Позитивный январь в белорусском Большом: театр представил премьеры опер «Свадьба Фигаро» и «Пиноккио»

Большой театр оперы и балета Белоруссии в январе предложил зрителям оптимистичные сюжеты рассказанные понятным языком. Зрители увидели две премьеры – «Пиноккио» Глории Бруни и «Свадьбу Фигаро» великого Моцарта.

Первая опера – для детей, а вторую, учитывая хрестоматийный сюжет и присутствие в программе по музыкальной литературе детских музыкальных школ, можно было бы назвать семейной. Обе оперы, что большая редкость для жанра в целом, – со счастливым концом. Кроме того, обе оперы поставлены на русском языке. Это сделано с целью приблизить элитарное искусство музыкального театра к широким массам.

Опера Моцарта идет в великолепном переводе самого Петра Ильича Чайковского, дикция у артистов хорошая, так что публика может оценить каждую шутку этой комедии положений. Опера немецкого композитора-дамы Глории Бруни дана в переводе режиссера спектакля Натальи Барановской. Оригинал либретто Урзель Шеффлер написан по-немецки, но в основе – известная всем сказка Карло Коллоди, которую теперь на постсоветском пространстве знают не только в версии Алексея Толстого («Золотой ключик, или Приключения Буратино»).

Сюжет «Пиноккио» привлекал и привлекает внимание многих современных композиторов, пишущих для детской аудитории. Достаточно вспомнить, что в московских театрах в недавнем прошлом шло две весьма удачные одноименные оперы разных композиторов: в Театре Сац англичанина Джонатана Доува, а в Театре Покровского – итальянца Пьеранджело Вальтинони.

Белорусскому Большому, вероятно, стоило бы присмотреться именно к этим опусам – но он предпочел познакомить минчан с абсолютной новинкой для постсоветского пространства и, кажется, несколько «промахнулся». Хотя написанный в 2008-м «Пиноккио» и ставился в родном для композитора Гамбурге, а дальше Неаполе и Парме, назвать его удачей трудно. Партитура не впечатляет ни вокальными, ни симфоническими находками. Вокальные партии просты, не отличаются интересной мелодикой, да к тому же коротки – и профессиональным оперным певцам совершенно негде развернуться. Пожалуй, исключением является лишь партия Феи (ее исполнила Диана Трифонова).

Половину хронометража оперы занимают разговорные диалоги – это было бы много даже для мюзикла. Справедливо было бы назвать «Пиноккио» не оперой, а скромнее – музыкальным спектаклем, а подходящая сцена для такого произведения – не столичный оперный театр, а провинциальная музкомедия.

Очевидно, что белорусский Большой ищет материал для детских спектаклей, хочет растить новых меломанов с помощью понятного для них языка – в текущем репертуаре есть несколько детских опер. Однако, воспитывать все же лучше на достойном материале, а не на суррогате. Гораздо удачнее самой партитуры вышел спектакль как театральный продукт. Особенно сильная его сторона – сценография и костюмы Любови Сидельниковой и компьютерная графика Сергея Новицкого.

На сцену интересно и приятно смотреть все два часа, художественное решение изящно, а видеочудеса впечатляют. Видеоряд вытягивает и все остальное, поскольку постановку Натальи Барановской правильнее было бы назвать инсценировкой – слишком много в ней тривиальных решений, отсылающих к эстетике детского утренника. При этом некоторые моменты, например, превращение полена в деревянную куклу, воплощены, простите за каламбур, так топорно, что вызывают смешки и разочарование даже у самых маленьких зрителей. Удивляло и решение использовать микрофоны в акустически благодатном зале Большого. Это при том, что звучание оркестра было отнюдь не вагнеровским.

Постановку моцартовского шедевра доверили российском режиссеру Михаилу Кислярову, ученику Бориса Покровского. Кисляров — мастер именно именно музыкального театра: он слышит и понимает музыку интерпретируемого произведения. Оттого все постановки Кислярова просты и гармоничны. Такова и нынешняя «Свадьба Фигаро». На сцене герои комедии Бомарше, люди своего времени, они плетут интриги и страдают в соответствии с нашими представлениями о той эпохе. Кислярову удается придать действию легкость и естественность, на сцене нет суеты, мельтешения и нелепости, которые часто встречаются в живых, комических операх. Все события, пусть и незначительные эпизоды, подчинены логике произведения, нигде не нарушается драматургия классической комедии.

Восхитительна работа художника-постановщика Олега Скударя: всего несколькими штрихами – почти невесомой изящной аркой, ажурным фонтаном или легкими трафаретами-конструкциями, имитирующими аккуратно стриженные газоны и кусты французского регулярного парка, – ему удается придать спектаклю подлинную «воздушность» эпохи рококо.

Однако к обильным похвалам придется все же добавить и «ложку дегтя»: прекрасная постановка по сути не является новой – Кисляров и Скударь повторили один в один на минской сцене свою московскую работу, которую они делали еще в 2009 году для антрепризного театра «Русская опера» (ныне не существующего).

Несмотря на русский язык белорусскому Большому удалось сохранить в своем музыкальном прочтении моцартовско-итальянскую легкость знаменитого опуса: и оркестр Олега Лесуна, и хор Нины Ломанович, и солисты звучат изящно и очень музыкально. Сверхудача спектакля – образ Графа в исполнении красавца Владимира Громова: он аристократичен и галантен, а его баритон (в других партиях солист нередко испытывает затруднения в верхнем регистре) идеально подошел для умеренной по тесситуре партии. Прекрасно подходит звучное сопрано Елены Синявской для партии лукавой и находчивой Сюзанны – певица уверенно справляется и с диапазоном, и с нюансировкой. Попадание в десятку — и Керубино Марины Лихошерст: ей удалось так вжиться в образ, что невозможно догадаться, что это не настоящий юноша. Из небольших партий стоит отметить ярко харизматичного баса Олега Мельникова в партии доктора Бартоло. В целом исполнение моцартовского шедевра отличала хорошая ансамбливая культура (в других партиях Елена Золова – Графиня, Александр Краснодубский – Фигаро, Марина Аксенцова – Марцелина, Андрей Матюшонок – Базилио, Александр Жуков – Курцио, Владислав Зозулько – Антонио, Екатерина Максимова – Барбарина), что для этой оперы – архиважно.

Фотографии предоставлены Большим театром Белоруссии.