"Исконно-казацкое - 4"

Сдаётся мне, сегодня мы, вроде бы, дошли таки до принципиальной разницы между восточноевропейскими казаками и центральноазиатскими қазақами.



Одной из ключевых золотоордынских загадок является довольно стремительное, а по историческим меркам, так и мгновенное, превращение жителей Дешт-и-Кыпчак в «татар». Каким образом слово, маркировавшее, с одной стороны, один из коллективов (объединение 30 родов) с берегов Керулена, а, с другой стороны, служившее для китайцев собирательным обозначением всех вообще номадов, обитающих за Стеной, перекочевало в Восточную Европу? Кстати, обратите внимание на архиосторожно выбранный термин «Восточная Европа». Млея от собственной смелости, допущу еретическое предположение. А не обязаны ли мы распространению сего словечка сначала древнерусским летописцам, а затем подьячим Российского царства и, главным образом, бюрократам Российской империи, шедшим по их (летописцев, а не татар, разумеется) следам. Ведь из документов не вытрешь «закавказских татар», ныне именуемых азербайджанцами, и «абаканских татар», нынче называемых хакасами (и прочая, и прочая). А мы, как и отмечалось в прошлом посте,  смотрим глазами авторов источников (на чем стояла и стоять будет историческая наука). Слово – не воробей, капнет (на страницы летописей), не отмоешь. Тем не менее, откуда-то русские летописцы слово «татары» узнали, значит, оно, таки, перекочевало с берегов Керулена во времена оны.
Такое светило тюркологии, как Ахмет Заки Валиди Тоган, писал: «Согласно нашим выводам, термин татары изначально означал монгольские и тюркские элементы, прибывшие с востока и составлявшие правящий слой в улусе Джучи, а кыпчаками назывались местные подчинённые им(татарам) кочевые племена… Однако, термин татары в те времена использовался в более широком значении, а именно относился не только к правящим слоям, но и к их подданным. Термин Кыпчак также имел двойное значение, применялся как к непосредственным потомственным кыпчакам, так и ко всему населению кыпчакских степей, включая и узбеков» (конец цитаты).
Кстати, использованное нами словечко «китайцы» заставляет задуматься, кого мы имели в виду? Киданей империи Ляо, от которых, собственно и появилось в русском языке слово «китайцы» или, всё-таки, ханьцев, как их принято продвинуто именовать, Поднебесной (в интересующее нас время скукожившейся до размеров Южной Сун). Но мы опять начинаем вязнуть в происхождении слов, нужно скоренько выбираться из этой трясины!
В общем, в терминологии, принятой в рамках школьной истории (кто не знает, школьная история – конверсионный вариант пропаганды, краеугольный камень при конструировании национального сознания) происхождение коллектива, маркируемого словом «қазақтар», выглядит следующим образом. Со второй половины XIV века население восточной половины Улуса Джучи стало принято (арабскими и персидскими авторами) именовать «узбеки». В советской науке использовалось словосочетание «кочевые узбеки» (дабы не путать с людьми, в пятой графе которых была запись «узбеки»). Узбек – хан Золотой Орды в 1314-1341 годах. Хороший человек, слушай. Ислам государственной религией сделал, язычников перерезал. Почему бы всё население его именем не называть (с точки зрения мусульманских источников)?
Во второй четверти XV века в ходе распада Золотой Орды выделились Сибирская, Ногайская и Узбекская Орды, поделившие восточный Дешт-и-Кыпчак. То ли в 1459, то ли в 1465 году два чингизида: Жанибек и Керей (в привычной нам транскрипции, их, наверное, звали Джанибек и Гирей) – поссорившись с властителем Узбекского ханства Абулхайром, мигрировали вместе с подвластными им племенами в Жетысу – Семиречье. Каковое находилось в кочевой части уже давно распавшегося Чагатайского Улуса – Могулистане. Ушедших в Семиречье людей стали именовать узбекскими казаками. После смерти Абулхайра в 1468 году, узбеки-казаки вернулись и начали отжимать власть и собственность восстанавливать справедливость. Так возникло Қазақское ханство («Казакская» или «Казатцкая» Орда русских источников). Часть племен кочевых узбеков во главе с внуком Абулхайра Мухаммадом Шейбани, не выдержав такого обращения, завоевала рассыпавшееся наследство Тамерлана, переселившись в Мавераннахр. Таким образом, произошёл раздел на степных кочевых қазақов и оазисных оседлых узбеков.
Ну и шо тебе не нравится, харцызяка?! Слово «племена».
