часто оказываются письма пьющих людей или их родственников.
Письмо первое из Перми.
Привет с Гайвы*.
В первых строках моего письма разрешите передать свой горячий пламенный чистосердечный привет!
Решилась написать небольшое письмо. Сижу одна дочь у меня учится чёрмозе**, а муж у меня совсем спился всё время сидидт по 10 суток***. всё время с себя и с меня уж до того дошло што у койки пропил ковер за 59 р покупала; стал тащит из дома пропивать вот такие дела не знаю што и делать жалко бросать квартиру, а квартира на нём надо судится я просто боюсь его какой он стал
а Надя из Саратова приезжали с Володей живут хорошо так гуляли у нас потом поминали Вас; как дядя Федя и тётя Маруся живут Какое здоровье у вас всех ничего неслышно; я вас как восне увидела всё время поминаю вас у нас здоровье неважное у всех уже года, а вы дядя федя и тётя маруся как жалко вас всё время поминаю мне уж 23 декабря исполнится 41 год 42-й пойдет; вот мы уже старые вот такие дела
дядя Федя тётя Маруся может хоть напишите мне што нибуть работаю в котельной кочегаром; пока што извените может это некчему написала досвиданья
Маша
*Гайва — город-спутник Перми, возникший из рабочего посёлка строителей Камской ГЭС
** Чёрмоз — старый заводской городок в 85 км к северу от Перми, ныне частично затопленный Камским водохранилищем
*** Административный арест на 10 суток — мера наказания за небольшие правонарушения
Письмо второе из Саратова.
Здравстуй Оля.
Получила твае письмо и поздравительною открытку. Зачто большое спасиба. да Оля неудевляйся что я пянствую, такуж складоваются опстоятельства, посли валодиной свадьбы ещё гуляли на эменинох. пила. а23 февраля радился чиловек, унаташи мальчик на 3 кило 400 гр но поетому поводу пришлос опять выпить, 8 марта я ездила с полиной и моксимом кним, там была уних наташена свекров. но конечно пили коняк, дамой я приехала в 8 чесов вечира, так что Оля поздровляю тебя сплемяником пока еще без имини. хотят назвать данилом, в чесьть валодинаго деда, но свекров гаварит что они еще пиридумают.
Оля про володю я немогу тебе скозать нечего оприделеного, там всеми делами руководит маруся, но я кним не хожу, а ты Оля невздумай им что небуть написать, даже если они чего небуть тебе напишут и то не отвечай. то что получилась у наташи насвадьби, вовсем я виновата, и она тепер ревнует что я хожу кполини. т. маруся всячиски старается добится того чтоба я к полине неходила, хотя я и так хожу очень редка, но квалоди приезжали надень ехова регистрации маринина мать и ещё ктота, но марька как всегда совсей кодлой. но нас некто даже и номеком не пригласили. ну вообще все эта ерунда, все не опишеш, а привстречи раскожу,
но уменя оля ктебе вапрос, что у вас извесна насчет отпусков, мы стабой тогда говарили, и ты скозала что ты поедиш потуристичиской путевки, то тогда ты камне неприедиш, но я думою какбы договорится чтобы я ктебе приехала на некторое время, но увас новерное уже извесна про отпуск.
ну я живу постарому
к смирновам хожу, пока все постарому, детишки впорядки, ну пока досвиданя, целую мама
9/III 77г.
Письмо третье из Витебска.
Дорогие мои Ксенечка и Лиля!
Здравствуйте.
Получил Ваше письмо и открытку, за что очень благодарен и рад, что Вы меня не забыли. Здоровье моё удовлетворительное, пока не знаю, что такое бюлютень. Я очень за последний год постарел. Переживаю морально, что в жизни не повезло. Верка хотя и блядовала, но похарактеру была не злопамятна и добра. Как только часовой з-д снес наши дома я получил хорошую трех комнатную квартиру со всеми удобствами в июле м-це 1974г. квартира 46,6 м. Кроме прихожей и кухни всего 62,5 м. Комнаты все отдельно моя лично 12 м.
Произвёл ремонт, перекрасил полы, облицевал белой плиткой в прихожей в рост человека, чтобы при входе не загрязнять оббои. Окрасил двери все в белый цвет, вообще помещение исключительно превосходное, только и пожить спокойно, но неполучается. Аллка за последних пять лет совершенно обнаглела. Выходила она заменя с хвостом, её сыну василию был один годик, теперь он в армии, служит в Польше.
Божилась и клялась, что будет уважать меня за мой преклонный возраст, мол молодые все шалопаи и прохвосты. Так, что теперь квартира хорошая (сказка Золотая рыбка — дед и бабка.) Я ей не нужен. Уже шестой год, как она издевается надомной, органически ненавидит меня. Оскорбляет повсякому поводу, маленький, плюгавенький, какой ты мне муж, я нелюблю тебя и не любила, пора сдыхать тебе, а с тобой стыдно вместе ити и изрыгает на меня всякие проклятия.
