14 апреля, на 97-м году ушел из жизни Почетный гражданин города Усолье-Сибирское, отличник здравоохранения Бронислав Филиппович Жак-Файфель. 

Михаил Герциков о враче от Бога!. . .

ПРЕДИСЛОВИЕ! Проходят годы — у отца образовалась огромная опухоль. Ведущие НМЦ СССР отказываются делать операцию. По долгу службы переехал служить в Усолье Сибирское. И мне, мои друзья офицеры подсказали обратится к врачу Жак Брониславу Филипповичу. Операция была вскоре назначена и успешно проведена за время чуть более пяти часов. А второй раз отец попал в ЦРБ с острой сердечной недостаточностью. В течение суток ни один врач этого «заведения» не подошел к нему на каталке, на сквозняке в коридоре при морозе на улице более 40 град. Зная что Бронислав Филиппович принимает больных по 14 - 18 часов в 2 ч. ночи приехал к нему в его больницу и рассказал о бездушии и равнодушии врачей ЦРБ г. Усолье Сибирское. В течение короткого времени был разговор Бронислава Филипповича с главным врачом Иркутска, в итоге прилетела команда врачей на вертолете, и к утру отца вернули к жизни.

Ему было предложена работа в тогда новом онкологическом центре на Каширке - отказался.

В народе у него было прозвище доктор Рак, а у его жены, старшей медсестры - Ракиня. Из моего общения с Брониславом Филипповичем сложилось мнение, что Он действительно "Животворец" (дающий жизнь) или точнее - врач от БОГА!

Читайте - и анализируйте! Каким мужеством обладал этот Человечище. К нему приезжали больные онкологией  со всех окраин СССР, с последней надеждой, что только Он со своей командой может вернуть их к жизни!

Бронислав Филиппович родился 9 марта 1924 года в городе Броды Львовской области. Отец Филипп был крупным лесоторговцем, организовал акционерное общество, но довольно рано, в 1930 году, умер от рака. После его смерти компания обанкротилась. Мама Клара Моисеевна, дочь аптекаря, почетного гражданина города Кременец Моисея Айдис, окончила женскую гимназию, говорила на трех языках, прекрасно играла на рояле. После смерти мужа повторно замуж за друга детства Казимира Жака, который усыновил Бронислава. Умерла в 1972 году от инфаркта.

Бронислав с отличием окончил польскую гимназию и поступил на электромеханический факультет  Львовского политехнического института. Позднее он вспоминал: "После оформления документов я долго не уходил из института, любовался расписанными потолками, шедеврами польских художников. Вдруг задребезжали в окнах стекла. Мы выбежали на улицу. Фашисты бомбили окраины Львова. Так началась Вторая мировая война". Шел домой двое суток. Дома уже свирепствовали немцы. Они окружили Львов с востока. Опьяненные победой, горланили свои песни, стреляли по окнам, грабили. Мы решили спрятать наши ценности: три комплекта столового серебра (36 ложек, вилок и так далее), редкие фарфоровые сервизы, богемский хрусталь, ценные рисунки известных художников". Все это мы оставили у нашего "доброго соседа", адвоката, украинца по национальности. Другие ценности: шубы, ковры и другие лучшие вещи унесли к "друзьям–полякам". Вскоре после начала оккупации немцы выгнали нас из нашего дома. Нам удалось унести только личные вещи. Жили мы на окраине города у знакомых. Немцы заставили всех евреев носить повязки со звездой Давида. Сводный брат Тадеуш узнал о готовящемся погроме. Он снял для меня комнату в гостинице".

Из окна комнаты Бронислав видел, как по улице вели колонну евреев. Многие соседи, которых семья Файфель раньше считала своими друзьями, быстро отказались от дружбы с ними, и только несколько семей поддержавали их: "Таким человеком был владелец автомастерской по фамилии Валюта, украинец по национальности, великий мастер на все руки. Он приютил меня в своей мастерской, в которой занимались ремонтом немецких мотоциклов и машин. Работа с мотоциклами вскоре мне пригодилась. В один прекрасный день в мастерскую ворвались украинские полицаи. Увидев повязку со звездой, грубо вытолкали меня на улицу, где уже стояла колонна евреев. Они заставили нас петь песню "Широка страна моя родная". Когда нестройный хор замолкал, полицаи били прикладами кого и куда попало".

