Итоги «Кинотавра»: 5 лучших фильмов фестиваля — и один худший

Комедия о добрых интеллигентных полицейских, якутская мистическая драма, первый российский фильм о теракте на Дубровке, идеальная мелодрама на троих, мемуар о русско-американском детстве — конкурс «Кинотавра»-2020, несмотря на все карантинные ограничения и ковидную нервотрепку, вышел чуть ли не сильнейшим за долгие годы.  В противовес показали и худший российский фильм в принципе вообще — но обо всем по порядку. «Человек из Подольска» Приз за лучшую музыку «Человек из Подольска» в Омском Государственном драматическом театре Это экранизация известной уже каждому современному театралу пьесы Дмитрия Данилова, которую поставили уже, кажется, на всех прогрессивных площадках страны. Сюжет для фильма, впрочем, был изрядно дополнен, и это очень важно. В оригинале перед нами представлялась исключительно кафкианская история: случайного гражданина, пойманного на Курском вокзале (печально известный «Курок» — локация не случайная) фактически пытают своими добрыми намерениями бесноватые менты. Несчастного подольчанина вовсе не будут бить, подкинуть ему наркоты — не применят к нему запрещенных приемов. Разговор начнется с того, что у жителя подмосковного города спросят для начала: а сколько людей живет в его населенном пункте? А в каком году он основан? Разумеется, россиянин, ненавидящий свою родину и себя в ней, ответов на эти вопросы не знает. Далее судьба подозреваемого тщательно и в целом объективно анализируется: выясняется, что задержанный проживает жизнь по большей части бессмысленную, сам собою недоволен, из редких его достижений — своя музыкальная группа, впрочем, тоже безвестная. И после нескольких сеансов ауто-тренинга, то есть воспитательной ментовской работы, героя, к его собственному изумлению, отпускают восвояси. Что интересно: «Человек из Подольска» в киноформе не превратился в отборный безумный фарс, напротив, описываемые события стали еще более пугающе реалистичными. Конечно, там присутствуют и фантастические элементы: так, например, выясняется, что за Николаем (Вадик Королев, фронтмен группы QQJAV — то есть его личная судьба соответствует в целом судьбе его персонажа, что добавляет фильму остроты), оказывается, давно следили — и демонстрируют ему любительское домашнее видео, снятое самим протагонистом как оператором в раннем детстве на родительской вечеринке в 90-е. Эта врезка — с демонической артисткой Ольгой Лапшиной, танцующей под «Мальчик хочет в Тамбов» на фоне ковра, висящего на стене — вышибает почву из-под ног. Такой же прием использовали в недавней необычайной итальянской экранизации «Мартина Идена», где знакомый джеклондоновский сюжет перебивали вставки любительских съемок на 16-мм пленку. Таким образом, мы понимаем, что это кино — не просто комедия о неожиданно добрых ментах, которые не беспредельничают, а переучивают сограждан, как же им жить (хотя это и комедия в том числе, и гомерически смешная). Это нечто большее — кино об эпохальном и поколенческом сдвиге. В Николае, представителе пропавшего поколения, выросшего во времена переходные, причем переход этот — из ниоткуда в никуда, после разговора с добрыми ментами-интеллектуалами, на время оживает надежда на лучшее завтра. Кстати, эту надежду в потрясающе эротической сцене с заплывом в бассейне символизируют феллиниевское обнаженное тело актрисы Виктории Исаковой (она здесь блистательно играет госпожу полицейскую, одновременно нежную и жестоко справедливую), выходящей из воды. Ему также попытаются промыть мозги при помощи загадочной медицинской машины, за ужином обсудят с ним немецкую индастриал-группы Einstürzende Neubauten. В общем, менты, в российском традиционно бывающие злодеями, попытаются потребовать от нашего узника совести банальной уважительности и эрудиции, только и всего. Возможно, это тончайший режиссерский комментарий на тему потери национальной самоидентичности после 1990-х. Пресловутые загадочные менты, которым должностная инструкция велит заниматься воспитательной работой среди населения, неожиданно решают действительно ее проводить, причем с излишним рвением: требуют от задержанных знаний Википедии, занимаются с ними дыхательной гимнастикой, поют хором песни. В этой идиотической жизнерадостности сходу узнается советская плакатная энтузиастическая обязаловка, которая и приходит на замену душевной неопределенности переходных времен. Пожалуй, «Человек из Подольска» — единственная картина из конкурса «Кинотавра»-2020, всерьез претендующая на культовый статус — но позже. Это тот самый фильм, который будут обсуждать в фейсбуке, который, вполне