«Чекупская трагедия»: что скрывают останки людей, живших в железном веке

Краснодарский государственный музей-заповедник им. Е.Д. Фелицына готовит выставку, аналогов которой не существует. На ней будет представлено несколько человеческих черепов, обнаруженных в окрестностях Анапы, вместе с портретами этих людей, восстановленных с помощью специальной техники. Уникальность находки в том, что останки были обнаружены не в традиционном погребении, а в мусорной яме, которую вырыли около 2000 лет назад. Кем были эти люди, как погибли и почему были так бесцеремонно захоронены, читайте в нашем материале.

Памятник едва не утратили

Мы с фотографом стоим перед одной из жилых «свечек» на Кубанонабережной. Кажется, обычный дом, но все его полуподвальные помещения отданы под хранилище историко-археологическому музею. Никакой вывески, только переговорное устройство на двери.

Нас встречает Александра Абрамова – завотделом археологических фондов, антрополог музея и единственный в Краснодарском крае специалист в своей области. Именно ей в 2018 году позвонили археологи из Саратова, которые вели изыскательские работы на археологическом памятнике под Анапой, неподалеку от реки Чекупс. Над его территорией должна была пройти ЛЭП, и застройщик заказал провести археологические раскопки, без которых нельзя начинать строительство.

– Я в то время работала в составе экспедиции Института археологии РАН на могильнике «Волна-1» на Таманском полуострове, – рассказывает Александра Николаевна. – Саратовские коллеги сообщили об очень странной находке: нетипичном могильнике. Они обнаружили яму, которая по всем характеристикам является мусорной, вот только на ее дне специалисты нашли 34 черепа, все – без нижней челюсти. Скелетов поблизости найдено не было, что говорит о том, что их захоронили где-то в другом месте. Судя по тому, что черепа были свалены друг на друга, а не лежали аккуратно, как принято при погребении, напрашивался вывод, что с этими людьми после смерти не церемонились. Меня просили выяснить, кому принадлежали останки: мужчинам, женщинам, сколько лет было погибшим, в каком примерно веке они жили.

Антрополог, занятая в своей экспедиции, не могла приехать на Чекупский могильник, поэтому договорилась с археологами, что они сами привезут ей черепа. Однако этот процесс сильно затянулся: останки доставили Абрамовой лишь через несколько месяцев, и, открыв посылку, она ужаснулась состоянию черепов.

– Это моя большая боль – то, что наши археологи часто не владеют методикой сбора и сохранения останков. Дело в том, что антропологов на всю страну всего человек сто, не больше. При этом половина из них занимается изучением живых людей, остальные – давно умерших. В советское время такого количества специалистов было достаточно, так как не велось столько раскопок.

Сейчас же – строительный бум, проводится много новостроечных экспедиций, археология бурно развивается, а антропологов не хватает. Поэтому археологам часто приходится собирать скелетные останки самостоятельно, но делают они это далеко не всегда правильно.

Так же получилось и с черепами: их сложили вместе с землей в полиэтиленовые пакеты и запечатали. За месяцы, проведенные в таких условиях, кость, и без того получившая кислородный шок после извлечения из земли, в полиэтилене начала преть, и мы чуть было не потеряли уникальнейший памятник археологии, памятник трагедии железного века. Никогда прежде на Кубани не делали таких находок.

Антрополог тут же принялась спасать находку: несколько недель, не разгибая спины, она чистила и сушила черепа. А когда они полностью высохли и процесс разрушения был остановлен, принялась за их реставрацию: укрепляла специальным клеем и мастикой. Так как этим приходилось заниматься на досуге и в полевых условиях, после основной работы, процесс этот затянулся на месяцы.

Пол и возраст

– Итак, передо мной было 34 черепа разного размера, из чего уже можно было сделать вывод, что среди них были как дети, так и взрослые, – продолжает Александра Абрамова. – Не нужно быть специалистом, чтобы понимать, что головы отсекли от тела, но в этом случае должны были остаться хотя бы 1-2 шейных позвонка. А здесь – ни позвонков, ни нижней челюсти. Кроме того, у всех черепов разрушено основание черепа. Это навело меня на мысль, что головы были насажены на колья.

И именно этим объясняется утрата позвонков и нижней челюсти: мягкие ткани, скрепляющие позвонки и челюсти, сгнили в процессе разложения, и те отпали. А черепа потом сняли с кольев и побросали в яму, которую позже забросали разным мусором, в том числе битой посудой: саратовские археологи нашли в яме полметра глубиной много кусочков керамики.

