Последняя космическая часть проекта «Вызов»: Малоизвестные подробности возвращения на Землю Пересильд, Шипенко и Новицкого
- Что это за особая диета у экипажей перед возвращением на Землю? Космонавты рассказывают, что во время спуска с орбиты очень хочется пить...
Андрей Борисенко, летчик-космонавт, Герой России:
- Космонавтам за несколько дней до спуска прописывают так называемые солевые добавки. Они позволяют удерживать воду внутри организма. Это важно для нормального самочувствия и функционирования организма.
- Потому что некуда во время спуска нет шансов в туалет сходить?
- Нет. Дело в том, что в условиях невесомости организм усиленно отдает жидкость.
На Земле это бы назвали дефицитом жидкости в организме. Для того, чтобы привести организм с этой точки зрения в нужную кондицию, необходимо, чтобы жидкости было побольше. Как это сделать? Если космонавт просто начнет больше пить, жидкость тут же будет выходить из него естественным путем. Вот для того, чтобы эту жидкость несколько задержать и применяются солевые добавки.
А пить - да - хочется. Особенно после приземления.
- Бытовой отсек корабля «Союз» во время старта преимущественно свободен. А во время приземления он забит грузами, которые нужно сжечь, когда бытовой отсек отделится и сгорит в плотных слоях атмосферы. То есть, в принципе, у экипажа при спуске дополнительного свободного пространства нет никакого. 3,5 часа они сидят тесно плечом к плечу?
- Космонавты и во время старта минимум 3,5 часа сидят в корабле. Перед тем, как перейти в бытовой отсек, когда корабль уже вышел на орбиту, нужно провести ряд тестов с бортовыми системами корабля, проверить герметичность корабля.
- На Земле надевание скафандров - целая процедура. А кто помогает космическим людям надевать скафандры в невесомости?
- Космонавты должны самостоятельно надевать скафандры. Можно помогать друг другу. Но в случае какой-то нештатной ситуации - разгерметизации корабля или станции, если человек находится без скафандра - он должен самостоятельно его уметь надевать. Поэтому мы проходим такие тренировки.
- Есть ли какой-то норматив по надеванию скафандра? Уложились ли в него Пересильд и Шипенко?
Андрей Кондратьев, начальник отдела подготовки космонавтов по транспортным пилотируемым кораблям Центра подготовки космонавтов имени Юрия Гагарина:
- Есть такой негласный, необязательный. Когда мы проводим так подготовку к полету, мы стараемся научить космонавта укладываться в пять минут.
- Перед стартом экипажу помогают занять места в корабле. А как происходит перед спуском с орбиты? Во-первых, как я понимаю, им надо протиснуться в спускаемый аппарат через бытовой отсек, забитый мусором. Потом они должны сами разместиться в ложементах. Потом подключить скафандры в системе вентиляции корабля. И это в объеме меньшем чем кабина старого «Запорожца».
Андрей Борисенко:
- В условиях невесомости многие вещи делать гораздо проще, чем на Земле. Например, разместиться в ложементе, подключить все разъемы к скафандру. На земле ты находишься в не очень комфортном положении для таких действий. Но если необходима помощь, то в космическом корабле на орбите ребята обычно помогают руг другу.
- А Шипенко и Пересильд умеют быстро занимать место на корабле и быстро покидать его, подключать системы жизнеобеспечения скафандра? Вообще, что необходимо было по минимуму за эти три месяца дать киношникам, чтобы вы были спокойно, что они в корабле не растеряются?
Андрей Кондратьев:
- Специального норматива за сколько времени нужно занимать места в корабле тоже не существует. Все зависит от ситуации. Скажу так: космонавты должны действовать предельно быстро, предельно собранно, предельно четко, потому что во многих ситуациях, которые мы называем аварийные - пожары, разгерметизация, когда нужно срочно покинуть станцию, срочно расстыковаться и срочно спуститься, счет идет на минуты.
- И у Шипенко и Пересильд были такие тренировки?
- Обязательно. Это неотъемлемая и очень важная часть всего процесса подготовки. Это как раз и есть подготовка по аварийным процедурам. Экипаж должен действовать как единый организм. Быстро, слаженно, каждый должен четко понимать, что ему делать, куда идти, что надевать, - такие тренировки обязательно проводились.
- Киношники готовились в составе экипажа с Антоном Шкаплеровым. У них, естественно, на земле не было ни одной тренировки с Олегом Новицким. Как в этой ситуации экипаж мог бы действовать слаженно вместе, если они познакомились со своим новым командиром уже на орбите?
