Россия успешно ведет свою внешнеполитическую шахматную партию
Fair Observer Открывающиеся в последнее время возможности подталкивают Россию к внешнеполитической активности, однако она должна быть осторожной, чтобы не потерять существующих союзников.
Готовность Турции к восстановлению отношений с Россией, выход Британии из Европейского Союза, участившиеся слухи о необходимости для Австралии пересмотреть свои взаимоотношения с Москвой, растущая готовность ближневосточных стран развивать свои связи с Кремлем, и, наконец, предстоящие изменения в Белом Доме – все эти возможности обеспечивают правительству Путина свободу выбора и дополнительное пространство для маневра в его внешней политике. Прагматический подход делает реальным для Кремля, как с теоретической, так и с практической точки зрения, извлечь выгоду из всех открывающихся дипломатических возможностей.
Российская внешняя политика
Прагматизм России основан на таких принципах как участие в игре со всеми сторонами, необходимость результативности действий, эффективность реакции, избежание неоправданной агрессивности и стратегический оппортунизм. В рамках этого подхода предпринимаются усилия для создания адекватного пространства для маневра и тактические шаги для извлечения выгоды из любой минимальной открывающейся возможности.
Российская военная операция в Сирии, от своего внезапного начала до не менее внезапного спада, была примером прагматического подхода Москвы, который до сегодняшнего дня давал относительно успешные результаты. Начиная эту операцию, Россия действовала в своих интересах, включая напоминание Западу и его региональным союзникам о важности геополитической сферы влияния Москвы, защиту собственных национальных интересов в Сирии и усиление пророссийской коалиции на Ближнем Востоке путем взаимодействия с Ираном.
Аналогичным образом, внезапно ослабив свой контингент и сократив число ударов с воздуха в Сирии, Кремль проложил путь для удовлетворения другой части своих интересов, лежащих в области отношений с Западом и его региональными союзниками.
Учитывая все вышесказанное, умелый поиск пространства для эффективного маневрирования со стороны России с целью взаимодействия и оказания влияния на различных участников конфликта в регионе следует рассматривать как наиболее важное достижение Москвы в ее прагматической игре на Ближнем Востоке. Именно поэтому, говоря о задачах ближневосточной политики Обамы, некоторые американские дипломаты упоминали об активной игре России с различными региональными игроками, в том числе с Сирией, Ираном, Турцией, странами Персидского залива, Израилем и с самим Западом, описывая сложившуюся ситуацию как результат отступления Вашингтона.
Впрочем, Россия достигла успеха в создании и поддержании постоянно меняющейся атмосферы в отношениях с этими игроками, в то время как ее официальные союзники, Иран и Сирия, видят себя в конфронтации с другой стороной, Западом и его региональными союзниками. С одной стороны, Кремль активизировал свою политику и усилил влияние на Ближнем Востоке путем взаимодействия с Тегераном и Дамаском, а с другой стороны, он доказал Западу и его союзникам, что решение проблем в регионе абсолютно невозможно без учета интересов и мнения Москвы.
Пространство для маневра
Кремль также принимает в расчет необходимость создания и сохранения эффективного пространства для маневра в отношении других проблем и с различными игроками как часть реалистической оценки слабостей и ограничений собственных внешнеполитических ресурсов. Это действительно так, поскольку Россия осознает, что этих ресурсов недостаточно для достижения ее амбициозных целей. На основе опыта Советского Союза и постсоветских 90-х годов русские поняли, что односторонний подход не дает никаких результатов, за исключением напрасной траты имеющихся у страны ресурсов.
Этот подход обеспечит необходимые условия для того, чтобы Москва могла извлечь выгоду из новых возможностей в отношениях с Турцией и другими странами Ближнего Востока. На самом деле, это вовсе не просто, и тактические изменения не обойдутся без издержек, а кроме того, нет никаких гарантий конечного достижения целей. Однако, следует отметить, что стремительные региональные и международные события вообще не дают гарантий безопасных пределов активности ни для кого из игроков.
В настоящее время прагматичный подход обеспечил более широкую площадку для дальнейшей игры, и большие возможности для тактических флуктуаций между конфликтующими время от времени игроками, в результате чего шансы России на достижение своих целей увеличились.
Практические тенденции также показывают, что по сравнению с остальными игроками Москва обладает большим простором для маневра и большим выбором действий, и более того, она будет в состоянии обеспечивать себе эту возможность в обозримом будущем. Независимо от того, будут ли реализованы внешнеполитические цели России, эта возможность будет восприниматься как успех внешней политики страны.
Отношения с Ираном
Впрочем, хотя обширный простор для маневрирования, изменение тактики и многоуровневая игра оказались «полезными» для России, этот подход не особенно удовлетворяет ее номинальных союзников и прежде всего Иран. Дело в том, что Иран хорошо понимает, что любое изменение в российской игре с другими участниками, в особенности Турцией, Евросоюзом и США, будет оказывать неизбежный эффект на отношения Москвы с Тегераном, и следовательно, на иранские интересы. Опыт показывает, что в большинстве случаев этот эффект будет негативным. Однако, на новом витке отношений с Москвой, иранцы воспринимают Россию как балансирующий фактор против Запада. В результате, Иран готов строить долгосрочные отношения с Кремлем.
Таким образом, судя по всему, нынешний подход Москвы к развитию отношений с Ираном является не чисто тактическим шагом, а результатом реальных внешнеполитических нужд России и следствием ее геополитических соображений, позволяющих этому подходу оставаться относительно стабильным. Впрочем, необходимо помнить о том, что даже в этих рамках Москва оставляет за собой поле для тактических изменений, и эти изменения вовсе не обязательно будут отвечать интересам Ирана.
Имея это в виду, Иран должен рассматривать прагматизм и постоянные тактические изменения во внешней политике России как принцип, с целью сохранения стабильных связей. С другой стороны, Москва должна предпринимать все необходимые меры для снижения до минимума тех негативных эффектов, которые эти изменения могут оказать на интересы Ирана. Только при таком положении дел Россия и Иран будут в состоянии сформировать более стабильную модель долгосрочного сотрудничества и взаимодействия.