Вскоре его арестовали и отправили в концлагерь Ляцки-Шляхотские около города Злочев. Условия в концлагере были ужасные: холод, голод, тяжелый труд, голые нары. Позднее Бронислав Федорович вспоминал, что в один из дней он потерял сознание. Помощь пришла вовремя: в Ляцки-Шляхотские приехал с матерью друг семьи Валюта. Он договорился с охранниками вывезти Бронислава из лагеря за фамильные драгоценности. Бронислав не мог вспомнить, как очутился на чердаке у знакомых. Приглашенный врач поставил диагноз: сыпной тиф. Так как евреев в больницу не принимали, все время болезни Бронислав провел на чердаке под периной, несмотря на зиму. Чтобы прокормить больного, другу пришлось за бесценок продать золотой портсигар отца Бронислава.

Когда началась немецкая оккупация Ляцки-Шляхотских, Тадеуш, сводный брат Бронислава, передал ему  свои документы, таким образом, Бронислав стал "поляком-католиком" Жаком Тадеушем. Он перебрался во Львов и устроился учеником автослесаря, где был второй раз арестован. При оформлении карточек на хлеб миловидная барышня попросила его подождать несколько минут, но вскоре за его спиной появились два офицера в черных мундирах. Они повели его на четвертый или пятый этаж. 

У окна был небольшой козырек для стока дождевой воды. Этажом ниже такой же козырек. Между ними водосточная труба. Во дворе никого не было. По трубе он спустился вниз и, догнав трамвай, добрался до своей квартиры. Забрал вещи, ушел в лес, где пробыл сутки. Бронислав опять остался без документов и денег, но окольными путями добрался до Бродов. По объявлению он нашел работу учеником слесаря на спиртзаводе города Перемышляны. Директор завода оказался добрым человеком и приглашал его в выходные на ужин, а также разрешал играть на рояле. Вскоре он вновь попал в тюрьму. 3 октября 1943 года его этапировали в концлагерь Освенцим, а 23 октября перевели в Бухенвальд. 

В апреле 45-го его освободили. Бронислав вернулся в Броды. Его мать и сестра остались живы, отчим Казимир Жак пропал без вести на фронте, а сводный брат Тадеуш Жак, под чьим именем он прошел немецкие концлагеря, был в Польше, так как к тому времени Львовская область отошла к СССР. 

В память об отце Бронислав мечтал получить медицинское образование. В 1950 году он окончил Львовский медицинский институт, а после этого по рекомендации профессора-онколога Ковтуновича его  направили в Киевский институт онкологии. Однако бремя сталинских репрессий не прошло мимо его семьи. Ранней весной 1951 года прямо на улице его арестовали сотрудники НКВД, посадили в машину и увезли в неизвестном направлении. Вместе с матерью и сестрой его погрузили в вагон для скота и отправили в ссылку в Сибирь. 

Поселок Ягат. На Брониславе демисезонное пальто, на голове – фетровая шляпа, на ногах – лыжные ботинки. Он работал сучкорубом, махая топором целыми сутками напролет. 

Как-то ночью его разбудил пьяный мужик, который прискакал на двух лошадях из соседнего поселка: "Подыхает моя жинка! Доктор, спасай!". Каким образом там узнали, что в Ягате живет "литовский врач", неизвестно, но Брониславу пришлось принимать роды. У женщины родилась двойня.

Через много лет к Брониславу Филипповичу на прием пришла пожилая женщина с взрослой дочерью. При обследовании дочери Жак выявил у нее хроническое гнойное воспаление уха, требующее операции. Жак посоветовал им обратиться к отоларингологу. Мать больной хитро улыбнулась и сказала: "А вы, доктор, все сделаете для моей дочери. Это та самая девочка, которую вы у меня когда-то приняли".

Однажды на работу за ним опять пришли: к Жаку приехал начальник из Иркутска. На двух лошадях Жак и человек из "органов" поскакали до первой железнодорожной станции. В иркутском облздравотделе он получил направление в город Усолье-Сибирское онкологом.

Главврач принял Бронислава в коридоре настороженно: 

– Как тебя звать? 

– Бронислав.

– С сегодняшнего дня будешь Борис.

Так Борис Филиппович (так его знали в Усолье) начал свою медицинскую карьперу в городе, которая тоже была не из легких "благодаря" его национальности и фамилии.

