Как в СССР покупали новые автомобили – факты и забавные истории

Но только голубой! Никогда не забуду анекдотичную историю, приключившуюся с другом нашей семьи в середине 1970-х. Он, наконец, дождался очереди на покупку первого в жизни автомобиля — самого демократичного в СССР Запорожца ЗАЗ-968А. Граждане в те годы большим выбором чего-либо, особенно автомобилей, избалованы не были. Но счастливчик все-таки посоветовался с женой по выбору цвета. Получив вполне демократичный ответ: «Любой! Только не голубой и не синий», начинающий автолюбитель прибыл на стоянку на окраине Москвы, где увидел пару сотен голубых Запорожцев. Видимо, завезли такую партию. Или остальные закончились... К цвету привыкли, и машину, конечно, полюбили всей семьей. Зато другой мой приятель, приехав в 1976-м за новым Москвичом-2140, зорким глазом углядел в дальнем углу площадки красивый седан, окрашенный голубым металликом. Назывался такой колер «форель». Первые Москвичи, окрашенные металликами, появились в 1975-м. Но было их чрезвычайно мало. Механик, выдающий машины, сразу нашел пять-шесть причин, категорически мешающих выкатить заставленную другими «металлическую» машину. Проблему сняла двадцатипятирублевая купюра. Примерно четверть зарплаты молодого инженера! Но мой приятель был высококвалифицированным подпольным автомехаником и мог себе позволить такую роскошь. В очередь! Советский парадокс заключался в том, что подавляющее большинство граждан жило небогато. Но дефицит автомобилей, тем не менее, постоянно рос. И даже с пуском Волжского автомобильного завода не стал меньше. Забавно, что в начале 1970-х наиболее консервативные граждане предпочитали совсем новым (не проверенным временем) Жигулям Москвичи. Но это недоверие быстро улетучилось, и спрос на Жигули стал все сильнее превышать предложение. В больших городах записаться в очередь на машину можно было в магазинах и по месту жительства. В тех самых пресловутых ЖЭКах, откуда вызывали сантехников. Но чаще записывались на крупных предприятиях: заводах, фабриках, колхозах, НИИ. Для записи требовалось «благословение» месткома – главного профсоюзного органа предприятия. Обычно подключали и партком. Если гражданин не был пьяницей, прогульщиком и имел некий стаж работы на данном предприятии, в очередь его ставили. «Стояние» в очереди длилось по-разному. В частности, оно зависело от значимости завода или НИИ и модели автомобиля. Некоторые ждали год, другие – всего пару месяцев. Но все это не касалось Волги ГАЗ-24. Уже с начала ее производства обычные граждане купить самый престижный советский автомобиль новым практически не могли. Волги продавали по специальным разрешениям и письмам-прошениям в вышестоящие инстанции гражданам, в той или иной мере приближенным к власти: высокопоставленным администраторам, скажем директорам заводов или НИИ, ученым, артистам, прославленным спортсменам. Дом моделей До того как гражданин находил, наконец, в почтовом ящике десятикопеечную почтовую открытку, которую оставил в магазине при заявке на автомобиль, периодически следовало отмечаться в очереди. Для этого люди собирались в магазине или в том же ЖЭКе, обычно спозаранку. Наиболее активный гражданин выкрикивал номера, а остальные отзывались своими фамилиями. Не прибывшего на перекличку вовремя, да даже и пропустившего свою фамилию, могли просто исключить из очереди. Советский гуманизм в этот момент совершенно растворялся – примерно как в фильме Эльдара Рязанова «Гараж» Постепенно усиливающееся материальное расслоение советского общества тоже порождало очередные маркетинговые курьезы. Кто-то хотел автомобиль подешевле, но записывался на ту модель, на которую в данный момент было можно. А если вдруг вместо престижных, но дорогих Жигулей ВАЗ-2106 или ВАЗ-2103 удавалось купить более дешевую «копейку» – только радовался. Иные же, наоборот, хотели машину попрестижней и подороже, но именно на такую записаться не могли. Поэтому некоторые, не мудрствуя, просто шли на стихийный рынок и покупали там свежий, а то и почти новый автомобиль, но дороже, чем без пробега в магазине. Но откуда же на рынке появлялись свежие автомобили? Жигули для внучки Купивший новый автомобиль через предприятие в ближайшие годы рассчитывать на следующую новую машину не мог. Но, как и иные советские законы, постановления и правила, эти тоже можно было обойти. Причем даже и без особых сложностей. В нашем НИИ был заведующий лабораторией, любимой поговоркой которого была такая: «В идеале машину надо менять каждые два дня». А мы саркастично шутили, что очередной новый автомобиль ценитель прекрасного оформил уже и на внучку школьного (а то м детсадовского) возраста. Насчет внучки, конечно, преувеличение. Но оформлять очередную машину на родственников — близких, а иногда и вполне дальних, тоже было нормой. И так меняли автомобили пусть и не каждые два дня, но хотя бы раз в два-три года. А ведь поезженную, но хорошо ухоженную машину можно было продать дороже новой. То есть еще и заработать! Или, по официальной терминологии, получить нетрудовые доходы. Не наши советские деньги Но купить в Союзе автомобиль можно было и без очереди! Причем даже престижную и дефицитную Волгу! Но для этого нужны были другие – «параллельные» – деньги. Тоже вроде бы советские, но не совсем. Поначалу эти деньги мудрено назывались «сертификаты Внешпосылторга». Позднее их именовали чеками — чуть ближе к финансовой терминологии. Советские граждане, относительно долго поработавшие за границей и, соответственно, получавшие зарплату в валюте, вернувшись в Союз, могли обменять сэкономленные иностранные деньги на эти самые «параллельные» советские. А вот на них-то и можно было купить в магазинах «Березка» (в некоторых городах они назывались не менее ласково — «Ивушка») товары, которых в обычных магазинах не было. От дефицитной еды до автомобилей! Сертификаты и чеки тоже были разные, в зависимости от валют, за которые их получали. То есть доллары или западногерманские марки – одно, а польские злотые или монгольские тугрики — другое. Поэтому и цены, указанные в прейскурантах «Березки», были для неискушенного гражданина непонятными (даже дикими). Волга ГАЗ-24 в 1970-х была дешевле Москвича и Жигулей! Но ведь ее продавали только за самые престижные сертификаты, полученные за западные капиталистические валюты. К началу 1980-х граждан, способных уплатить за один «березовый» рубль пять, а то и больше обычных, уже хватало. Но в магазине надо было подтвердить законность получения «параллельных» денег. Все это и способствовало стремительному росту параллельной, как деньги для «Березки», экономики, которую потом стали именовать теневой. «За рулем» можно читать в Одноклассниках Фото: из архива «За рулем»