Оставьте мне личную жизнь: Актер Алексей Розин о публичности, силе комедий и молодежи
В онлайн-кинотеатре KION состоялся показ сериала «Почка», одну из главных ролей в котором исполнил Алексей Розин. Актер рассказал «Вечерке» о лечебной силе смеха, конфликте поколений и «тяжелых» фильмах.
В онлайн-кинотеатре KION состоялся показ сериала «Почка», одну из главных ролей в котором исполнил Алексей Розин. Актер рассказал «Вечерке» о лечебной силе смеха, конфликте поколений и «тяжелых» фильмах.
— Алексей, в сериале «Почка» вы сыграли врача-трансплантолога с весьма неординарной манерой общения. Такой позитивный образ был изначально в сценарии или родился на площадке?
— Таким я увидел этого человека в сценарии. Мне даже не показалось, что это что-то необычное. Для главной героини информация о том, что у нее отказали почки, — шокирующая. И мой персонаж пытается сгладить это.
Сам я, слава богу, не был никогда на месте пациента, которому сообщают такие неприятные новости. Здесь нет правильного и неправильного подхода. — «Почка» — авантюрная комедия на непростую тему. Уже не первый раз в кино с юмором обыгрывается смертельное заболевание, вроде рака. Смех, как известно, — защитная реакция. Как вы думаете, надо всем ли можно смеяться?
— Именно потому, что смех — защитная реакция, шутить можно обо всем. За последние годы многие пережили тяжелые события в своей жизни. Я думаю, этого накопилось так много, что обычная комедия уже не спасает. Приходится говорить открыто на тяжелые, но важные темы. Но со смехом, потому что он производит терапевтический, я бы даже сказал, лечебный эффект.
— Вы много работали с режиссером Андреем Звягинцевым. Как сложился ваш тандем? Можно ли назвать вас друзьями?
— Меня пригласили на пробы. Я пришел, попробовался. И меня утвердлили. Это была роль в фильме «Елена».
И с другими фильмами Звягинцева было точно так же. Я проходил через пробы, каждый раз был гигантский конкурс. Пробы у Звягинцева всегда очень подробные и скрупулезные. И тут не работают такие факторы, как знакомство или предыдущий опыт работы. Сейчас мы общаемся время от времени, поддерживаем отношения.
— Многие называют фильм Звягинцева «Левиафан» чернухой. Как вы думаете, зачем все же нужны такие фильмы?
— В этой картине ведь нет ничего необычного. Там показаны такие же люди, которые живут рядом с нами. И во время всей той истерии вокруг выхода «Левиафана» я, да и Андрей Звягинцев, много раз говорили одно. Да, этот фильм снят русским режиссером, в России, но он не чисто русский. Это универсальная история. Вообще, если шире говорить о фильмах Звягинцева, он изначально работает на территории притчи. То, что находятся люди, которые начинают вопить, что все это чернуха и неправда, означает, что эффект художественного произведения достигнут.
Человек что-то в этом фильме увидел, он зацепил его. Всмотрелся в зеркало, которое искусство преподносит людям. Искусство ведь не должно отвечать на вопросы, оно должно их ставить.
— Что главное вы пытаетесь донести студентам на своих занятиях в Школе-студии МХАТ?
— Когда к нам приходят студенты, мы им декларируем так свои намерения: мы не учим здесь быть актерами. Мы учим быть людьми. И наша педагогическая задача — создать условия для человека, который пришел становиться художником, чтобы он мог стать им. Понятно, что есть вещи в профессии ремесленные, которым тоже учим, показываем и подсказываем. Но самое главное — создать условия для человека, чтобы он смог раскрыться и расцвести.
— Радует ли вас современная молодежь или ей чего-то не хватает?
— Это действительно новое поколение. Для них стали естественными многие вещи, которые нам казались раньше недоступными. Взять ту же технику. Они выросли с гаджетами в руках. Это их естественная среда обитания, и это дает им некий инструмент. Мне кажется, старшие всегда будут ворчать, что молодое поколение не то. Но есть и специфические вещи. Все-таки на нас сильно отразилась связь с техникой.
