Накануне, 13 апреля, вечером в эфире программы «Пусть говорят» Первого канала, который вышел на Москву, выступил уфимский юрист Тимур Уразметов, рассказавший о сложной ситуации в РКБ имени Куватова. Таким образом Башкирия вновь «прославилась» в негативном свете. Тем временем, пока журналисты и общественники публикуют тревожные новости о республиканской больнице, ставшей очагом распространения коронавирусной инфекции, официальные комментарии ситуации в РКБ выглядят довольно оптимистично. Мы решили воздержаться от выдвижения версий и предположений о происходящем в РКБ, чтоб не попасть в число паникеров, и просто представить читателям мнения тех, кто реально близок к ситуации. Не исключено, что монологи этих людей, лишенные комментариев чиновников и журналистов, позволят лучше понять, насколько они искренни в своих высказываниях и намерениях. Римма Камалова, заведующая ревматологическим отделением РКБ имени Куватова: Римма Галимовна стала единственным представителем сотрудников больницы, который позволил себе публично усомниться в официальной трактовке событий. Вероятнее всего, причиной тому послужил тот факт, что она является дочерью министра здравоохранения советских времен и такие поступки в духе семейных традиций. Вместе с другими медиками РКБ Римма Галимовна уже неделю находится на карантине. Как и другие сотрудники РКБ, она адаптировалась к условиям карантина, но своего мнения о причинах вспышки коронавируса в больнице, кажется, пока менять не собирается. Сегодня Римма Галимовна остается в отделении, где лечится 41 пациент, вместе с двумя докторами и четырьмя медсестрами. — Мы держимся. Болеем, правда, но стараемся работать. Результатов своих анализов на коронавирус мы не получили пока. Их должны присылать на личную электронную почту, но пока не было. У сотрудников взяли 6 апреля анализы, у пациентов — 7 апреля. Только у некоторых пришли отрицательные результаты. У остальных пока написано, что анализы находятся «в работе». Конечно, мы очень волнуемся, надеемся, что результаты будут отрицательными. КТ (компьютерную томографию — ред.) сделали. Насколько я знаю, терапия при коронавирусной инфекции переносится довольно тяжело, не хотелось бы ее принимать. У четырех наших специалистов — пневмония, у меня её нет. При этом мы продолжаем работать. У нас у всех есть истории болезни, так что, по сути, мы — сами себе пациенты и переносим на ногах свои болезни. С лекарствами у нас все нормально, все пациенты получают необходимое лечение. Сейчас, дествительно, уже многое появилось., но в первые дни было очень сложно. Сейчас наше отделение можно считать не чистой и не грязной, а смешанной зоной, хотя такого понятия, в принципе, нет. Просто у нас в отделении все в самом деле перемешаны, потому что неизвестны анализы. У многих пациентов установлена пневмония, что уже автоматически приравнивается к подозрению на коронавирус. Слышали, что скоро всё должно поменяться. По решению минздрава будет реорганизация, и в нашем корпусе появятся два отделения. В одном отделении будут пациенты с коронавирусом вдобавок к разным диагнозам, с которыми они поступили в больницу. Во втором отделении — больные с ОРВИ. Конечно, было бы лучше, если бы такие усилия были предприняты раньше, потому что мы начали наблюдать рост пневмонии у пациентов еще с середины марта, появилось много больных с высокой лихорадкой. Мы, как врачи с опытом, почувствовали, что происходит что-то ненормальное, тем более на фоне информации о коронавирусе. Мы говорили об этом, однако на тот момент был принят иной подход к диагностике COVID-19. В каждую историю болезни вложены так называемые чек-листы — по сути, это опросники, там есть вопросы, посещали ли пациенты за последние 2-3 недели в определенные страны, которые представляли опасность, выезжали ли за пределы Башкирии, общались ли с людьми, приехавшими из-за границы, а также с больными коронавирусной инфекцией, прививались ли от гриппа и т. д. У подавляющего большинства ответы были отрицательные, соответственно, у них анализ на коронавирус не брали. Таким образом, зная, что во всем мире развивается пандемия, у нас в РКБ (не исключаю и себя из числа причастных к происшедшему) допустили вспышку инфекции. Я точно знаю, что 11 апреля умер наш 43-летний пациент, приезжавший из Дюртюлей лечиться к нам о системного васкулита. Мы его вытащили с большим трудом, но