Вклад отечественной науки в создание вооружения и военной техники

Первая мировая война стала рубежом, обозначившим переход к новым формам и способам ведения военных действий, определяемым новыми средствами ведения войны: прежде всего это танки, авиация и подводные лодки. Для их эффективного применения требовалось развитие средств связи и управления. Создание все более технически сложных и дорогостоящих орудий войны выработало новое отношение к развитию науки и использованию ее новейших достижений. С начала своего существования Советский Союз располагал серьезной научной базой, основанной на достижениях и традициях развития отечественной науки и образования. Научный потенциал страны составляли Академия наук СССР, ведомственные (отраслевые) научно-исследовательские учреждения, вузовская наука, дополненные массовыми общественными организациями, научно-техническими обществами.

Более 200 лет накапливался опыт централизованной организации научных исследований в рамках Академии наук, которая была ориентирована прежде всего на проведение фундаментальных исследований. В то же время Академия проводила прикладные исследования, направленные на развитие базовых отраслей промышленности: горнорудной, металлургической, химической, имевших стратегическое значение. Велись работы в области энергетики, станкостроения, оптического производства, создания средств связи и т. д. Нередко такие исследования проводились совместно с ведомственными научно-исследовательскими учреждениями, отраслевыми научно-исследовательскими организациями, конструкторскими бюро, технологическими лабораториями, полигонами, многие из которых находились в составе производственных предприятий или входили в структуру высших учебных заведений страны. Доля научных кадров, занятых в народном хозяйстве, составляла 0,15% .

Несмотря на трагические события первых десятилетий века, связанные с ними утраты вследствие войн, эмиграции части ученых, трудностей материального обеспечения, экспериментов в образовательном процессе, страна сохранила кадровый потенциал, чему способствовала четкая государственная политика, направленная на развитие науки и обеспечение высокого качества образования. В составе Академии наук трудились всемирно известные ученые С. И. Вавилов, В. И. Вернадский, Н. Д. Зелинский, И. М. Губкин, А. И. Иоффе, П. Л. Капица, А. Н. Колмогоров, А. Н. Крылов, Н. С. Курнаков, А. Н. Несмеянов, Н. Н. Семенов, Д. В. Скобельцын, А. Е. Ферсман, В. А. Фок и многие другие. Академия постоянно пополнялась талантливыми молодыми учеными, а в конструкторско-технологические учреждения в большом количестве вливались окончившие учебные заведения молодые специалисты. Тем не менее ощущался недостаток в инженерно-технических и научных кадрах, чему способствовали в том числе и политические репрессии 1930-х гг. К началу Великой Отечественной войны в Советском Союзе насчитывалось 1821 научное учреждение, 786 из которых имели статус научно-исследовательских институтов. Страна располагала серьезным научным потенциалом для обеспечения своего хозяйственного развития и решения задач обеспечения обороны страны в предвоенный период.

С началом войны возникла необходимость в предельно сжатые сроки переориентировать научную работу на решение оборонных проблем, интенсификацию всей народно-хозяйственной деятельности, разработку и изготовление средств вооруженной борьбы в условиях дефицита материальных средств и недостатка людей 254 . Этим вопросам было посвящено состоявшееся уже 23 июня 1941 г. заседание Президиума Академии наук, на котором определены меры по изменению планов работы академии и перестройки ее организационной деятельности. В высших учебных заведениях тематика выполняемых научно-исследовательских работ была пересмотрена на основании директивы Всесоюзного комитета по делам высшей школы от 26 июня 1941 г. Планы ведомственных научных учреждений перерабатывались на основании распорядительных документов. В дальнейшем общая координация деятельности научных учреждений была возложена на созданный 10 июля 1941 г. научно-технический совет, которым руководил уполномоченный Государственного Комитета Обороны по науке . В состав совета вошли такие крупные ученые, как А. Е. Арбузов, П. Л. Капица, А. Н. Несмеянов, Н. Н. Семенов, С. Л. Соболев, В. Г. Хлопин и другие. Преодолению недостатка, заключавшегося в медленном внедрении разработок в производство, способствовало образование в Госплане СССР Совета научно-технической экспертизы.

