Рахманов: ОСК готова помочь в строительстве «Северного потока –2»
Генеральный директор АО «ОСК» Алексей Рахманов в студии объединенной редакции Федерального агентства новостей и информагентства « Росинформбюро » рассказал об экспорте ледоколов и строительстве необитаемого подводного аппарата. В поисках дна Марианской впадины — Ваша компания — постоянный резидент парка «Патриот» и форума «Армия». Что нового в вашей экспозиции в этом году? — Мы присутствуем в парке «Патриот» круглогодично. Наш демонстрационный центр открыт как для иностранных делегаций, так и для заинтересованных лиц. Помимо всего прочего, мы превратили нашу часть в «Патриоте» в элемент профессиональной ориентации. Мы возим сюда школьников, детей работников нашего предприятия, чтобы они могли увидеть не только то, что происходит на заводе, но и во всей корпорации в широком смысле этого слова. Параллельно мы традиционно показываем ряд ключевых достижений. И главный хит этого сезона — необитаемый подводный аппарат «Витязь». С 8 на 9 марта он погрузился в Марианскую впадину и успешно выполнил миссию. Это безэкипажный, телеуправляемый, полностью автоматический аппарат, который смог погрузится на глубину 10282 метра. К сожалению, дна Марианской впадины он не достиг, так что нам придется продолжать испытания. Еще одна инновация в этом году — экспозиция новых гражданских судов, которые рассчитаны на очень широкую аудиторию в ключевых регионах страны. Ну и конечно в особом отделе парка «Патриот» в центре ВПК мы показываем наши новейшие военные разработки. По очевидным причинам доступ туда ограничен, поэтому там работают только специалисты. — Изменилось ли количество ваших партнеров из-за коронавируса? — У нас, безусловно, есть ряд договоров с банками и с нашими заказчиками. Нет ничего сверхбольшого по размерам финансирования, но это из-за того, что такого рода контракты не планировалось подписывать на форуме. А так, конечно, мы страдаем из-за того, что въезд и выезд из РФ ограничены, поэтому приезжают сюда только около 70% тех делегаций, которых мы ждали. Но тем не менее, все ключевые заказчики, все ключевые партнеры, включая рынок технического сотрудничества, здесь присутствуют. С ними у нас запланирован целый ряд переговоров, потому что работа по продаже военной техники не стоит ни дня. Где-то мы завершаем проекты, где-то готовимся к новым, но в общем и целом это дает палитру взаимоотношений с нашими ключевыми контрагентами. — Как изменятся заказы к 2024 году? — Мы действуем в рамках поручения президента, наша главная задача — паритет в объеме выручки между военными и гражданскими заказами к 2030 году. Исходя из очень приблизительных параметров нашей будущей выручки и непониманием курсов иностранных валют, мы ставим задачу — чтобы в объемах гражданской продукции выручка составляла не менее 250 миллиардов рублей в год в 2030 году. При этом постепенно мы будем двигаться от нынешних 17% к 24%-26%, и далее уже к планке в 50%. Сразу скажу, задача не такая уж простая, нам много чего еще в этом направлении нужно сделать. И конечно, нам одним, судостроителям, не обойтись без поддержки наших контрагентов, наших поставщиков. И это, наверное, главная проблема, которую сейчас решают наши конструкторы и руководители. — Я знаю, что у «ОСК» есть планы в Арктике. Вы можете озвучить какие-то интересные проекты, над которыми ведется работа? — Во-первых, мы закончили испытание головного ледокола К-60, который мы передаем атомному флоту в ближайшие недели. Нам предстоит провести ледовые испытания, которые традиционно проводятся в зимний период максимального ледоформирования в Арктике, поэтому нужно немножко подождать. Как правило, это происходит в феврале-марте. И в дополнение к этому можно сказать, что в этом году начала работать атомная плавучая электростанция в Певеке. Мы строим достаточно большое количество портовых ледоколов для наших заказчиков. Мы видим огромный спрос — в том числе от стран Латинской Америки — на строительство ледоколов, в этом случае уже для южного полюса. В том числе, мы надеемся, что наша экспортная программа ледоколов распространится на разные страны мира. Кто мог представить, что Австралия заинтересуется ледоколами? Кроме того, одно из наших достижений текущего года — передача заказчику первого круизного судна. Оно ушло в первый коммерческий рейс 22 