«Слова, слова…»

Президент России представил к наградам чиновников, политиков общественников и деятелей культуры, которые приняли активное участие в подготовке, проведении и информировании граждан о голосовании по конституционным поправкам. В предварительном списке фигурируют врач Леонид Рошаль, олимпийская чемпионка г-жа Исинбаева, ныне проживающая в княжестве Монако, популярные артисты г-н Безруков, Машков и др. День, когда состоится награждение, пока неизвестен. Также под вопросом остается, насколько эффективно работают принятые поправки – особенно те, которые относятся не к законодательным, а к категориям нравственным. Например, та, что касается защиты русского языка, объявленного основой основ исторического наследия страны.

Для начала напомним, что голосование по вопросу одобрения и внесения в текст Основного закона страны изменений проходило с 25 июня по 1 июля. В Конституцию было предложено внести почти две сотни купюр, самая главная из которых предполагала «обнуление» президентских сроков Владимира Путина. Кроме этого, электорат с подачи кремлевских политтехнологов с легкостью невероятной согласился охранять на конституционной основе животных, крепить пенсионерам их материальную базу, бороться за территориальную целостность страны, а также чистоту русского языка – главной скрепы. Так или иначе, но за внесение изменений проголосовали 77,92% населения страны, против – 21,27%. При этом явка составила 67,97%.

ТАМ, ГДЕ ТЫ НИЧЕГО НЕ МОЖЕШЬ….

…ты ничего не должен хотеть, говорили древние, и оказались правы, когда члены самой многочисленной (диванной) партии экс-страны Советов столкнулись с конституционной поправкой, которая предлагала сообща побороться за «великий, могучий русский язык». Бдительные эксперты немедленно скажут: проснулся, дядя! Где ты раньше был, когда популярный артист полушепотом, со слезой на глазах, убеждал сходить к заветному пеньку и выразить готовность лечь костьми за наше главное культурное достояние. Увы, но некоторые, сидящие в засаде на своем продавленном диване, заедая свежие новости попкорном, уже тогда прекрасно понимали: пройдет совсем немного времени, и основная масса электората поймет, что все эти песни во спасение – такая же болтовня, как и то, что «нынешнее поколение советских пионеров будет жить при коммунизме!». Не говоря уже о свежих обещалках: немерянных зарплатах в евро, 25 млн высокотехнологичных рабочих местах, публичных заклинаниях о недопустимости повышения возраста выхода на пенсию и т.д. Трудно говорить за всех, но те, кто оказались посметливее, еще раз убедились, что верить лицам официальным, а равно другим, мелькающим на федеральных каналах, медийным персонажам, нельзя ни при каких обстоятельствах. Когда же мы говорим о главной культурной скрепе, то тут и вовсе ничего не работает, а за примерами далеко ходить не надо! Чуть ли не каждый день в ежедневных информационных эфирах популярных радиостанций вместо того, чтобы слышать привычный еще с советский времен канцелярит, нас продолжают потчевать новоязом, который по факту является немыслимым смешением английского с нижегородским – без словаря и не разберешься. В этой связи хочу вспомнить всего одну (!) вообщем-то рядовую для нашего времени программу, в которой группа ученых дам, озабоченных бедами народными, битый час рассуждала о мужских домогательствах, употребляя при этом новомодные слова, взятые тепленькими прямо из английского лексикона. Например, «харассмент» (harassment), что означает «поведение человека, причиняющее неудобство или даже вред другому человеку, нарушающее неприкосновенность его частной жизни». Хорошо, что некоторые из нашей диванной коалиции (ничего, что я сразу перешел на лытынь? – coalitio coalitus, или объединенный) оказались продвинутыми и были наслышаны о том, как мешают трудовому процессу домогательства сильного пола к слабому. Однако дальше в рассуждениях коллег пошел полный апофигей: апдейт, триггер, кейс, комьюнити… И совсем уже страшное слово «абъюз». К слову, когда одна из ведущих попыталась уточнить для радиослушателей, что оно означает, то ее визави (друг напротив друга – от франц. vis-a-vis, наречие) в пылу сражения за передовые идеи даже не заметила вопроса. Хотя ради интереса можно было заглянуть в современный словарь, из которого бы узнала, что абъюз (от англ. слова abuse) в переводе означает «злоупотребление, оскорбление, жестокое обращение, надругательство, издевательство». Не каждая ведь баба знает, что ее не просто поколачивает собственный мужик, а в какой-то степени это может быть импортный абъюзер, который «насилует» представительницу прекрасного пола психологически или физически. При этом рукоприкладство в предложенном контексте рассматривается (почему-то?) в последнюю очередь. Добавим, что под «абъюзом» также подразумевается и жестокое психологическое манипулирование, которое уничтожает личность жертвы, понижает до уровня плинтуса ее самооценку, способность здраво реагировать на ситуацию. Иначе говоря, перед нами не банальный упырь и садист отечественного разлива, а настоящий домашний тиран с английским прононсом. Для простаты это почти как ризотто (risotto, итал., – рисовая каша, приправленная грибами или овощами), которая не сильно отличается от посконной гречки с тушенкой. Общий же смысл диалога свелся к тому, что теперь мы боремся всей дамской комьюнити (сообщество – от анг. community) с нехорошими проявлениями, потому как наш кейс (дело, случай – от англ. case) правый. При этом триггером («спусковой механизм, якорь, крючок» от англ. trigger) нам служит «апдейт» («обновление» от англ. – update) внутреннего сознания общества, сбросившего путы векового мужского сексизма и т.д.

