Темные чары
— Слушайте, неужели обязательно меня убивать?
Гоблин выглядел растерянным и озадаченным. Часто моргая, он переводил взгляд с одного героя на другого.
— Прости, — сказала Элеанор. — Но я боюсь, этого не избежать. Видишь ли…
— Не говори с ним! Он просто заговаривает нам зубы! — оборвал ее Уоррик, делая предостерегающий жест. Просторный рукав черного балахона колыхнулся в воздухе. — Не будем тратить времени. Я поражу его заклинанием огненного змея!
— Нет, нет! — в отчаянии воскликнул гоблин. — Ничего я не пытаюсь заговаривать! Послушайте… Пожалуйста, перестаньте размахивать палочкой! Вы можете сперва выслушать?
Уоррик недовольно засопел и нахмурил брови под низко надвинутым капюшоном. Тем не менее, свои пассы прекратил и опустил руки. Ванда хрустнула шейными позвонками и легонько взмахнула мечом.
— Не парьтесь, ребята, — сказала она. — Я присмотрю, чтоб он не рыпался и не удрал.
Гоблин выставил руки перед собой и отступил на шаг. Бежать ему было некуда: герои загнали его в тупик. Длинный и узкий коридор подземелья со сводчатым потолком заканчивался маленькой деревянной дверкой. Рядом на стене висел факел, наполнявший воздух не столько светом, сколько зловонием и копотью. Гоблин прижался спиной к двери.
— Я не удеру, — пообещал он.
Ванда криво улыбнулась и кивнула.
— Только дернись, я тебя пофарширую, как капусту.
— Пошинкую, — машинально поправил Арчи из-за ее спины. — Правильно говорить: пошинкую.
— Да плевать, — отозвалась Ванда и сплюнула в сторону, не отводя взгляда от гоблина. — Как по мне, так если от противника остался фарш, значит, ты его пофаршировала.
Гоблин поежился и робко поднял палец, пытаясь привлечь внимание.
— Но так не говорят, — принялся объяснять Арчи. — Это поварской термин, знаешь ли, а в нашем отряде готовкой занимаюсь я, так что я немного разбираюсь в этом. Просто поверь, надо говорить «пошинкую». Если неправильно употребляешь слова, люди будут над тобой смеяться.
— Ну, пусть посмеются, — пожала плечами Ванда. — Эти твои люди, наверное, умеют смеяться, держа в руках свою отрубленную голову, да? Если так, я не против.
— Я имел в виду…
— Чего ты вообще докопался до меня, Арчи? Думаешь, раз ты умеешь читать, так ты уже и грамотнее меня, а?
— Да нет же…
— Ты кто у нас — этот, как его?.. Словарный запас?.. Или как там?
Уоррик сложил руки на груди и оперся плечом на стену.
— Это надолго, — пробормотал он.
— Зачем обзываться-то?.. — обиделся Арчи. — Послушай, я поправил тебя просто из вежливости.
— А теперь из вежливости заткнись, — посоветовала Ванда.
— Гм-гм, — сказал гоблин. — Э-э…
— Вообще-то он прав, Ванда, — негромко сказала Элеанор. — Может, сейчас не время и не место, чтобы это обсуждать, но…
— Ну конечно, ага, — отозвалась Ванда, поворачиваясь к ней. — Но ты просто не могла промолчать, да?
Уоррик покачал головой и тяжело вздохнул.
— Арчи тебе сделал правильное замечание, — сказала Элеанор. — Мы ведь не говорим «выруби этого гоблина», если хотим сказать: «разруби». Это неправильный глагол.
Гоблин поперхнулся и закашлялся.
— Смотрите-ка, какие мы все умные! — огрызнулась Ванда. — Ну вот, держи меч, можешь сама попробовать. Хочешь — руби, хочешь — вырубай. Ты-то, небось, ничего тяжелее пилки для ногтей в руках не держала. Пришла на битву и стоит, пялится на маникюр.
Щеки Элеанор вспыхнули. Она поспешно спрятала руки за спину.
— Я жрица великой богини! — выдавила она. — Я целительница! Я посвятила себя спасению жизни, а не убийствам! И мне не пристало держать в руках орудие смерти…
— Знаю я, какое орудие ты любишь подержать в руках, — рявкнула Ванда. — Я тоже не слепая. В той деревне, куда мы заезжали в среду, помнишь?.. То-то мы все утро не могли найти кузнеца, чтобы подковать лошадь. Да и тебя не было видно… Хочешь, тоже научу тебя одному словечку? Начинается на «сено», а заканчивается на «вал».
Элеанор задохнулась от гнева.
— Ты!.. Ты.. невыносима! — в тусклом свете факела у нее на глазах блеснули слезы. — Как у тебя только язык поворачивается!
— В среду я хотела задать тебе тот же вопрос, — парировала Ванда.
— Гм, гм, — сказал гоблин.
