Татьяна Тотьмянина: «Когда выходишь на лед, о боли забываешь»
Знаменитая фигуристка рассказала о травмах, победах и секретах семейной жизни.
Иногда кажется, что есть люди, чья воля выкована из железа. И эта воля сильнее самого крепкого тела. В 2004 году фигуристка Татьяна Тотьмянина получила страшную травму — в неудачной поддержке ее тогдашнего партнера Максима Маринина она упала, ударилась головой о лед и долго была без сознания. Но уже в 2006-м вместе все с тем же Максимом Марининым выиграла золото Олимпиады в Турине. Стоит ли после этого удивляться, что Татьяна уже через день вышла на лед после травмы на «Ледниковом периоде»?
Муж фигуристки — тоже олимпийский чемпион, фигурист Алексей Ягудин, супруги воспитывают двух дочек — Елизавету (2009 год) и Мишель (2015 год). Но если Алексей, закончив спортивную карьеру, сделал карьеру еще и в шоу-бизнесе (играет в театре, кино, ведет телепрограммы), то Татьяну мы часто видим на ледовых шоу. А еще она крайне редко дает интервью. Тем не менее aif.ru смог поговорить с Татьяной на съемках «Ледникового периода».
«Уговариваешь себя не расстраиваться»
Елена Садкова, aif.ru: — Татьяна, в «Ледниковом периоде» за эти годы вы успели покататься с Никитой Малининым, Леонидом Закошанским, Оскаром Кучерой, Артуром Смольяниновым, Михаилом Гавриловым, Вячеславом Чепурченко и вот уже второй сезон подряд — с Иваном Колесниковым. Можете назвать партнера, с которым вам комфортнее?
Татьяна Тотьмянина: — С Иваном мне впервые удалось на этом проекте встать на ступеньку пьедестала — мы стали вторыми в сезоне 2021 года. Конечно, после профессионального спорта смешно говорить об этом как о большом достижении, но мы действительно полностью отдаемся делу и проводим много-много часов на льду, порой даже больше, чем перед Олимпиадой. Поэтому я была рада, когда мне сказали, что я снова буду кататься вместе с ним.
— То есть даже профессионалам важно победить в «Ледниковом»?
— Вроде бы проект каждый раз начинаешь с настроением «все равно, какое место, главное — чтобы выглядело хорошо». А потом азарт затягивает, и начинаешь переживать, если кто-то из судей что-то недопонял в номере или что-то не получилось из задуманного. Появляется кураж. Каждый сезон уговариваешь себя не расстраиваться, но не получается.
— Но кататься с непрофессионалом — огромный риск. Вы же выполняете сложные элементы.
— Травму можно и с профессионалом получить, да и просто когда идешь по улице. Если так рассуждать, то лучше дома сидеть у каминчика и чай пить или шампанское. Когда случаются травмы, мне говорят: «Зачем ты уже на следующий день встаешь и идешь на лед?» Но для меня это естественное состояние. Да, даже с болью иду и делаю свою работу. Потому что, если не пойду, потом буду жалеть. Это мой принцип. Я дважды в жизни не выходила на лед: когда было сотрясение мозга, и я провела три часа без сознания, и когда я сломала ногу. В этих случаях это было просто невозможно. Но если можно сделать укол и есть абсолютная поддержка партнера, то идешь и работаешь. Как говорится, кто на что учился. Травмы — часть нашего диплома.
— Когда вы, такая миниатюрная, хрупкая, парите на льду с перебинтованной ногой и на уколах, кажется, что вас ничего не беспокоит. А потом вы, хромая, идете в раздевалку. Как вам удается так переключаться?
— Когда выходишь на лед, включается адреналин, совсем по-другому себя ощущаешь и в какой-то момент о боли даже забываешь. Слушайте, я что после родов, что после сотрясения мозга уже на десятые сутки была на льду. Меня просто нужно знать: если я решила, то меня никто не удержит. И после перелома ноги я через месяц уже вышла на лед. Когда выходила на костылях из машины, мне все говорили: «Ты сумасшедшая!» Каталась практически на одной ноге, благодаря Максиму (Маринину — прим. авт.) и специальной постановке Авербуха.
«Не нравится — не смотри»
— Ваш супруг Алексей Ягудин часто в подводках к номерам в шутку говорит о своей ревности, замечает, какие романтичные танцы для вас и вашего партнера ставит Илья Авербух. В жизни вы ревнивая пара? Или это больше игра на публику?
