Лукашенко в финансовой западне: денег нет, держаться не за что
Углубление политического кризиса в Белоруссии наносит серьезный ущерб ее финансовой системе, которая в преддверии президентских выборов была далеко не в блестящем состоянии. Отказ Евросоюза признать победу Александра Лукашенко фактически ведет к тому, что для Белоруссии окажется закрыт европейский рынок долгового финансирования — один из важнейших источников покрытия дефицита ее бюджета в последние годы. Нарастающая нестабильность повышает спрос на наличную валюту и способствует тому, что жители страны забирают свои вклады из банков. Забастовки на предприятиях и обещанные Лукашенко ответные меры — закрытие подержавших протесты заводов — способны привести к падению поступлений валюты в страну, а обеспечивающий положительное внешнеторговое сальдо Белоруссии ИТ-сектор может легко «проголосовать ногами» при дальнейшем закручивании гаек. Общая ситуация складывается так, что попытки Лукашенко любой ценой уцепиться за власть будут лишь расшатывать белорусские финансы.
За две недели, прошедших с момента президентских выборов в Белоруссии, курс ее валюты к доллару неизменно падал (при том что одновременно продолжалось ослабление самого доллара к евро). Если 7 августа официальный курс составлял 2,4399 белорусского рубля за доллар, то к 22 августа он упал до отметки 2,5255, а курс евро снизился с 2,8935 до 2,9902 рубля и в отделениях банков преодолел психологическую отметку в 3 рубля за один евро. На сегодняшний день это максимальное значение курса евро за всю историю нового белорусского рубля. 24 августа на открытии торгов на Белорусской валютно-фондовой бирже доллар подорожал до 2,556 рубля, евро — до 3,0178 рубля.
Зависимость между падающим белорусским рублем и политической ситуацией в стране не требует особых пояснений. С самого начала протестов различные белорусские источники регулярно сообщают о резко выросшем спросе на наличную валюту — очереди в обменные пункты и банкоматы были замечены в Минске и ряде других городов страны. Одновременно циркулирует информация об усилении оттока вкладов из банков, что фактически признало руководство Нацбанка страны. Еще 12 августа его председатель Павел Каллаур заявил, что население перешло к накоплению сбережений «преимущественно в неорганизованной форме и в иностранной валюте» в условиях увеличившейся неопределенности в экономике, — иными словами, объем вкладов в белорусских банках снизился. Усиление этих тенденций в последнее время, подчеркнул Каллаур, свидетельствует о всплеске девальвационных ожиданий.
«Деловая активность в Белоруссии во втором квартале сократилась. На фоне падения внешнего спроса уменьшились объемы внешней торговли, ухудшилось финансовое состояние предприятий и снизился их платежеспособный спрос. Замедлился рост денежных доходов населения… произошло снижение потребительской активности и внутреннего спроса в целом», — охарактеризовал глава белорусского ЦБ общую ситуацию в экономике страны.
Распространяющиеся в телеграм-каналах слухи о том, что белорусские власти заморозят вклады в банках, не подтвердились, однако свежая директива Нацбанка свидетельствует о том, что банковская система страны действительно испытывает серьезные проблемы с ликвидностью. Начиная с 24 августа (и пока до 15 сентября) Нацбанк приостановил проведение постоянно доступных операций по предоставлению банкам краткосрочной ликвидности в форме кредитов овернайт — теперь поддержка ликвидности будет осуществляться при помощи аукционов на открытом рынке, а при необходимости будут использоваться «двусторонние операции».
Внешний удар по белорусским финансам был нанесен со стороны Евросоюза — непризнание им итогов выборов, прошедших 9 августа, практически обнулило спрос на белорусские ценные бумаги, номинированные в валюте. На следующий день после выборов на Белорусской валютно-фондовой бирже было размещено около 5,2 тысячи валютных облигаций, 11 августа их количество сократилось до 3,1 тысячи, а начиная с 12 августа размещение прекратилось — желающих покупать облигации в условиях политической неопределенности нет.
В тот же день международное рейтинговое агентство S&P в своем бюллетене отметило увеличивающуюся вероятность международных санкций в отношении Белоруссии, которые, помимо политических последствий, могут оказать негативное влияние на экономический рост и доверие со стороны инвесторов к стране. Также в заявлении агентства было сказано, что график погашения белорусского госдолга остается тяжелым, существуют краткосрочные риски по закрытию доступа страны к международным рынкам капитала и волатильности денежных потоков, поступающих на развивающиеся рынки в условиях пандемии коронавируса.
О том, что 2020 год для белорусских финансов будет очень тяжелым, не являлось секретом задолго до нынешнего непредвиденного шторма в мировой экономике. Еще год назад аналитики портала Banki24.by подсчитали на основании данных белорусского Нацбанка, что в 2020 году стране предстоят совокупные выплаты по внешнему долгу в объеме около $ 6,6 млрд, что заметно превышало объем валютных резервов страны на начало этого года (около $ 5,6 млрд). Больше всех, отмечали эксперты, в 2020 году по внешним обязательствам должен заплатить белорусский сектор госуправления.
Привлечение средств на европейском долговом рынке в последние несколько лет было для режима Лукашенко важным источником пополнения казны. Выпуск еврооблигаций после шестилетнего перерыва возобновился в июне 2017 года, вскоре после снятия с белорусских чиновников значительной части международных санкций, и за последующий период к этому инструменту внешних заимствований приходилось прибегать еще не раз. Последние два выпуска белорусских еврооблигаций (с погашением в феврале 2026 года на $ 500 млн долларов и с погашением в феврале 2031 года на $ 750 млн долларов) были размещены при участии Райффайзенбанка и других международных институтов в июне, за считаные дни до президентских выборов.