пошел на поправку, но заразился коронавирусом и умер. Это подтверждено лабораторно. Как говорить об этом с его родными?.. Первый всплеск заболеваемости начался в отделении восстановительной медицины, где как раз умерла 80-летняя пациентка, у которой посмертно диагностировали заражение коронавирусом. Там, помимо пациентов, за короткий срок заболели еще и 15 сотрудников. Сейчас в этом корпусе хотят сделать общежитие для сотрудников инфекционного госпиталя. Там старое пятиэтажное здание, пять человек будут жить в одной палате, туалет один на весь коридор. Не знаю, есть ли душ. Почему именно там решили сделать общежитие для персонала, для меня осталось загадкой. Мы, как и многие медики в других отделениях, считаемся больными, так что мы там находиться не будем. Сейчас много обсуждают бланки согласия на работе в условиях инфекционного госпиталя, которые нам предлагали подписать. Причем они должны быть датированы 6 апреля, то есть почти неделю назад. Нас просили подписать такие дополнительные соглашения, но мы не стали этого делать. Причин тому много. Во-первых, если это инфекционный госпиталь, то в нем должны работать эпидемиологи-инфекционисты. У нас нет сертификатов для выполнения такой работы, мы не можем взять на себя ответственность за лечение таких больных, хотя и продолжаем сейчас здесь работать. Вот такая парадоксальная ситуация. С другой стороны, условия труда очень тяжелые. Надеваешь этот противочумный костюм из полиэтилена на 6 или 8 часов вместе с памперсом внутрь. В таком костюме уже и через час невыносимо находиться. Тем более в таком болезненном состоянии, в каком находимся сейчас мы с коллегами. Много есть других нюансов, проблем-то много. Обо мне начали говорить, что у меня есть карьерные амбиции, и я якобы претендую на место главного врача. Могу сказать точно, что роль чиновника от медицины меня не интересует. Я люблю свою работу и надеюсь, что буду еще долго ею заниматься. И у меня хватило мужества выразить свою гражданскую позицию, потом что я каждый день смотрю в глаза моим пациентам, коллегам, соратникам. И я горжусь, что мои сыновья защищают меня и других медиков и пациентов нашей больницы. Надеемся, что мы выберемся живыми из этой ситуации. Эльза Сыртланова, главный врач РКБ имени Куватова: Руководитель клиники избегает общения с журналистами после событий прошлой недели. Все, что считает нужным сообщить, Эльза Сыртланова изложила в посте, появившемся накануне поздно ночью на ее странице в Фейсбуке. Позднее время публикации придало словам Эльзы Раифовны особое звучание. — Я, главный врач РКБ имени Куватова, сегодня хочу обратиться к вам как человек, как мать и как врач. В связи с тем, что мы столкнулись с рядом проблем, возникших по причине вируса COVID-19, к которому ни одна страна в мире не была готова, в том числе и наша, мне непонятно, почему именно м, РКБ, которая на протяжении долгого времени спасала граждан по всей республике Башкортостан, в итоге стала крайней. Мы врачи, должны лечить людей, а не убегать от проблемы! Я продолжаю руководить клинической больницей, и не просто руководить, а оставляю в ней всю душу и сердце!!! Сотрудники больницы своими силами спасают граждан от этого вируса, мы даже не подумали сетовать и убегать, а бросили все силы на борьбу с COVID-19! Мы не могли принять иного решения, как оставить врачей на самоизоляции в стенах родной больницы. Давайте не будем забывать указ президента «О самоизоляции граждан», вступивший в силу 30 марта 2020 года, сидите дома, соблюдая карантин! Именно поэтому и мы все сейчас находимся здесь, в РКБ Куватова, не покидая её стен! И, мягко говоря, я была очень удивлена и расстроена тем, что кто-то возмутился на счёт того, что им не дают возможности выйти из больницы. Мы должны сохранять карантин, а не распространять этот вирус. Я говорю о врачах, которые давали клятву. Пациенты здесь ни при чём, они оказались в больнице по ряду других причин, но по тем же обстоятельствам, они так же, как и врачи остаются в больнице, чтобы не подвергать других людей возможности риска заражения. Юрист, который пропагандирует то, что он защищает интересы врачей, а на самом деле дезинформирует общество, используя видео определённых лиц без разрешения. На сегодняшний день, ни один врач не написал жалобу в прокуратуру РФ или РБ. Нет ни одного заявления от врача, что он готов покинуть