Германские военачальники, вероятно, яснее других осознали в конце 1941 года, что неудача их наступления на Москву означает неизбежный крах Третьего рейха. Оправдания, поиски виновных и «объективных причин» начались ещё в ходе войны. С особенной силой они развернулись в послевоенных мемуарах и исторических трудах.
