О чем шептались Путин и директор ЦРУ Бёрнс

-Разговор директора ЦРУ с президентом России по телефону 8 ноября, безусловно, не по статусу — глава спецслужбы другой страны должен разговаривать с секретарем Совбеза Николаем Патрушевым. И Россия обычно соблюдает статусный вопрос. Исключения делаются в том случае, если ситуация очень серьезная, и уровень обсуждаемых проблем превосходит уровень чиновника визави. По всей видимости, по вопросам, которые поднимал директор ЦРУ, должен был принять решение именно президент. Есть несколько таких тем — это кибербезопасность, в части которой у США есть подозрения, что Россия с ними не очень честна, и Украина, так как есть вероятность обострения. Вероятно, это и обсуждали Путин и глава ЦРУ Бёрнс.

Сами по себе эти переговоры должны вызывать, с одной стороны, напряжение. Но с другой стороны, когда высокопоставленные персоны разговаривают тет-а-тет - это хороший знак.

Видимо, визит Бёрнса в Москву 4 ноября, когда он встречался с Патрушевым, повлек за собой какие-то серьезные подвижки в российско-американских отношениях, которые дальше уже обсуждали по телефону Бёрнс и Путин.

Это не первый и не последний визит высокопоставленных американских чиновников в Россию в последние несколько месяцев. Это показывает, что диалог между США и Россией идет. Байден, несмотря на то, что критиковал Трампа на всех углах, видимо, осознал правоту своего предшественника. Трамп, напомню, говорил, что США не могут себе позволить одновременный конфликт с Россией и Китаем, потому что на это нет ресурсов — раз, и два — потому что это лишь усиливает каждого из противников. В этой ситуации нужно сконцентрироваться на одном из врагов.

США не мирятся с Россией ни в коем случае. Но просто снижается градус конфликта с Россией, чтобы сконцентрировать все свои силы на противостоянии главной угрозе — Китаю. Поэтому Байден начал не улучшать российско-американские отношения — до этого еще очень далеко. Но он начал останавливать спираль эскалации двусторонних отношений, и делать конфликты, как минимум, управляемыми. Чтобы не было ситуации, когда у нас нет диалога, мы не выставляем друг другу красные линии, пересекаем их постоянно и приближаемся к прямому военному столкновению. А это не нужно ни России, ни Соединенным Штатам.