Передача «Персонально ваш»

Нино Росебашвили: Хабаровск очень неспокойно ведет себя в последние несколько дней… Вы предсказали, я сейчас полагаю опасный для произнесения вслух сценарий, восстановление Дальневосточной республики. Мы никого ни к чему не призываем, отчуждение территорий, разумеется, будет караться законодательством. Но как вы видите происходящее в Хабаровске сейчас?

Сергей Алексашенко, экономист: Нино, мне кажется, ситуация в Хабаровске достаточно простая. Жители Хабаровского края защищают свои конституционные права на право избирать и быть избранным. То есть, даже в том избирательном законодательстве, при всех ограничениях на выбор кандидатов, жители Хабаровского края избрали Сергея Фургала в качестве своего губернатора. Напоминаю, что его противником был действующий тогда губернатор. То есть, хабаровчане хорошо понимали, что делал бывший губернатор, и проголосовали. «Новая метла по-новому метет». Если мне не изменяет память, Сергей Фургал вел свою предвыборную кампанию достаточно вяло. Но, видимо, не очень верил в свой успех, и по указанию ЦК либерально-демократической партии не нужно было сильно сопротивляться кандидату от «Единой России». Тем не менее, он стал губернатором. Мы помним, что Хабаровск, Хакасия – это протестные регионы, которые проголосовали вопреки роли Кремля. И как мы видим, протест хабаровчан, гражданская энергия никуда не исчезли.

Меня многие мои зрители по ютубу, когда я сказал, что Сергей Фургал – популист, они на меня набросились, считая, что популист – это такое плохое слово. Я, честно говоря, в это слово не вкладываю никакого отрицательного оттенка, коннотации отрицательной. Я считаю, что популист – это политик, который старается делать шаги, поступки, которые интересны, привлекательны для его избирателей. Другое дело, что эти поступки не позволяют увидеть долгосрочные цели, стратегию. То есть, желание человека нравиться и то, что популярно для его избирателей.

Сергей Фургал оказался неожиданно для многих таким человеком, который смог взять рычаги управления Хабаровским краем, благо, край не настолько дотационен, как Кировская область, где Никита Белых находился. И смог повести себя так, что жителям он понравился. И в тот момент, когда Кремль по своим причинам решил губернатора поменять, хабаровчане вышли на улицу и сказали: «Стоп. А у нас не было такого уговора. Мы избрали человека и хотим, чтобы этот человек был нашим губернатором». И, соответственно, столкнулись граждане и Кремль. Пока это произошло на одном ограниченном участке, крайне далеком от Кремля. Тем не менее, энергия этого протеста очень большая, значимая, потому что мы видим, что за 2 года протестные настроения в регионе совсем не ослабли. И если верить источникам, которые говорят, что в первый день на митингах принимало участие 30-35 тысяч человек, то в масштабах Москвы это 600-700 тысяч, чтобы мы понимали значение, масштаб этого протеста. Это то, о чем москвичи… Не понимают, как могут 600 тысяч выйти на улицы города. Конечно, это народ против Кремля, народ против Путина. И лозунги, с которыми люди выходят на улицы Хабаровска, они говорят о том же самом.

Н.Росебашвили: Какие инструменты в руках Кремля есть сейчас? Чтобы подавить или напомнить о зависимости региона?

С.Алексашенко: Нино, послушайте. В руках Кремля есть а) подкуп б) провокация в) тюрьма г) убийство. Но я надеюсь, что до этого дело не дойдет. У Кремля нет никаких инструментов, вся внутренняя политика Кремля в последние годы построена на том, что нужно всех запугивать, пугать, всех неугодных, нежелающих подчиняться, загонять в ограниченные пространства, лишать гражданских, конституционных прав. И вот по-хорошему, внутренней политики в широком смысле этого нет. В России есть линия партии, которой противоречить опасно. И эта партия, несмотря на то, что она теперь переименовалась и называется «Единая Россия» или «Администрация президента», они потеряли всякие навыки переговоров, договоренностей, обсуждения, компромиссов. Там есть абсолютно бандитский подход «или ты меня, или я тебя». То есть, только силовой. «Или вы нас испугаете, или мы вас сломаем». Поэтому я не вижу, что Кремль готов к иным шагам, поступкам, кроме как пугать и ломать.

Н.Росебашвили: Тем не менее, Дмитрий Песков просит набраться терпения, потому что предъявленные в адрес губернатора обвинения очень серьезные. Вы как-то про Фургала рассказывали, ни слова говоря о том, за что его преследуют. Кому вы доверяете в этой истории больше?

С.Алексашенко: Нино, я не могу верить обвинениям, которые получают российские силовые структуры от людей, находящихся в местах лишения свободы. Это такая отработанная тактика, что они кого-то берут, зажимают в угол, а потом требуют, чтобы он дал показания. Так было и с Навальным, так было и с Белых, так и с Фургалом. В любом случае, это речь идет о событиях 15-16 летней давности, и я… Либо наши спецслужбы, которые должны были проверять всех кандидатов на некриминогенность… Нам же президент Путин обещал, что назначение губернаторов – единственный способ не пустить криминал во власть. Значит, либо те люди, которые проверяли досье кандидатов на выборы в губернаторы Хабаровского края, оказались полными профанами, и нужно все эти подразделения распустить, разогнать… Либо нужно признать, что это политическая акция, и Сергей Фургал, как ни смешно это звучит, это такой политический заключенный.То есть, его преследуют по политическим мотивам.

А что касается Дмитрия Пескова, мне кажется, он забыл произнести любимую фразу Владимира Путина – суд во всем разберется. Чего еще можно ожидать от него? Не может же Песков сказать: «Вот мы сейчас испугаемся, если в Хабаровске будет не 35, а 50 тысяч, то мы подумаем и вернем Фургала назад». Мне кажется, крокодил не имеет задней передачи, он жует только в одну сторону.

Читать текст эфира полностью >>>