— Не могу ответить за Алексея, что у него внутри. Могу сказать за себя. Одно время я была дико ревнивой, но и он много поводов давал. Алексей не понимал и говорил: «А почему я не могу с кем-то просто пообщаться?» Или, например, голову «свернуть» на кого-то, когда мы сидим в ресторане. Возражал: «А что такого? Я же с тобой!» И в какой-то момент я сказала: «Нет. Либо так, либо вот так. Выбирай». Так что не знаю, серьезно ли он говорит о ревности после моих выступлений в «Ледниковом»... Но это же искусство, он сейчас играет в театре и тоже на сцене целуется.
— Вы уже поняли, что он — актер, и смирились с его поведением?
— Нет, мне это по-прежнему не нравится. Но я просто стараюсь не смотреть. Не нравится — не смотри. Это твои проблемы. Во всяком случае, я научилась проговаривать моменты, которые мне неприятны, а не обижаться и дуться. Если что-то не устраивает, сразу подхожу и говорю.
«Мама — козочка, папа — попугай»
— А дочки следят за вашими выступлениями? Болеют за вас?
— Конечно, они хотят, чтобы мама заняла первое место, потому что это их мама. Но дочки у нас, если честно, не сильно вдаются в процесс нашей работы. Долгое время Лиза вообще не знала, кто ее родители, о наших достижениях. Пока не увидела наши фотографии в журнале. Мы и сами старались убрать это из семьи. Я считаю, что ребенок самостоятельно должен чего-то достичь, а не почивать на лаврах родителей. Как-то раз мы летели в самолете. Лизе было шесть лет, она смотрела журнал. А соседка спрашивает: «Кто твои родители?» Лиза отвечает, показывая на фото в журнале: «Так вот же. Мама — козочка, папа — попугай». А там была реклама новогодней сказки «Мама», в которой мы с Лешей работали.
— Сейчас, когда Лиза уже осознала, какие крутые у нее папа и мама, она помогает одноклассникам добыть ваши автографы?
— Была у нее одна знакомая девочка, которая очень хотела с Лешей сфотографироваться. И он специально приходил в школу. Но сейчас другое поколение, другое время, автографы просят очень редко.
— Из дочек никто не стал профессионально заниматься коньками?
— Нет. Да мы особо и не настаивали. Если бы был такой запрос: очень хочу кататься, то, конечно, попробовали бы.
— Не настаиваете, потому что понимаете, что это очень тяжелый труд?
— Любой труд тяжелый. В хорошей школе учиться — тоже тяжелый труд. Мы все же предпочли образование, поэтому девочки с восьми утра до пяти вечера — в школе.
— Но у младшей уже есть кубки по художественной гимнастике.
— Художественная гимнастика тоже закончилась в тот момент, когда школа началась. Пока так. Сейчас к школе привыкнет немного, и отдадим куда-нибудь заниматься. Потому что спорт все равно должен присутствовать в жизни.
«Надо поменять гаджет на подругу»
— Вы постоянно работаете. А отдыхать-то получается?
— Я очень люблю одиночество. Я, можно сказать, асоциальный человек. Не люблю бывать там, где люди. В театре есть сосед по креслу — и это для меня уже не отдых. Хотя я очень люблю театр. Но мое — это прогулка в лес, сходить за грибами, баня, массаж. Если мне прямо супер надо, могу куда-нибудь одна уехать. Но ненадолго, в разумных пределах. А вообще идеальный отдых — это отдых всей семьей там, где тепло и можно просто лежать на лежаке.
— Помимо огромных физических нагрузок, что помогает поддерживать форму? Есть свои секреты красоты?
— Как и у любой женщины, мой секрет — это хороший шопинг, который поднимает настроение. Насчет вкусной еды не буду ничего говорить (смеется). Потому что, как говорили Татьяна Анатольевна Тарасова и Майя Михайловна Плисецкая, меньше надо жрать. Грубо, конечно, но правда. Тогда и с фигурой будет все нормально. Наверное, каждой женщине в этой круговерти — работа, семья, проблемы, домашние хлопоты — просто нужно находить время для себя. Хотя бы несколько минут в день. Или пару часов, но это, конечно, из области фантастики. Но хотя бы объяснить своей семье, что в субботу-воскресенье два-три часа беру для себя. Делаю, что хочу: хочу — в потолок плюю, хочу — с подружками встречаюсь, хочу — дома не убираюсь, а наоборот, все разбрасываю. Главное, чтобы это доставляло удовольствие и снимало нервное напряжение. Нужно позволять себе делать любую глупость, которая доставит удовольствие. Хотя бы раз в неделю. Но чтобы семья знала, что это ваше время, и вас не тревожили бы в эти часы. Еще бы на это время отключить телефон. И поменять гаджет на живое общение — с подружкой, с мамой, с тем, с кем тебе приятно.