Сыны Женька и Володька большие кобели, раз меня связали, это было 12 сентября 80 г. в 19 ч. вечера Аллка туфлем избила по голове меня, стали душить меня подушкой, я стал кричать, прибежали соседи, вызвали милицию. Я просидел по ложному наговору в К.П.З. четверо суток, посколько небыло нач-ка милиции, который потом меня выпустил — разобрался в данном положении. Слушая эти оскорбления и унижения, сыны агресивно настроены против меня стыдятся встречатся со мной в городе, что я такой маленький и нехотят призновать, что я их отец.
Вот такие у меня новости.
Я ей теперь не нужен, ей нужна без меня квартира. Знакомый мой следователь сказал: чтобы я немедленно подал на раздел квартиры, посколько приемный её сын придет с армии, захочет женится и меня могут прибить, а поэтому по закону выделят одну мне комнату, можеш закрывать двери на замок и жить спокойно, даже «женится».
Роботаю я от з-да Электроизмерител. приборов, считаюсь, как строитель-рабочий, посуществу сторож на небольшом объекте, дежуру с 5 час. вечера до 8 утра пока непридут рабочии, десять ночей дежуру в месяц. Плотят мне как строителю 104-106 р. в месяц, аванс 50 р. получка 46-49 р. + пенсия 105 р. так, что жит можно. У меня теплое помещение — телефон писменный стол кушетка, можно и отдохнуть.
...... с Аллкой я не регестрирован живу на совесть 19 лет. Чтоже поделаеш, придется и необходимо разойтись с этой неграмотной злодейкой.
Пока все, пиши обязательно, как получиш письмо на до востребованея.
Часто думаю если-бы меня приписали в Ленинграде, с удовольствим переехал-бы.
Досвидания мои дорогие, целую Вас крепко. Ваш Иван.
19/IX-80г.
Иван Коленюк из Витебска пишет старой подруге юности Ксении регулярно, один-два раза в год, адресуя письма на главпочтамт, до востребования. Таким образом он скрывает эту переписку от домашних. Письма в течение двадцати лет становятся с каждым разом всё грустнее. Приведённое письмо призвано, очевидно, вызвать сочувствие к его судьбе. Ксения, разумеется, принимает его сторону в домашнем конфликте, отвечая на другое его письмо два года спустя:
... Вот , Ваня, как сложна жизнь в наше время. Сочувствую тебе, а помочь не могу, разве только советом. Ты обязательно сходи к юристу, пусть она не диктует тебе ложные законы, она сама их вряд ли знает... Бельё сдавай в прачечную, а мелочи и сам постирай, сам что-нибудь готовь себе, а иногда и в столовой, но лучше сам, вкуснее и питательнее. Читай в свободное время и некогда будет своё горе оплакивать...
Однако, следующая приписка, обведённая ручкой для большей значимости, выдаёт основную причину семейных разладов Ивана, давно, впрочем, известную Ксении.
Ваня, особенно будь осторожен, когда ты выпьешь, а то она тебя подведёт. Лучше молчи и избегай с ней встречи. Это крепко помни.
Однако, это указание уже запоздало, и письмо вернулось отправителю как невостребованное. Иван Евгеньевич умер в автобусе, утром по дороге на работу (сердечная недостаточность), о чём Ксении Сергеевне сообщает сестра его жены Зоя («цаца, вышедшая из тюрьмы по амнистии, заодно с тёмной злодейкой Аллкой», по характеристике Ивана), нашедшая для него всё же несколько добрых слов.
... Когда стали после похорон смотреть его архив, так как не нашли паспорт, не знали, куда он его дел или может взяли в автобусе, пока возили, так вот он бережно хранил все Ваши Ксения Сергеевна письма, все переложены по годам. И вот я решила написать Вам письмо, что-бы Вы всё знали.
......
Увы, все вышеописанные сюжеты не новы и не требуют комментариев. Однако же нельзя не почувствовать одну их общую интонацию : чувство стыда, более или менее скрываемое. Стыдится мужа-алкаша и жизни своей с ним Маша Ежкова; оправдывается перед дочерью пьяница-мать; ругая сожительницу и детей, умалчивает о своих подвигах по синей лавочке Иван.
Это состояние прекрасно понимал Лев Николаевич Толстой. В своей статье «Для чего люди одурманиваются» 1891 года он писал:
... нельзя не понять того, что употребление одурманивающих веществ в больших или малых размерах, периодически или постоянно, в высшем или низшем кругу вызывается одной и той же причиной – потребностью заглушения голоса совести для того, чтобы не видеть разлада жизни с требованиями сознания.