Антрополог взялась за определение пола и возраста жертв убийства. Выяснилось, что восьмерым погибшим было примерно 18-25 лет, семерым – 35-45 лет, еще семерым – 45-55. Четверым было 18-25, одному – 15-20 лет. Среди погибших оказалось двое подростков 10-15 лет и один ребенок 7-11 лет.

Специалист сообщила, что у детей до периода полового созревания пол не определяется, только возраст. Последний же устанавливается по степени срастания швов черепа и прорезывания зубов (молочных и постоянных), а в более старшем возрасте – по стертости зубных коронок. Когда ребенок рождается, у него имеется шесть родничков. Постепенно они закрываются, но остаются шовчики, за счет которых происходит рост черепа, мозга и пр. Со временем зарастают и швы, причем разные области швов закрываются в разные периоды, по которым антропологи и высчитывают возраст человека, которому принадлежат останки. К старости, примерно после 60 лет, швы полностью исчезают.

– В 18 лет швы еще просвечивают на солнце, в 30 они уже начинают закрываться с внутренней стороны, и просвет исчезает, – поясняет Александра Николаевна. – Чем старше человек, тем сложнее определить возраст, потому что в организме происходит все меньше изменений. У маленьких детей возраст определяется с точностью до года, если полностью сохранились скелет и зубы. При условии, что комплектность скелета полная, можно довольно точно установить и возраст человека до 25 лет – он высчитывается как по длинным костям, так и по степени облитерации швов черепа.

Но после 25 лет, когда скелет уже полностью сформирован, рост прекратился, возраст определяется 10-летними интервалами. У меня же посткраниальных скелетов не было, только черепа, а без них установить возраст в момент смерти сложнее. Тем не менее, думаю, я не ошиблась в расчетах.

В ходе изучения черепов эксперт также пришла к выводу, что все они принадлежат мужчинам:

– Как женщины отличаются от мужчин лицом, так же отличаются и строением черепа. У мужчин всегда более крупные черты лица: у них лучше развиты надбровные дуги, тяжелее нижняя челюсть (хотя в этом случае она отсутствовала), другая форма лба, затылочный бугор выражен сильнее.

Ребенок и подростки тоже, скорее всего, были мужского пола: девочек убивать не стали бы, а взяли бы в плен, чтобы сделать женами, наложницами или служанками.

Чужаки

Чтобы определить, к какой популяции относятся останки, антропологи используют краниометрическую программу для измерения черепа. Специальными инструментами в разных его точках производятся замеры, которые потом сравниваются как между собой, так и с ранее опубликованными данными по другим палеопопуляциям.

– Учитывая, что древние общества жили достаточно изолированно (особенно по сравнению с современным миром), они столетиями заключали браки внутри своего сообщества. Понятно, что все люди были похожи друг на друга, как сын похож на отца, а отец – на своего отца. Конечно, это сильно упрощенное объяснение довольно сложных генетических процессов, но в целом методика измерения черепа позволяет сравнивать между собой древние сообщества и предполагать их морфологическое сходство или различие.

Методами многомерной статистики я сравнила результаты своих исследований с ранее опубликованными данными разновременных краниологических серий, и получилось, что изучаемое население наиболее сходно с ранними аланами. Когда я озвучила археологам свою версию, они согласились с ней, потому что стратиграфия – глубина залегания слоев земли – совпадает с моими выводами.

В I в. до н.э. – III в. н.э., то есть в раннежелезном веке, на территории современного Краснодарского края жили поздние меоты, сарматы, уже начали проникать ранние аланы – они приходили из земель нынешнего Центрального Кавказа и Нижнего Дона. Однако территория нашего края антропологически изучена очень слабо в связи с тем, что здесь никогда не было своего антрополога. В 1970-80-е годы на Кубань приезжала работать московский специалист Маргарита Герасимова из Института этнологии и антропологии РАН. Собирая материал для своей диссертации, она много сделала для кубанской антропологии. Но деятельность всего одного человека в такой широкой области – капля в море. Тем не менее именно Маргарита Михайловна описала ранних аланов, ее-то исследования и помогли определить, к какой популяционной группе относились останки, найденные у реки Чекупс.

Орудие убийства

– Сейчас я знаю, что все эти люди умерли насильственной смертью: им отрубили головы, после чего насадили их на колья, а часть черепов еще и оскальпировали, – говорит Александра Николаевна. – Причем троих оскальпировали «классическим» способом, как в фильмах про индейцев, а десятерым провели ритуал, который называется «отрубание косы»: воину, потерпевшему поражение в бою, отрубали косу под основание, часто срубая при этом лоскут кожи с костной основой. Такие повреждения обнаружены мною на некоторых черепах.