августа, и, конечно, мы с нетерпением ждем реакции со стороны тех, кто был достаточно смел, чтобы заказать этот тур на корабль, только-только переданный заказчику. Мы очень ждем реакцию, поскольку для нас обратная связь является ключевым инструментом, чтобы подстраиваться под детальные и реальные нужды рынка. Чтобы не просто строить рыболовецкие или пассажирские суда, а строить то, что нужно нашим заказчикам. — Какая тут может быть обратная связь от пассажиров? Впечатление от кают? Отсутствие качки? — Да, вы очень точно попали в цель, удобные каюты. Средняя каюта на лайнере «Мустаи Карибе» намного больше, чем на судах предыдущих поколений, производимых в Германии и Чехословакии. Может, стандарты были другие, может, поменялись потребительские предпочтения, но на сегодняшний день на каждом из наших судов есть средство для безбарьерной среды инвалидов и другие нововведения, другие инновации, включая современное ресторанное обслуживание в стиле шведский стол. Если помните, раньше на круизных судах пассажиров обслуживали официантки. Хотя на самом деле это для нас только первый шаг, мы сами учимся и понимаем, что хорошо сделали, а что плохо. Мы нацеливаем наше проектное бюро на то, чтобы проекты пассажирского речного транспорта типа «река-море» — а может, в ближайшее время и морского — развивать и превращать в реальные корабли для наших заказчиков. — Раз вы заговорили о судах, которые уже ушли в море — расскажите, какие проекты будут выпущены в ближайшее время? — Крупнейший в мире дизель-электрический ледокол «Виктор Черномырдин» должен быть передан до конца года. И, как я уже говорил, К-60. Также мы завершаем строительство еще одного круизного судна в Астрахани. Оно будет передано заказчику в середине будущего года. Ну и, конечно, наша программа по гособоронзаказу. На сегодняшний день это, наверное, наша главная задача. Нам предстоит сдать 14 кораблей, включая четыре, которые уже переданы заказчику. Поэтому задачи перед нами стоят как всегда серьезные, как всегда ответственные, поэтому мы со своей стороны прилагаем все усилия, чтобы исполнить программу передачи готовых изделий заказчику в полном объеме. — Как вы можете прокомментировать ситуацию с подлодками? Расскажите про развитие подводного флота. — Это один из ключевых акцентов нашей работы, как по лодкам стратегического назначения, так и по многоцелевым. Также по лодкам дизель-электрическим, которые мы строим для Тихоокеанского флота. В целом, работа идет в графике, хотя и не без проблем, поскольку на этих подводных кораблях применяется очень много инноваций, которые требуют некоторого времени для адаптации на серийных заказах. В этой связи это также важный для нас шаг — возвращаясь к тому, с чего мы с вами начали, то есть, к коронавирусу. В целом, эта ситуация никак не повлияла на сроки, но у нас были бригады, обладающие уникальными свойствами, которые в полном составе отправлялись на длительный карантин, поэтому сказать, что все прошло для нас безболезненно, мы не можем. Однако повторюсь, что наш стотысячный коллектив научился подменять друг друга и оказывать помощь в ключевых моментах, чтобы бизнес-процесс не стоял. Могу также добавить, что после прохождения пика пандемии мы возвращаемся к нормальной работе, хотя, конечно, все трудовые условия, как для работников, так и сотрудников конструкторских бюро, остаются достаточно жесткими. — Алексей Львович, вы эту тему неоднократно поднимали — вы говорили, что для того, чтобы достроить «Северный поток-2», не хватает нормальных судов-трубоукладчиков. — Нет, мы об этом не говорили. Мы говорили, что, к сожалению, появились ограничения на использование этих судов, и говорили, что мы готовы их построить, если будет такой заказ. Мы не являемся держателями или операторами судов, здесь мы можем предложить только свои судостроительные услуги. Насколько я понимаю, заменитель того судна, которое строило «Северный поток – 2», на сегодняшний день существует — это судно можно взять в аренду, а дальше начинаются политические обстоятельства, которые я в силу очевидных причин не хотел бы комментировать. Еще раз могу сказать, что мы, как судостроители, можем выполнить заказ, если этот заказ будет размещен. Ну, а остальное — это вопрос доверия, вопрос финансирования и строительства столь сложных и технологически насыщенных кораблей и судов.