В самой структуре Академии наук СССР учредили отдел специальных работ, в сферу деятельности которого был включен весь комплекс проблем организации исследований по военной тематике. Определению места науки в общей совокупности мер по организации отпора врагу способствовало образование отдела науки в составе ЦК ВКП(б). Нестандартно решались кадровые вопросы. Руководство страны, понимая необходимость привлечения научных кадров к решению первоочередных задач повышения эффективности управления народным хозяйством, выдвигало на многие ключевые руководящие должности в правительстве видных ученых. Так, заместителями наркомов стали члены Академии наук СССР И. П. Бардин, А. И. Берг, Б. Е. Веденеев. Многие ведущие ученые возглавили структурные подразделения наркоматов, а также создаваемые для решения отдельных проблем комитеты и комиссии.

С началом войны научные учреждения столкнулись с характерными для военного времени требованиями и трудностями переориентации планов и самой научной деятельности на новую проблематику в условиях ухудшения материального снабжения и условий работы. Кроме того, значительная часть сотрудников уходила на фронт. Обращает на себя внимание тот факт, что многие наиболее авторитетные ученые страны получили образование и начинали свою деятельность в императорской России и в сложное переходное время 1920-х гг. Часть из них не в полной мере разделяла идеологические принципы, на которых строилось Советское государство. Тем не менее абсолютно все ведущие деятели отечественной науки, в том числе и находившиеся в преклонном возрасте, проявили самоотверженное стремление отдать все свои силы на защиту Отечества от вторгшегося врага. Активная патриотическая позиция крупнейших отечественных ученых сыграла немалую роль в консолидации антифашистских сил во всем мире. Одним из наиболее трудных испытаний в сохранении научного потенциала государства стала вызванная тяжелым положением на фронтах необходимость эвакуации научных подразделений, отдельных ученых, оборудования и материальных ценностей в восточные районы страны .

Благодаря принятым экстренным мерам удалось частично вывезти документы, оборудование и научных сотрудников из Белоруссии. Масштабным мероприятием стала начавшаяся в июле эвакуация из научных и образовательных учреждений Москвы и Ленинграда. Первые 11 институтов и лабораторий были эвакуированы из Москвы уже 23 июля 1941 г. В августе в Казани начал работать Президиум Академии наук СССР, где на базе местного университета разместились вывезенные из Москвы академические лаборатории .

Основным принципом стало размещение научных учреждений в наиболее крупных городах Урала, Поволжья, Сибири, а также Средней Азии и Казахстана, где располагались родственные по профилю местные научно-производственные центры. В дальнейшем такой подход сыграл огромную роль в укреплении, развитии и даже создании новых научных центров на востоке страны. Особо драматичный характер носила эвакуация людей, оборудования и ценностей из крупнейшего научного центра страны — Ленинграда, которая продолжалась и после того, как вокруг города замкнулось кольцо блокады. Однако и после эвакуации и в Москве, и в Ленинграде оставались многие ученые, продолжившие свою трудовую деятельность в труднейших условиях, подвергаясь лишениям и опасностям 258 . В этот сложный период конструктивно показала себя централизованная система управления наукой в сочетании с мобилизацией общественности и общественных институтов.

Уже к сентябрю 1941 г. в короткие сроки был сверстан первый военный план работы академии, включавший более 200 актуальных тем, в которых четко просматривалось стремление довести проводимые исследования до практического применения. Всесторонне обоснованный, развернутый план работы, составленный с учетом реальных условий, изменившейся структуры и возможностей академии, был завершен к маю 1942 г. Его рассмотрели на общем собрании Академии наук СССР, состоявшемся, несмотря на сложность обстановки, 3–8 мая в Свердловске. Конкретные положения плана согласовывались с заказывающими управлениями наркоматов вооружения, боеприпасов, авиационной промышленности и других. По существу, отечественная наука вступила в интеллектуальное противоборство со всем накопленным в Европе научным опытом создания средств ведения войны. В условиях рассредоточения научных учреждений и необходимости их адаптации к новым условиям научной деятельности необходимо было изыскать новые формы организации научных исследований. С этой целью в составе академии учреждались тематические секции и комиссии, предназначенные для решения конкретных технических и народно-хозяйственных проблем, при наркоматах создавались научно-консультационные бюро. Работами таких комиссий и секций руководили, как правило, ведущие ученые страны.

