Суррогатному материнству в России готовят новые правила и ограничения

Тему суррогатного материнства оставлять «вне правового внимания уже невозможно», заявил в середине мая премьер-министр Дмитрий Медведев на Петербургском международном юридическом форуме. Законодатели уже откликнулись и обещают разобраться с государственной регистрацией детей от суррогатных матерей, чтобы они не оставались без должной защиты и медицинского обслуживания. Не исключено, что суррогатные матери лишатся возможности не отдавать ребенка родителям. Но правовых и этических вопросов до сих пор остается больше, чем ответов, признают эксперты.

Внутренние противоречия

В мире нет однозначного отношения к суррогатному материнству – вспомогательной репродуктивной технологии, при которой женщина вынашивает генетически чужого ей ребенка для его родителей. Полностью оно запрещено в Германии, Австрии, Франции, Италии, Швеции, Норвегии, частично – в Великобритании, Канаде, Индии, где не допускается использование этой технологии в коммерческих целях. В Великобритании, например, женщина может выносить ребенка для своей родственницы. Россия – одна из немногих европейских стран, где оно не запрещено, в том числе и в коммерческих целях. Но есть одно ограничение – суррогатная мать не может быть одновременно донором яйцеклетки.

Российское законодательство в этой сфере оказалось самым демократичным, но внутренне противоречивым и практически не отвечающим на множество сложных не только этических, но и юридических вопросов. Причем практика уже давно отличается от того, что написано в законах. По Семейному кодексу РФ родителями могут быть зарегистрированы исключительно состоящие в браке супруги и лишь по согласию суррогатной матери. Но закон «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» дает такое право на вспомогательные технологии одиноким женщинам и парам вне брака. А на практике через суд регистрации ребенка добивались и одинокие матери, и отцы.

Ребенок как услуга

«Мы работаем в правовом вакууме. Впервые понятие «суррогатное материнство» на законодательном уровне возникло в 1995 году при принятии Семейного кодекса РФ», – подтверждает наличие проблемы председатель судебного состава по семейным делам и делам о защите прав детей Верховного суда Александр Кликушин. По его словам, за последние три года только в Санкт-Петербурге на свое имя через суд детей оформили 14 одиноких отцов, обратившихся к суррогатным матерям.

«Здесь обязательно надо навести порядок. Действительно, обращаются эти граждане в суд. Суды устанавливают, что он отец этого ребенка. А в графе «мать» что стоит? Прочерк? Получаются люди с неопределенным правовым статусом. Он родился, а у него матери нет. Как такое может быть? Это нонсенс», – говорил на форуме Александр Кликушин. По его словам, теперь суды сталкиваются со спорами об отказе одиноким мужчинам в услуге суррогатного материнства.

Суррогатное материнство законодательством разрешено лишь при использовании своих половых клеток, но люди покупают донорские эмбрионы для этой цели. То есть сначала покупают «товар», потом «услугу». «Если дальше так пойдет, то и Закон о защите прав потребителей придется распространять на рождение детей. Некачественного ребенка родил – взыщем штраф, моральный вред», – негодовал и иронизировал Александр Кликушин.

Такие ситуации скандальны и неоднозначны, но все же встречаются на практике не столь часто, свидетельствует врачебная статистика. По данным президента Российской ассоциации репродукции человека (РАРЧ) Владислава Корсака, на долю суррогатного материнства приходится всего от 1% до 1,7% из всех вспомогательных репродуктивных технологий. По данным ежегодных отчетов российских репродуктивных клиник, с 1995 года в России проведено более 768 тысяч циклов вспомогательных репродуктивных технологий, причем более 120 тысяч – за последний год.

Тем не менее отсутствие четкого регулирования привело к широкому применению вспомогательных технологий в России, признает и. о. председателя совета Исследовательского центра частного права Лидия Михеева. Возник даже репродуктивный туризм – за этим в Россию едут из-за рубежа, в частности, из Китая.

Право быть родителями

Наведение порядка в этой сфере законодатели решили начать с вопроса о регистрации детей, рожденных в результате суррогатного материнства. Группа сенаторов уже внесла в Госдуму проект, разрешающий ее парам, не состоящим в браке, и одиноким женщинам. Сейчас для этого им приходится обращаться в суд, что отнимает продолжительное время и силы, но успех там им гарантирован практически всегда. По словам одного из авторов проекта, главы комитета Совета Федерации по социальной политик Валерия Рязанского, документ предварительно поддержали Минюст и Минздрав.