Мне почему-то кажется, что эти самые пресловутые «племена», кочующие из работы в работу (в том числе и казахских авторов), восходят к представлениям о номадах, перекликающихся с пушкинским «Цыганы шумною толпой по Бессарабии кочуют». Сдаётся мне, точно так же, примерно, глядел на степняков и Мухаммад Хайдар Дулат (хотя, не должон был, поскольку сам могул), из чьего сочинения «Тарих-и-Рашиди» сведения о перекочевке Жанибека и Керея разошлись по источникам. Патамушта «Они сегодня над рекой… В шатрах изодранных ночуют». А завтра поругался непосредственный начальник с главным начальником, снялись и: гайда! - за полтыщи вёрст.
Мухаммад Хайдар писал: «В то время в Дашт-и-Кипчаке владычествовал Абу-л-Хайр-хан. Он причинял много беспокойства султанам джучидского происхождения. Джанибек-хан и Кирай-хан бежали от него в Могулистан. Исан-Буга-хан охотно принял их и предоставил им округ Чу и Козы-Баши, который составляет западную окраину Могулистана. В то время, как они благоденствовали там, узбекский улус после смерти Абу-л-Хайр-хана пришёл в расстройство; [в нём] начались большие неурядицы. Большая часть [его подданных] откочевала к Кирай-хану и Джанибек-хану, так что число [собравшихся] около них [людей] достигло двухсот тысяч человек. За ними утвердилось название узбеки-казахи» (конец цитаты).
И все аккуратно переписали: двести тысяч. Увы, но ваш покорный слуга не выучил на память расчетов наших номадистов на предмет, сколько коней, коров и овец необходимо для обеспечения семейного хозяйства. Но двести тысяч людей – это несколько миллионов голов скота. И все они с лёгкостью махнули в Могулистан, а, спустя всего несколько лет, когда Керей был объявлен ханом, вернулись обратно. Жанибек был отправлен наместником на запад (в земли ногаев) и его племена, естественно, отправились туда же. Ну, а как же?! В 1474 году Жанибек сам стал ханом Қазақского Юрта и его улусники возвернулись обратно.
И этим людям еще повезло. Потому, что Шейбани-хан, прежде чем осесть в Самарканде, носился по степи, как электровеник. От Астрахани до Ташкента.
Не поймите меня неправильно. Этот, слегка ёрнический, тон объясняется тем, что азъ сформировал собственное ИМХО представление о номадах («Потанцуем с волками» , «Национальность – мамай» ) и оно вступает в резкий диссонанс с представленной картиной. Мы знаем множество миграций кочевников. Причем, на гигантские дистанции. Но они длились годами и десятилетиями. Потому что скотина, она и есть скотина. И имеет свойство дохнуть даже от смены воды (не говоря уже о перемене травяного рациона). Человек, конечно, существо более грубое, чем скотина, но и он почему-то плохо переносит быструю смену впечатлений. Те несколько миграций (можно посчитать по пальцам) позднейших времён, которые проводились в чрезвычайно скоростном режиме: сгон минусинских кыргызов в Тянь-Шань в начале XVIII века, переселение ногайцев в Северное Причерноморье в том же начале XVIII века и, классический случай, реэмиграция калмыков в 1771 году, превратились в настоящую трагедию. После которой о каком-либо усилении военно-политической мощи и речи не шло. После эпопеи же Керея и Жанибека мы видим стремительное расширение границ Қазақского ханства. Втянувшего в свою орбиту и могульское Семиречье. Благодаря чему появились так называемые могул-казахи в составе Старшего жуза (чей регион обитания – именно Жетысу).
Т.е. миграции, смены маршрутов перекочевок и прочее «притирание» хозяйственно-родовых подразделений шло себе по накатанной колее. Десятилетиями и столетиями. И не имеет к появлению коллектива, именуемого «қазақтар», никакого отношения. Каковое появление қазақов (точнее, маркирующего слова) объясняется сугубо политическими причинами – появлением Қазақского ханства. Вот и сформулирован тезис.
А если уж совсем по-простому, по рабоче-крестьянски, то қазақами стали называть все попавшие под тяжелую ханскую руку родовые коллективы. Не смотря на реальное происхождение и/или тут же на коленке придуманную генеалогию. Причем, сдаётся мне, второй вариант был гораздо распространённым (я ведь не сказал повсеместным).
Вот, мы – блогиры - акыны национальной эпохи – и нас хлебом не корми, дай исторически пофэнтэзировать в национальных категориях. Даже несмотря на то, что национальный период истории закончился (де факто, разумеется). А қазақи – классический, образцово-показательный случай мышления в родовых категориях. У них, ведь, не только чингизиды в отдельный род (не входящий в жузы) – Торе – выделены. Это-то более-менее понятно. Но даже «госслужащие» (дружинники при чингизидах) считаются тоже отдельным (не входящим в жузы) родом – Толенгит. И генеалогическая легенда им баґатая придумана. Но самый показательный случай – это род Қожа (Ходжа). Тоже вне жузов. Считаются потомками исламских проповедников.