Примером эффективности работы служит деятельность Комиссии по мобилизации ресурсов Уральского региона, которую возглавляли президент Академии наук В. Л. Комаров и академик И. П. Бардин. В рамках выполнения плана комиссии решалась жизненно необходимая для страны задача использовать потенциал Урала, его сырьевую, металлургическую, энергетическую, инструментально-станкостроительную, лесозаготовительную базу, как основу обороннопромышленного комплекса страны на период утраты оккупированных территорий. Были созданы комиссии по выявлению дополнительных пищевых ресурсов под председательством Л. А. Орбели, по геолого-географическому обслуживанию Красной армии под руководством А. Е. Ферсмана и другие. В плане Академии наук СССР на 1943 г. по-прежнему стояла разработка важнейших направлений в области металлургии (создание новых видов брони), физики взрыва (изучение поражающих факторов боеприпасов), специальной химии (улучшение свойств метательных веществ и качества горюче-смазочных материалов), механики (аппаратура управления), радионавигации и радиолокации, оптики и т. д.

Однако уже в этот непростой для страны период перед советскими учеными ставилась задача глубокого осмысления достигнутого человечеством уровня знаний в различных областях науки и техники и выявления приоритетных направлений исследований, которые в дальнейшем могли бы способствовать быстрому восстановлению народного хозяйства, его гармоничному развитию. Тем самым подтверждалась необходимость для страны сохранять способность к проведению фундаментальных исследований как необходимого условия ее существования. Особое внимание уделялось проблемам обеспечения безопасности государства с учетом перспективы совершенствования и разработки новых средств вооруженной борьбы. Неслучайно именно в 1943 г., 11 февраля, появилось распоряжение «О дополнительных мероприятиях в организации работ по урану», обозначившее целенаправленную систематическую деятельность по развитию атомных технологий 259 . Под руководством академика И. В. Курчатова начала работать лаборатория № 2 Академии наук СССР (ныне Курчатовский институт), призванная заниматься решением проблем использования ядерной энергии .

А 4 июля того же года вышло постановление ГКО «О создании Совета по радиолокации при Государственном Комитете Обороны», председателем которого был назначен Г. М. Маленков, а его заместителем — академик А. И. Берг, адмирал, только что отозванный из Военно-морской академии и назначенный на пост заместителя министра электропромышленности по вопросам военных радиосредств. Данное постановление способствовало успешному развитию принципиально нового научного направления, которое было поставлено под контроль высшего военно-политического руководства страны .

В 1943 г. состоялись первые после начала войны выборы новых членов академии. Несмотря на тяжелое положение, выборы вызвали огромный интерес, что свидетельствовало о твердой уверенности научной интеллигенции в окончательной победе советского народа в войне. На объявленное количество вакансий: для действительных членов — 36, для членовкорреспондентов — 58, было подано около 700 заявлений. Все они обсуждались в творческих коллективах, что оживило общественную жизнь научного сообщества. В числе избранных были крупнейшие ученые: А. В. Александров, А. И. Алиханов, А. И. Берг, М. В. Келдыш, И. К. Кикоин, И. В. Курганов, С. А. Христанович и другие. Знаменательным оказалось избрание в состав академии представителей конструкторского сообщества: выдающихся авиаконструкторов С. В. Ильюшина и А. С. Яковлева, создателя авиационных моторов А. А. Микулина, что свидетельствовало об изменениях в ряде областей техники самого содержания конструкторской работы за счет внесения в нее научной составляющей. Начало 1944 г. ознаменовал новый поворот в развитии отечественной науки, обозначенный решениями состоявшегося в феврале общего собрания академии, на котором были рассмотрены первоочередные вопросы ускоренного восстановления народного хозяйства в освобожденных районах, намечены наиболее перспективные пути его развития. Предполагалось, например, провести широкие исследования по теме «Советская экономика в условиях войны и послевоенного развития». Впервые развитие национальной экономики в постановочном плане рассматривалось в качестве условия обеспечения безопасности государства в будущем 262 . К 1944 г. отечественная наука в основном оправилась от нанесенного войной ущерба. К этому времени только в Академии наук СССР работали 4680 научных сотрудников, этот потенциал дополнялся высококвалифицированными учеными высшей школы . Численность ученых постоянно пополнялась новыми кадрами. В 1944 г. в стране было защищено свыше 500 докторских и 2500 кандидатских диссертаций, что свидетельствовало о результатах постоянной заботы государства о будущем отечественной науки. Примечательно, что даже в трагическом 1942 г. государство предоставляло возможность для научной работы молодым ученым: были утверждены в степени доктора наук 266 ученых, кандидата наук — 1195 человек .