Судебный путь не панацея, так как на время тяжбы ребенок оказывается без прав, в частности, на бесплатную медицинскую помощь, лечебное питание и какую-либо государственную поддержку, объясняет Валерий Рязанский. «Ребенок есть, а на самом деле его нет», – описывает он такие ситуации.

Рожденный в рамках договора

Сенаторы также намерены упорядочить и заключение договоров между клиникой, генетическими родителями и суррогатной матерью. По их мнению, такой документ обязательно должен удостоверяться нотариусом. Сейчас этого не требуется, да и особо строгих требований к нему тоже нет.

«Это договор не о купле-продаже, это договор о рождении человека, а у него даже нет обязательной нотариальной формы. Это удивительно просто. Договор защищает интересы не только суррогатной матери и генетических родителей, но и будущего человека», – соглашается с идеей сенаторов РФ Александр Кликушин.

Отсутствие правил ведет к попыткам злоупотреблений сторон. Суррогатные матери отказываются передавать детей генетическим родителям по разным причинам, а последние, наоборот, иногда отказываются их забирать. По словам Александра Кликушина, встречались ситуации, когда пара обращалась к нескольким суррогатным матерям и потом забирала себе наиболее понравившегося ребенка.

«Самая большая проблема суррогатного материнства – возможный отказ такой матери отдавать ребенка генетическим родителям», – говорит управляющий партнер коллегии адвокатов «Ивановы и партнеры» Ксения Иванова. Ей впервые в стране удалось отсудить у суррогатной матери детей в пользу их генетических родителей.

До этого суды буквально читали Семейный кодекс и оставляли детей суррогатным матерям, если они на том настаивали. Но в 2017 году Верховный суд РФ сделал послабление, допустив, что и в случае спора дети могут передаваться генетическим родителям. Для этого он поручил судам подходить к таким спорам индивидуально, выяснять все обстоятельства конфликта, и исходя из этого определять, с кем останутся дети. Такой подход был закреплен в постановлении его пленума.

По словам Ксении Ивановой, если суррогатное материнство считается законным, значит, у таких матерей должно по общему правилу отсутствовать право на отказ от передачи детей, приоритет должен быть у генетических родителей. Иначе это дискредитация самого института, считает она, но оговаривается, что в исключительных случаях суды должны иметь возможность оставить ребенка и суррогатной матери.

Президент РАРЧ Владислав Корсак рассказал, что законодатели тоже заинтересовались этим вопросом и разрабатывают законопроект, лишающий суррогатных матерей права отказываться передавать рожденного ребенка его родителям. Это позволит избежать случаев шантажа, когда суррогатная мать требует доплатить ей за «услугу», решив, что оплата по договору слишком мала.

Законсервированный наследник

Но эти проблемы лишь верхушка айсберга, признают эксперты. «До конца мы не отдаем отчет, какие проблемы будут возникать», – говорит судья Александр Кликушин. Одна из них – определение даты рождения детей, например, от разных суррогатных матерей, к которым пара обратилась одновременно. Тут стоит учитывать, что если в свидетельстве о рождении детей указывать реальную дату появления на свет, то по документам может получиться, что у матери они появились с разницей от нескольких дней до пары месяцев.

Более сложная ситуация – с криоконсервированными эмбрионами при жизни пары. В случае их смерти эмбрион становится наследством, но и может стать наследником в случае рождения, говорит Лидия Михеева. «Для этого другие наследники этой супружеской пары должны принять наследство, найти суррогатную мать, обеспечить манипуляции, дождаться рождения ребенка, после его рождения поработать с органами ЗАГСа, объяснить им, как зарегистрировать умерших родителей в качестве отца и матери и добиться принятия ребенком наследства», – рассуждает она. Но в российском законодательстве это не описано и, как следствие, на практике пока не применяется.

«Никакого наследования» эмбрионов быть не должно, категоричен профессор Уральского государственного юридического университета Аркадий Майфат. Поскольку эмбрион создавали для определенных супругов, то исключительно они его и должны использовать.

Однако и в случае смерти только одного из супругов история тоже не становится менее запутанной, если второй супруг решит воспользоваться криоконсервированным эмбрионом. Обязательно возникнут вопросы с регистрацией ребенка, если он родился значительно позже смерти своего родителя. Среди них: является ли он наследником, должен ли получать пенсию по потере кормильца, говорит Александр Кликушин. Пока законодатели не готовы дать ответы на эти вопросы. А эксперты сходятся в одном – регулирование вопросов вспомогательных репродуктивных технологий, и суррогатного материнства в частности, должно быть полноценным.