Например, сильно понизилась способность надолго концентрировать свое внимание. Год от года это проявляется. Приходят студенты, и я вижу, как им все сложнее удерживать внимание на чем-то одном. В моем студенчестве мы могли одно упражнение с легкостью делать от семи до 15 минут. На данный момент уже три минуты — это очень много. Неспособны люди дольше концентрироваться, но это тоже навык, который в себе можно развивать.
— Вас можно назвать мастером жанра сторителлинг (в переводе с англ. — рассказывание историй. — «МВ»). Как удается одному или паре актеров удерживать внимание зрителей без декораций, спецэффектов и костюмов?
— Это жанр общения со зрителем. Вроде о нем не так давно все услышали. Сейчас он только набирает обороты.
Уже многие учебные заведения в стране присматриваются к нему. Но на самом деле это древнейшая способность человека — что-то выдумывать, рассказывать истории. Актер со сцены передает информацию при помощи образов. Их рождают его слова. Эти образы пробуждают фантазию зрителя, и все происходит у него в голове. В каком-то смысле это легче и честнее обычного театрального спектакля.
Иногда, знаете, сидишь в театре — и вроде декорации красивые, и люди постарались сделать костюмы, и актеры играют, но тебя это не трогает. А в сторителлинге нет больших претензий на то, чтобы поразить чем-то зрителя. Актер рассказывает историю. Это может быть классическое произведение или что-то новое. Но происходит прямой контакт. Обмен энергией и информацией.
— В интервью вы, как правило, ничего не говорите журналистам о своей семье и в социальных сетях не делитесь общими фото. С чем связана такая секретность?
— Личная жизнь так и называется, потому что ее нужно отделять от публичной. Отдельно профессия, общественные мероприятия — и отдельно домашний уют, родные люди. Оставьте мою личную жизнь для меня. Есть ведь разные типы людей. Я отношусь к таким, которые, приходя домой, задергивают плотно шторы. Я наобщался с людьми, дома мне хочется побыть с родными и почувствовать себя в безопасности.
ДОСЬЕ
Алексей Розин родился 4 февраля 1978 года в Душанбе. Окончил Школу-студию МХАТ. Работал в МХТ имени А. П. Чехова и в Российском академическом молодежном театре. Преподает актерское мастерство в Школе-студии МХАТ. С коллегами организовал творческое объединение «Цирк Шарля ля Танна». Выступает на театральной сцене, играет в кино и сериалах. Режиссер спектаклей.
Актерские задатки
Алексей Розин получил по наследству. «Я вырос в благополучной полной семье, — рассказал артист. — Мама и папа до сих пор, слава богу, живы. У них все хорошо. В творческих профессиях они не работали. Так что нельзя сказать, что они повлияли на мой выбор. Один мой дядя был актером, потом стал режиссером, но после эмигрировал и перестал этим заниматься».
«Несчастный случай»
Однажды на съемках «Левиафана» произошел «несчастный случай». Персонажи Алексея Серебрякова, Владимира Вдовиченкова, Сергея Бачурского и Алексея Розина должны были распивать водку (на фото вверху). А артисты — воду. Но случилось недоразумение: реквизитор вместо воды принес алкоголь. Актеры выпили и сыграли очень достоверно.
Любимые места столицы
Актер родился в солнечном Душанбе, однако больше 25 лет назад переехал в Москву и от всей души полюбил этот город. Розин признается, что любит все старые районы Москвы — от исторического центра до Измайлова и ВДНХ.
Режиссерская работа
В 2000 году вместе с товарищами по театральному цеху Розин разработал собственный режиссерско-актерский проект «Цирк Шарля ля Танна». Под маркой этого бренда поставил спектакли «Кастинг» (2009) и «Гагарин. Инструкция Победы» (2011).
Лень-матушка
Алексей Розин считает, что на сцену его привело желание получать удовольствие. «Просто лет в 15 я вышел на сцену с музыкальным коллективом, — рассказал артист. — И понял, что именно этим я бы и хотел заниматься по жизни. Потому что по факту ничего не делаешь, но получаешь столько удовольствия и радости.
На мой взгляд, любой актер, который вам скажет что-то другое про профессию, будет лукавить. Конечно, все идут за славой, признанием, чтобы все тебя любили, носили на руках и платили кучу денег. Конечно, потом выясняется, что у этой профессии есть более важные и интересные аспекты. Но отправная точка одна у всех: чтобы все у тебя было, но для этого не надо было ничего делать».