Юпитер, ты сердишься? Значит, ты не прав
В отношениях между Белоруссией и Россией, как считают многие, сегодня нет никаких серьезных противоречий, которые могли бы серьезным образом им повредить. Оба государства на официальном уровне придерживаются курса на дальнейшую интеграцию, активно сотрудничают в военно-политической сфере, а два народа не питают друг к другу никакой неприязни. Однако недавнее заявление белорусского президента, сделанное им во время его встречи с государственным секретарем Союзного государства Григорием Рапотой, заставляет усомниться в столь безоблачных отношениях.
Встречаясь с Г. Рапотой, Александр Лукашенко сказал достаточно много для того, чтобы стало понятно – официальный Минск снова недоволен своими отношениями с Москвой. Белорусский лидер был немногословен, однако каждое его высказывание было наполнено неприкрытым раздражением в сторону Кремля. И произошло это меньше через десять дней после того, как он во время своей встречи с журналистами во время выборов в нижнюю палату местного парламента отметил, что белорусам «быть неправыми и выдвигать какие-то заоблачные претензии к России было бы смешно», а все вопросы, которые сегодня стоят на повестке дня, вот-вот будут решены.
Среди всего того, что было сказано А. Лукашенко 20 октября на его встрече с Г. Рапотой, можно выделить три основных блока претензий. В первую очередь, это проблема ценообразования на российский газ для Белоруссии и связанный с этим вопрос поставок нефти в республику. Плюс к этому проблема поставок белорусской продукции в Россию, которую, по мнению президента, намеренно не пускают на российский рынок местные олигархи. А еще некое растущее со стороны Кремля давление на Минск.
Все это, по словам А. Лукашенко, уже стало ему «надоедать» и дальше продолжаться не может: «Еще говорю это потому, чтобы вы понимали, на каком фоне мы сегодня говорим о дальнейшем развитии нашего союзного проекта. То, что я сказал, ни в коем случае не означает, что мы будем в каком-то плане сворачивать интеграционные проекты, но свое участие в этих проектах мы будем оптимизировать… Мы сейчас очень внимательно анализируем наше участие, прежде всего, в Евразийском экономическом союзе. Если так будет продолжаться – зачем нам там держать кучу чиновников?»
Если всмотреться внимательнее в то, чем так не угодили Минску его российские партнеры, то вырисовывается довольно интересная картина, которая далека от той, которую сегодня пытаются нарисовать в Белоруссии.
Для начала необходимо обратиться к краеугольному в белорусско-российских отношениях вопросу о цене на газ и поставках нефти. Как бы кому-то ни хотелось, ни с моральной, ни с правовой точек зрения Минск не может использовать свой конфликт с ПАО «Газпром» в качестве основы для претензий к России. В первую очередь, потому, что именно белорусы его начали, а российский монополист продолжает действовать в рамках достигнутых ранее договоренностей. Стоит напомнить, что нынешняя цена на газ была определена двухсторонним соглашением 2014 года, по которому расчет цены для Белоруссии проводился, исходя из стоимости газа в Ямало-Ненецком АО, к которой прибавлялись расходы по доставке до границы с республикой. На протяжении 2014-2015 годов эта формула устраивала белорусов, так как позволяла им получать газ по самой низкой цене в Европе.
Если бы в 2015 году Россия перешла, как и планировала, на равнодоходные цены на голубое топливо, то белорусская экономика могла окончательно рухнуть, так как вряд ли смогла бы потянуть цену в 360 долларов за 1 тыс. кубометров (в 2014-2016 годы цена для республики колебалась от 165 до 132 долларов за 1 тыс. кубометров). Однако из-за потрясений на мировом рынке энергоносителей и резкого падения цен на нефть и газ в Белоруссии посчитали, что получаемая от России дополнительная субсидия в размере около 2,5 млрд. долларов в год начала уменьшаться, что вызвало недовольство у местных чиновников.
Уже со второй половины прошлого года Минск стал периодически требовать у «Газпрома» пересмотра трехлетнего соглашения, однако все время получал на это отказ. Не сумев договориться, в одностороннем порядке с 1 января нынешнего года начал платить за газ столько, сколько сам посчитал нужным. Обосновывалось тогда это премьер-министром Андреем Кобяковым достаточно просто: «Если в начале 2014 года при курсе российского рубля 32-33 за доллар республика покупала газ по 165 долларов за тысячу кубометров, то с 1 января 2015 года – по 142, хотя доллар в это время стоил уже более 60 российских рублей, что является нелогичным». По мнению белорусской стороны, «логичнее» было бы, если бы газ стоил «порядка 80 долларов».
Такое «своеобразное» отношение официального Минска к своим обязательствам привело к тому, что к осени задолженность за российский газ у республики перевалила за 300 млн. долларов, отдавать которую белорусы не только не хотят, но и физически не могут – в стране попросту нет таких денег. Видимо, именно поэтому в дело и решился вмешаться глава страны, всегда считавший себя человеком, который может решить любую проблему, если она касается России. 11 сентября он заявил, что вопрос уже решен, а чиновникам осталось только окончательно утрясти некоторые моменты и все будет хорошо.
