Момент, когда я по-настоящему стала матерью
Когда вспомнила посреди цветущего лета о зиме - вот тогда я повзрослела окончательно
Когда я в первый раз посмотрела на вишню и помидоры с мыслью "Надо сохранить на зиму", - что-то необратимо сдвинулось в маленькой черепушке.
Я стала взрослой.
Более того - именно в тот момент я по-настоящему стала матерью.
Нет, не в те разы, когда другое существо, болея, причиняло мне невыносимые мучения.
Не когда я просидела всю ночь в коридорчике вагона - потому что ребенку было жарко спать со мной вдвоем.
Не в тот раз, когда ставила то одному, то другому уколы от воспаления и все такое болезненное - нет.
Когда вспомнила посреди цветущего лета о зиме - вот тогда я повзрослела окончательно.
Это вообще не мое - сохранять что-то и запасаться. Есть - хорошо, нет - еще лучше, все прокутим и поедем домой на двух фаэтонах: сначала мы, а сзади - наши шляпы.
Спрыгнуть со скалы в водопад, не помня себя - это мое!
И лето, лето - оно же вечное, каждая минута тянется, как мед, его можно тратить, как сокровища пещеры Сезам, вывозить на осликах и раздавать всем подряд горстями, подбрасывать в воздух и запрокидывать голову, а ягоды обирать губами прямо с куста, потому что они тоже никогда не кончатся.
О том, что все имеет конец - должны помнить взрослые и конопатить щели, сушить кукурузу и прекрасные желтые цветки бархатцев, а также орехи - расстелив их в гостевой комнате на втором этаже.
Все это надо варить, прятать в темных погребах и тряпицах, потому что - да, она придет.
Как мне не нравится быть такой отвратительной женщиной, но увы - я варю помидорную подливку.
И она получается отменной, а дети и мужчины будут продолжать думать, что вокруг - все еще лето, просто на время, совсем на короткое, мелькающее время прервалось зимой.
Может быть, нам повезет, и небеса удостоят нас такой старости, когда ягоды снова можно есть сколько угодно, обирая губами с куста, потому что о запасах заботится кто-то другой.