Укрепление научного потенциала позволило, не ослабляя усилий по оказанию помощи фронту, развернуть масштабные исследования по поиску и разработке месторождений природных богатств как условия обеспечения безопасности страны в будущем: работы по освоению нефтяных месторождений Второго Баку, создание угольно-металлургической базы Северо-Запада на базе Печерского угольного бассейна, освоение богатств Западно-Сибирского региона и многие другие, проводимые под руководством и при участии академиков В. Л. Комарова, И. П. Бардина, А. А. Байкова, А. А. Скочинского, С. Ф. Федорова, Е. А. Чудакова и других. Во всех начинаниях принимали участие научные сотрудники восстанавливаемых и укрепляющихся учреждений высшей школы 265 . Внимание к прикладным исследованиям побудило к созданию такой новой формы организации науки, как отраслевые академии. В 1944 г. были учреждены Академия педагогических наук и Академия медицинских наук. Создание Академии медицинских наук стало отражением того места и значения, которое сыграла отечественная медицина в достижении победы над врагом. В своей способности к уменьшению доли необратимых потерь, организации санитарно-гигиенической службы на фронте и в тылу, в том числе в освобождаемых от оккупации районах страны, и по другим показателям советская медицина значительно превзошла аналогичные службы противника. Практическое значение для реализации научного подхода и внедрения научных методов в практику медицинского обеспечения войск имела работа созданной в 1942 г. при Президиуме АН СССР Военно-санитарной комиссии во главе с Л. А. Орбели, в деятельности которой принимали участие ведущие ученые-медики. В число первых 60 избранных в состав Академии медицинских наук ученых-медиков вошли такие известные специалисты, как А. И. Абрикосов, Н. Н. Бурденко, Е. Н. Павловский, А. В. Палладин, Н. Н. Петров, С. И. Скрябин, С. С. Юдин, В. П. Филатов, и другие, а первым ее президентом стал Н. Н. Бурденко. В начале 1945 г. в стране успешно функционировало более 2 тыс. научных учреждений, в числе которых насчитывалось более 900 научно-исследовательских институтов. В стране практически была восстановлена сеть высших учебных заведений, включая освобожденные от оккупации районы страны.

Основные усилия советской науки с началом войны были во многом переориентированы непосредственно на создание вооружения и военной техники. Основным огневым средством в течение всей войны оставалась артиллерия. Отечественная наука накопила богатейшие традиции исследований в области артиллерийского вооружения. Труды математика П. Л. Чебышева, металлурга Д. К. Чернова, артиллеристов А. В. Гадолина, Н. А. Забудского, Н. В. Маиевского и других были широко известны специалистам всего мира. В советское время основные научные школы исследователей в области артиллерийского вооружения и теории артиллерийской стрельбы формировались вокруг Артиллерийской академии им. Ф. Э. Дзержинского, Московского высшего технического училища им. Н. Э. Баумана, Ленинградского военномеханического института, Московского авиационного института. Научные исследования велись в направлении улучшения тактико-технических характеристик артиллерийских систем: прежде всего повышения дальности и кучности стрельбы, увеличения их скорострельности, снижения массы орудий, повышения живучести артиллерийских стволов, надежности систем. Другим направлением было совершенствование технологии изготовления и поиск материалов, в наибольшей степени соответствующих условиям эксплуатации орудий. Конструирование и эффективное применение артиллерийского вооружения было бы немыслимо без развития науки о внутренней и внешней баллистике, изучающей движение снаряда в канале ствола и в полете.