— Девушки, может, не стоит ссориться при посторонних? — подал сзади голос Арчи. — Вы ведете себя неподоба…
— А ты вообще заткнись! — в один голос рявкнули на него Элеанор и Ванда.
— Тебя не спрашивали! — добавила Ванда.
— За собой следи! — поддакнула Элеанор. — Ты сам-то кто, чтобы других поучать? Бездельник, зачем тебя только взяли с собой!
— Это кто бездельник?.. Да если бы не я… Из всех вас только я один умею прилично готовить. Не будь здесь меня, вам пришлось бы питаться стряпней Ванды!
— Что ты сказал, недомерок? Я умею готовить!
— Это ты про те тушеные овощи?.. — прищурился Арчи. — Я сломал о них два зуба!
— Лучше молчи, — прошипел Уоррик, повернув к нему голову. — Молчи. Не ввязывайся.
— А ты не советуй ему! — напустилась на Уоррика Ванда. — Ишь, миротворец нашелся! Твое дело шаманить, а не советы раздавать. Тебя сейчас спрашивали? Вот и сиди в уголке, повторяй свои заклинания, чтобы не забыть.
Уоррик гневно блеснул глазами из-под черного капюшона.
— Не стоит бросаться такими словами в адрес самого могущественного колдуна Семи Островов!
— Разве что, если ты воительница Атрурии, дочь королевы Киндары, — злобно отозвалась Ванда. — И может тут кто-то не в курсе, но я — как раз такая воительница.
— Ха! — подала голос Элеанор. — Распетушились, бойцы. А кто собирает вас обоих по кусочкам после каждой битвы? Кто вам зашивает раны? Кто вылечил твою больную печень, Уоррик? А тебе, гм… воительница… стоило бы помнить, кто прирастил обратно твои отрубленные руки! Ведь и шрамов не осталось!.. Да вы все обязаны мне жизнью! И ты, чернокнижник, и ты, дуболомка! Даже этот мелкий воришка…
— Вовсе я не мелкий воришка! — пискнул Арчи. — Я что, виноват, что ростом не вышел? Зато вы без меня ни за что не проникли бы в башню Истарона! Кто выкрал у стража защитный талисман, а?.. Кто провел вас потайным ходом под горой Акерас?
— Это я прочел в книге об этом проходе! — возмутился Уоррик.
— А я его нашел! — отозвался Арчи. — И всех провел.
— И стащил перстень подземного короля! — напомнила Ванда. — А мне пришлось из-за тебя пофаршировать половину его армии!
— Пошинковать!
— Что?! Подойди и скажи мне это в лицо!
— И скажу!
— Эй, эй!..
— Ну, вы еще подеритесь!..
— Гм!..
Гоблин уже не первую минуту пытался деликатным покашливанием привлечь внимание героев, и наконец ему это удалось.
— А тебе чего? — рыкнула на него Ванда.
— Прошу прощения…
— Еще этот лезет, — возмущенно сказала Элеанор.
— Простите великодушно, я просто хотел сказать, что, если я вам не нужен…
— Стоять! — Ванда преградила ему дорогу. — Куда собрался?
— У меня семья, — проскулил гоблин. — Не оставляйте сироток…
— Не оставим, — сухо пообещал Уоррик, снова поднимая свою волшебную палочку. — И до них дойдет очередь. У нас тут приключение, знаешь ли. Нам позарез нужен талисман Индары…
— Так забирайте его! — с жаром закивал гоблин. — Он как раз тут, за дверью. Зачем убивать меня? Я же не мешаю, забирайте! Сдался он мне…
— Разве ты его не охраняешь? — удивилась Элеанор.
— Кто, я? Нет! С чего бы?
— Темнишь! Ой, темнишь! — сказал Уоррик. — А ну, отпирай дверь.
— Она и не заперта! — сказал гоблин.
Ванда опустила меч.
— Врет, уродец! Была бы дверь не заперта, он бы давно в нее удрал.
Гоблин судорожно сглотнул слюну.
— Нет, нет! Я просто… Вы же на меня так насели… Позвольте, я… Сейчас… просто сделайте шаг назад, хорошо?..
Он ухватился за железное кольцо в двери и потянул на себя. Герои отступили на шаг, чтобы освободить место. Скрипнули петли и дверь отворилась.
— Вот, прошу.
— Ага. А там, наверное, полно ловушек?
Острие меча заплясало у самого носа гоблина. Гоблин поднял перед собой дрожащие ладони.
— Никаких ловушек!.. Слушайте, просто постойте тут, ладно? Я принесу!
Прежде, чем кто-либо успел ему ответить, он юркнул в открытую дверь и пропал в темноте. Воцарилось молчание и стало слышно, как тихо потрескивает факел над дверью.
— Удрал, — наконец резюмировала Ванда. — Надо было все-таки…
Непроглядная чернота в дверном проеме колыхнулась и из нее вынырнул гоблин.
