Иногда 20 матерей с разных могил плачут и скорбят. Священник Ераблура видел ад. armeniasputnik.am

Armeniasputnik.am. пишет. Дьякон Манук Зейналян — участник последней Арцахской войны. После окончания боевых действий он совершает обряды похорон жертв этой войны. Он знает, что такое земной ад. Рано утром в военном пантеоне «Ераблур» почти нет посетителей. В мертвой тишине чувствуется запах ладана, слышен напоминающий тяжелое дыхание свист множества флагов. Перед захоронением гробы мертвых ребят были накрыты этими триколорами. Но один из родителей решил установить его на могилу сына, и это стало традицией. Со всех надгробий улыбаются знакомые и незнакомые ребята в военной форме. На их надгробиях живые цветы, мягкие игрушки и даже воздушные шары. На надгробии одного из ребят написано «Эдгар 18», а рядом — торт с полуоплывшей цифровой свечой «19».

Мужчина с букетом роз постепенно исчезает между могилами, а другой с особой тщательностью протирает надгробие сына, курит ладан на его могиле, а затем на могилах по соседству. Постепенно людей становится больше, но, как и прежде, царит каменная тишина.

Мы очнулись от звонка Манука Зейналяна. Я пытаюсь объяснить ему, в каком месте пантеона мы находимся, но не могу. Он просит меня сказать, с чьей могилой рядом я нахожусь, и я читаю первое увиденное мной имя. Через несколько минут к нам подходит отец Манук.

– Вы помните, кто где похоронен?

-Конечно. Вы замечаете, как родители здороваются с ребятами, говоря «здравствуй, сосед»?

— Здесь всегда так тихо?

— Нет. Иногда, по меньшей мере, двадцать матерей на разных могилах каждая плачет по-своему. Нужны силы, чтобы выдержать.

– Ад.

– Да. Изменились цвета мира, изменились. Для нас никогда не было такой бесцветной весны. Но не стоит отчаиваться. Я уверен, что если Бог дал эту печаль и боль, то мы сможем это перенести… и перенесем.

На этой войне и после нее отец Манук видел немало жестокого. Уже несколько месяцев он совершает поминальные обряды по погибшим, некоторых из них знает лично. Он подходит к могилам, к одной за другой и рассказывает о каждой.

Он знает, кто и где воевал, с кем дружил, когда погиб. С особым почтением он подходит к могиле Национального героя, полковника Ваагна Асатряна. Они были боевыми друзьями и были вместе во многих горячих точках. И теперь почти каждый день его соратники собираются у его могилы и вспоминают разные истории.

«Людям может показаться, что духовенство постепенно привыкает, но это не так. Во время каждых похорон рана болит по-новому. Были дни, когда мы совершали 15-18 обрядов. Казалось, что мы выдохлись, уничтожены, но Бог помогал, давал нам силы», — говорит он.

Священнику не повезло, он лично похоронил своих боевых друзей. Говоря о них, в конце каждого имени он добавляет артикль «с», и, рассказывая очередную историю, он говорит: «Не было никого похожего на него. Он был львенком. Мощный». Однако самым тяжелым для отца Манука была понихида Караянов. Погибли отец и двое сыновей из одной семьи. Священник рассказывает о них и без труда находит могилы. Его голос начинает дрожать, он хрипит, но он продолжает, нужно отомстить, заводить много детей.

«На днях я был на похоронах одного героя. Присутствовало около двух тысяч человек. Его мать при всех пообещала, что в этот же день в следующем году у нее будет ребенок. «Эта женщина для меня в десять раз больше герой, чем ее сын», — говорит священник.

Он помолчал несколько секунд, затем дрожащим голосом сказал, что несколько дней назад 12-13-летняя сестра погибшего солдата принесла воздушные шары, прикрепила к ним письмо, чтобы выпустить в воздух, чтобы брат прочитал ее пожелания.

Думаю, это была сестра Эдгара, но не осмеливаюсь спросить. Мы молчим несколько секунд, но внезапно отец Манук замечает рыдающих женщин и приближается к ним. Он обнимает одну из них и предлагает помолиться вместе.

Он начинает читать «Отче наш», и все вокруг замирает. Он заканчивает молитву и становится на колени, кладет руку на могилу юноши и произносит еле слышным голосом. «Упокой твою душу, Карен джан». Мать юноши начинает громко плакать, мы больше не можем сдержаться и уходим, за нами Отец Манук.

«Когда мои ребята шли в бой, мы молились вместе, я благословлял и призывал, когда будет очень тяжело, не бояться, а громко кричать: «Господи милосердный». Когда они возвращались, они говорили, что много раз слышали свист снаряда, но он не взрывался. Надо понимать, что это не была война за территорию, это была борьба между добром и злом, и она еще не окончена, потому что добро всегда побеждает», — говорит Отец Манук.

Мы продолжаем идти. Он без остановки рассказывает о подвигах ребят, мы делаем несколько остановок у могил наших общих знакомых: героя Арцаха Менуа Оганесяна и полковника Нарека Петросяна. Мы рассказываем друг другу разные эпизоды, иногда улыбаемся, а иногда склоняем головы, чтобы не было видно слез.

Отец Манук долго смотрит на фотографии ребят и говорит, что все они — победители, что их глаза и улыбки очень похожи. Каждого из них следует помнить и чтить, но нельзя забывать о спасшихся. Раненые ребята должны быть приоритетом, каждый должен заботиться о них и помогать им восстановиться. Волнение отца Манука возрастает, он все дольше и дольше молчит, и мы понимаем, что более двух часов мучили его. Мы уходим, а он растворяется среди множества флагов, развевающихся над могилами ребят.