свой пост и свою работу. Это говорит о мудрости и единстве нашего общества. На сегодняшний день граждане владеют общей информацией, искусственно созданной кругом лиц, которым это выгодно. Мне, главному врачу РКБ, вместо того чтобы бороться за жизни людей от вируса, приходится все силы пускать на борьбу с информационным потоком. Люди зачастую забывают о заслугах врачей, которые боролись за жизни многих пациентов больницы. Что мы имеем сегодня? Дезинформация со стороны неких лиц, которым выгодно, чтобы система здравоохранения РБ развалилась. Ни я, ни мои коллеги не заинтересованы в умалчивании информации о заболеваниях ради красивой статистики. Все мы и наши коллеги из других больниц рано или поздно столкнёмся с этими коронавирусными пациентами. И наши врачи уже сейчас могут стать экспертами в лечении этой болезни. В подтверждении слов мы готовы предоставить следующие цифры: сегодня в стенах больницы в условиях карантина работают порядка 700 медицинских работников и столько же пациентов. С пневмониями в больнице находятся 130 пациентов, 6 из них в реанимации, подтвержденный анализ на коронавирус у 40% из них (52 пациента). Средствами индивидуальной защиты мы обеспечены, есть одноразовые и многоразовые костюмы, маски, перчатки. Лекарств тоже хватает. Уважаемые жители! Я, не бегу от проблем и не покидаю свое рабочее место.Сегодня я нахожусь на рабочем месте так же, как и другие врачи, не видя своих родственников и близких. Моя задача — побороть этот вирус любой ценой, даже ценой собственной жизни. Я хочу выразить благодарность тем врачам, которые верой и правдой служили медицине и выполняли свой долг с достоинством. Вы выслушали одну сторону от некоего Тимура Уразметова, а теперь выслушайте и другую. Несмотря на давление со стороны лиц, которым это выгодно, НАШЕ руководство РКБ, продолжает борьбу с короновирусом. И мы знаем, что мы победим. Спасибо каждому кто не отвернулся и до конца остаётся рядом с нами! Тимур Уразметов, юрист, сын Риммы Камаловой: Этот молодой человек в рекордно короткий срок успел нажить немало врагов. Не беремся утверждать, что он во всем прав, но отрицать все его аргументы вряд ли справедливо. — Я решил вмешаться в эту историю не только потому, что в РКБ оказалась моя мама. Пообщавшись с ней и ее коллегами, я понял, что они нуждаются в помощи, потому что представление о ситуации в РКБ, которое формируют его руководство и чиновники, отличается от реальной картины. Сейчас наша главная задача — поддержать врачей, которые готовы продолжать работу в инфекционном госпитале на базе РКБ, но они хотят продолжать работу в нормальных условиях. Во-первых, мы считаем, что соглашения, которые им раздали на подпись, не выдерживают никакой критики и, на мой взгляд, преследуют цель переложить на врачей возможную ответственность за события в больнице. Такие добровольные согласия лично у меня больше ассоциируются с контрактами на работу в какой-то частной военной компании, но не в мирной республиканской больнице. Люди уже неделю проработали в таких сложных условиях, оказавшись в них без всякого добровольного согласия, а теперь вдруг чиновники спохватились и решили их оформить задним числом. При этом в документе сказано, что график их работы ненормированный, а об оплате и остальных условиях работы вообще не упоминается. Некоторые говорят, что данные соглашения могут понадобиться для оформления выплат врачам. Но, во-первых, в тексте нет ни слова о выплатах, а во-вторых, президент России, когда говорил о выплатах медикам, то никак не увязывал их с оформлением подобных бумаг. Во-вторых, заболевшие врачи должны прекратить работу и быть изолированы, им необходимо обеспечить уход и лечение. Одновременно их должны заменить другие специалисты и продолжить лечение пациентов. Как это все будет осуществляться с учетом того, что врачи и медсестры в РКБ постепенно заболевают один за другим, пока никто не объяснил. В основном мы слышим в адрес врачей благодарность и пожелания держаться. Они и держатся. Что им еще остается делать? В старых корпусах РКБ общие туалеты и душевые, общая система вентиляции, которая может способствовать распространению инфекции. Значит надо глушить общую вентиляцию и организовать устройство систем вентиляции индивидуально для каждой палаты, как в инфекционной клинике. Я общался с ребятами из других уфимских больниц, почти везде