Особенности применения артиллерии определили возникновение научного направления — теории стрельбы. К решению различных видов огневых задач по инициативе Главного артиллерийского управления привлекались виднейшие математики того времени — академики А. Н. Колмогоров и Б. В. Гнеденко, ученые-артиллеристы П. А. Гельвих, Г. И. Блинов, Н. Ф. Дроздов, В. Г. Дьяконов, П. М. Прохоров, М. Е. Серебряков и другие. Разработка теории стрельбы для авиационного вооружения базировалась на трудах В. С. Пугачева, Д. А. Вентцеля и других. Усилиями отечественных ученых Красная армия была обеспечена качественными руководствами, правилами стрельбы, наставлениями по управлению огнем артиллерии. Вопросы внутренней и внешней баллистики находились в центре внимания выдающегося ученого академика А. Н. Крылова, члена-корреспондента Академии наук СССР Н. Г. Четаева и других. Теоретические вопросы проектирования артиллерийских орудий рассматривались в трудах Н. Ф. Дроздова. Вклад в развитие технологий производства артиллерийских орудий, в частности в обеспечение их долговечности и живучести, внесли член-корреспондент Академии наук СССР А. А. Ильюшин, ученые Л. В. Верещагин, М. Я. Крупчатников, А. А. Толочков и другие. Для развития отечественной артиллерии огромное значение имело то, что изначально в трудные годы утверждения советской власти она строилась на серьезной научной основе. Так, в деятельности первого советского научного учреждения — Комиссии особых артиллерийских опытов (КОСАРТОП, 1917–1927) 266 принимали участие такие известные ученые, как Н. Е. Жуковский (механика, аэродинамика), Н. Н. Бухгольц и В. П. Ветчинкин (газодинамика), С. А. Чаплыгин (гидродинамика), П. П. Лазарев (физика), А. Н. Крылов (математика, механика), Н. П. Молчанов (метеорология), И. А. Крылов (металлургия), А. В. Сапожников (химия, порох, взрывчатые вещества) и другие.

Участие ведущих специалистов своего времени во всех областях науки, связанных с артиллерией, обеспечило не только преемственность, но и быстрое развитие артиллерийской науки и становление непревзойденной советской школы создателей артиллерийского вооружения в 1930–1940-е гг., блестящими представителями которой стали В. Г. Грабин, Ф. Ф. Петров, И. И. Иванов, Б. И. Шавырин и другие, сочетавшие в своей деятельности работу конструктора и творческий научный поиск. Представляется любопытным сопоставление творческой мысли советских и германских конструкторов, тем более что исторически со второй половины XIX в. имело место заимствование и взаимное обогащение при воплощении технических решений в реальных образцах артиллерийской техники. Почти 40% применяемого во время боевых действий артиллерийского вооружения было создано непосредственно во время войны. Однако, имея первоклассные артиллерийские орудия, немцы все-таки не сумели достигнуть технического уровня таких признанных шедевров артиллерийской мысли, как 76,2-мм пушка ЗИС-3. Наглядно уровень советской научной и конструкторской мысли проявился при создании семейства тяжелых 120-мм и 160-мм минометов, которые до конца войны оставались непревзойденными по своему качеству и эффективности и вынудили противника прибегать к прямому заимствованию технических решений . Научный подход в организации боеприпасной отрасли, сыгравшей огромную роль в достижении победы в войне, стал причиной учреждения специализированного боеприпасного научно-исследовательского института — НИЛ-24 и выросшего из научной лаборатории научно-исследовательского института — НИЛ-6, работавших в тесном взаимодействии с научными учреждениями Академии наук СССР, в частности с Институтом химической физики. Важной составной частью исследований была разработка технологий производства взрывчатых веществ и повышенного могущества . Преемственность и богатые научные традиции сделали возможным одно из крупнейших достижений отечественной оборонной науки — создание реактивных снарядов. Разработки Реактивного научно-исследовательского института (до этого ГДЛ и ГИРД) по созданию этого нового вида оружия не могли быть реализованы, так как традиционные виды пороховых зарядов не удовлетворяли ни баллистическим требованиям, ни технологическим возможностям предприятий. Проведенные под руководством А. С. Бакаева исследования позволили разработать приемлемую для заводских условий технологию получения порохов с нужными свойствами 269 . Опыт использования реактивных снарядов в годы войны оказал большое влияние на создание теории горения зарядов, разработанный впоследствии академиком Я. Б. Зельдовичем, в то время начальником лаборатории Института химической физики Академии наук СССР.

