Легенда военного кино. Смертельная мистика Леонида Быкова

Родился Леонид Федорович в селе Знаменское в Донецкой области, но спустя немного времени семья переехала в Краматорск. Отец будущей знаменитости был обычным рабочим металлургического завода.

Мальчишка рос бойким и любопытным. Выступать перед родными, соседями, да и просто зеваками с улицы стало его страстью. Вместе с другими ребятами из того же двора они создали импровизированный театр, для выступлений которого еще совсем юный Быков сам писал сценарии.

Дети подходили к своим постановкам очень вдумчиво. Все вместе мастерили костюмы и декорации, выкладывались во время выступлений. Позднее многие из этой компании – в том числе и Быков, попадут в театральную студию местного ДК.

Когда Леониду Федоровичу было 12, началась война. Актер отлично помнил, как его отец с врожденным пороком сердца переживал, что его с такой болезнью не берут на фронт. Быкову тоже хотелось внести свою лепту, но он для войны был слишком мал.

Жителей Краматорска эвакуировали в Барнаул. Там в их театральной студии стало появляться все больше военных спектаклей. Облачаясь в форму, юноша стал грезить о карьере военного летчика.

Школу заканчивал в последний год войны. В начале мая прогремели победные салюты, а через месяц начинались вступительные экзамены. Юноша отправился исполнять мечту – поступать в Барнаульское летное училище, но экзамены провалил.

Он не отчаялся. Оказавшись после войны в Ленинграде, подал документы в летное училище уже в этом городе и даже сдал все положенные экзамены. Что случилось позже доподлинно неизвестно. Сохранились архивы, в которых сам актер рассказывает, что из вуза его попросили, сославшись на маленький рост. Но есть данные и о том, что училище просто расформировали – война-то закончилась.

Актер

Где вы рыцари (1971)

Вернувшись на Украину, он подал документы в Киевский театральный, но снова потерпел неудачу. Отчаявшегося юношу успокоила сестра. Именно она напомнила Леониду Федоровичу, что театральный есть и в Харькове. Туда Быков поступил без проблем.

Окончив, яркий актер остается в Харькове и девять лет преданно служит в Харьковском академическом украинском театре имени Шевченко. Актер становится признанным мастером комедии. В спектакли он входит так органично, что имя Быков начинает звучать на всю Украину.

Первую небольшую кинороль он сыграл в киноленте «Судьба Марины», следующей работой стала «Укротительница тигров», и уже третья комедия прославила его на весь Советский Союз. Над «Максимом Перепелицей» до сих пор смеются все новые поколения, цитируют бойкие фразочки из ленты, вспоминают комичный образ, созданный Леонидом Федоровичем на экране.

Далее следовали патриотичные «Добровольцы» и романтическая «Алешкина любовь». После удачных актерских работ Быков начинает задумываться о реализации в качестве режиссера. Удается ему и это – в середине 60-х режиссерский дебют Леонида Федоровича «Зайчик» получает самые хвалебные отзывы критиков.

Киев

Добровольцы (1958)

Однако по-настоящему звездными для него стали 70-е. Тогда вышла легенда советского кинематографа «В бой идут одни старики», где Быков снова выступил и как режиссер, и как актер. Кинофильм стал настоящим прорывом, а звучавшая в нем «Смуглянка» - одним из символов военной доблести и великой победы.

До того, как снять свой знаменитый шедевр, Быков поменял место работы. Уехавший с десяток лет назад из родной Украины в Ленинград, теперь он решил откликнуться на приглашение киевской киностудии имени Довженко. Однако там его не встретили тепло.

С руководством и новыми коллегами у актера и режиссера не завязалось хороших отношений. Во многом такое положение дел складывалось из-за быковского прямого характера и неумения держать камень за пазухой. Он без страха выходил на сцену и говорил все, что думает – о министрах, не справляющихся со своей задачей, о непрофессиональном коллективе, да много о чем.

Признание в Киеве у него появилось лишь после высокой оценки, которую получили «старики». Но теплые отношения продлились недолго. Скоро тяжелая обстановка на профессиональной арене довела всегда оптимистичного актера сначала до глубокой депрессии, а потом до первого инфаркта.