Видимо, есть нечто в кочевом хозяйстве, что именно таким образом форматирует сознание. Вот, те же узбеки – казалось бы, классические ферганские дехкане – они узбеками только благодаря Советской власти стали. Еще перепись 1897 года четко различала «узбеков» и «сартов». Первые – ведущие кочевое и полукочевое хозяйство и чтущие свою родо-племенную генеалогию. Весьма разветвлённую – сакральное число родов – аж 92! Вторые – оседлые жители оазисов, жившие соседскими общинами и никаких-таких племенных мифологий уже не чтившие. Как догадались самые проницательные из читателей номенклатура родо-племенных названий если и не идентична прочим номадам, то ключевые наименования всё те же: мангыт, найман, кунграт и т.д, и т.п. Последняя династия бухарских эмиров гордо именовалась Мангыт. И гадай после этого: привёл ли Шейбани-хан кого-нибудь из поволжского Мангытского юрта или люди уже на месте соориентировались.
Но самые пытливые из читателей тихонько спросят, а к чему было столь пафосное название поста и ролик соответствующего содержания?
«Казак», как известно, «вольный человек». Мы, как восточноевропейские патриоты, возводим первое появление на публике сего слова к крымскому «Codex Cumanicus» конца XIII века. Казахские авторы отыскали упоминание некоей египетской рукописи 1245 года (кстати, рекомендую статью, объясняющую множество коннотаций и производных, вокруг оного слова накрученных).
Но все сходятся на том, что слово означало:  «бездомный», «бесприютный», «скиталец», «изгнанник» - однако одновременно  «храбрец» и «удалец».
«Изгой, - пишет д.и.н. Турсун Султанов, -  который бродит по разным местам, прокармливая себя мечом своим, — казак; человек, который пускается в дальний и опасный путь один, без товарищей, — казак; удалой молодец, по выражению Бабура, «неутомимо, с отвагой угоняющий табуны врага», — тоже казак».
Т.е. и разбойник, и охранник караванов – это могли быть казачьи ипостаси одних и тех же людей. Не мы такие – жизнь такая.
Но тут мы должны вспомнить, что махание саблей и стрельба из лука – это профессии, требующие уйму времени для научения и совершенствования. Сдаётся мне, обычные пастухи ни соответствующих навыков, ни времени для их появления не имели. Хотя бы в силу занятости хозяйственными заботами. Уж не говорю про умение держать конный строй и совершать всяческие экзерциции большими конными массами.
Общим местом являются дифирамбы в адрес номадов – «этих прирождённых воинов» -  из уст, как средневековых авторов, так и современных историков. Но, положа руку на сердце, опыт столкновений больших скопищ кочевников с более-менее регулярными частями свидетельствует, скорее, об обратном. Ни особого мастерства, ни дисциплины, ни стойкости. Можно, конечно, сослаться на то, что столкновения с европейскими армиями XVIII-XIX веков – это не показатель. Но, ведь, гулямы Тамерлана рвали всех на просторах Дешт-и-Кыпчака, как Тузик грелку.
В общем, давайте не будем путать профессиональных воинов и племенные ополчения. Постановили авторитетные люди aka старейшины собираться в поход, пастухи вооружаются кто чем может и отправляются. Наверное, именно отсюда растут ноги у представлений о крымских татарах, как оборванцах, вооруженных конской челюстью, привязанной к палке. И, скорее всего, так и было, когда Гиреи вздымали семихвостый бунчук и объявляли юруш – тотальную мобилизацию для создания неисчислимых полчищ.
Но у хана, беев (если мы продолжаем говорить о Крымском ханстве) и любого уважающего себя мурзы была личная гвардия, состоящая из профессионалов. Вот уж они оборванцами не выглядели и конскими челюстями не вооружались.