История создания советских реактивных снарядов, наличие которых позволило сформировать ударную силу советской артиллерии — гвардейские минометные части и соединения, служит примером удачного сочетания использования научных разработок и хорошо организованного военно-научного сопровождения процессов на всем протяжении жизненного цикла и этапов модернизации существования гвардейских минометов 270 . Изначально, работы по созданию нового вида оружия опирались на многолетние традиции исследований в этой области, научные основы, заложенные К. Э. Циолковским, Н. Е. Жуковским, Ф. А. Цандером, Ю. А. Победоносцевым, Н. И. Тихомировым, И. П. Граве и другими. Следует отметить также и более ранние достижения в области основ ракетостроения преподавателя Михайловской артиллерийской академии И. М. Поморцева и сотрудников созданного Д. П. Рябушинским Аэродинамического института, некоторые из которых после революции продолжили работу за рубежом. Усилиями сотрудников ленинградской Газодинамической лаборатории (ГДЛ) и московской Группы исследований реактивного движения (ГИРД), объединенных позднее в Реактивный научно-исследовательский институт (в будущем НИЛ-3), В. А. Артемьева, И. И. Гвая, Б. С. Петропавловского, Г. Э. Лангемака, И. Т. Клейменова, А. Г. Костикова, А. П. Павленко, Л. Э. Шварца и других удалось создать твердотопливные реактивные 82-мм и 132-мм снаряды, которые были приняты на вооружение авиации Красной армии, запущены в серийное производство, поступили для оснащения самолетов и применялись в боевых условиях во время конфликта на реке Халхин-Гол и в Советско-финляндской войне 1939–1940 гг. Разработка реактивных снарядов оказалась трудоемким и длительным процессом, к тому же осложненным как репрессированием некоторых ведущих специалистов, так и внутренними, возникающими в коллективе противоречиями по выбору направлений исследований. Огромное значение имело то, что на определенном этапе работа была поставлена на твердую научную основу.

Постановлением ГКО от 15 марта 1942 г. был учрежден Государственный институт реактивной техники при Совнаркоме СССР, на который возлагалась задача создания реактивных снарядов, пусковых установок, реактивных двигателей, реактивных летательных аппаратов, торпед 271 . Программы работ и задания утверждались непосредственно Государственным Комитетом Обороны. Имея собственную экспериментальную и производственную базу, институт стал головной организацией по развитию и совершенствованию реактивного оружия и реактивных летательных аппаратов. Ранее к работам по реактивной тематике было подключено конструкторское бюро, возглавляемое одним из ведущих ученых-механиков В. П. Барминым. За короткий срок реактивная артиллерия прошла огромный путь по модернизации, обеспечивающей увеличение дальности полета при возрастании мощности боеприпаса и улучшения кучности стрельбы, и созданию более маневренных и надежных пусковых установок с увеличенным числом направляющих при обеспечении безопасности эксплуатации и живучести систем. Над увеличением дальности полета реактивных снарядов работала группа сотрудников Реактивного научно-исследовательского института во главе с профессором Ю. А. Победоносцевым. Проблемы повышения кучности снарядов исследовались совместно с сотрудниками ЦАГИ профессором Ф. Р. Гантмахером, А. Д. Надирадзе, Л. М. Левкиным, Ю. Б. Шорох, а также академиком АН СССР С. А. Христиановичем. Сотрудники Института механики под руководством члена-корреспондента Н. М. Беляева, совершенствуя форму снарядов, технологию заполнения, качество топлива и свойства наполнителя взрывчатого вещества, добивались возрастания мощности его действия у цели.

Непрерывная и хорошо организованная поисковая работа, проводимая при участии и под руководством ведущих специалистов страны, позволила в сжатые сроки разработать, запустить в серию и передать войскам целую гамму постоянно совершенствуемой системы реактивного вооружения, которое по своим боевым и эксплуатационным свойствам существенно превосходило немецкую технику на протяжении всей войны. Работа по совершенствованию состава комплекта боеприпасов для штатных модернизируемых и вновь создаваемых орудий успешно велась благодаря своевременно развернутой сети научно-исследовательских и научно-производственных объединений, реализующих в своей практике теоретико-экспериментальный и опытно-конструкторский методы создания боеприпасов, позволяющие в сжатые сроки конструировать опытные образцы, обеспечивать проведение лабораторных и заводских испытаний, разрабатывать и внедрять их в серийное производство в предельно сжатые сроки.

