Кубанское правосудие — юридический анклав, где круговая порука и кумовство зашкаливают даже по общероссийским меркам. История земельного юриста Анны Нурцехановой из Сочи — тому подтверждение. Она заключила договор на оказание юридической помощи двум бизнесменам, а теперь может потерять дом и свободу.

— Я уже не надеюсь на справедливое рассмотрение моего дела в Сочи. Прошу все, что я рассказала «Новой газете» — по всем изложенным фактам беспредела, который творят со мной, и готовящемуся рейдерскому захвату имущества моей бабушки, — считать моим публичным обращением в Генпрокуратуру. А также обращением в Высшую квалификационную коллегию судей РФ, так как ответов с просьбой об отводе судьи от краснодарской коллегии я, к сожалению, не получила ни разу, — говорит Анна Нурцеханова.

***

В горах недалеко от Адлера есть поселок Черешня. Здесь на окраине стоит скромный двухэтажный коттедж, где еще не успели завершить отделку, поставить забор и разбить сад. Здесь проживает Анна Нурцеханова вместе с двумя детьми и бабушкой. Обычная сочинская семья, которая пытается наладить свой быт и вырастить детей.

С лета 2019 года их жизнь была перевернута чередой арестов и судов. Полгода назад Анна развелась — муж не выдержал правоохранительного прессинга. Дочке — год, она родилась, когда ее мама была под домашним арестом. Сын учится в первом классе.

Земельный вопрос испортил их

История началась буднично. Анна Нурцеханова — юрист, специализируется на земельных вопросах. В Сочи, где полнейшая неразбериха с застройкой и оформлением земельных наделов, а также большой риск нарваться на мошенников, эта профессия востребована.

В 2018 году к Анне обратились клиенты за помощью в оформлении земли. Она заключила два договора о юридической поддержке с предпринимателями Муминовым и Козловым. По данным СПАРК, у бизнесменов на двоих за плечами несколько ликвидированных и сомнительных компаний (у одной долги по налогам превышают 1,7 млн руб.).

В первом договоре юрист обязалась собрать документы и обратиться в администрацию Сочи, чтобы получить разрешение на строительство многоквартирного дома. Требовалось объединить два земельных участка. Но пока Анна пыталась оформить документы, выяснилось, что предприниматели не рассчитались за землю, и участки у них изъяли. Несколько месяцев работы, два тома документации, потраченные деньги — впустую.

Параллельно господа Муминов и Козлов обратились к Анне с другим деловым предложением. Именно с ним юрист связывает появление уголовного дела.

Предприниматели предложили помочь им объединить еще два участка (почти 2 га), чтобы потом взять землю в аренду. Бизнесмены объяснили юристу, что это незастроенная территория находится в районе улицы Светлой около санатория «Красный шторм». Анна начала проверку. Оказалось, что на участках, где по закону можно строить только гостиницы или торговые центры, расположено «грязное» промышленное предприятие — бетонный завод (РБУ). Все отходы производства сливаются в море через реку Ахун, поясняет Анна Нурцеханова. Причем земля находится в муниципальной собственности.

— Предприниматели не сообщали, что им необходимо узаконить бизнес, а также не выдали доверенность, чтобы я смогла начать работу. Произошел захват муниципальной собственности. В тот момент стоимость земли составляла около двух миллионов за одну сотку.

Если посчитать, то два участка три года назад стоили более 300 миллионов рублей, а сейчас ценник на землю в Сочи вырос почти в два раза. Ежемесячная аренда обошлась бы в шестизначную сумму. Если, конечно, не договориться с чиновниками сочинской администрации о более выгодных условиях, что нередко практикуется в городе-курорте, — говорит Анна.

Предприниматели успокоили: бетонный завод — разборная конструкция, и ее могут убрать.

— Тогда же Козлов мне сказал, что у него есть «крыша» и мне не стоит бояться последствий, — продолжает рассказ Нурцеханова. — Он пояснил, что его «крыша» — бывший полковник МВД в отставке Пустотин Станислав Евгеньевич, которому он платит в месяц 100 тысяч рублей за оказание определенных услуг как службе безопасности.

Бизнесмены свое обещание не сдержали: завод продолжал работать. Юрист написала досудебную претензию с просьбой расторгнуть договор. Ответа не последовало. Анна неоднократно обращалась к предпринимателям — и по телефону, и через мессенджеры, даже отправила телеграмму. По первому договору Анна к тому же получила деньги — 1,1 млн руб. на расходы по оформлению и на гонорар за 8 месяцев работы (около 150 тысяч). У нее на руках оставалось почти 540 тысяч рублей, которые она готова была вернуть, отчитавшись по остальным расходам. Но бизнесмены почему-то не хотели забирать свои деньги.

— Договор у нас действует и по сей день. В нем прописано, что если мы не достигнем цели, то они могут потребовать вернуть им средства. Но они ко мне не обратились до сих пор.

Когда стало очевидно, что бизнесмены не собираются ни расторгать договор, ни выдать доверенность, чтобы юрист смогла исполнить свои обязательства по договору, а просто хотят ее «подставить», Анна стала жаловаться в различные госструктуры на нелегальный бетонный завод: от природоохранной прокуратуры до администрации президента. В ответ пришли отписки.

— То есть люди просто льют бетон на чужой земле в непосредственной близости от моря — и никого в городе Сочи и федеральных структурах это не удивляет. Именно после того, как я начала писать жалобы, было инициировано мое уголовное преследование. И, как ни странно, ни Муминов, ни Козлов не пострадали за незаконное РБУ, которым они владели, а стали потерпевшими.