похожая ситуация — нехватка средств индивидуальной защиты для врачей, проблемы с вентиляцией и т. д. Не хочу давать лишний повод для обвинений «в распространении фейков», но хотелось бы получить ответы на вопрос: почему врачи и пациенты РКБ в течение недели должны ждать результатов анализов на коронавирус? Почему повторный анализ оправляют в Москву в то время, как в Казани и других городах уже делают их на месте? За последние дни мы подготовили обращения на имя главы государства Владимира Путина, а также генерального прокурора России, главного санитарного врача и руководителя Росздравнадзора с подробным рассказом о происшедшем в РКБ и просьбой провести тщательное расследование. Оба обращения подписали 27 человек из числа сотрудников больницы. Совместно с ответственным секретарем совета по правам человека при главе республики Зульфиёй Гайсиной мы составили и направили запрос на имя прокурора Башкирии, а также главного санитарного врача и министра здравоохранения. Вместе с моим братом-юристом и еще несколькими коллегами-единомышленниками мы решили создать общественное движение под названием «Спасите наши жизни» для защиты прав медицинских работников и пациентов. К этому подтолкнула нынешняя история, в которую попали наши близкие. Среди прочего мы будем готовить совместно с московскими юристами документы для получения компенсаций людьми, здоровью которых был нанесен ущерб вследствие ситуации в РКБ. Главный смысл своего участия в этой истории я вижу в поддержке врачей, а также в том, чтобы история имела юридические последствия, и её расследование не спустили на тормозах. Должны быть определены люди, которые не обеспечили соблюдение санитарно-эпидемиологических норм, своевременное прекращение плановых госпитализаций, работу поликлиники и допустили распространение инфекции по республике. Гульшат Гайсарова, бывшая заведующая гематологическим отделением РКБ имени Куватова: О Гульшат Ахметовне Гайсаровой в последние дни слышали многие журналисты. Она является, пожалуй, самым таинственным участником этой истории. На сайте минздрава Башкирии можно до сих пор найти информацию о том, что Гульшат Гайсарова является главным внештатным гематологом ведомства, а также заведующей гематологическим отделением РКБ имени Куватова. Но по факту Гульшат Ахметовна уволилась из РКБ неделю назад, как раз 6 апреля, когда клиника получила славу очага коронавирусной инфекции. В соцсетях промелькнула информация, что Гульшат Ахметовна уволилась из-за непримиримых разногласий с руководством РКБ, касающихся необходимости объявления карантина в больнице. Однако Гульшат Ахметовна отказалась комментировать причину своего увольнения, не желает она комментировать и ситуацию, которая сложилась перед ее уходом из штата клиники. — Я думаю, будет правильно обсуждать подобные вопросы после того, как удастся справиться с эпидемией. И выводы о действиях либо бездействии всех участников данной истории должны сделать компетентные органы, — пояснила Гульшат Ахметовна корреспонденту Медиакорсети. Единственный вопрос, на который она согласилась ответить, — высказала мнение о том, могла ли ее коллега Римма Камалова претендовать на кресло главного врача (мнения о том, что причиной конфликта между Риммой Галимовной и главным врачом РКБ Эльзой Сыртлановой является «межклановая борьба», высказывались комментаторами разного уровня в социальных сетях). — Ну, конечно же, нет. Они совершенно разные люди, — отметила доктор Гайсарова. От редакции Когда этот материал был готов, стало известно, что Генеральная прокуратура взяла на контроль ход проверки по массовому заражению коронавирусной инфекцией COVID-19 в РКБ имени Куватова в Уфе, которое проводит прокуратура Башкирии. Что же касается дополнительных соглашений, которые вызвали так много вопросов у медиков, республиканский профсоюз медиков направил запрос на имя главного врача РКБ с просьбой конкретизировать в соглашении график работы и условия оплаты медиков, а также обеспечит им достойные условия работы либо при отсутствии такой возможности объявить сбор волонтерской и благотворительной помощи. Число заболевших в республике растет с каждым днем. Впереди — самый трудный период эпидемии. Вряд ли стоит тратить время на выяснение отношений. Самое время проявить мудрость — заключить перемирие и оставить разбор полетов на потом. Медиакорсеть следит за ситуацией.