Он снялся в 22 фильмах, пять – снял сам в качестве режиссера. Кинокритики отмечают, что практически все работы Быкова вошли в золотой фонд советского кинематографа.

Семья

Зайчик (1964)

О своей личной жизни и актер, и его дети отзываются только восторженно: Быкову действительно посчастливилось встретить свою настоящую любовь. Все окружение актера отмечает, что настолько теплых и трепетных отношений, какие были у Леонида Федоровича с его Тамарой они не встречали.

Будущую актрису Тамару Кравченко он встретил еще в Харькове, в театральном. Она была необыкновенно красива и одарена. После выпускного Харьковский театр оперетты пригласил ее в свою труппу, но она держалась за мужа и понимала, что быть женой гения – значит отдавать ему все силы и время. И выбрала роль жены.

Женщина всегда и во всем поддерживала супруга, родила ему двух детей – Леся (по паспорту Александр) и Марьяну. В семье царила идиллия, пока актер был жив, а после его смерти любимая Тамара и дети столкнулись с бесконечной чередой горестей. За архивами знаменитого актера охотились бандиты, семье угрожали. Кроме всего прочего, переезжая на новое место и разменивая квартиру, Тамара наткнулась на мошенников и осталась в итоге ни с чем.

Выйти из страшной череды неприятностей получилось только к 90-м годам. Тогда сын Быкова эмигрировал в Канаду, а у жены и дочери, наконец, более-менее наладились дела.

Мистика

Судьба Марины (1953)

В последние годы перед гибелью Быков переживал тяжелую депрессию. Он перенес три инфаркта, замкнулся в себе, отказывался от ролей. Он и сам признавался, что как будто бы потерял себя и не видит смысла жизни.

Когда актер восстанавливался после очередного инфаркта в санатории, его приехала навестить ассистентка. Девушке Леонид Федорович отдал странный конверт, неопределенно сказав: «Отдашь его когда-нибудь адресатам». Адресатами были Иван Миколайчук и Николай Мащенко, коллеги и приятели Леонида Быкова по киностудии имени Довженко.

Конверт пролежал в ящике стола ассистентки три года. Вернувшись от Быкова, она сунула его туда, чтобы потом отдать кому положено и забыла. И наткнулась случайно только в 1979 году. Схватив письмо, отправилась искать адресатов и тут же встретила в коридоре Миколайчука. В конверте оказалось завещание.

«Никаких оркестров, Дома кино и надгробных речей, а то я встану и уйду — получится конфуз. Пусть кто-то один скажет слово «прощай», и все. Не надо цирка, называемого почестями. После этого «дерболызните» кто сколько может. А потом пусть 2-я эскадрилья врежет «Смуглянку» от начала и до конца… вы заметили, что режиссер я не по диплому, а по призванию? Даже свои похороны режиссирую. Во даю. Спасибо и пока…»

Миколайчук читал эти слова при живом Быкове и не знал, что через три дня получит извещение о смерти друга и сам сляжет с сердечным приступом. Никто из близкого круга актера до сих пор не может объяснить, как конверт, пролежавший в ящике три года, был вскрыт за три дня до смерти актера.

Смуглянка

Укротительница тигров (1954)

Погожим апрельским днем он ехал на своей «Волге» с дачи и вдруг ни с того ни с сего вылетел на встречку на трассе Киев-Минск и врезался в асфальтоукладочный каток. Смерть наступила мгновенно.

Разумеется, о гибели великого актера, которому четыре месяца назад только исполнилось 50, сразу заговорили. Кто-то называл это самоубийством от отчаяния, другие говорили о повторном инфаркте, третьи обвиняли в случившемся водителя катка. Парень, к слову, тогда чуть не отправился за решетку, но его невиновность удалось доказать.Для разбирательств привлекли самых именитых экспертов. Место происшествия, все данные анализировали врачи, гонщики, судмедэксперты. Согласно их заключениям – это не был инфаркт. При таком недуге, актер не смог бы настойчиво держать ногу на тормозе.

По той же причине это едва ли бы самоубийство: Быков отчаянно пытался уйти от столкновения, тормозил и выруливал. Экспертная комиссия в конце концов пришла к выводу, что он просто совершил оплошность – выехал на полосу встречного движения на высокой скорости.

Хоронили артиста, как он и завещал: под «Смуглянку» и без пафосных слов.