Вечером семнадцатого Рабинович выехал на скором поезде Дюссельдорф – Москва. Билеты в купе и плацкары были проданы и Рабинович вынужден был взять место в СВ. В двухместном СВ вместе с Рабиновичем оказалась знакомая валютная проститутка из Планеты. Поздно вечером после чая, когда Рабинович снял обувь и уселся по–турецки на своем спальном месте, проститутка увидела его белоснежные спортивные носки и сказала проникновенно: — Как я люблю чистоплотных мужчин. — Сколько ты берешь за сеанс? – спросил Рабинович. — Смотря за что, — сказала проститутка. — Только я с нашими не трахаюсь. Это принципиально. — Какой же я тебе наш, — сказал Рабинович обиженно, — я уже паспорт сдал, у меня виза на кармане, нужно только в посольствах транзит проштамповать. — А куда ты едешь? – спросила проститутка. — В государство Израиль? — Это социалистическое или капиталистическое? – спросила проститутка. — А какая тебе разница? – спросил Рабинович. — Я с социалистическими не трахаюсь, — сказала проститутка? — Почему? — По качану, — сказала с сердцем проститутка, — наеbывают все! Наеbывают, а потом смотрят в глаза, как ни в чем не бывало. Ты хоть знаешь какая в социалистических валюта? Гроши — она скорчила брезгливую гримасу. – Это вообще не деньги, тебе на них даже шоколадку в Березке не продадут. — Вообще Израиль капиталистическая страна с элементами социализма, — объяснил проститутке Рабинович. — Союзник Соединенных Штатов. — Стольник, — сказала проститутка. — За сколько? – спросил Рабинович. — А сколько сможешь, — сказала проститутка. — Все равно ночь ехать. — А ты чего в Москву? – спросил Рабинович. — Постоянный мой приехал, — ответила проститутка. — Поживу с ним в гостинице неделю. — Откуда он? — спросил Рабинович из чистого любопытства. — Из Югославии, — гордо сказала валютная проститутка. — Так Югославия социалистическая страна! — воскликнул Рабинович. — Да ладно, не гони, — сказала проститутка. — Какая она социалистическая. Я по карте смотрела, там пять сантиметров до Италии. — Клянусь тебе, — засмеялся Рабинович. — Югославия – социалистическая страна. Там компартия у власти. — Ты уверен? – спросила проститутка, потемнев лицом. — Аб–со–лют–ли, — сказал Рабинович на английский манер. Это “абсолютли” ее добило. Она закурила сигарету, отодвинула занавеску, долго смотрела в окно, а потом обернув к Рабиновичу свое красивое лицо, наполненные слезами глаза, сказала: — Нет правды на этой земле!
