Я встал на путь борьбы…»
Это был, казалось, абсолютно счастливый ясноглазый красавец с ослепительной улыбкой и копной светлых волос. Такой же ослепительной была и его слава. В СССР концерты Рида собирали полные залы, его беспрестанно показывали по телевидению. За ним с визгом и криками гонялись толпы поклонниц. Одна за другой выходили его пластинки…
Свою первую песню уроженец Денвера Рид записал на студии «Империал рекордс», когда ему было двадцать лет. Продюсер послушал, хмыкнул, пожал плечами и… отказался заключать с ним контракт. Ну и ладно, решил Дин и попробовал забраться в искусство с «другой» стороны – отправился в Голливуд учиться на актера. Но и тут ничего не вышло. Позже Дин отзывался о «фабрике грез» с отвращением и разве что не плевался: «Это публичный дом, в котором проститутки продают не только свои тела, но и души». Впрочем, если бы он вытянул козырного туза, а это вполне могло быть, ибо внешность будущего певца была вполне голливудской, то, конечно, может быть, заговорил бы иначе. Но вряд ли он жалел об упущенной карьере лицедея, когда достиг вселенской славы на эстраде и в политике…
Впрочем, киноактером Рид все же стал, но, похоже, это было лишь одним из его увлечений. Уже обретя известность, Он снялся в комедии «Из жизни одного бездельника», в боевиках «Племянники Зорро» и «Пираты Зеленого острова», вестерне про индейцев «Братья по крови» на пару со своим другом Гойко Митичем. Получалось недурно…
Но вернемся к истокам творческой биографии Рида. Его турне по Южной Америке неожиданно выдалось успешным, ибо до гастролей его мало кто знал.
Дин, благо что выучил испанский язык и пел на нем, обрел популярность в Чили, Перу и особенно в Аргентине, где на телевидении стала выходить его авторская программа. Однако на Рида уже поглядывали с настороженностью местные власти, ибо прознали, что он начал водить дружбу с «левыми» - певцом Виктором Хара, коммунистом Луисом Карваланом.
Дин Рид с восхищением поглядывал в сторону Кубы, его кумиром стал Эрнесто Че Гевара. И даже свою дочь он назвал Рамона Химене Гевара.
«Я задумался: почему одни имеют все, а другие ничего? – говорил Рид. – Я встал на путь борьбы. Вечером я выступал в концертах, а днем разъезжал на джипе и вместе с друзьями устраивал митинги…»
Он не только пел, но и много говорил – часто то, что не нравилось Вашингтону: осуждал Белый дом за расовую дискриминацию, гонку вооружений, войну во Вьетнаме. Рид стал желанным гостем в странах социалистического лагеря и, главным образом, в Советском Союзе. Он провел здесь множество гастролей, а однажды провел в СССР без малого два месяца, вихрем промчавшись по длинному, извилистому маршруту: Москва-Ленинград-Тбилиси-Ереван-Баку-Москва. Его встречали, как героя, как мореплавателя, открывшего новую, благодатную землю.
Вдохновенные, пламенные песни Дина множили ряды его поклонников, которые уже исчислялись миллионами. Казалось, в лице СССР он обрел новую гостеприимную родину…
Однако его планы изменила любовь. На гастролях в ГДР он встретил очаровательную немку – блондинку с серыми глазами. «Летом 1973 года Вибке (так звали его избранницу – В.Б.) и я поженились в небольшом городке рядом с Лейпцигом, – рассказывал Дин. – Тремя годами позже у нас родилась дочь Наташа. Думаю, теперь понятно, почему я решил жить в ГДР...»
Но вскоре этот союз Рида распался, как разрывались и прежние, и будущие его связи. Женщины из разных стран окружали его постоянно, и он не силах был противостоять их красоте, обаянию, а порой и натиску. Впрочем, этот веселый ловелас неустанно и с превеликим удовольствием забредал в их ласковые сети. Зачем думать о том, каким будет финал, если замечательно удался дебют? Кстати, по слухам, у Рида была пассия и в СССР…
В ГДР Рид жил припеваючи, он попал в близкое окружение главы государства Эриха Хонеккера и, конечно, пользовался разнообразными привилегиями. Выступал с концертами, записывал диски. Проявил себя и в качестве кинорежиссера – впрочем, его первая документальная лента «Гвадалахара летом» была снята еще в 60-е годы и удостоилась двух призов на фестивале в Акапулько. Позже Рид снял еще две картины: «Моя первая любовь» и «Новая волна».
И тут он угодил «под колпак» восточногерманского министерства госбезопасности «Штази», которое с немецкой педантичностью отслеживало каждый его шаг. Благо, это было нетрудно: очередная и последняя жена – актриса Рената Блюме, по слухам, работала на берлинских «чекистов».
Слов нет, Рид был талантлив. Причем во всем – в искусстве, политике, умении находить друзей. Он не был коммунистом, но слыл им, с неистовой силой обрушиваясь на капиталистическую Америку.