Для усольчан Бронислав Жак построил несколько больниц, организовал онкологическую службу. Самые счастливые годы врачебной деятельности Бронислава Филипповича прошли в заводской больнице химкомбината города Усолья, где был замечательный доброжелательный коллектив. Временами Жак забывал о своей ссылке без срока и вины. Закрытие этого хирургического отделения было для него настоящей трагедией, но он сумел выстоять и продолжал жить.

Где бы ни был Бронислав Филиппович, куда бы ни закинула судьба этого замечательного талантливого человека, какие бы мучения и издевательства ему ни пришлось перенести, но он все равно сохранил светлую веру в будущее, в добрых людей, пронес эту веру через всю свою жизнь: "Мысль о строительстве в Усолье онкологического диспансера меня не покидала. В облздравотделе мою идею высмеяли. Во-первых, для онкодиспансера необходимо не менее 200 тысяч населения. В Усолье вместе с населением района насчитывалось всего 160 тысяч жителей. Второе: нужна дорогостоящая документация. Денег нет. Третье: госплан не утвердит строительство диспансера в Усолье. Рядом с Усольем два современных, хорошо оснащенных диспансера в Ангарске и Иркутске. А в городе Братске недавно вступил в строй третий диспансер. Я не сдался. Услышанное в облздравотделе меня не убедило. За помощью я обратился к директору химкомбината. Он дал указание главному конструктору Азару Пудалову изготовить строительную документацию моей будущей больницы за счет химкомбината".

Первый шаг был сделан: документация была готова. За какие-то махинации в Усолье-Сибирское был переведен один из главных инженеров, построивших Братский онкодиспансер. Он помог решить проблему привязки здания лучевой терапии, сложного строительного объекта с толщиной бетонных стен до одного метра. Руководители строительных трестов, заводов оплачивали все счета за строительные работы и материалы. Свершилась мечта Бронислава Филипповича – диспансер начал работать.

Шли годы. Усольский диспансер завоевал авторитет во всей Иркутской области. Пришли почетные грамоты, премии, в том числе министерства здравоохранения, Совета Министров СССР.

В повседневной деятельности Бронислав Филиппович активно занимался наукой, постоянно выступал с лекциями по вопросам профилактики и предупреждению онкологических заболеваний, принимал активное участие в общественной жизни города, избирался депутатом горсовета народных депутатов, членом горкома профсоюза медицинских работников. Награжден знаком "Отличник здравоохранения", медалью "За доблестный труд", "В честь ознаменования 100-летия со дня рождения В.И. Ленина".

Ассоциация хирургов Иркутской области удостоила трех врачей звания почетного члена ассоциации. Из трех награжденных – два профессора и Бронислав Филиппович, скромный врач из провинции. Коллегия облздравотдела присвоила ему звание хирурга-онколога высшей категории и удостоила звания "Почетный член ассоциации хирургов Иркутской области".

1 февраля 1996 года городская дума присвоила ему звание почетного гражданина города Усолье-Сибирское. Среди друзей, коллег и пациентов Бронислав Филиппович снискал огромную любовь и уважение, был известен как отзывчивый врач, руководитель, человек, готовый всегда прийти на помощь. Вместе с ним ушла целая эпоха жизни и работы усольского онкодиспанцера. В памяти родных и близких, друзей, соратников, коллег он останется не только прекрасным специалистом, но и человеком высоких душевных и этических качеств.

Последние двадцать лет жизни Бронислав Жак-Файфель жил в Израиле: "Из пятидесяти лет моего пребывания в Сибири, 13 лет я был ссыльным. Тринадцать лет дискриминации, унижения, издевательств! Когда наступило кажущееся ослабление режима ссыльного, я поехал в Москву искать там правду. Риск был огромный. Паспорта и разрешения надзирателя на поездку не было. В приемной газеты "Известия" меня принял депутат Верховного Совета. Он внимательно выслушал мою историю и предложил выслать на его имя два документа: свидетельство о смерти моего отца и отчима, который погиб на фронте. Еще целый год шла волокита с украинскими властями, которые медлили с высылкой документов. Нас реабилитировали. Однако за наш конфискованный дом власти потребовали вернуть стоимость ремонта. Мать согласилась получить "откупного" 5000 рублей за прекрасный, добротный четырехкомнатный дом, добротный сарай и сад. Если бы даже дом нам вернули, в Бродах жить бы я не стал. Там каждый камень полит кровью". 

Брониславу Филипповича было девяносто шесть лет. 

Первоисточник:  https://glagol38.ru/text/16-04-2020/002