— Вот! — сказал он, протягивая героям тускло блестящую цепочку, на которой болтался увесистый черный камень. — Талисман Индары. Забирайте, он ваш.
Уоррик подцепил талисман кончиком волшебной палочки, поднес к капюшону.
— Настоящий, — удовлетворенно сказал он. — Да, это он. Талисман у нас.
— И я могу идти? — с надеждой спросил гоблин.
Герои переглянулись.
— Отпустим, а ты всем растреплешь о том, как мы ссоримся? — Ванда приподняла бровь.
— Я никому…
— Она права, — грустно кивнула Элеанор. — У нас репутация все-таки.
Уоррик встряхнул рукавами балахона и поднял палочку.
— Извини. Так вот, заклинание огненного змея…
— Нет, стойте, я никому… Слушайте… Нет, правда, ну зачем же… — забормотал гоблин, но потом вдруг воскликнул: — Талисман! Это все талисман виноват!
— Талисман?
— Ну, да, конечно! Это же всем известно. Талисман Индары — приносит ссоры и свары!
— Разве? — неуверенно спросил Уоррик. — Я прочел про талисман в одном древнем свитке с руническими письменами, и ничего подобного там не написано.
— Это точно, говорю вам! — гоблин принялся кивать головой, стараясь выглядеть как можно убедительнее. — На нем темные чары. У нас тут все про это знают. Любого спросите.
— Но талисмана у нас не было, когда Ванда… когда мы поругались, — сказала Элеанор. — А теперь он у нас, и мы, вроде как, уже не ругаемся.
— Точно, — Уоррик с подозрением уставился на гоблина. — Что ты на это скажешь?
— Да врет он, — сказала Ванда.
— Я не вру, — нервно выговорил гоблин, стараясь не обращать внимания на клинок, мягко касающийся его подбородка. — Нет, правда, я не вру. Просто этот талисман… Он, вроде как, на расстоянии ссорит, а когда возьмешь в руки… Он тогда снова мирит… Вы, главное, не бросайте его нигде. В кармане носите, что ли, или на шее…
В подземелье было прохладно, но по лбу гоблина катились крупные капли пота.
— Хм, — сказал Уоррик. — Хм. Ладно. Можешь в этом поклясться?
Гоблин торопливо поклялся.
— Хм, — повторил Уоррик. — Ну, предположим, я поверю. Мы же команда, мы друзья. С чего бы нам ссориться без причин? Наверное, на нем и правда какие-то темные чары… Элеанор?
— Я вообще никогда ни с кем не ссорюсь, — кивнула Элеанор. — Я живу со всеми в мире и люблю всех живых существ.
— Особенно кузнецов, — буркнула себе под нос Ванда.
— Ванда, что думаешь?
Воительница неохотно убрала лезвие от горла гоблина.
— Ладно уж, — сказала она. — Давай, вали. Свободен.
Меч с лязгом вернулся в ножны. Гоблин шумно выдохнул.
— Спа… Спасибо!.. Позвольте… Правда, я очень благодарен!.. — он с трудом протиснулся по узкому проходу мимо героев. — Разрешите… Ну, счастливого вам приключения.
— Давай, давай, — равнодушно сказала Ванда. — Дуй к своим сироткам.
Гоблин умчался прочь.
— К деткам, — машинально поправил Арчи. — Он же остался жив, значит, они еще не сироты. Правильно будет сказать: «к деткам».
Ванда шумно втянула носом воздух.
— Друзья! — громко воскликнул Уоррик. — Друзья, не будем забывать — талисман уже у нас! Приключение позади, и мы опять победили. Это главное, не так ли?
— Странное какое-то приключение, — задумчиво произнесла Элеанор.
— Необычное, — согласился Уоррик.
— Дурацкое, — отрезала Ванда. — Всего один гоблин, и того отпустили. Зря только сапоги топтала. Никого не убить я и дома могла.
— А мне понравилось, — бодро сказал Арчи. — Давайте теперь пойдем и проникнем в гоблинское логово? Может, найдем еще какое-нибудь приключение… Идем? У меня есть ключ.
— Какой ключ? — не понял Уоррик.
— Ключ от двери в гоблинское логово, — пояснил Арчи. — Спер из кармана его штанов, пока он проходил мимо меня.
— А ну, дай сюда! — потребовал Уоррик.
Ключ полетел в темноту дверного проема. Откуда-то издалека послышалось звяканье по камням, а потом тихий всплеск.
— Никуда мы не пойдем! — сказал Уоррик. — Хватит на сегодня приключений.
— Шел бы ты знаешь куда со своими приключениями? — поддержала его Ванда.
— Точно, — сказала Элеанор. — Идем домой. И знаете, что еще? Я подумываю об отпуске.
— Отличная идея, — сказал Уоррик. — Нам всем не помешает отпуск.
— До самого сентября.
— И чтобы никаких приключений. Ни единого.
— Точно.
Герои отправились в обратный путь
© Алексей Березин