Первоначально мне хотелось поговорить о золотоордынской феодальной – улусной – системе. Такой разговор был бы гораздо продуктивнее (и адекватнее) выяснения, кто к какому «народу» принадлежал и от какого «племени» происходил. Но даже поверхностное знакомство с лишь одной из ветвей чингизидов – Джучидами, удушило этот души прекрасный порыв на корню. Это ж головоломка похлеще, чем в разборках «наших» «Святославов» «Мстиславичей» и «Мстиславов» «Святославичей» копаться. Хотя никому и в голову не придёт утверждать, что какой-нибудь князь, на протяжении своей карьеры в компании «Рюриковичи Ltd» сменивший менеджерство в десятке городов, тягал вслед за собой податное население. Вот дружину – это да! За что его ценили (и терпели). От пятидесяти до двухсот бойцов, закованных сначала в броню, а затем и доспехи – это дело. Плюс родные-близкие да челядь. Кстати, летописи всегда четко различают княжеские дружины и городовые ополчения. Последние – это не суровые мужыки, сжимающие в мозолистых руках плотницкие топоры, как на знаменитой картине «Утро на Куликовском поле». А точно такие же профессионалы, что и в княжеских дружинах, только нанятые городом.
Учитывая же хозяйственную специфику, стойбище степного аристократа даже средней руки: юрты там, лошадки-овечки, у дружинников семьи, юрты-лошадки-овечки, у челяди юрты-лошадки-овечки, по количеству голов, человеческих и, особенно, скотских, намного многочисленнее двора древнерусского князя будет. И переезд этого стойбища (тем более в чрезвычайных обстоятельствах) картину являл внушительную.
Но с Улусом Джучи всё непросто, поскольку до сих пор нет даже ясности, какая его часть: западная или восточная – именовалась Ак-Ордой, а какая – Кок-Ордой. А по мнению такого авторитетного человека, как В.П.Трепавлов, они вообще пару раз местами менялись (в зависимости от политической конъюктуры). Что уж тут говорить об улусах чингизидов, которые тасовались, как карты у юного Гарри Гудини. К тому же, как свидетельствует результат, и без этого прекрасно обошлись.
Но причем тут казаки?! Вопросит особо внимательный читатель, еще не утративший нити разговора.
А из какого контингента черпались кадры для дружин аристократов-чингизидов? Как свидетельствует история тех же қазақов, ханы постоянно ссорились с племенами. Точнее, с авторитетными людьми, решавшими вопросы в племенах. А, значит, для любого степняка постоянно всплывал вопрос лояльности. Мы ведь уже убедились, что они, как любые нормальные степные люди, были буквально помешаны на вопросах родового происхождения. И вот родо-племенная лояльность должна вступить в конфликт с лояльностью феодальной, лояльностью по отношению к сеньору.
И самые предусмотрительные сеньоры должны были такую загогулину предусмотреть. И принять меры – набирать в дружинники тех, кто уже все горшки с родичами побил. Конечно, стопроцентной гарантии это не давало (потому, видимо, и был сформирован род Толенгит). И, возможно, отсюда и средневековые панегирики восточных авторов непревзойдённым качествам тюркских наёмников. Контингент-то особый, чай не чабаны задрыпанные.
Но казаки, как особая социальная прослойка, в степи существовали веками, а вот қазақи появились разок и словечко тут же стало названием паханата. Ну, хорошо! Чтобы никого не обижать  - средневековой государственности.
Видимо, потому что и Гирей (Керей), и Джанибек (Жанибек) были потомками Чингисхана. Вот слово сходу и прижилось. Но ведь масса других принцев крови подавалась в казаклык. Из уже знакомых нам и Абулхайр, и Шейбани. Но их подданные упрямо величались узбеками. В конце концов, патримония Бабура, казаковавшего по молодости, получила наименование империя Великих Моголов, но никак не империя Великих Казаков.
В подобных случаях у профессиональных историков принято отделываться фразой «так исторически сложилось».
Зато теперь мы можем наконец-то сформулировать, чего общего между центральноазиатскими тюркоязычными қазақами и восточноевропейскими славяноязычными казаками. Ничего, кроме названия.
Қазақи – совершенно обычное, ничем не выделяющееся из череды таких же, центральноазиатское степное общество, с переразвитыми родо-племенными структурами и недоразвитыми феодальными.
Казаки – маргинальная прослойка, совокупность флибустьерских общин, таки, в конце концов, вписавшихся в развитое «материнское» сословное общество на правах воинских сословий. Днепровские казаки весьма извилистым путём (поменяв по дороге «маму»), донские и прочие  - относительно по прямой. «Я художник. Я так вижу» ©.
Зато азъ ведает аналогичный пример. Пример коллектива, прозвание которого родилось схожим образом. Из названия профессии с весьма двусмысленной репутацией. Ославяненного финского слова, в переводе означающего «гребцы». Оные гребцы подсадили своих предводителей на престол патримонии, контролировавшей весьма обширную страну. Каковой паханат и стал носить оное наименование. А затем из населения, подвластного данной средневековой государственности, сформировался коллектив с одноименным названием.

 Продолжение следует
Вернуться к предыдущему