вероятно, возглавит топ «Кинопоиска», который будут заслуженно сравнивать с «Изображая жертву» Кирилла Серебренникова, предыдущего хитового кино на тему отношений человека и милиции, которая его бережет. И даже есть святотатское предчувствие, что сравнение будет идти в пользу новой картины, а не старой. «Человек из Подольска» — это больше кино, чем телетеатр, в нем много визуальной экспрессии, пусть фильм остается полностью камерным и почти не выходит за пределы одной локации, полицейского участка. Семен Серзин — дебютант в постановке полного метра, но вообще он широко известный в узких кругах театральный режиссер, а еще он сыграл главную роль в новом, пока не вышедшем фильме того же Серебренникова, в «Петровых в гриппе». Вот ведь как бывает — ученик действительно взял и превзошел учителя. «Пугало» Гран-при Кадр из фильма «Пугало» Лучший российский фильм года, во всяком случае, по версии жюри, возглавляемом Борисом Хлебниковым, да и критиков тоже, сняли в республике Саха, где продолжается в последние годы кинобум. Если вкратце: якуты сами за очень небольшие деньги снимают фильмы, они становятся хитами во внутреннем прокате, в остальных регионах не выходит. Теперь хочется надеяться, что кино из Саха будет популярно и в федеральном масштабе: первая же якутская картина, попавшая в конкурс «Кинотавра», отборщики которого игнорировали пресловутый бум до текущего момента, выиграла главный приз и теперь, кстати, выйдет во всей стране — ее уже взяли в прокат. Самобытный и удивительный режиссер Дмитрий Давыдов (работает, кстати, учителем младших классов в школе) придумал главную героиню, которую в не-якутском кино представить себе невозможно, — таинственную знахарку-алкоголичку (в главной роли — певица Валентина Романова-Чыскыырай, опять-таки, легенда на родине, неизвестна в России), которая лечит непонятным и пугающим образом кого угодно от любых болезней. При этом все ее односельчане ее постоянно бьют и издеваются над ней, но она сносит все лишения — ее это будто не волнует, поскольку на душе у нее тяжелый груз. Сперва фильм увлекает хоррор-элементом — поначалу кажется, что врачевательница не лечит, а калечит пациентов, настолько мучительно это ей дается — а в финале объясняется вся драма. Упоительное жанровое кино, притом лаконичное и недлинное. Ювелирная компания Mercury создала главную награду «Кинотавра» «Конференция» Приз за лучший сценарий Тяжелая, даже мучительная (но так и должно быть) картина о теракте в театральном центре на Дубровке, который произошел во время мюзикла «Норд-Ост». Необходимую работу по осмыслению совсем недавней национальной исторической памяти решил провести молодой режиссер Иван И. Твердовский, он, как и главная героиня «Конференции», попросту не может забыть тот иррациональный ужас, охвативший в те дни Россию. В фильме очень точно переданы и реальная боль выживших, и последствия их ПТСР, и реакция огромной страны вокруг — но никакой буквальной инсценировки, все сложнее. Монахиня (Наталья Павленкова) возвращается в Москву, чтобы собрать вечер памяти — на том же месте, с теми же людьми, что дожили и осмелились. Читайте также Маски и страхи: на Венецианском фестивале показали «Конференцию» — мощное кино о «Норд-Осте» от Ивана И. Твердовского «Трое» Приз за лучшую операторскую работу Анна Меликян («Русалка», «Звезда», фильм-победитель «Кинотавра» — «Про Любовь») продолжает оттачивать свой мелодраматический стиль и теперь снимает кино по-хорошему глубокомысленное и поэтичное, напоминающее о фильмах Терренса Малика. В кадре мы увидим только три лица (все остальные люди — на заднем плане и в расфокусе) — Константина Хабенского, Виктории Исаковой и Юлии Пересильд. Это история о любви и ее превратностях: известный телеведущий в депрессии, давно и безнадежно женатый, неожиданно влюбляется в девушку, которая спасла его, пока тот пытался утопиться в петербургском канале. Мы увидим ревность, терзания, трагизм — этот вроде бы немудрящий, давно знакомый сюжет обретает новые измерения благодаря бесконечно поэтичному операторскому стилю. Последняя сцена, снятая над открытой водой под песню «Крылатые качели», вышибает слезу на раз. Виктория Исакова, Анна Меликян и Юлия Пересильд выбрали для церемонии закрытия ювелирные украшения Mercury «Скажи ей» Без призов Аккуратный, нежный, искренний фильм о детстве, причем не выдуманном, а вполне себе настоящем — молодой и чрезвычайно успешный театральный режиссер Александр Молочников снял его о мальчике Саше, то есть, очевидно, о себе и по мотивам собственной воспоминаний о разводе родителей в 90-е (поэтому все исторические неувязки и анахронизмы можно