Как выглядели крестьянки, травившие мужей, и зачем они это могли делать
Несколько дней назад в фейсбуке известного фотографа Сергея Максимишина, собирающего старинные фото, мне попалось вот это изображение. На карточке - "ссыльно-каторжная арестантка Авдотья Кирилловна Малышева 45 лет. Осуждена на 9 лет за покушение на отравление мужа".
Серьезными раньше были сроки, конечно. Женщина никого не убила, но за одно лишь покушение ей дали 9 лет каторги.
Так бы это фото и забылось, однако по закону парных случаев мне попалась в интернете история одного неудавшегося отравления. Закончилась она, правда, удачнее, чем у каторжанки Авдотьи (которая, судя по строгости наказания, видимо имела умысел на убийство мужа).
В описанном же случае, который я тут приведу, считается, что женщина отравила мужа случайно, и наказание ее было гораздо более легким: неудавшуюся отравительницу судом было «велено наказать плетми и отдать в жительство». Тем более ей повезло, что муж выжил: спустя месяц он «находится жив и ходит».
История эта стала известна потому что в Государственном архиве Кировской области, в фонде Вятской губернской палаты суда и расправы, хранится дело от 1799 г.: «Дело по доношению Нолинского уездного суда, о крестьянской женке Мавре Осиповой дочере Гущиной, в поении мужа своего травою».
Обвинялись две женщины: отравительница - Мавра Осиповна Гущина, и ее подруга, крестьянская девка - Акулина, которая ее подучила это сделать.
Обвинил женщину в отравлении ее свекр. По его словам, Мавра дала своему мужу Варламу выпить пива с какой-то травой, от чего тот «находится при своем доме в тягчайшей болезни и к выздоровлению не благонадежен».
Дело рассматривалось в мирском суде.
Мавра, которой было 20 лет, на суде рассказала, что вышла замуж добровольно, всего недель с пять назад. После свадьбы с мужем она жила согласно и ласково до первой недели Великого поста и все было хорошо, однако на той первой неделе муж ее подрал за уши, сказав, что сие он ей чинит за то, что с ним она мало говорит. Так она и решила, что он ее не очень любит.
Оказавшись в городе Нолях на базаре, встретила она старую подругу - Акулину и пожаловалась на то, что муж не очень ласков. Акулина же сказала, что у нее есть трава чемерица, и если ее дать мужу выпить, то тот жену любить будет.
Чемерица - ядовита. Вот как сказано о чемерице Лобеля в книге о применяемых человеком дикоросах Русского Севера: «Растение очень ядовито, два грамма свежих корней составляют смертельную дозу для лошади». А ее стебель, в заваренном и подслащенном виде, вызывает «повальную гибель мух».
Чемерицу люди могли использовать в лечебных целях, но в основном наружно. Хотя, могли принять внутрь — при глистах, запое и даже при отравлении, чтобы с больными случались сильная рвота и понос.
Мавра взяла траву, вернулась домой и на второй вечер, когда стемнело и огня еще не было, попросил ее муж пить. Марфа пошла за пивом, налила его в ковш, и высыпала туда всю траву, истертую в мелкий порошок. Муж пиво выпил, и часть дал брату. На утро муж сильно заболел, а брата только лишь вырвало, так как тот выпил меньше. Муж понял, что дело в пиве, так как при питье он чувствовал какой-то сор.
Что касается подруги - Акулины, то та на суде все отрицала, и потому даже привлекали свидетелей, которые видели, что обвиняемые встречались на базаре и что-то обсуждали.
Также суд провел «повальный обыск», т. е. опросил всех, кто хоть что-либо знал об обвиняемых. Обратились к крестьянам тех деревень, где жили Мавра и Акулина. Соседи отвечали так: «... крестьянская женка Мавра Осипова дочь поведения замечена добраго и напредь сего в штрафах и подозрениях и наказаниях не бывала». А вот те, кто знавал Мавру девкой, когда она жила в одной деревне с Акулиной, про них обеих поведали кое-что любопытное: «... но по слыху и по подозрителным обращениям замечены они в блудодействе с разными людми, но за то по невыимке и по необъявлению ни от кого суждены нигде не были и доказать совершенно в том по неимению явных улик не могут, кроме слуху...».
Мавре прописали плети. Вина же Акулины ничем не была доказана, и потому «по непризнанию ея и по недоказателству» повелели отдать ее на поруки.
А в завершение покажу еще пару фотографий женщин каторжанок. За что их судили, мне не известно. Кто знает, может и за убийство - это ведь нередкая история, учитывая бесправное положение женщин, а также то, что отдавали их зачастую замуж не по любви, а исключительно по родительскому сговору.
Опять же, избиение мужьями жен не осуждалось, и многие были доведены до такого состояния, что иного способа избавиться от мужа, кроме как отравить его - не видели.