Чем могли отрубить голову? Тогда в арсенале воинов были длинные боспорские мечи 75-85 см длиной, боевые топоры с деревянной рукоятью. Таким топором можно и голову отрубить, и скальп снять.

– В начале 1990-х годов специалисты майкопского музея работали на хуторе Городском на южном берегу водохранилища, где обнаружили большой меотский некрополь. Там имеются захоронения меотских катафрактариев (тяжело вооруженной конницы). Так, в 21-м погребении обнаружили мужчину, его череп определен как понтийский тип, которого ударили в височную часть – это видно по черепу. При нем же был найден вломленный внутрь шлем, что говорит о внушительной силе оружия, которым нанесли удар, предположительно, это боевой топор или меч. А вообще головы рубили во все века. Например, известно погребение эпохи бронзового века (III-II тыс. до н.э.) – в нем было обнаружено тело, а рядом с ним – череп, отрубленный при жизни или посмертно. Геродот сообщал, что в то время в традиции было и скальпирование. Правда, он говорил о скифах, но это присутствовало и в практике сарматов, аланов, «кубанских» и «донских» меотов,

– подключается к беседе старший научный сотрудник отдела архивных фондов музея Руслан Схатум.

«Говорящие» ранения

Антрополог достает из коробки сверток, аккуратно снимает крафтовую бумагу и показывает нам один из черепов. На нас смотрят пустые глазницы, на месте носа – дыра: носовые кости сгнили во время неправильного хранения в полиэтиленовых пакетах.

– Видите ранение? – указывает на затылок Александра Николаевна. – Удар пришелся сверху под углом. Человека ударили сзади острым лезвием, срубили косу – неаккуратно, вместе с кусочком кожи, остался след на черепе.

Затем Абрамова берет череп ребенка. Он, скорее всего, умер от того, что ему проломили череп – удар пришелся сверху слева. А потом, уже посмертно, отрубили голову. Есть черепа с отрубленными сосцевидными отростками – то есть людям срезали уши, скорее всего, в бою, но, возможно, и в качестве сувенира. А есть черепа со следами воспалительного процесса, и это говорит о том, что всех раненых мужчин, видимо, пленили и несколько дней где-то продержали, после чего уже обезглавили.

– Об этом говорят вот эти маленькие дырочки на некоторых черепах, похожие на сыпь, – показывает эксперт. – Если рану не лечить, она воспаляется. А сильное заражение переходит на кость, оставляя такие отметины. Но на это требуется не один день, и не два. Отсюда вывод: людей убили не сразу.

Следующим из коробки специалист извлекает череп необычной формы – он немного вытянут назад, напоминает астраханскую дыню.

– Это искусственная деформация, которой в те времена подвергали детей из знатных семей: матери особым способом перетягивали им череп тугими повязками. Так в толпе сразу можно было вычислить «аристократа». Интересно, что это один из тех людей, кому сняли скальп – взрослый мужчина, на черепе которого остались следы от ножа – насечки, идущие по лбу, височной и теменной костям. Видимо, нападавшие знали, что перед ними воин знатного происхождения.

Александра Николаевна сообщила, что черепа такой формы встречались и в более ранние времена: например, ей для изу-чения из могильника в Кабардино-Балкарии привезли череп 45-55-летнего мужчины, жившего в бронзовом веке, а это III тыс. до н.э., с экстремально вытянутым черепом. Нужно отметить, что этот обряд сохранился и в некоторых племенах Африки, и у аборигенов Австралии. Но сейчас это делается «для красоты», а не ради причисления к знатным особам.

Необычный череп из Кабардино-Балкарии также можно будет увидеть на готовящейся к показу выставке, которая, предположительно, пройдет в конце августа-сентябре. На ней, помимо основных экспонатов, будут представлены черепа с разнообразными деформациями из других могильников, а также оружие того времени. Из необычного – вместе с останками жертв «Чекупской трагедии» на экспозиции покажут и их портреты, восстановленные с помощью специального метода портретной реконструкции, разработанной ученым-археологом, антропологом Михаилом Герасимовым, отцом Маргариты Герасимовой, которая работала на Кубани. Рисовать портреты по подсказкам Абрамовой будет заведующий отделом природы Андрей Чушкин. Можно, конечно, восстановить лицо и с помощью компьютерной программы, но она все усредняет.