Андрей Кондратьев:
- Это серьезный вопрос, мы очень долго это обсуждали еще до начала этого проекта. Но мы выстроили систему подготовки таким образом, чтобы участники космического полета могли взаимодействовать с любым командиром. И достигается это едиными требованиями к взаимодействию внутри экипажа, к взаимодействию с ЦУПом, едиными требованиями по выполнению всех процедур. Поэтому мы могли с большой долей уверенности сказать, что, так же, как они тренировались с Антоном Шкаплеровым, с которым они летели на станцию, так же они будут действовать, в случае чего, и с Олегом Новицким.
- Профессиональные космонавты готовятся к полету на «Союзе» годами. У киношников было 3,5 месяца. Есть уже в Сети анекдоты о том, что главным в подготовке актрисы и режиссера в ЦПК было научить их не нажимать на кнопки и никуда не лезть. На самом деле, какой минимум знаний должен был быть для того, чтобы вы все-таки ребят допустили к полету?
Андрей Кондратьев:
- Конечно, то, что говорят в соцсетях, - неправда. И Климу, и Юле было чем заняться на корабле. Они были не просто пассажирами. На них были возложены определенные функциональные обязанности. Конечно, эти обязанности нельзя сравнивать с обязанностями профессиональных космонавтов - командира, например, или бортинженера.
Для нас действительно подготовка такого рода, когда в экипаже один профессиональный космонавт и два участника полета, была впервые. И в этом плане мы очень много тоже думали, к чему их готовить, как готовить, как адаптировать нашу систему подготовки вот под такой состав экипажа. Проводили очень много внутренних исследований: вообще насколько может в принципе командир один управлять кораблем. И мы получили результаты, что в принципе командир один управлять кораблем может.
- Но командиру сделали специальный дополнительный пульт...
Андрей Кондратьев:
- Да был специальный пульт. Командир, находясь в своем центральном кресле в привязанном состоянии, не до всех органов управления может дотянуться. Это те органы управления, которые сосредоточены в зоне правого и левого кресел. В основном это клапаны системы кислородных магистралей. Вот как раз на участников космического полета, которые располагались в правом и левом креслах, и были возложены эти обязанности и по команде командира они управляли этими клапанами.
- Что происходит в корабле после того, как он отделяется от станции и готовится к спуску? Какие обязанности у экипажа? Или все 3,5 часа работает только автоматика?
Андрей Борисенко:
- Совсем на откуп автоматики процесс спуска корабля отдавать нельзя. Экипаж, как минимум, проводит контроль работы бортовых систем и плюс к этому на определенных этапах иногда выдает определенные команды. Даже в штатной ситуации, не говоря уже о нештатной. И насколько я понимаю, у ребят прошел спуск полностью штатно - по крайней мере, у меня нет информации, что что-то где-то не сработало и пришлось отрабатывать нештатную ситуацию...
После того, как корабль отделяется от станции, происходит построение ориентации корабля. После этого в определенный момент включаются двигатели на торможение, корабль отрабатывает импульс, затем происходит разделение корабля на отсеки. Спускаемый аппарат после этого будет отдельно входит в плотные слои атмосферы, а отдельно - от бытового отсека и приборно-агрегатного отсека. Приборно-агрегатный отсек и бытовой отсек сгорят в плотных слоях атмосферы, а спускаемый аппарат пройдет через плотные слои атмосферы, потеряет скорость до необходимой, дальше сработает парашютная система и затем произойдет включением двигателей мягкой посадки и приземление.
- Космонавты говорят, что спуск переживается сложнее, чем старт. Какие ощущения у экипажа?
Андрей Борисенко:
- Процесс отработки тормозного импульса ощущается так, как будто ты сидишь за рулем машины, затормозил на перекрестке и вдруг тебе в заднюю часть машины влетает зазевавшийся водитель. Примерно так.
Потом спускаемый аппарат начинает вращаться. Это не сильное вращение, тем не менее, тактильно оно чувствуется. Перегрузки начинают возрастать после входа корабля в атмосферу и максимальная перегрузка 4-4,5 G (вес человека увеличивается в 4-5 раз). Как раз мы находимся в плотных слоях атмосферы, отсутствует связь с Землей. Доносятся только обрывки разговоров. Затем еще один сильный удар - и мы дома.