Необходимость в очередных еврозаимствованиях возникла, очевидно, в связи с плачевными показателями бюджета. По данным белорусского Минфина, в первом полугодии консолидированный бюджет страны был исполнен по доходам на 43,8% — худший показатель последних четырех лет, причем впервые за этот период бюджет оказался дефицитным (2,23 млрд белорусских рублей против профицита в 2,388 млрд рублей за шесть месяцев 2019 года). Структура доходов бюджета служит дополнительной иллюстрацией к той характеристике, которую дал текущему состоянию белорусской экономики глава Нацбанка страны. Если год назад налоги от внешнеэкономической деятельности пополняли казну на 14,5% (а два года назад на 18,1%), то теперь это скромные 10,1%, а основная налоговая нагрузка ложится на обычных граждан в виде НДС (почти 40% доходов белорусского бюджета в первом полугодии) и подоходного налога (21,5%).
В повестке белорусских протестов тема налогов практически не заявлена, однако, несомненно, служит ее важнейшим фоном. Еще в 2018 году аналитическая группа общественной организации «Белорусский союз налогоплательщиков», проводившая сравнительный анализ налоговой нагрузки в странах ЕАЭС, цитировала данные МВФ, согласно которым в Белоруссии она составляет 41,7%, в России — 33,3%, в Казахстане — 18,6%, в Армении — 21,2%. Однако, добавляли белорусские эксперты, оценка МВФ не включает ряда обязательных неналоговых платежей, которых в Белоруссии немало, поэтому реальный уровень налоговой нагрузки в стране даже выше, чем насчитал МВФ, а тем более белорусское налоговое министерство (25% ВВП).
Таким образом, к недавним президентским выборам Белоруссия подошла в состоянии углубляющегося фискального кризиса, преодолеть который ее экономика, похоже, просто неспособна. Уровень налоговых изъятий в стране настолько велик, что исключает дальнейшее их увеличение — это лишь приведет к расширению базы протеста. Но и пойти на принципиальное сокращение налогов режим Лукашенко не может — публично необходимость сохранения их существующего уровня, конечно, будет преподноситься как единственный способ удержать «завоевания социального государства», хотя в действительности основной мотивацией скорее является сохранение высоких расходов на репрессивный аппарат. Учитывая то, что на текущий год бюджет Белоруссии верстался из ожиданий роста экономики на 1,9%, а на практике падение ВВП составит как минимум 5%, проблема пополнения бюджета в самом деле приобретает критический характер.
Репертуар инструментов для ее решения исходно был невелик, а угроза санкций сводит их набор к минимуму, практически исключая новый выход на европейский долговой рынок. Пока основным методом поддержания курса белорусского рубля остается использование национальных золотовалютных резервов. На минувшей неделе белорусскому Нацбанку в ответ на увеличение биржевого спроса на валюту вновь пришлось проводить интервенции из резервов, которые на 1 августа составляли $ 8,858 млрд (включая $ 3,126 млрд монетарного золота и $ 4,261 млрд валютных активов). Однако в условиях падения мировых котировок золота и необходимости экстренных мер по поддержанию рубля в августе белорусские резервы могут сильно сократиться, что создаст дополнительное давление на валюту страны, особенно если политический кризис не будет разрешен мирным путем.
Заявление Лукашенко о закрытии всех бастующих предприятий страны начиная с 24 августа свидетельствует о глубоком непонимании тех рисков, перед которыми сейчас стоит Белоруссия (причем вне зависимости от того, будет ли эта угроза приведена в исполнение). Фактически Лукашенко дал понять, что готов рубить сук, на котором сидит, поскольку подобное решение неизбежно приведет к дальнейшему снижению экспортной выручки для белорусской экономики, а следовательно, и к углублению фискального кризиса. Дополнительным негативным фактором может стать уход из Белоруссии местных и международных ИТ-компаний — той «курицы, несущей золотые яйца», которая в последние годы позволяла компенсировать падающие поступления от экспорта товаров за счет роста экспорта услуг. Соответствующие заявления со стороны ряда компаний уже прозвучали, в том числе как реакция на объявленные сразу после выборов планы Лукашенко озадачить ИТ-сектор Белоруссии добровольно-принудительными заказами со стороны государства.
В результате властям вновь придется прибегнуть к мере, о которой в Белоруссии за последние годы порядком подзабыли, — включить печатный станок, потому что все остальные способы пополнения бюджета уже не будут работать. Впрочем, даже в нормальных условиях белорусская экономика в любом случае была запрограммирована на постоянную девальвацию валюты, с помощью которой параметры бюджета приводились в соответствие с конъюнктурой внешних рынков, критически значимых для страны. За последние три года, несмотря на более ответственную денежно-кредитную политику после очередной деноминации белорусского рубля на рубеже 2015−2016 годов, он потерял уже примерно 35% своей стоимости, причем тренд на неуклонное ослабление белорусской валюты был хорошо заметен задолго до событий нынешнего года.
Нынешний финансовый кризис в истории Белоруссии уходящей эпохи Лукашенко далеко не первый, однако с предыдущими катаклизмами удавалось справляться относительно быстро, поскольку экономика страны сохраняла резервы роста. Очередная девальвация национальной валюты создавала преимущества для экспортеров, что увеличивало приток валюты в страну и позволяло «доехать» до очередного кризиса. Но в последние пять-шесть лет белорусская экономика находилась в глубокой стагнации — прежняя модель роста была исчерпана, новой при сохранении в неизменном виде режима Лукашенко так и не было найдено, и фактически сейчас происходящее в Белоруссии — это расплата за отсутствие своевременных гибких решений как в политике, так и в экономике. Последние события наглядно напоминают о том, что обе сферы тесно сплетены между собой, и долгое отсутствие экономического роста нередко выступает решающим фактором для политического кризиса.