– Вот, например, мужчина 35-45 лет, – берет еще один череп антрополог. – Видите, какие тяжелые надбровные дуги и при этом крупные глазницы? Это говорит о том, что человек смотрел как бы исподлобья, но сами глаза у него были достаточно большими. Затылочный бугор тяжелый, нависающий, значит, у мужчины была сильная широкая шея, скуловые кости тоже широкие. Носовые кости частично разрушены, но, судя по их остаткам, нос был аккуратный, не выпирающий, без горбинки. Форма лица, конечно, сильно зависит от формы нижней челюсти, но в нашем случае мы будем «подбирать» нижнюю часть лица самостоятельно. Также нельзя точно вычислить, какой формы у человека были уши, губы и кончик носа: по черепу они не восстанавливаются. Эти детали при реконструкции лица восстанавливаются условно.

Экспозиция должна остаться в музее

Музей-заповедник им. Е.Д. Фелицына принял останки из чекупского захоронения на временное хранение. Что с ними станет после того, как выставка завершится, антрополог Александра Абрамова не знает.

– В законе №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» четко прописано, что антропология – то есть человеческие останки – является тем же самым движимым памятником археологии, как и любой другой предмет, получаемый при раскопках. Но музеи чаще всего отказываются брать такие находки, потому что у них нет специалистов, условий для хранения, и в целом учреждения не хотят связываться с человеческими останками. Доходит до того, что археологи, обнаружившие кости, не могут никуда их сдать. Хранить им останки негде, и они их просто перезахоранивают, то есть фактически уничтожают.

В Краснодарском музее-заповеднике та же проблема. Я работаю здесь третий год, и до моего прихода госучреждение не принимало антропологию на хранение. Эти останки взяли лишь потому, что я уговорила, но принять их согласились только на время проведения выставки, а не в постоянный музейный фонд. Что с ними будет потом, я не знаю. Очень надеюсь убедить руководство оставить черепа в музее. Ведь для их хранения не требуется особых условий: если они чистые и сухие, завернуты в крафтовую бумагу и лежат в проветриваемой коробке в темном месте – то с ними ничего не случится. Только пыль с коробки протирать. Будет обидно, если такой уникальнейший для Кубани памятник археологии придется перезахоронить из-за закостенелой системы, которой грешат все музеи страны.

Главный вопрос. Так что же все-таки произошло?

Кем же были убитые люди: разведчиками, воинами, переселенцами? Обсуждаем этот вопрос с Александрой Абрамовой и Русланом Схатумом.

Так зачем же эти мужчины пришли в места, где жили меоты?

А. Абрамова: – Этого мы уже никогда не узнаем. Вероятно, это был отряд разведчиков, которые пришли в Меотиду – так называли территорию, простирающуюся от Черного до Азовского моря, древние греки – чтобы узнать, как здесь обстоят дела. Может быть, это были воины, которые планировали совершить набег, но нарвались на вооруженный отряд местных жителей и были разбиты.

А почему с ними дети – некоторые воины решили взять с собой на вылазку сыновей?

Р. С.: – Может, и так. Но это для нас сейчас мальчик девяти или пятнадцати лет – ребенок. А в то время это были уже воины, которые владели кинжалом, луком и стрелами. Также они могли быть оруженосцами.

Обнаружены только черепа, а что же стало с телами, почему они не бросили головы к трупам?

Р.С.: – Возможно, тела остались на поле боя, а головы победители прихватили с собой, насадили на копья и выставили около деревни – для устрашения врагов и чтобы похвастаться своей силой перед соседями.

Да, скорее всего, потому что мусорную яму в поле никто рыть не стал бы. Если бы это была просто яма, тогда другое дело. Но забросать ее битыми черепками могли только жители деревни. Так что яма точно находилась в поселении.

А.А.: – Однако конфликт мог случиться и внутри деревни, возможно, один клан убил другой.

Но вы сами говорите, что в те времена ранние аланы только начали приходить на территорию современной Кубани. Вряд ли меоты жаловали чужаков и позволяли им селиться у себя под боком.

Р.С.: – Нет, конфликт случился не среди аланов, их поселения здесь достоверно неизвестны. Думаю, это был отряд воинов, который шел мимо, но встретил местных и погиб. Либо целенаправленно был произведен набег, но оказался для алан неудачным. Набеги тогда все время совершались.

Но если все пришельцы погибли на поле боя, а потом были обезглавлены, откуда тогда «сыпь» на голове, говорящая о том, что хотя бы часть воинов несколько дней держали в плену?

А.А.: – Тут мы можем только гадать, но несколько пленников было точно.