простить и списать на искажения, которым подвержена человеческая память). Его мама (Светлана Ходченкова) решает уехать вместе с новым бойфрендом Майклом, а папа (Артем Быстров из «Дурака» Быкова) остается в Петербурге. За ребенка борется и старшее поколение, в том числе суровый дед (Алексей Серебряков). Очень трепетно и ностальгично показан мир детства — с трепетными сценами на ночном теплоходе, который переплывает Неву, с залитыми солнцем калифорнийскими улицами, которые оказываются не такими уж дружелюбными. По кадру все же разлито немало патоки, и американцы иногда показываются в фильме примерно как в монологах Михаила Задорнова, но в целом это можно и не заметить или простить: все же это редчайшее зрительское российское кино, которое ничем не уступает аналогичным фильмам с какого-нибудь фестиваля Sundance. {удший фильм «Кинотавра» — «Кто-нибудь видел мою девчонку?» Вообще в том, что критикам пришлось наблюдать эту картину в конкурсе, сами критики и виноваты. Это они когда-то сами породили феномен режиссера Ангелины Никоновой: она сняла на бытовую кинокамеру суровую картину «Портрет в сумерках». Ничего, кроме неоправданной ничем жестокости нарратива, там не было, это был фильм в пссевдожанре «русской чернухи». Еще и развязку Никонова явным образом позаимствовала из картины «Торжество» Винтерберга. Но после «Портрета в сумерках», восхваленного коллегами-критиками, постановщица зарекомендовала себя как «Ларса фон Триера в юбке», хотя эту более чем льстивую характеристику толком не заслужила. Затем последовала неглупая и в целом лиричная эмигрантская драма «Велкам хом», но вот ее как раз на «Кинотавре» не показывали. «Кто-нибудь видел мою девчонку» — это экранизация одноименных мемуаров медиадивы Карины Добротворской (ныне — президент в Condé Nast International, в фильме ее играют Аня Чиповская и все та же Виктория Исакова), которая в юности встречалась с культовым петербургским кинокритиком Сергеем Добротворским (Александр Горчилин), ушедшим из жизни еще до сорокалетия вследствие передозировки героином. Они многое пережили вместе: инциденты с домашним насилием, нищету, прочие наркодрамы. Кстати, помогла Никоновой с этой картиной продюсер Нателла Крапивина, которая также работает со Светланой Лободой. В общем, пассажиры подобрались непростые. Кадр из фильма «Кто-нибудь видел мою девчонку?» Вероятно, «Кто-нибудь видел мою девчонку?» задумывался как манифест роста женского самосознания, одновременно и символ любви, ушедшей в прошлое, и лирического жизнелюбия Добротворской, которая, вопреки всему, выжила и добилась успеха. Но в итоге в фильме от благих намерений осталась лишь звенящая пошлость. Под неподходящую моменту закадровую музыку  герои сладострастно совокупляются в бесконечных поразительно асексуальных постельных сценах. Петербург 90-х показан с вопиющими фактическими ошибками, которые заметит любой зритель. Это издевательство над памятью трагически ушедшего из жизни сверхталантливого киноведа, вот и все. Тем приятнее было наблюдать мгновенную реакцию всего кинокритического сообщества после показа. Не сговариваясь, почти каждый респондент профессионального рейтинга фильмов, организованного журналом «Искусство кино», выставил картине наименьший балл из всех возможных. На следующий день у продюсера Крапивиной нашелся даже контраргумент: мол, кинокритики просто оскорбились тому, что наконец-то нас по-честному изобразили в кино, отплатили нам той же монетой, и поэтому, дескать, все так возмущены, поскольку заглянули в зеркало киноэкрана, а там все наши пороки. Смешно даже отвечать на такие слабые аргументы, но придется. Во-первых, не все кинокритики, как Добротворский, сидят на героине (вот так сюрприз). Во-вторых, не все хотят снимать кино и поэтому мучаются от своей выдуманной нереализованности (наоборот, большинство состоявшихся критиков никогда не хотели делать кино самостоятельно, попросту не имели такой амбиции). В-третьих, Никонова и Крапивина вслед за ней попросту не понимают, о чем вообще говорит герой Горчилина в фильме, раз сняли настолько некиногеничную картину о критике, который всю жизнь вдохновенно писал о Годаре, французской новой волне, Карпентере и других великих. Их кино не наследует классикам прошлого, скорее телемелодрамылу с российских каналов: Добротворский что-то невнятное бубнит на лекциях, и это по необъяснимым причинам всех его студентов сильно возбуждает. За происходящим цирком нелегко было наблюдать спокойно, хотелось устроить митинг на крыльце сочинского Зимнего театра, повиснуть, как Годар во время Каннского фестиваля 1969 года, на занавесе. И спросить: зачем?