Однако до настоящего момента переговоры по-прежнему не окончены и сводятся к рассмотрению трех основных вариантов. Как заявил вице-премьер Владимир Семашко, это либо выход на равнодоходные цены, либо субсидии со стороны России, либо более растиражированный в последние пару месяцев вариант с привязкой к внутрироссийским ценам с рядом условий. Но при каждом из них Белоруссия должна будет вернуть долг «Газпрому».
Необходимость возвращать деньги, по всей видимости, крайне нервирует белорусскую сторону, которая в упор не хочет признавать тот факт, что именно она не выполнила взятые на себя обязательства и условия договора. Поэтому претензия по вопросу цены на газ выглядит крайне неубедительно, как и связанная с ней претензия по поводу снижения поставок нефти в республику. Российские представители действительно отмечали, что поставки черного золота в Белоруссию теперь будут увязываться с выплатой республикой задолженности за газ, стараясь хотя бы таким способом принудить партнеров выполнять условия договора.
Стоит помнить, что Россия имеет на это полное право, так как и в этой ситуации белорусская сторона перестала выполнять условия достигнутых ранее договоренностей. Минэнерго РФ вполне справедливо мотивировало принятое решение о снижении поставок нефти тем, что Белоруссия не выполняет обязательства по поставкам нефтепродуктов на российский рынок. Предполагалось, что республика поставит в текущем году 1 млн. тонн бензина, однако белорусское правительство в начале года заявило, что ценовые условия поставок топлива на российский рынок невыгодны. И в первой половине года экспорт нефтепродуктов в Россию составил всего лишь 163,6 тыс. тонн, сократившись в физическом выражении на 56% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Исходя из всей вышеописанной ситуации, возникает закономерный вопрос: чем, собственно, белорусские партнеры недовольны, если сами не выполняют подписанные ими же договоренности? И есть ли хоть какие-то основания предъявлять претензии России?
Еще одна претензия белорусской стороны касается некоего мифического ограничения поставок белорусской продукции на российский рынок: «Мы всегда гордимся тем, что вот товарооборот снизился, но в натуральном выражении мы прибавили. Это говорит о том, что мы начали поставлять в Россию большие объемы, но по ценам наполовину ниже. Какая доходность Белоруссии от этого? Практически никакой». Интересно, что главными виновными в происходящем Минск объявил неких олигархов, которые-де не дают белорусской «качественной» продукции пробиться к российским покупателям: «Когда мы поставляем качественный товар и по приемлемым ценам в Россию, мы бьем по карманам олигархов от сельского хозяйства в России. Они давят на правительство (там связи, вы знаете не хуже меня какие), а правительство дает команду «фас» разного рода чиновникам – от Россельхознадзора и так далее». И в данном случае белорусская сторона, мягко говоря, лукавит.
С одной стороны, претензии к продукции белорусских производителей со стороны «Россельхознадзора» имеют под собой две вполне объективные причины. Во-первых, это низкое качество и несоответствие российским стандартам продуктов отдельных белорусских предприятий (например, наличие большого количества антибиотиков в молочной продукции). Во-вторых – непрекращающиеся попытки реэкспорта белорусскими компаниями запрещенной в России санкционной продукции.
С другой стороны, слова о том, что количество белоруской продукции в нынешнем году увеличилось, противоречат утверждению о неких барьерах со стороны России. Это, к слову, совсем недавно подтвердил и руководитель «Россельхознадзора» Сергей Данкверт, отметивший, что «с 1 января по 18 сентября – белорусские поставщики по основным продуктам питания и некоторым видам сельхозпродукции уже перекрыли годовые показатели 2015 года». Как утверждает чиновник, в нынешнем году поставки говядины составили уже 102 тыс. тонн (против 96,8 тыс. за весь прошлый год), птицы – чуть меньше прошлогоднего уровня, 96 тыс. тонн (против 99 тыс. в 2015-м), «молочки» – 619 тыс. тонн с начала года (за весь прошлый год было только 484 тыс.). Как видим, претензии и в этом случае беспочвенны.
И, наконец, высказывание белорусского лидера о том, что всё вышеперечисленное в стране воспринимается как давление, которое ни он, ни белорусы «не потерпят», вовсе вызывает недоумение. Какое, простите, давление, в чем оно? Москва не требует от своих белорусских партнеров ни размещения на территории республики авиабазы, ни признания крымского референдума, ни обещанной Минском еще в прошлом столетии приватизации, ни продолжения более глубокой интеграции в рамках Союзного государства. Совершенно спокойно смотрят в Кремле и на сближение Минска с Брюсселем и Вашингтоном, на попытки организовать в республике новую волну «белорусизации», а также на торможение по вине белорусских властей крупномасштабных интеграционных проектов и фактическое уклонение от глубокой производственной кооперации двух стран.
На этом фоне попытки обвинить Россию в том, что она пытается «давить» на Белоруссию, выглядят, прямо скажем, несерьезно. Пора, пожалуй, перестать обвинять во всех бедах своих партнеров и задать самим себе тот вопрос, который недавно прозвучал из уст руководителя республики: «И самое главное: мы будем исполнять заключенные договоры и обязательства или не будем?» Только честно ответив на него, Минск сможет обеспечить долгосрочные и равноправные отношения и с Россией, и с другими членами международного сообщества.