По свидетельству Д. Ф. Устинова, три четверти осколочных или осколочно-фугасных снарядов калибра 76, 85, 100, 122 и 152 мм к буксируемым, самоходным и танковым орудиям были разработаны или модернизированы уже непосредственно в ходе войны. Удалось разработать и развернуть серийное производство новых бронебойных и кумулятивных снарядов для промышленности. Обеспечение качества и эффективности артиллерийских боеприпасов достигалось за счет системного комплексного подхода, совершенствования структуры предприятий-разработчиков и наличия ведущих специалистов, обеспечивающих проведение научных изысканий и экспериментов в металлургии (В. В. Иерусалимский, П. Л. Холодный), артиллерийской рентгенографии (В. В. Татарский), теории прочности (А. А. Ильюшин, В. М. Пучков), конструировании снарядов (П. И. Барабанщиков, Д. П. Беляков, А. В. Лобова), разработке новых технологий (П. Н. Берг, Л. М. Вайнер, Я. С. Чупров) и т. д. Заслуживает упоминания отечественная школа создания взрывателей для снарядов, авиационных мин и авиабомб, основателем которой был замечательный военный ученый В. И. Рдутловский. Его учениками Н. К. Кондрашевым, Д. В. Вишневским, М. Ф. Васильевым, В. М. Ларионовым, А. Я. Карповым было создано специализированное ЦКБ, в котором проводились глубокие исследования и смелые эксперименты, позволившие конструировать взрыватели с использованием последних достижений механики и электротехники. Отечественные взрыватели по своей надежности, безопасности и эффективности действия, как правило, превосходили образцы иностранных армий, а ряд их вообще не имел аналогов за рубежом. Совершенствование боеприпасов обеспечивалось наличием в стране научных школ общей химии, порохов и взрывчатых веществ, теории взрыва, яркими представителями которых были нобелевский лауреат академик Н. Н. Семенов, выдающиеся ученые Б. П. Жуков, Я. Б. Зельдович, Л. И. Багал, Ф. А. Баум, А. С. Банаев, И. М. Нейман, Д. И. Гальперин, М. Е. Серебряков, И. В. Тишунин, Ю. Б. Харитон и многие другие.

Внимание Академии наук СССР к проблеме обеспечения Красной армии боеприпасами как необходимому условию победы определялось тем, что созданные в начале войны тематические комиссии, координирующие деятельность учреждений боеприпасной отрасли, возглавлялись крупнейшими специалистами. Во главе Комиссии артиллерийских снарядов стоял академик Б. Н. Галеркин, Комиссией мин, авиабомб, гранат руководил академик А. Ф. Иоффе, а Комиссию взрывчатых веществ и огневых средств возглавлял академик Н. Н. Семенов.

В отличие от артиллерии танкостроение начало развиваться в советское время и первоначально основывалось на изучении и освоении иностранных образцов. Теория танка и основы проектирования машин создавались прежде всего усилиями ученых Военной академии механизации и моторизации РККА им. И. В. Сталина и Высшего технического училища им. Н. Э. Баумана (Московский механико-машиностроительный институт), где и готовились первые отечественные кадры разработчиков танков. В соответствии с предъявляемыми к танкам требованиями обеспечить огневую мощь, маневренность и защищенность научные исследования были связаны с металлургией, станкостроением, двигателестроением и поиском путей оснащения танков всем комплексом огневых средств, органов управления, защиты и жизнеобеспечения. За короткий исторический период в стране была создана необходимая научно-техническая, проектировочная, производственная база и произведены аналоги зарубежных машин, превосходящие по своим свойствам прототипы.