ВИНЬЕТКА ЛОЖНОЙ СУТИ….

Что и в какой степени поняли (без словаря) радиослушатели из этой программы, приведенной в качестве примера – судить не берусь, но суть присказки не в том, что каждое второе слово в этом потоке сознания пришло к нам из языка чужого. Впрочем, и мы, сидящие на диване, не такие строгие блюстители конституционных норм. Говорите, все, что считаете нужным, и как вам заблагорассудится, уважаемые сограждане! Единственное, что реально смущает во всей этой филологической катавасии, это то, что мутность словесного потока может быть одним из признаков неясности целеполагания. Долгое время многих из нас, стоеросовых и нескладно сшитых, мучила загадка: почему российский электорат не реагирует на призывы продвинутой столичной тусовки подняться на борьбу за истинные либеральные ценности, чтобы сбросить «ненавистный кровавый режим». Толи наши граждане тугие на ухо, толи уже смирились с притеснениями, которые обрушил на них беспощадный отечественный пещерный капитализм. Все не так! Есть подозрение, что современные спикеры (буквально — ораторы, от англ. speakers) и прочие глашатаи-резонеры обращаются со своими гражданами на языке, который мало кто из простолюдинов понимает. К тому же оппоненты режима, к которому по-прежнему остается немало вопросов, так и не дали себе труда раскрыть – какова их истинная цель? Поменять Сечина на Каца, а Миллера на Митрохина или представить обществу облик обновленной России, где воцарится справедливость в рамках закона, где не будет места коррупции, непотизму, ущемлению прав и достоинства человека, где слабые найдут защиту у государства, где не будет места социальному дарвинизму и т.п. Говоря проще, сидящих на завалинке граждан великой державы беспокоит вопрос: есть ли у оппозиции внятная политическая программа, устремленная в будущее и, если «да», то какие следует ожидать шаги в этом направлении? То, что у нынешнего автократического режима или, как считает экономист г-н Хазин, новейшей «семибоярщины», есть логический конец – это даже не обсуждается, потому что единоличному правлению всегда приходит не столько идеологический, сколько физиологический конец. Сменить Пупкина, который ворует из бюджета, на Дядькина, у которого честные глаза и он воровать не будет? – слишком примитивно. В данной ситуации должны быть заготовлены законодательные приемы, прочие приблуды, которые не позволят безоглядно таскать деньги из народной кубышки. Есть такая политическая программа, а какие в нее включены пункты и как они будут реализовываться? – вот главные вопросы современности, на которые пока ответа нет. А иностранные слова тут, понятно, не причем. Во всяком случае, прилагательные «бордовый» или «вульгарный», введенные в оборот еще Александром Сергеевичем, предавать анафеме мы не собираемся, как и не готовы идти по стопам адмирала Шишкова, который настаивал, что правильнее будет говорить «грядет хорошилище по гульбищу с ристалища в мокроступах» вместо «идет щеголь по бульвару из театра». И уж тем более не бросим мы камня в огород коллег, которые в своей речи отдают предпочтение словам из импортного глоссария. Сразу было понятно: никто ничего защищать не станет. С таким же успехом можно было включить в Основной закон положение, чтобы доллар стоил не выше 30 рублей, а евро, как в старые добрые времена, около сороковника. Тогда чего вы привязались к русскому языку? – спросит недоумевающий обыватель, – Сразу можно понять, что сделана была эта купюра «от балды», а если и будет работать, то лишь в воспаленном сознании приближенных к трону лицедеев. Наш ответ на поставленный вопрос будет витиеват, но предельно прост: потому что когда придет «время «Ч», то граждане, к которым обратятся новые витии за поддержкой, банально не поймут их витиеватый воляпюк. Нет, то, что сегодня противники режима возмущаются отсутствием демократии, уничтожением института выборов и прочими недостатками, которые давно уже стали общим местом в разговорах оппозиции – это то, что каждый нормальный гражданин, безусловно, поддерживает. Другой разговор (повторимся), что и нынешних правителей, и тех, кто готовится прийти к ним на смену, объединяет (пока!) отсутствие позитивной программы, которая могла бы представить Россию будущего. В этом вся заковыка. Где гарантия, что кричащий сейчас о продажности судов и жестокости полицейских персонаж на самом деле подвергнет суды и прочие правоохранительный органы очистительной люстрации? И это только один из краеугольных вопросов, которые требуют своего разрешения.