В ответе на запрос «Новой газеты» в администрации Сочи признали, что нарушения, о которых рассказывает юрист, действительно есть. Но законных оснований проводить проверку нелегального промышленного предприятия у администрации нет, тем более что они не имеют права проводить проверки малого и среднего бизнеса. Наш запрос перенаправили в природоохранную прокуратуру. Дальнейшая его судьба неизвестна.

Не хочешь по-хорошему, будет розыск

На этом можно было поставить точку: привычный кубанский беспредел, намеренное или случайное безразличие чиновников к темным земельным схемам и загрязнению природы. Подобные случаи только в Сочи исчисляются тысячами. Но в этот момент в истории заработал репрессивный механизм.

В начале 2019 года Анна сломала ногу и семь месяцев лечилась: гнойный остеомиелит, риск ампутации, несколько операций, аппарат Илизарова… В это время ей позвонил следователь по особо важным делам сочинского ГУ МВД РФ подполковник Максим Станиславович Пустотин (сын сотрудника службы безопасности предпринимателей, с которыми юрист заключила договор). Он сообщил, что Анне необходимо явиться в отделение полиции для объяснений по проверочному материалу (тогда уголовное дело еще не завели). По заявлению Козлова В.А. и Муминова С.Н. проводилась доследственная проверка. Оказалось, что в заявлении бизнесменов юрист обвиняется в мошенничестве по статье 159 УК РФ.

По мнению следствия, «мошенничество» Нурцехановой заключается в том, что при подписании договоров бизнесмены не обладали специальными знаниями. «Хотя для того, чтобы заключать договоры, необходимо быть просто дееспособными», — поясняет юрист. Второе обвинение: в договорах нет срока исполнения работы — они заключены на результат.

— Но я же не могу отвечать за администрацию: сколько кругов ада мне придется пройти, пока я оформлю те или иные документы! Тут обозначить четкий срок может только господь бог, — говорит юрист. — А следователь почему-то рассматривает само заключение гражданско-правового договора как преступление. Я думаю,

Меня бы посадили, и на этом все бы закончилось.

Нурцеханова предоставила следователю медицинские справки, что не может явиться лично, и доказательства проделанной работы.

Постепенно Анна выходила из болезни, становилась на ноги… И в конце августа 2019 года, когда она ехала на машине по Сочи, ее остановили сотрудники ДПС. В этот момент выяснилось, что Анна находится в федеральном розыске.

— Но после выздоровления со мной никто не связывался и никуда не вызывал. Я ни от кого не пряталась и вообще не знала, что возбуждено уголовное дело, — говорит Анна. — Меня отвезли к следователю Максиму Пустотину, и он задержал меня на двое суток за то, что я якобы скрывалась от следствия.

После двух суток в ИВС Центральный районный суд Сочи дал мне два месяца ареста. Это решение 14 октября 2019 года было отменено в апелляционной инстанции Краснодарского краевого суда. Но пока мы ждали апелляцию, меня уже успели отвезти в армавирское СИЗО. Потом отпустили под домашний арест — в недостроенный дом бабушки в Адлере. Здесь я под следствием находилась почти девять месяцев.

После того, как Анну отпустили под подписку о невыезде, следователь начал увеличивать объем обвинения. Он нашел недовольную клиентку, которой юрист не успела из-за ареста оформить документы. Хотя раньше бывшая клиентка не имела никаких претензий.

— Вы знаете, мы были уверены, что такое обвинение не дойдет до суда, потому что это немыслимо, — говорит Анна.

Между тем, следователь Пустотин дважды отказался приобщить к делу документы, подтверждающие объем выполненных работ. Адвокаты Нурцехановой обратились в прокуратуру Сочи с просьбой обязать следователя оценить объем выполненных работ.

«Новая» тоже отправила запрос в краевую прокуратуру. Нам ответили, что дело проходит в рамках закона, и никаких нарушений кубанские правоохранители не видят.

Весной 2021 года было подписано обвинительное заключение и передано в суд. Судьей назначили Екатерину Остапенко, которая носит мантию чуть больше двух лет.

Судья отказалась отправить дело на доследование в прокуратуру, чтобы изучили доказательства защиты. Кроме того, проигнорировала процессуальное нарушение в деле: за показания одного из потерпевших расписался его представитель по доверенности, объясняет Анна.

— С июля я не получаю протоколы заседаний «в связи с высокой загрузкой суда». Я даже не знаю, что сейчас находится в деле, — возмущается Анна. — Судья арестовала имущество моей бабушки. В 2017 году бабушка продала дом в Анапе и купила участок под застройку в селе Черешня под Адлером. У нее своя жизнь, свое имущество и свои средства. Просто «потерпевший», который даже не признан гражданским истцом, оценил свои страдания в 400 тысяч рублей от «преступления» Нурцехановой и попросил судью арестовать дом моей бабушки. Как пришли к такому решению, никто не поясняет. Бабушке 86 лет, она не имеет никакого отношения к этому делу.

Недвижимость в поселке между Адлером и Олимпийским парком — дорогое удовольствие. На портале ЦИАН стоимость частного дома в Черешне «в зависимости от комплектации» стартует от 15 млн рублей.

Прошел почти год. В суде уже допросили потерпевших, которые в своих показаниях полностью подтверждают, что Анна выполняла работу. Еще несколько заседаний, и будет вынесен вердикт.

Надежда Исаева, корреспондент