Основные школы разработчиков танков сложились в Харькове и Ленинграде. Вопросы теории танка и проблемы танкостроения освещались в трудах А. С. Антонова, Я. Е. Биновича, А. И. Благонравова, М. В. Данченко, М. И. Зайчика, В. И. Заклавского, П. Н. Иванова, М. К. Кристи, В. Д. Кузнецова, Н. С. Пласкунова, К. А. Сибиренкова и других. Сложилась стройная система заказывающих органов, позиция которых сыграла важную позитивную роль в выборе направлений советского танкостроения. В процессе разработки сложилась конкурентная среда, в которой формировались взгляды и выявлялись лучшие конструкторские решения. В этой весьма требовательной и жесткой обстановке образовалась самая передовая в мире творческая школа создателей танков, которую по-разному и в разное время представляли С. А. Гинзбург, М. И. Кошкин, А. А. Морозов, Н. А. Кучеренко, Ж. Я. Котин, Н. А. Астров, Н. В. Барыков, М. И. Балжи, Я. И. Барсы, Н. Дыренков, Н. Л. Духов, А. Дик, Н. Н. Козырев, Л. И. Горлицкий, А. Фирсов, Л. С. Троянов, А. И. Шпайхлер и другие; выдающиеся создатели танковых двигателей Я. И. Вихман, Ю. А. Степанов, И. Я. Трашутин, Т. П. Челпан, М. П. Поддубный и другие; разработчики танкового вооружения В. Г. Грабин, Ф. И. Петров, С. П. Гуренко, П. Саядинтов, Б. Г. Шпитальный и другие. В результате теоретических исследований, опытных испытаний, изучения зарубежного опыта танкостроения и практики применения танков в войнах и военных конфликтах советскими специалистами была обоснована необходимость создания для войск системы танкового вооружения, состоящей из легких, средних и тяжелых танков. Конструкции многих танков носили экспериментальный характер, содержали заимствования и воплощали неожиданные идеи.

Однако, по сути, в стране был организован и проведен масштабный эксперимент по созданию нового вида оружия посредством развертывания широкого фронта конструкторских и опытных работ, способствующих творческому проявлению конструкторской мысли, выявлению наиболее прогрессивных технических решений и выдвижению наиболее способных конструкторов. Шедевром конструкторской мысли стал танк Т-34 272 , вобравший лучшие достижения мирового танкостроения, адаптированные к условиям отечественного производства и сырьевой базы. Классическим примером является творческое использование советскими специалистами конструкции танковой трансмиссии, разработанной американцем У. Кристи, не востребованной на родине и приобретенной советскими представителями 273 . Танк обладал высоким модернизационным потенциалом, хорошими эксплуатационными качествами, приемлемым уровнем усвояемости и уникальными свойствами ремонтопригодности. «Т-34 стал для немцев сюрпризом… конструкция танка была настолько проста и настолько продумана, что Т-34 перевооружался, совершенствовался без остановки производства» .

Советские ученые принимали активное участие в изучении опыта боевого применения танков, а позднее и самоходных орудий, поиска путей совершенствования конструкции и улучшения технологии изготовления. Хрестоматийным в истории танкостроения стало внедрение в производство разработанного академиком Е. О. Патоном метода автоматической сварки под слоем флюса. Другим примером является комплекс работ советских ученых под руководством академика А. Ф. Иоффе, по результатам которых были предложены способы защиты уязвимых элементов с помощью экранов. Группе члена-корреспондента Академии наук СССР С. З. Рогинского удалось изготовить столь необходимый танкистам портативный обогреватель внутреннего пространства танков. В области танкового двигателестроения под руководством академика А. А. Бочвара был разработан новый сплав, существенно упрощающий и удешевляющий технологию изготовления двигателей, позволяя при этом экономить сырье и снизить вес агрегата. Для тяжелых танков коллективом под руководством А. И. Благонравова был разработан и внедрен в производство прогрессивный тип трансмиссии, существенно повышающий маневренность машины. Защищенность танков обеспечивалась использованием литой брони высокой твердости, полученной в результате длительных теоретико-экспериментальных исследований.

Совместные усилия конструкторских бюро и научных учреждений обеспечили стремительное развитие танкостроения, позволившее не только создавать отвечающие требованиям времени танки и самоходные артиллерийские установки, но и в сжатые сроки разворачивать их серийное производство или делать конструкторские доработки за счет совершенствования технологических процессов. При этом систематически снижались трудоемкость изготовления и себестоимос?