Однажды этот бунтарь прилюдно выстирал в ведре национальный флаг США. И объяснил свой вызывающий поступок так: «Американский флаг покрыт грязью, на нем кровь вьетнамского народа, на нем кровь американских негров…»
Дин восхвалял на форумах, фестивалях, встречах Советский Союз, который декларировал, как надежду прогрессивного человечества, оплот мира и справедливости, критиковал его недругов. К примеру, в 1971 году он написал письмо диссиденту Александру Солженицыну, в котором утверждал: не СССР, а Америка глубоко больное общество, насквозь пропитанное ненавистью. Именно США, а не Советский Союз создает напряженность в мире. Это в Америке лишь декларируют свободу слова, но на деле ее нет, как и нет свободы вообще, здесь люди живут в постоянном страхе перед бедностью и безработицей, а «мафия имеет больше экономической власти, чем крупнейшие корпорации, и где наши граждане не могут ходить ночью по улицам без страха подвергнуться преступному нападению».
Рид упрекал Солженицына, которого называли на Западе «многострадальным писателем из Советского Союза», снова переиначивая его слова: «По-видимому, это означает, что вы много страдаете из-за отсутствия моральных и общественных принципов, и что ваша совесть мучает вас в тихие ночные часы, когда вы остаетесь наедине с собой».
Певец призывал не судить строго СССР за то, что эта страна в чем-то «несовершенна и порою спотыкается… мы не должны осуждать за эти недостатки всю систему, а должны приветствовать ее за мужество и стремление прокладывать новые пути».
Нет, Рид не продался Кремлю, как утверждали многие, а просто надел розовые очки и не хотел их снимать.
Впрочем, он давал объяснение своему поведению, своим взглядам: «Когда мне некоторые артисты говорят, что певец не должен заниматься политикой, я поражаюсь. Я лично считаю, что политическая деятельность должна стать целью каждого честного человека».
В СССР, как уже было сказано, у Рида были миллионы поклонников. Но далеко не все верили в его искренность, объясняя его поведение банальной конъюнктурой. Одним из самых известных недоброжелателей певца был Владимир Высоцкий. Его друг Вадим Туманов вспоминал, что однажды тот предложил составить список из ста фамилий – самых неприятных, на их взгляд, людей: «Первая четверть у нас совпадала, хотя порядок был разным, примерно семьдесят процентов фамилий у нас были одни и те же, а под четырнадцатым номером у нас с Володей был один и тот же человек – Дин Рид…»
Тем не менее, Рид достоин уважения хотя бы за его смелость. К примеру, он нелегально проник в Чили, находившейся под властью Пиночета. Там он подвергся аресту, однако ему удалось избежать печальной участи своего друга Хары – и он был отпущен на свободу. Говорят, не без влияния американского посольства. Да, Вашингтон его терпеть не мог, но Дин в первую очередь был американским гражданином и лишь во вторую – противником американской системы.
Рид провел два месяца в Ливане, где бушевала война. И не остался равнодушным: «Я видел борьбу и видел трагедию. В палатке рядом со мной жили 12-летние арабские мальчики, которые уже были солдатами. За все это время не было ни одного дня, когда бы нас не атаковали израильские вояки, не обстреливала израильская артиллерия, не сбрасывала бомбы израильская авиация…»
В последние годы жизни – впрочем, никто и предположить не мог, что этот энергичный красавец скоро уйдет в мир иной – Рид изменился. Стал меньше заниматься политикой, начал поговаривать о возвращении в США. Вспыхивали скандалы с женой, которая не собиралась покидать Восточную Германию. Неожиданно прозвучали его слова, сказанные в интервью американской программе «60 минут»: «Я не считаю социализм и коммунизм самой лучшей системой. Если бы вы знали, как много вещей, с которыми я не согласен, и как часто я получаю удары по голове, потому что не согласен с очень многим…»
Что же с ним случилось – надоела «золотая клетка», и он решил упорхнуть на свободу? Понял, что ошибался, лгал себе и всему миру? Запутался в любовных связях?
Версии могли быть самыми разными, но что двигало этим человеком – никто не узнает. Однако, трудно поверить, что он ушел из жизни добровольно. Возможно, и правда это был несчастный случай, но его многие отвергают.
Сначала его последняя жена Блюме отвергала версию убийства: «Мой муж утонул. Его нашли в озере мертвым. В последнее время у Дина резко ухудшилось здоровье: у него были больные сердце и легкие. Что же касается предположений о том, что он хотел вернуться в США, – и это абсолютная ложь…»
В 2001 году, спустя полтора десятка лет после гибели Рида, она повела себя иначе. В интервью немецкому журналу «Superillu», на вопрос репортера, верит ли она в версию о самоубийстве, Блюме ответила: «Собственно, никогда. Однако я замечала, что Дин становился все более недовольным и замкнутым, больше не восхищался Германией. Если он видел утром серое небо, он говорил только: «В Калифорнии сейчас синее небо». Если люди были здесь недружелюбны, он вспоминал об улыбчивых людях в его стране.
Он бы уехал с нами (с женой и сыном – В.Б.) в Америку. Но я не хотела. Я должна была работать здесь. Вероятно, это удручало его, как и то, что я могла делать больше фильмов, чем он. Но разве это может быть причиной самоубийства? Через пять дней после его смерти должны были начаться съемки фильма с нами обоими. За этот фильм Дин боролся многие годы. Все-таки незадолго до цели не кончают с собой…»
Что к этому добавить? Лишь одно: гибель Дина Рида – еще одна тайна, покрытая зловещим мраком. Вряд ли кто-нибудь узнает, что произошло на Цойтенском озере в Восточном Берлине в один из июньских дней 1986 года.